Всемирная история

Древняя Греция

Европа

Многие школьники пишут стихи. Но спросите у мальчика пли девочки, сочинивших стихотворения, почему они расположили слова в строчках именно так, а не иначе. Едва  ли   услышанное   объяснение   сможет   вас удовлетворить. В большинстве случаев юный поэт и сам не зпаст, как пришли ему в голову строчки его стихотворения.

Если задуматься, почему мы пишем стихи именно так, а не иначе, то обязательно рано или поздно придем к мысли, что это результат того, что мы когда-то уже слышали или читали стихи, в которых слова были расположены таким пли почти таким же способом.

—        Как же, — возмутится иной молодой поэт, — вы подозреваете нас в том, что мы берем чужое, а не сами сочиняем свои стихотворения?

—        Нет,   конечно!   Вашп   стихотворения   вы   сочинили   сами. Об этом свидетельствует их содержание, выражающее ваши собственные мысли и чувства, о которых никто, кроме вас, не смог бы рассказать. Но вот форма ваших стихов...

—        Что же вы имеете против формы? Может быть, вы скажете, что мы списали чужие рифмы? Вы ие верите, что мы их придумали с а мн?

—        Верим, верим. В русском языке столько слов имеют одинаковые или сходные окопчания, что своих нигде не услышанных и никогда не употребленных рифм хватит еще многим поколениям поэтов. Но зачем вам понадобилось подыскивать рифмы? Для чего нужно, чтобы строки стихотворения имели одинаковые ИЛИ сходные окончания?

—        Как для чего? Что же это за стихотворение без рифмы?

—        Вот впдпте, — ответили мы, — вы и попались! Сами признали, что рифмы вы подбирали из подражания, потому что в большинстве стихотворений, которые вы читали или слышали, концы строк были срифмованы. Однако вы должны знать, что рифмы вовсе не обязательны. Вы ведь наверняка знаете немало хороших стихов, написанных без всяких рифм. Взять хотя бы пушкинскую «Сказку о рыбаке н рыбке». Немало и стихотворений Пушкина написано без    рифмы, например одно из последних стихотворений    поэта, посвященное статуе скульптора А. В. Логановского   «Парень, играющий в свайку»

Юноша, полный красы, шшряжёнья. усилия чуждг.ш, Строен, легок и могуч, — тешится быстрой игрой! Бот и товарищ тебе, дискобол8! Он достоин, клянуея, Дружно обнявшись с тобой, после игры отдыхать.

—        Какие же это стихи? — может быть, скажут некоторые. — Они отличаются от прозы только тем, что напечатаны по-другому и каждая строка начинается с большой буквы.

—        Л вот и неверно! Попробуем прочитать второе слово второй строки так, как его принято теперь произносить, не обращая внимания на поставленное ударение:

Юноша, полныii крагы, напряженья. усилил чуждый, Строен, легок и могуч...

Чувствуете, что невольно хочется произнести ото слово так, как его произносили во времена Пушкина: «легок». Если не сделать так, то вторая строка не подойдет к первой. Это заметят даже те, которые сначала утверждали, что стихотворение Пушкина «На статую играющего в свайку» ничем не отличается от прозы.

— В чем же дело? Что изменилось от того, что мы переставили ударение? Многие, наверное, уже догадались, что от перестановки ударения изменился размер — та особенность стихотворной речи, которая отличает ее от прозы. Размер для стиха более важен, чем рифма. Мы убедились, что стихи без рифмы вполне возможны, а вот если мы прочтем строчки, различные по количеству слогов, ударении, в порядке чередования которых мы не сможем обнаружить никакой закономерности, то мы не признаем эти строчки стихами. Они могут быть очень красивы, поэтичны, иногда даже хорошо запоминаются наизусть, п все-таки, если в чередовании слогов нет определенной закономерности — размера, мы будем считать эти строчки прозой, в лучшем случае «стихотворениями в прозе», как называл своп маленькие рассказы великий русский писатель И. С. Тургенев.

