свет из джунглей

    

На главную

Оглавление

 


Затерянные города Южной Америки


Г. Уилкинс

 Главы: 1  2  3  4  5  6  7  8

 

Глава 3.  СВЕТ, ИСХОДЯЩИЙ ИЗ ДЖУНГЛЕЙ

 

Теперь, погружаясь в таинственный древний мир Южной Америки, давайте еще раз рассмотрим “рунические” письмена — как достопочтенный каноник из Байи ошибочно называл их. В 1750 году бандейристас обнаружили их выбитыми на плоских плитах, выветрившихся от времени и климата. Как мы знаем, даже имея в своем распоряжении инструменты и оружие, они не могли приподнять хоть на дюйм край этих плит; и все же они верили, что эти плиты являлись необычными святынями или защищали доступ к сокровищам. И здесь снова стоит привести эти причудливые и невероятно древние знаки, насчитывающие по крайней мере 30 000, а может быть, и все 50 000 лет. Такой ошеломляюще древней могла быть южноамериканская цивилизация.

Знаки, обнаруженные в мертвом городе Бразилии

Мне удалось отыскать лишь две древние азиатские буквы, примерно соответствующие только двум из этих необычных знаков.

Каково происхождение этих причудливых знаков? Каково их значение? Попытаемся же выяснить, насколько глубоко проникает луч света в таинственный мрак тысячелетий. (И вскоре я объясню, почему пришлось остановиться на азиатских буквах). Этот луч света исходит от ранней деятельности некоего знаменитого англичанина, который сам недавно стал загадкой неисследованных дебрей Бразилии.

Однажды утром 1893 года молодой британский офицер, лейтенант артиллерии, отбывающий службу в Трин-комали на Цейлоне, взял отпуск, причитавшийся ему за год, и в сопровождении одного лишь жителя джунглей отправился в путешествие по дикой и малоисследованной части этого загадочного и романтичного острова, полного удивительных тайн. Джунгли и горы Цейлона сегодня так же загадочны, как и во времена Аннея Сенеки, римского оратора, отца более знаменитого Сенеки-философа. Сенека Старший писал: “За Индией находится остров Тапробан, здесь кончается земля и за ним находится вечный мрак”.

Молодой офицер глубоко интересовался археологией, и ему было не привыкать к длинным переходам и одиночным странствиям в джунглях, забираться далеко от троп. Через два дня молодого человека, увлеченного этнологическими и ботаническими исследованиями, глубоко в лесу застигла буря такой силы, что вскоре стало ясно, что ему с туземцем придется провести ночь под деревьями. Ужасающей силы молнии, пронзавшие мглу, в которой не было видно ни птиц, ни зверей, лишь убеждали его в том, что он окончательно заблудился. Всю ночь он вместе с перепуганным туземцем скрывался под пологом деревьев и кустарников, промокнув до костей под проливным дождем; в то же время непрекращающийся гром и его эхо раскатывались по всему небу, и на этом фоне тишина в лесу казалась еще более зловещей. На рассвете буря начала стихать и в небе появились рваные тучи; но горячий и влажный белый туман окутал все вокруг.

Понемногу он рассеялся, и офицер огляделся, пораженный... Здесь, на родине загадочных богов древней Селейдивы, начали открываться тайны. Прямо перед собой он обнаружил громадную скалу, покрытую вьющимися растениями и лианами. Часть живого покрова была сорвана, и открывалось нечто похожее на очень древние письмена совершенно неизвестного происхождения. Туземец принялся рубить переплетенную лозу, и молодой офицер увидел, что, действительно, скала была испещрена загадочными письменами, состоящими из очень крупных знаков, которые, казалось, были буквами алфавита, словами или клинописью, почти такими же древними, как само время.

Он скопировал письмена, а когда возвратился к людям, подробно расспросил сингальского образованного священника, который поведал, что эти знаки относятся ко времени царя Ашоки и они так зашифрованы, что понять их могут лишь посвященные буддисты. Десять лет спустя это утверждение повторил сингальский ученый из Института Востока в Оксфорде, который добавил к сказанному не совсем понятные слова о том, что якобы он является единственным человеком, который в состоянии прочитать эти таинственные письмена; но для этого ему понадобится самому посмотреть на эту скалу и сделать тщательную копию, так. как “значение символов может меняться в зависимости от того, как на них падает солнечный свет в определенное время”. И даже после прочтения к шифру должен быть подобран ключ, заявил палеограф.

(Действительно, как и утверждал сингальский палеограф, диковинные надписи содержали информацию о местоположении хранилища на случай большого голода, а также огромных сокровищ, лежащих под большим, массивным, изъеденным временем, валуном. Хранилище было тысячелетней давности).

Прошло двадцать два года, и молодой офицер артиллерии стал образцовым полковником П. X. Фосеттом, хорошо известным в Южной Америке за научные исследования и работу экспертом по определению границы в диких местностях Перу, Эквадора, Боливии и Бразилии. В 1925 году полковник Фосетт вместе со своим сыном Джеком и молодым кинооператором Рейли Раймом, сыном отставного британского морского офицера, отправились из Куябы, приграничного городка в провинции Рондония в Мату-Гросу, в путешествие к мертвому городу, расположенному в горах Бразилии. На стенах, колоннах и портиках этого города были обнаружены письмена, состоящие из двадцати четырех знаков, четырнадцать из которых были идентичны письменам, случайно обнаруженным полковником тридцать лет назад на Цейлоне.

С того времени, с апреля — мая 1925 года, из диких джунглей Бразилии доходило множество слухов о неизвестной судьбе экспедиции Фосетта. В самом деле, таинственный шорох листвы бразильских лесов рождал всяческие легенды. Так, во время праздника Всех Святых среди деревьев здесь являются призраки. Но здесь снова и снова, даже через большие промежутки, внимательный слушатель может уловить отзвук живого голоса.