Когда начинающий поэт пишет стихи, он всегда сознательно или бессознательно старается поставить слова так, чтобы с каждой строке было одинаковое количество ударений, примерно одинаковое количество слогов и чтобы слоги с ударениями стояли через равные промежутки в один или два безударных слога. Правильное последовательное чередование ударных и безударных слогов и создает тот стихотворный размер — ритм, который в классической поэзии является характерным отличием стихотворной речи. Вот почему в приведенном стихотворении Пушкина, где ударения стоят в начале каждой строки, а затем через два слога на третьем, нельзя произнести по-современному «лёгок». Тогда между первым и вторым ударными слогами «строен» .и «лёгок» был бы только один безударный слог, а между вторым и третьим ударными слогами «лёгок и могуч» находилось бы целых три слога без ударения. Это и резало наш слух, привыкший в предыдущей строке к правильному чередованию ударений.

Однако каждый из пас читал стихи, в которых длинные строки чередовались с короткими или несколько ДЛИППЫХ строк завершались одной пли двумя короткими, образуя так называемую строфу. Порядок чередования ударных н безударных слогов тоже не всегда одинаков в каждой строке. Чтобы убедиться в этом, достаточно внимательно перечитать разобранное нами стихотворение Пушкина. В первой и третьей строках ударепия действительно стоят регулярпо через два слога на третьем:

Юноша, полный, красы, напряжёнья, усилия чуждый.,, Вот и товарищ тебе, дискобол! Он достоин, клянуся...

Но если мы посчитаем, как расположены ударения во второй п четвертой строках, то убедимся, что в середине этих строк два ударных слога оказались рядом:

Строен, легок и могуч, — тешится быстрой игрой... Дружно обнявшись с тобой, после игры отдыхать.

Почему же в этом стихотворении в четных строках другой ритм, чем в нечетных? Когда появился и кто придумал такой размер? Чтобы ответить на эти вопросы, пам придется перенестись мысленно более чем на 2600 лет назад — в VIII—VII вв. до н. э., в древнюю Грецию, где впервые возникло большинство современных стихотворных размеров и даже само слово «стихи», которое все мы хорошо знаем и любим с детских лет, не подозревая, что оло греческое.

В это время письменность в Греции только появилась. Записать свое сочинение аэд обычно не умел. Для того чтобы передаваемое из уст в уста сочинение (по-гречески «поэма», отсюда и наше слово «поэзия») легче было запомнить, аод придавал ему такую форму, чтобы ппкто но мог пропустить в сочинении какое-либо слово или фразу или хотя бы заменить удачно выбранное слово па какое-либудь менее подходящее. Для этого сказитель и пользовался складом—размером. Слово в строчке расположены таким образом, что в чередовании слогов соблюдается определенный закон, нельзя незаметно изменить не только слова, но даже ударения '. Такую написанную стихами строку легче запомнить, чем фразу, слова в которой расположены в обычном, ничем не примечательном порядке.

Слово стихи первоначально по-гречески означало «боевые шеренги» — строй, в котором каждому воину было отведено свое строго определенное место. Постепенно, однако, слово «стихи» стали применять и по отношению к рядам слов, связанным, подобно воинам, особым строем— «ритмом», как говорили греки. Прозаические произведения, если они ие записаны, быстро исчезают из памяти. Долгое время песни аэдов были если не единственным, то во всяком случае наиболее часто встречающимся видом ПОЭЗИИ.

Однако бурная эпоха VII—VI вв. до п. э., характерная ожесточенной социальной борьбой, прпвела к перевороту в литературном творчестве, к возникновению ноных литературных форм, многие из которых живут и поныне.

Седьмой век до новой эры был для Греции временем быстрого развития производства и общественной жизни. Совершенствуется техника изготовления и раскраски гончарной посуды, все больше производят железных изделий и оружия, корабли бороздят воды Эгейского моря, проникают к северным берегам Черного моря. Повсюду: на востоке, на западе, на юге и на севере от Балканского полуострова — возникают новые греческие поселения — колонии. Туда устремляются люди из материковой Греции, Малой Азии, с островов Эгейского моря, чтобы избегнуть злого голода и долгов, которые грозили превратить их в рабов собственных сородичей. В этот период нарушаются старые, установившиеся родовые связи.