Сингальский жрец и востоковед из Оксфорда рассказывал о “тайном шифре Ашоки”; но в этой главе я пытаюсь доказать, что эти странные надписи — скорее слоговое письмо, нежели иероглифы, и наверняка они не являются пиктографиями американских индейцев, причем есть нечто гораздо более значительное, чем даже священные, закодированные (если они существуют на самом деле!) письмена эзотерического индуистского культа.

Известен еще один человек, достигший мертвого города, открытого бандейристас — если не принимать во внимание вездесущих отважных и фанатичных жрецов и монахов ордена иезуитов, — это британский офицер, бывший британский консул в Рио, подполковник О'Салливан, который раздобыл старинные португальские документы в Национальной библиотеке из бывшего архивного хранилища лузитанских вице-королей или получил их непосредственно от Фосетта. О'Салливан1 вместе с проводником, бразильским индейцем, отправился в неисследованную серру, и для того, чтобы сбить с толку любопытных, объявил, что он гаримпейро, то есть искатель алмазов, направляющийся на некие древние алмазные копи. Это было в 1913 году. Фосетт использовал эту путеводную карту, которая была настолько точна, что он в одиночку, без проводника, смог проникнуть в мертвый город. Впоследствии он писал своему другу в Рио:

“Я отправился один, поскольку мне было известно, что индейцы не представляли большой опасности для того, кто встречается с ними один на один. Я добрался до бревенчатой хижины в серре, расположенной на севере Байи... и среди девственных лесов очутился перед грудой развалин. Город, обнесенный стеной, был, вероятно, очень древним. Здесь, спрятанные в зарослях джунглей, стояли гигантские монолиты, увенчанные каменными, выветренными фигурами”...

Однако полковник Фосетт никогда не указывал его местоположение, как это сделал я в этой книге, и очень мало рассказал об увиденном. Представляется, что Фосетт не считал этот мертвый город тем, на поиски которого он отправился в 1925 году через неисследованные и дикие земли Мату-Гросу; здесь же, между реками Шингу и Тапахос, он и сбился с дороги. Он сделал несколько очень интересных замечаний о возрасте этих мертвых городов. Он пишет:

“Здесь нет джунглей, от которых могли бы защищать стены этих древних городов. Эти стены могли быть использованы как водозаграждения в те далекие дни, когда море разливалось далеко на суше. Отверстия в стенах аркообразные, выложенные каменной кладкой и не имеют дверей. Ведь жители не боялись нападений со стороны джунглей, а опасались морских приливов. Все города разрушило землетрясение... У всех индейских племен в Южной Америке есть предания о том, что их предками управляли люди белой высокоразвитой и цивилизованной расы”.

О потрясающе древнем возрасте этих мертвых городов Бразильского нагорья упоминает также германский геолог Фридрих Катцер:

“Древние нагорья Бразилии когда-то простирались на восток в Атлантический океан; и в значительной степени их слагают породы, которые имеют общее происхождение с затонувшими землями Атлантиды...”

Выдающийся географ, профессор Дж. В. Грегори в 1932 году утонул в бурных водах Верхней Урубамбы, когда ставил последнюю точку в работе всей жизни — определении времени, когда Анды поднялись со дна Тихого океана. За год до этого он писал:

“Обширные, низменные равнины в Южной Америке, вне всякого сомнения, когда-то были дном моря, которое затем разделило этот континент на две различные части. Эти низменности формируют бассейны рек Амазонки, Ориноко, Ла-Платы”.

Я уже упоминал о двух попытках немцев найти эти мертвые города Хи-Бразила. Одна экспедиция, финансируемая Круппами из Эссена, оставила много животных и транспортных средств в руках дикарей Мату-Гросу; но, как я уже сказал, неприспособленность к походной жизни белых людей и мулов помешала реализовать столь хорошо оснащенную экспедицию. Доктор Экенер также предложил обойти трудности, пролетев над устрашающими территориями на своем дирижабле “Граф Цеппелин”; кстати, с разрешения властей он уже использовался для фотографирования военных объектов вокруг Лондона.

Полковник Фосетт полагал, что он один может достичь успеха там, где потерпит неудачу отлично экипированная экспедиция. И у него были веские причины думать так: он лучше всех знал и имел огромный личный опыт общения с дикарями, которые препятствовали продвижению к этим древним городам Бразилии. Фосетт был также человеком передовых взглядов и намеревался создать что-то вроде колониального поселка (как в Кении) в этих нагорьях Мату-Гросу. Он обладал незаурядными знаниями о доисторических тайнах Южной Америки. Цитируя историю Гумбольдта о белом монахе Нарциссе Гилбаре, Фосетт рассказывает, что у голых дикарей, живущих в горах Перу, близ Укаяли и недалеко от истоков Амазонки, имеются книги с великолепными рисунками-иероглифами. Иезуитские миссионеры обнаружили, что древние перуанцы использовали как рисунки, так и знаки, и что во всей Южной и Центральной Америке распространены предания о белобородых людях, которые, так же, как Кецалькоатль и Бочика, обучали примитивные народы законам, земледелию и религии, и пришли они с востока1. Изображения, аналогичные тем, которые имеются на барельефах мертвых городов Бразилии, обнаружены на столбах-тотемах Британской Колумбии. Фосетт упоминал еще и о том, что в неисследованных районах Амазонки живут племена, поклоняющиеся Водану, или Одину, скандинавскому богу магии и войны. И ни один археолог не может объяснить причину таких связей! Но, как указывал полковник Фосетт в своей лекции, прочитанной в 1922 году в Королевском географическом обществе в Лондоне, все попытки узнать что-либо у униженных и развращенных пороками дикарей тщетны. Решить эти загадки и произвести переворот в умах людей относительно происхождения цивилизации скорее всего удастся именно в так называемом “Новом Свете”, в нагорьях Бразилии, погрузившись на тысячелетия в глубь истории, а не в так называемом Старом Свете Европы и Азии. При этом исследователь должен идти по стопам первопроходцев, жить походной жизнью, забыть о роскоши и комфорте, пройти через те же трудности, что и португальские бандейристас. И Фосетт при этом верил, что англичане — это “возможно, наиболее уважаемая нация в Южной Америке” проложит путь к этому новому достижению человеческого духа (Покойный сэр Артур Конан Доил, присутствовавший на этой лекции и вдохновленный ее идеями, создал увлекательный роман “Затерянный мир. Приключения профессора Челленджера”).