Старая родовая знать, владевшая лучшими участками земли, вынуждена уступать свое руководящее положение новым людям, разбогатевшим на морской торговле или на доходах, получаемых с ремесла. Но знать не желает добровольно уступать своп преимущества. Разгорается ожесточенная борьба, и литературные произведения тон поры отражают взгляды и интересы борющихся групп. Это резко отличает произведения VII—VI вв. до н. э. от литературы предшествующего времени. Если раньше целью сказителя было рассказать о великих событиях далекого прошлого, прославить подвиги родовой знати и ее предков, то теперь стихи и песни слагаются на темы сегодняшнего дня. Произведения приобретают индивидуальный характер, рассказывают факты из жизни сочинителя, передают его отношение к событиям, личные переживания — все, что раньше считалось совершенно недопустимым. Меняется и форма литературных произведений.

Поэзию, возникшую в этот период, принято называть лирикой. Слово это происходит от названия простейшего музыкального' инструмента лиры, игра па которой сопровождала исполнение песен поэтов того времени. Лира состояла из рамы, часто сделанной. из панциря черепахи, на которую были натянуты четыре или семь струи. Хотя музыкальное сопровождение вследствие своей примитивности мало влияло на впечатление от исполнявшейся поэмы,. оно привело к усложнению ритмов. Вместе с тем с самого начала для лирики, как и в наше время, считается характерным, чтобы поэт выражал свое личное отношение к описываемому им событию,. свое чувство или настроение, вызванное этим событием.

История литературы связывает появление и развитие лирической поэзии с именем величайшего из стихотворцев Греции — Архилоха, которого древние называли мудрейшим и прекраснейшим из поэтов и сравнивали с самим Гомером. Архилоху приписывали изобретение многих новых стихотворных размеров. Не следует, конечно, думать, что все эти новые размеры (с одним из которых мы познакомили вас, приведя стихотворение Пушкина «На статую играющего в свайку») —результат работы только Архилоха. Поэт находил новые размеры для своих произведший! в1 творчестве своих предшественников, в народных песнях и прибаутках. Но от этого значение поэзии Архилоха нисколько не становится меньше. Благодаря Архилоху элегии и ямбы, трохеи и стихотворные басни получили такое распространение, превратились в излюбленные поэтические формы, которыми уже больше двух с половиной тысячелетий широко пользуются иоэты различных народов и эпох.

Архилох родился на острове Паросе — одном из Кикладских островов в центре 9reiici;oro моря. Отец его, Телосйкл, происходил из старинной знати, а мать, Энипо, была рабыней. Мальчик не унаследовал почетпого положения в государстве и богатств своего отца. Всю жизнь он испытывал нужду и ему пришлось заниматься тяжелым и опасным трудом наемного солдата, рискующего своей жизнью за кусок хлеба и глоток вина.

Острым копьем у меля замешан мой хлеб, п копьем же Я добываю вино. Пью, опершись па копье!

Так описывает Архилох свою жизнь в одном из стихотворений.

Горький это был кусок хлеба. Наемный солдат нужеп, лишь пока идет война и он может сражаться. Больной пли раненый, он становится лишним, и о судьбе его никто не станет беспокоиться.

Главк, до поры лишь покуда сражается, нужен наемник, — говорит Архилох своему другу Главку в единственной дошедшей до пас строке какого-то.стихотворения. Не удивптелыга, что именно эта строка пробилась к нам сквозь толщу тысячелетий. Вероятно, не один воин, погубивший свою молодость и здоровье ради чужого дела, с горечью повторял эту фразу, прежде чем спустя три столетия ее включил в свою книгу один греческий ученый.