Выходит, злой рок довлеет над Бразилией и по сей день, как и тогда в Байе, в 1841 году; похоже, что он тяготеет над всеми экспедициями, независимо от того, организуются ли они учеными, миссионерами ордена иезуитов или монахами-францисканцами, продолжавшими свои экспедиции с XVI столетия и лично соприкоснувшимися с этими мертвыми городами Бразилии. Многие из них погибли, так и не вернувшись, а большинство из них погибли, так и не вернувшись, а большинство из тех, тех, кто все же нашел дорогу назад, безвременно скончались от продолжительных и мучительных болезней. В 1926 году полковник Фосетт и его сын Джек, а также их друг Рейли Раймел, англичанин по происхождению, покинули пограничный город Куяба в Восточном Мату-Гросу, чтобы проникнуть в затерянный мир этих мертвых городов Атлантиды. Фосетта финансировало Королевское географическое общество. Он взял с собой радиоснаряжение и даже предполагал использовать гидроплан для спуска с верховий одной из рек, текущей откуда-то из этих неисследованных земель и впадающей в полноводную Амазонку. Индейцы рассказали ему о мертвых городах в Бразильских горах, спрятавшихся за лесами и болотистыми местностями, и о загадочном постоянном свечении на древних колоннах, не гаснущем ни днем, ни ночью. “Оно никогда не тухнет”, — говорили они.

Как раз накануе своего отплытия в Рио, Фосетт разговаривал с доктором Кларком Висслером из Нью-йоркского исторического музея. Полковник как будто рассказал Висслеру то, что ему, Фосетту, поведал некий умирающий человек о местонахождении какого-то мертвого города в Белых Горах. Больше никто об этом ничего не знал.

Висслер говорит:

“Никто не скажет, что можно и чего нельзя найти в Мату-Гросу. Полковник Фосетт был убежден, что он знает, что там находится и где это искать; но он рассказал не более того, что еще раньше стало достоянием публики”.

Учитывая, что доктор Кларк Висслер — ученый крупного масштаба, его замечания по поводу тайн Мату-Гросу заслуживают особого внимания. Едва ли последними людьми на земле, которые знают об этих тайнах и небезразличны к их судьбе, являются, за редким исключением, бразильские профессора и ученые в Рио, Байе и Сан-Паолу.

Друзья Фосетта рассказали о других удивительных историях, которые Фосетт записывал из уст странствующих индейцев, чьи обычаи он так усердно изучал в Мату-Гросу и на границах Бразилии и Боливии, Перу и Эквадора. Как никто другой, он знал тропы, которыми пользовались непокорные индейцы. По его словам, в бразильских лесах и верховьях Амазонки находятся города, датируемые 50 000 и 60 000 лет! Белые индейцы с бородами и голубыми глазами; свет, горящий без дыма и огня в городах среди джунглей; слова, близкие к санскриту; легенды о поклонении древнему скандинавскому богу Одину в бразильских дебрях; существование (и по сей день) знаменитых женщин-воительниц, называемых амазонками, которые сражались против испанских конкистадоров под водительством Франсиско де Орелья-ны в 1542 году; “колоссальные запасы золота и ювелирных изделий”, накопленные “Кецалькоатлем (?)”, мексиканским богочеловеком ацтеков и тольтеков.1 (По древним преданиям майя и мексиканским легендам, Ке-цалькоатль был белым человеком с длинной бородой, который пришел с востока через океан, научил народы буквам и показал достижения цивилизации, а затем снова уплыл на восток в каноэ, сделанном из змеиной кожи!

Никто не знает, что произошло с Фосеттами — отцом и сыном, — а также с молодым мистером Раймелом. В действительности, болота и джунгли Мату-Гросу —это такие диковинные места, о которых ходят слухи, что там белые люди остаются жить среди индейцев на 25—30 лет, а затем возвращаются назад в цивилизованный мир. Маловероятно, а скорее невозможно, что полковник Фосетт пребывает и сегодня, в 1945 году, в добром здравии где-нибудь в уединенном месте в загадочных Белых Горах или в глубине кряжа Серра-ду-Ронкадор.

Я глубоко уверен в том, что многие американцы и англичане выразят глубочайшее сожаление по поводу того” что ни британское правительство, ни какая-либо организация или общество не предприняли никаких усилий, чтобы снарядить специальную экспедицию с целью прояснить загадочную судьбу Фосетта, тем более, что все члены его отряда были британскими подданными. Можно лишь сожалеть, что такое дело было передано в частные руки, а вопросы финансирования и возмещения издержек отодвинуты на второй план.

Не нашлось Генри Мортона Стенли для поисков бразильского Ливингстона!

Тем не менее сам Фосетт придерживался иной точки зрения, ибо, по словам одного близкого ему человека, накануне отъезда в неизвестные земли он говорил:

“Если будет предпринята попытка послать за нами экспедицию, чтобы выяснить, потерпели мы крах или нам выпала удача — а мы надеемся, что будем вдали от цивилизации два года или больше, — ради Бога, остановите их! Англия здесь ни при чем. Это дело полностью в руках Бразилии”.

Я уже говорил, что сквозь густой туман слухов, распространяющихся в последние пятнадцать, а то и более, лет, из дебрей до пограничного городка Куяба в рондонии, находящейся на другом конце бразильской телеграфной линии, очень редко можно было услышать подлинный человеческий голос. Большинство историй не стоит принимать на веру или анализировать, но вот в апреле 1932 года тишина вокруг этого мертвого мира была нарушена. Миссионер из доминиканских монахов пересказал в итальянском посольстве в Рио то, что поведала ему индеанка:

“Экспедиция Фосетта была захвачена в плен индейцами в районе между реками Риокулуесене, Кулусене и Дас-Мортес. Полковник Фосетт по принуждению женился на дочери индейского вождя (так сказала .индеанка)”.

Миссис Фосетт призналась мне (в 1940 году), что она была готова в любой момент лететь на самолете в Бразилию, чтобы разобраться в подлинности слухов о группе Фосетта:

“Я прибыла в Перу два года назад в надежде провести здесь остаток моей жизни... Я твердо верю, что когда-нибудь будет обнаружен тот или иной алюминиевый водонепроницаемый футляр с дневниками полковника Фосетта или герметично закупоренные трубки с его картами. Ящики с дневниками могут быть примерно размерами шесть на четыре дюйма, а район, где все трое мужчин — двое Фосеттов и Рейли Раймел — провели много лет, может находиться в бассейне реки Кулусене, около тех мест, где многочисленные потоки соединяются и образуют реку Шингу. По рассказам индейцев, внушающим мне доверие, племя, в котором они остались, много лет известно как арувудус, а женщина, рассказавшая об этом итальянским топографам, была из племени куйку-рус, которое живет по соседству с арувудус. Я рассказываю вам это на тот случай, если вы захотите организовать экспедицию в глубь Мату-Гросу, и тогда было бы очень кстати навести справки и попытаться обнаружить следы дневников и карт в металлических футлярах — я уже не говорю о следах самих пропавших людей. Конечно, мне не терпелось бы узнать какие-нибудь новости... или, если уж мне не доведется, вы сможете связаться с моим сыном...”

В последнем послании полковника Фосетта в Лондон содержится предупреждение о том, что о нем может не быть известий в течение двух, а то и более лет. Подступы к древнему городу в горах охраняются странной расой троглодитов — маленьких приземистых негров, предположительно каннибалов. Они живут в пещерах и скальных полостях в болотистой местности на границе с загадочной землей," примерно в ста милях от мертвого города. Эти аборигены, возможно, были современниками таинственных белых людей, построивших мертвые города в Бразилии. Может быть, они были коренными жителями древнего острова Бразил. Вооруженные лишь одними дубинками, они чрезвычайно опасны, сказал полковник Фосетт, и в то же время контакты с ними могли бы прояснить весь этот запутанный вопрос.

Раса аборигенов-троглодитов, вполне возможно, идентична или близка тем низкорослым, приземистым, волосатым негроидам, которые обитают в скальных углублениях и пещерах во все еще не исследованном районе Рио-Уапес, на северо-западной границе Бразилии и юго-восточных оконечностях Колумбии. Именно в этих местах они и повстречались иезуитским миссионерам. То, что они опасны и дики, — это сущая правда, а к тому же еще и невысокого роста; о них достаточно хорошо известно крупным ученым в Сан-Паулу. Мистер Льюис Спенс, ссылаясь на письмо Фосетта, которое он получил в 1924 году, утверждает, что эти пещерные люди слились с индейцами тупи и карибами, и что их прародителями были бразильские негроиды ботокудо и боливийские индейцы аймара.

По всей вероятности, Фосетт никому не рассказывал, куда он направляется в поисках мертвого города. В Бразилии я встречался с людьми, утверждавшими, что город расположен в Серра-ду-Ронкадор (хребет Снорер, или Бластерер), который изображен, правда, не на всех картах, как тянущийся в северном направлении от Рио-Кулусене к стране индейцев горотире и тапирапе — неизвестной и опасной территории, населенной дикими племенами. Хребет Серра-ду-Ронкадор, вершины которого, возможно, покрыты снегом и называются в индейских преданиях “Белыми Кордильерами”, без сомнения, лежали на пути отряда Фосетта в апреле или мае 1925 года; но действительное месторасположение серры весьма неопределенно. В Куябе мне рассказывали, что “никто не возвращается живым из этой серры. Подступы к ним охраняются индейцами, которые боем барабанов и по “лесному телеграфу” сообщают о приближении чужаков”.

Лишь немногие белые знали больше Фосетта об обычаях и тропах странных индейских племен, живущих в нехоженых лесах и по краям девственных болот, находящихся в месяцах пути от самого отдаленного поселения. Эти племена, говорил он, не относятся “к тому типу растленных индейцев, живущих на склонах Анд и испорченных пороками белого человека”. На лекции в лондонском Королевском географическом обществе в мае 1910 года он рассказал о племени морсего, или “летучих мышах”, спящих в больших земляных ямах, прикрытых плетеными крышками. Спят они весь день и поднимаются лишь на ночную охоту. Но чужака могут учуять издалека. Кустарники, по которым он пробирается, будут в конце концов сожжены дотла.