Время жизни Архилоха не может быть определено с полной точностью. Позднейшие греческие.ученые писали, что поэт жил в начале VII в. до и. э. Это подтверждается п тем, что в одном из ого стихотворений упоминается полное солнечное затмение: «В полдень ночь пришла па землю». Астрономы могут не только предсказать наступление солнечного затмения, но п вычислить, когда оно происходило в любом из прошедших веков. Затмение, о котором пишет Архплох, было в Греции 6 апреля 648 г. до н. э. Архплох был еще нестарым человеком, так как он участвовал в битве, которая прекратилась во время затмения. Значит, время творчества поэта приходится на середппу VII в. до н. э.

В это время сограждане Архплоха, паросцы, решили захватить плодородный остров Фас ос, лежащий на севере Эгейского моря, у самого побережья Фраки и. 1Ь острове и на близлежащем фра-ктшеком берегу были богатые золотые россыпи, и это золото привлекало больше, чем плодородная земля.

Гонимый нуждой у себя на родине, Архплох отправился на Фа-сос в надежде разбогатеть. Однако падеж дам его не суждено было осуществиться. За богатые земли началась борьба между колонистами из различных государств Греции, да п местные жители, свободолюбивые, «чубатые» фракийцы, отчаянно сражались за свою родину. Скоро Архилох понял, что он воюет ради чужой выгоды, и это определило его отношение к войне.

Несмываемым позором для воина считалось потерять в битве щит. Щит, наиболее громоздкую часть вооружения, бросали только во время панического бегства; но, если боец сохранял свое место в строю, щит можно было отобрать у него только вместе с жизнью. И вот Архплох осмелнлсн рассказать всем в стихах о том, как он лишился своего щита. Архттлох признается, что он бросил щит в кустах, зато избежал смерти:

... И пускай пропадает

Щит мой. Не хуже ничуть иовьш могу я добыть!

Кто падет, тому ни славы, ни почета больше нот

От сограждан. Благодарность мы питаем лишь к живым! ~

говорит он в другом стихотворении.

Фракийцы сражались с сильными и многочисленными врагами, борьба была неравной, п в стихах Архилоха ясно слышится злая ирония, не щадящая п его самого:

Мы настигли и убили счетом ровно семерых, Целых тысяча нас было...

Все своп мысли Архилох облекает в чеканные фразы, связанные четким ритмом, точно выражающим настроение поэта.

Архилох был больше поэт, чем воин, и даже в пылу битвы его пе оставляет меткия наблюдательность.

Недаром сказал Архплох о себе:

Войнолюбнвого бога Ареса я верный служитель, Также и сладостный дар Муз хорошо мне знаком.

Что же это за размер, который в последних двух стихах Архилох избрал, чтобы рассказать о своих занятиях? Наверное, многие, перечитав последние строки Архплоха, заметят, что она пг.ппсаны таким же размером, что и стихотворение Пушкина:

Юноша, полный красы, напрнжёнья, усГшш чуждый, Строен, легук и могуч,— тешится быстрой игрой!

Так же как и в этом стихотворении, у Архплоха в первой строке ударспия чередуются регулярно, тесть раз повторяются они через каждые два слога на третьем. Такой шестимерный размер, которым пользовались греческие аэды, называется гекзаметром, В «Одиссее») п «Илиаде» все строчки одинаковы, и это придает поэмам величавое спокойствие, вполне подходящее для описания -событий далекого прошлого. Но когда речь идет о событиях сегодняшнего дня, торжественная мопотонность гекзаметра подходит не всегда. Чтобы передать напряжение мппуты, надо иногда сталкивать сильные ударные слоги, н именно это мы видим во второй . строке примененного Архплохом размера:

Также и сладостный дар Муз хорошо мин апакбм.

Оттого что в середине строки два ударения стоят рядом и в конце строки стоит ударение,  выраженная здесь мысль стала острей и вся строка более страстной и напряженной. Такое сочетание двух строк — одной медленной и тягучей, а другой страстной и напряженной — называется элегическим размером. Название элегия азиатского происхождения н означает, вероятно, плач над мертвецом '. Этот восходящий к народным песням размер и использовал Архилох для передачи своих чувств, одним из первых введя его в письменную ПОУЗШО.