“Знают они и огонь, — сказал полковник по другому поводу, беседуя с другом из Парижа (покойным доктором Артуром Линчем, философом и борцом за свободу), и вооружены огромными дубинами. У них очень острое зрение, но они не переносят лучей солнца. А что касается их нюха, то лучшая ищейка им и в подметки не годится”.

Из другого источника в Южной Америке автор этих строк услышал о замечательном приключении Фосетта у этих “летучих мышей”, которые, как уже упомянутые ранее странные троглодиты, находятся на низшей ступени развития человеческой расы и живут в диких лесах, кустарниковых зарослях и на болотах, охраняя подступы к загадочным Белым Горам, где, возможно, лежит мертвый город:

“Однажды   мы   совершенно   неожиданно   оказались прямо перед деревней этих “летучих мышей”. В ней их находилось примерно двести человек, и они спали в своих норах, закрытых плетеными решетками. Но наше приближение быстро обнаружили. Мы оказались в чрезвычайно   опасной   ситуации. Я, насколько   мог, старался быть спокойным, лицо все застыло. Я наломал сучьев и погрузил их в спиртовой раствор, изготовленный из других растений. Затем я зажег факел и начал танцевать перед “летучими мышами”, крича во все горло припев из известной песенки мюзик-холлов конца прошлого века, 90-х годов: “Та-ра-ра бум-де-ай!” Эффект был просто магический. Индейцы выползли из своих нор и приняли меня за удивительного белого бога, опустившегося на землю”. Все это произошло утром. До того как наступила ночь и пришло время охоты “летучих мышей”, мы уже были далеко от них... Незадолго до этого случая мне повстречался человек, побывавший в одном племени в Мату-Гросу, немногим более развитым, чем племя “летучих мышей”. Этот бразилец искал самородки и золотой песок. Но однажды на берегу лесной реки он попал в засаду этих индейцев. Они скрутили его и привязали   к  палкам, которые   положили   на   плечи. Судьба его была решена. При виде его индейцы чмокали ртами и поглаживали себя по голым животам. Когда же они пришли в лесную деревню, он приглянулся одной   женщине   из   этого  племени, потерявшей мужа, и которую больше никто не брал в жены, ибо она была не первой молодости. Бразилец был назначен любовником и принят в ее хижину; за ним был установлен такой строгий надзор, что о побеге нечего было и думать. Его охранники ночью охотились, а днем спали. У них было обоняние ищейки, с помощью которого они могли выслеживать людей и животных. Прошли месяцы, и тень от котла, в котором готовилась пища для племени, приобрела угрожающие размеры и нависла над ним. Что было делать? Дульсинея охладела к нему. Если бы он и смог унести ноги, то вряд ли бы продержался в бегах несколько дней подряд без сна и пищи, а ночные охотники обязательно настигли бы его. И у него созрел план.

Утром, когда индейцы уснули, пленник, тайком от своей опостылевшей красавицы, ускользнул из хижины и, добравшись до крайних деревьев уходящего в безбрежную даль леса, взобрался на ветки. Так, перебираясь t; дерева на дерево, как обезьяна, он удалился примерно на милю от селения. Это было все, чего он мог добиться за целый день изнурительной работы. Наступила ночь, и он устроился на ветвях высокого дерева. Сквозь крики обезьян и жужжание насекомых он различил еще один зловещий звук снизу: индейцы преследовали его. На следующий день он вновь отправился в путь, питаясь фруктами и орехами, попадавшимися по пути. Когда стемнело, он снова спрятался на верхушке дерева и услышал погоню. Дней через десять он смог спокойно спуститься на землю. Затем он еще два месяца "скитался в девственных лесах, пока не встретил нашу группу”.

Готовясь к экспедиции по розыску мертвого города, открытого бандейристас, Фосетт хорошо знал, что мулы, груженные маисом, не смогут пройти далеко в глубь джунглей Мату-Гросу. В лесах для них было слишком мало корма, и вскоре членам экспедиции пришлось самим нести свой багаж и выбросить все, без чего можно было бы обойтись. (Вероятно, этим можно объяснить, что в руках индейцев, идущих по следу Фосетта, оказались инструменты, механизмы и другие диковинные предметы).

К пище Фосетт не был слишком привередлив:

“Здесь водится множества змей, и когда у вас сосет под ложечкой и сводит челюсти от голода, то блюдо со змеиным мясом отнюдь не покажется лишним. За день через эти дебри мы от силы могли проходить три мили, пока не выбрались на открытый простор Бразильского нагорья. В дальнейшем, я надеюсь, мы отыщем речушку, которая выведет нас к Амазонке. Мне не удается взять с собой радиопередатчик и поэтому придется довольствоваться радиоприемником. С его помощью мы сможем установить долготу нашего .местоположения. В следующий раз я возьму гидросамолет, чтобы продвигаться по рекам”.

Полковник, его сын и друг Раймел ушли в небытие, словно щепки, унесенные рекой, и об их судьбе могут поведать одни лишь слухи, рожденные ветрами и водами этой неизвестной и загадочной страны.

Американский исследователь капитан Джордж Дай-от предпринял попытку раскрыть тайну группы Фосет-та; но, помимо того, что основная цель Дайота состояла в том, чтобы собрать литературный и кинематографический материал и тем самым возместить расходы на путешествие, он не смог сыграть роль Стенли в поисках Ливингстона. С одной стороны, потому что не нашлось такого человека, как Гордон Беннет из “Нью-Йорк геральд”, чтобы субсидировать его, с другой, потому что британское правительство оказало унизительно малую поддержку и не помогло никакими финансами в отношении подлинных исследований, которые начал британский подданный Фосетт. Возможно, полковник был прав, когда выступал в лондонском Королевском географическом обществе в марте 1910 года:

“Сейчас престижно заниматься исследовательскими работами, но Южная Америка стоит вне всякой моды. Здесь в наши дни, когда прекрасно организованные Экспедиции могут распоряжаться великолепным снаряжением, исследователь еще не нанесенных на карту уголков должен повернуться лицом к методам первопроходцев, довольствоваться гамаком и ружьем и тем, что провидение милостиво пошлет ему на обед. Я хочу надеяться, что именно англичане будут продолжать добрые традиции и открывать новые пути”.

После экспедиции Дайота по телеграфной линии, пролегающей через Большой Водораздел на юге Мату-Гросу, просочились другие слухи.

По определенным причинам британское министерство иностранных дел сделало большую тайну из донесения о том, что отряд Фосетта был задержан племенем арувуду на реке Кулусене, а потом и вовсе засекретило его. В марте 1934 года пес местной бразильской породы, взятой Фосеттом, чтобы охранять лагерь от ночных зверей и индейцев, вернулся к своему хозяину фазен-дейро. С ним не было никакой записки, но он был истощен и измучен длинным переходом. (Стоит ли говорить, что собака могла вернуться не только в случае смерти полковника Фосетта?)

Примерно в это время киноактер Альберт де Вин-тон, который провел девять месяцев в Мату-Гросу в поисках следов полковника Фосетта, вернулся в Лос-Анджелес, добыв лишь пространные рассказы индейцев об англичанине. “И все же я не верю, что он еще жив”, — сказал Винтон. Далее, некие фантазеры из Москвы, которым, по-видимому, уже приелась итальянская басня о покойном аравийском полковнике Лоуренсе, обвиненном в шпионской деятельности в пользу британского правительства в Аравии, Афганистане и Абиссинии, сделали абсурдное заявление о полковнике Фосетте:

“Он является британским тайным агентом в Бразилии и регулярно отправляет радиодоклады в Лондон в Министерство иностранных дел”.

Позже в Лондон и Нью-Йорк были переданы телеграфные и радиосообщения об испанской экспедиции, оснащенной пулеметами, аэропланами, бомбами и динамитом, призванной разрешить сенсационную бразильскую тайну; но встревоженное британское правительство потребовало отозвать “службу безопасности” из этой экспедиции. События 1934 года завершились газетными заметками о хорошо известном немецком докторе Экенере, собиравшемся пролететь над Мату-Гросу на дирижабле “Граф Цеппелин” с базы в Рио. Он намеревался обследовать реки Шингу и Тапахос вместе с полковником генерального штаба Бразилии, который сопровождал бы его в гондоле. К несчастью, этот романтик, начитавшийся Жюля Верна, не смог “оторваться от земли”, поскольку в корпус дирижабля ударила молния, водород воспламенился, и он взорвался над территорией США.

Затем генерал Рондон, хорошо известный борец за права индейцев (сам он чистокровный бразильский индеец), в апреле 1939 года в Рио заявил прессе о том, что вождь индейцев бакайри рассказал ему об убийстве полковника Фосетта в 1926 году индейцами ана-куа, захватившими его в джунглях у реки Кулусене.

Но где находятся загадочные горы под названием Серра-ду-Ронкадор, достичь которые, как я уже говорил выше, было сокровенным желанием полковника Фосетта, но которые оказались могилой всех его надежд?

На сегодняшний день никто этого сказать не может.

Братья Ульятт, тем не менее, предложили интересную версию, смысл которой в том, что объект поисков полковника Фосетта находился не на вершине горы или посредине плато, а в долине. Версия представляется весьма аргументированной и, независимо от того, является ли она верной или ошибочной, предполагает, что в дебрях Бразилии находятся руины не одного города Атлантиды. Два брата прошли с северо-запада в направлении к загадочной реке Рузвельт. И продвигались они не по западному пути, ведущему в Мату-Гросу из Боливии через Кордильеры де Пересис. Однажды глубоко в лесу, близ верховий рек Рузвельт и Бранку, братья были разбужены лаем своей собаки. Выглянув из палатки, они обнаружили, что окружены крепко сложенными индейцами, вооруженными длинными луками со стрелами. В намерениях индейцев сомневаться не приходилось — настроены они были недружелюбно. Вождь совершенно ясно объяснил им, что дальше следовать нельзя и что надо им убираться восвояси. Знаками им указали, что если они вознамерятся вернуться, то индейцы их немедленно убьют в непроходимых дебрях. Индейцы все у них отобрали, и братья Ульятт, не мешкая, свернули лагерь и покинули эти места.

Один из них (уже дома, в Рио-де-Жанейро) рассказал: “Легенда об этом давно затерянном городе, в котором жила белая раса атлантов, гласит, что он расположен на вершине холма, но на самом деле он лежит на дне бурной реки, заваленной валунами, которые свалились туда с высоченных скал. Миссис Фосетт любезно посвятила нас во все детали замысла Фосетта. Я уверен, что единственно возможный путь к землям, где, как я полагаю, Фосетт и его друзья по-прежнему находятся и где также расположен затерянный город,— это северо-западный маршрут, по которому следовали и мы. В лесах нам еще повстречались бразильские бушмены, которые не в ладах с бразильскими властями. Все они являются сборщиками каучука и никогда не покидают каучуковых плантаций. Они слышали об исчезнувшем полковнике, но не знают, кто он”.

Версии братьев Ульятт можно противопоставить догадки сеньора Виалине. Его предположение свидетель-

ствует о том, как много слухов, полных фантазии, романтики, мифов, рождается вокруг этой тайны Южной Америки (История Виалине стала известна летом 1938 года).