Именно Архилоху, вернувшемуся вскоре с острова Фасоса, принадлежит, вероятно, мысль использовать элегический размер для эпиграмм. «Эпиграмма» означает по-гречески «надпись». В ту древнюю эпоху это был единственный род поэзии, который предназначался не для слушателя, а для читателя, либо как надпись на могильной плите, либо как посвящение на вещах, подаренных божеству.

В творчестве Архилоха мы встречаем оба вида надписей. Вслед за ним элегическим размером для эпиграмм стали пользоваться античные авторы2.

Главным изобретением Архилоха в области стихотворных размеров считают ямбы. Этот размер, гораздо более близкий к обычной разговорной речи, существовал в народных прибаутках с незапамятных времен, но только Архилох ввел его в литературу, использовал в своих стихах, переживших тысячелетия.

Быстрота и бойкость этого размера, если сравнивать его с гекзаметром, привела к тому, что Архилох, а за пим и другие древппе поэты использовали этот ритм для язвительных, полемических стихов.

Судьба Архилоха была такова, что поводов негодовать н сердиться было больше чем достаточно. Недаром впоследствии о поэте говорили, что он в своей поэзии '.'растворил горькие слезы ЗМРИНОН желчью». Поэт говорил о себе, что

... И еще науке важно хорошо я обучен:

Сделавшему зло мне — быстро злом отплачивать двойным.

Архилох полюбил девушку из одной знатной семьи — красавицу Необулу. Отец девушки Ликамб обещал отдать ее Архилоху п жены, но, когда пришел срок выполнять обещание, Ликамб предложил поэту взять вместо Необулы ее старшую некрасивую сестру. Это возмутило Архилоха, и он обрушпл на Ликамба поток негодующих ямбов:

—        Что в голову забрал ты, батюшка ЛикамиУ

Кто разума лишил тебя?

Умен ты был когда-то. Нынче ж в городе Ты служишь всем посмешищем...

Предание, долго сохранявшееся на острове Паросе, передавало, что злые насмешки Архилоха довели Ликамба и его дочь до самоубийства.

Архилох ввел в поэзию ПОХОЖИЙ на ямб размер, также заимствованный им из "народной поэзии, — трохей х. Название размера происходит от греческого слова «бегать». Длинные строчки, написанные Архилохом в этом ритме, скорее мрачные, чем насмешливые, они передают тревожное настроение, охватывающее человека перед постоянными изменениями, непрерывным бегом событий.

—        Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой.

Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов!

Пусть везде кругом засады — твердо стой, не трепещи.

Победишь,— своей победы напоказ не выставляй,

Победят, — не огорчайся, запершись в дому, не плачь.

Б меру радуйся удаче, в меру в бедстшн.ч горюй. Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт.

Архилох первый из известных нам писателей использовал стп-хотворпую форму, чтобы сохранить для потомков народную мудрость, содержащуюся в баснях. Известно содержание нескольких его басен: одна пз них рассказывала об обезьяне, вырядившейся в львиную шкуру, а другая— о мести лпепцы, у которой орел, па-рушивший заключенный с ней договор о дружбе, похитил и пожрал детенышей. Впоследствии орел лишился п своих детей, которые ВЫПИЛИ пз гнезда и были съедены лисой.

Басни Архилоха были написаны удивительпьтм и очень выразительным размером, в котором одна строка не похожа на другую, но когда прочтешь целый куплет — строфу, создастся впечатление стройности и законченности.

Архплох погиб в битве с врагами родного острова, будучи еще в расцвете сил. Крупнейший греческий поэт Феокрпт посвятил ему эпиграмму, написанную одпим из изобретенных Архнлохом сложных поэтических размеров. Это лучшее свидетельство того, что жизнь Архилоха не прошла даром и созданное им продолжало жить в памяти людей спустя столетия. Феокрпт писал:

— Стань п свой взгляд обрати к Архплоху ты: он певец старинный. Слагал он ямбы в стих, и слава пронеслась от стран зарп до стран, где тьма ночная...

Музы любили его и делийский сам Феб э любил владыка. Умел с тончайшим он искусством подбирать слова к стиху н петь его под лиру.