“Сеньор Виалине, итальянский исследователь, во время поисков Серра-ду-Ронкадор, — предполагаемого местоположения мертвого города, — который полковник Фосетт искал на Бразильском нагорье, говорит, что видел Скелеты трех белых людей, вероятно, группы Фосетта... Полковника Фосетта, по словам доминиканского миссионера из имения на Риу-Арагуайя, убили индейцы муа”.

Миссис Нина Фосетт, жена полковника, как я полагаю, опирается не только на интуицию, но и на фактический материал, когда заявляет, что эта тайна семнадцатилетней давности все еще не разгадана. Говорили, что еще в 1934 году она получала телепатические послания от своего мужа, который, как она полагает, еще жив, но находится в плену. Насколько известно, о судьбе сына и молодого Рейли Раймела в этих посланиях не упоминалось.

Какова же была главная цель Фосетта, отправляющегося в такое опасное путешествие в неизвестность?

Как призван показать этот рассказ — она не меньше, чем открытие затонувшего континента Атлантиды в джунглях Бразилии!

— Атлантиды? — спросит с насмешкой, скептически подняв брови, ортодоксальный историк или археолог.

— Это похоже на вымысел Герберта Уэллса, перенесенный на бразильскую почву.

Однако вернемся к действительности.

Читатель мог заметить, что более половины поразительных надписей, скопированных бандейристас с руин заброшенного города в горах Бразилии, идентичны буквам греко-финикийского алфавита. Такое сходство не может быть чистой случайностью или совпадением. Даже если закоренелому скептику придет в голову предположить, что бразильские бандейристас в 1753 году, которые прежде всего были грубыми, неотесанными, едва образованными людьми, чья главная цель состояла в поисках золота и серебра, могли лгать или подтасовывать факты с тем, чтобы извлечь для себя какую-либо выгоду, то и тогда он вряд ли найдет объяснение этим загадочным надписям. (Совершенно очевидно, что эти мертвые города были финикийского происхождения).

Этот скептик приложил все усилия, чтобы не заметить их даже тогда, когда они повторно были открыты бразильским историком в королевских архивах Рио-де-Жанейро в 1841 году; но время молчаливого презрения или умолчания уже ушло или уйдет, как только эта работа будет опубликована. Я прошу прощения у моего читателя за повтор, но снова скажу, что представления об отсутствии письменности в Южной Америке до прихода испанских конкистадоров и португальских мореплавателей в XVI веке не соответствует действительности.

Автор этой книги обнаружил очень любопытные связующие звенья между так называемым “Старым Светом” Европы и Африки и “Новым Светом” Бразилии. Некоторые из этих связей, возможно, были известны еще полковнику Фосетту, но, по крайней мере, одна из них явилась неожиданностью для такого хорошо известного авторитета по предыстории Южной и Центральной Америки, как Майлс Пойндекстер, сенатор штата Вирджиния и одновременно американский посол в Лиме. Я поведал ему об этих связях осенью 1939 года.

Первое звено можно обнаружить в одной из книг сицилийского географа и историка Диодора Сицилийского, расцвет творчества которого приходится на 44 год до нашей эры. Как известно, Диодор был в Египте, Карфагене и на Ближнем Востоке, с которыми связаны его исторические трактаты. В них он рассказывает, как тысячелетия назад финикийские торговцы обнаружили большой остров в Атлантическом океане, лежащий в нескольких днях пути от Геркулесовых Столбов и западного побережья Африки. Именно с этого континентального острова финикийцы заимствовали элементы своего фонетического алфавита, который позже использовался греками в Афинах.

Еще на несколько тысячелетий ранее и задолго до того, как египетские жрецы вели летописи нильских цивилизаций, с этого затонувшего континента были заимствованы элементы их священного иероглифического письма. Возможно, выжившие после катастрофы атланты путешествовали по суше через Северную Африку к Нилу, а может быть, древние египтяне имели и прямые контакты с ними. По ряду предположений, были они белыми, черными и даже краснокожими. Более чем вероятно, что утерянные книги Мането, написанные в значительной степени на основе летописей, хранившихся в египетских храмах, могли бы пролить свет на природу этого контакта. Источники в Мането утверждают, что все боги Египта когда-то были смертными и жили на земле, и можно только представить себе, какая это большая и невосполнимая потеря — исчезновение этих рукописей. (То же относится и к двадцати пяти утерянным книгам Диодора, которые он писал сорок лет и которые частично основываются на исчезнувших летописях жрецов древнего Карфагена и Египта). Диодор говорит, что он слышал в Карфагене, что финикийские купцы заложили торговый город Гадейра1 (современный Агадир на береговой оконечности хребта Большой Атлас в Марокко), и в то время, когда они осваивали побережье за Геркулесовыми Столбами, их унесло мощным ветром далеко в океан, “и спустя много дней они очутились на острове (Атлантиды?)”.

Диодор добавляет:

“Люди рассказывают нам... что не финикийцы первыми придумали буквы; их заслуга лишь в том, что они изменили форму букв, благодаря чему большая часть человечества пользуется письменностью как финикийским наследием”.

Поскольку стены и монументы одного нз мертвых городов на Бразильском нагорье испещрены буквами, многие из которых (но не все) удивительно схожи по форме на греко-финикийские, то возникает вопрос, морским ли путем эти самые знаки были завезены, с одной стороны — в Бразилию, а с другой (финикийскими купцами) — в Средиземноморье?

Диодор, говоря об Атлантиде, пишет:

“...это большой остров, лежащий в нескольких днях пути на запад... место, где живет раса богов, а не простых смертных. В древние времена этот остров не был известен, ибо он находился на достаточном удалении от остального населенного мира..”

Пойдем далее. Аммиан Марселин, греческий географ IV века до нашей эры, рассуждая о различных видах вулканических извержений, пишет: пропасти и поглощались целые массивы суши в глубокую ночь Эреба ушел остров в Атлантическом море,— по размерам больший, чем вся Европа...”

Элиан, римский софист и компилятор (умер в 140 г. до н.э.), ссылается на Теопомпа, греческого историка с острова Хиос, жившего в IV веке до нашей эры, который, по словам Элиана, “пишет о континенте, обширном и бескрайнем, который окружен океаном. Люди, обитающие там, более чем вдвое выше нас, и живут они также вдвое дольше... Там находятся два города, один из них миролюбивый, другой же — воинственный. Воинственный город послал десять миллионов человек, чтобы завоевать Европу”.

В обоих городах множество золота, которое “меньше ценится, чем у нас”.

Теопомп был современником Платона, и мог почерпнуть эти сведения из какого-нибудь утерянного источника, в котором переплелись легенды и народные предания, отражающие исчезнувшую доисторическую действительность: так в янтаре подчас можно обнаружить муху, застывшую на лету.

Но все же кое-что из утерянной истории Атлантиды, а также древних континентов Южной и Северной Америки сохранилось и может быть обнаружено в трудах Платона, где он описывает путешествие Солона, афинского законодателя; кстати, Платон приходился родственником этому греческому философу. (Солон написал поэму, посвященную Атлантиде, которая долгое время хранилась среди фамильных документов Платона, но уже давно утеряна). Солон побывал в Египте примерно .в 548 году до нашей эры. В диалогах Платона (в частности, “Тимее”) говорится, что островной континент Атлантида был больше, чем Ливия и Ближний Восток вместе взятые. “Не составило труда проникнуть из Атлантиды на эти острова, а также ко всем береговым государствам, омываемым Атлантическим океаном”. В этом диалоге рассказывается, как Сонис, древний египетский жрец из Саиса, или Таиса, расположенного в дельте Нила, поведал свою печаль Солону о том, что когда у греков и других наций будет письменность и другие элементы цивилизации, то “по истечению определенного периода, с Небес обрушится поток, подобный чуме (мору), после которого в живых останутся лишь те, кто неграмотен и ничего не знает о том, что было в прошлые времена”.

Древний жрец говорил также о том, что священные записи появились в Египте за 8000, а ранние афинские за 9000 лет до Солона. В египетских священных писаниях, которые, возможно, сохранил жрец Псенофис из Гелиополиса, рассказывается о великом морском походе огромной армии атлантов, намеревавшихся создать мировую империю. Этот военный поход с континента, расположенного в Атлантическом океане на востоке, продлился до самого Египта, а на северо-востоке Этрурии. В итоге, лишь одна нация противостояла амбициям мирового господства, а именно — “предки афинян”. ...Затем начались “мощные землетрясения и наводнения, и в одни сутки под ударами разбушевавшейся стихии все воинственное племя было погребено под землей, а остров Атлантида исчез под водами моря”.

Древний жрец из Саиса имел в виду тот народ солнцепоклонников, который, как говорил покойный профессор Графтон Элиот-Смит, существовал примерно 15000 лет позже в районе Средиземноморской впадины, задолго до того, как она была затоплена. Древнеегипетский жрец добавляет также примечательные слова, которые указывают на то, что Южная и Северная Америка упоминаются в священных книгах: “То, другое море, лежащее за проливом, который вы называете проливом Геракла, безбрежно, как сам океан, а земля, чьи берега он омывает, — безграничный континент”.

Вспомним, что эти слова были сказаны древним жрецом времен египетских фараонов примерно 2530 лет назад; и что катастрофа, которую он описывает, произошла примерно за 9000—10000 лет до этого! Все это, как я надеюсь, ясно читателю, имеет отношение к тому, что обнаружили баидейристас в 1753 году в серта-но современной Бразилии. Я даже рискну добавить, что это также имеет некую связь с преданиями тольтеков, предков ацтеков, о том, что они пришли из Атлана или Антлана. Великая сокровищница индейцев майя, книга легенд “Пополь Вух” повествует о “золотом веке” чудесной земли, где предки этих народов жили в мире и счастье, говорили на одном языке, пока не началась миграция на восток и запад. В “Пополь Вух” также говорится о трех сыновьях индейцев кечуа древнего Юкатана, которые побывали “на земле, лежащей на востоке, на берегах моря, откуда пришли их отцы, и оттуда они привезли, среди прочего, систему письма...”

Возможно, одна из южноамериканских колоний Атлантиды называлась Бразилом, и Бразилом в действительности была древняя земля, существовавшая под этим названием за тысячелетия до прибытия в Рио-де-Жанейро Педру Кабрала, португальского мореплавателя, А произошло это в 1500 году и породило настоящую легенду о том, что король Португалии Мануэл назвал эту землю Бразилией, так как здесь было обнаружено дерево под названием бразил (Biancala sappan).

Любопытен факт, что название Бразилия было известно древним кельтам. А папа Захариус требовал отлучения от церкви ирландского святого, жившего в 780 году, за нечестивое заявление о том, что древние ирландцы давно общались с миром за океаном. Слово Бразилия, передаваемое на письме также как Браси, Берзил или Брасилия, встречается на средневековых картах как название острова, лежащего к западу от Корву, в группе Азорских островов. Она отмечена на известном портулане Медичи (1351 г.), на картах Пици-гано (1367 г.), Андреа Бианко и Фра Мауро. Существует также скала под названием Бразилия, а находится она на несколько градусов западнее южной оконечности Ирландии, и сейчас я позволю себе обратиться к собственному опыту.

За несколько лет до второй мировой войны я находился в южном графстве Эйре, в Ирландии, где я услышал рассказ о древнем ирландском мифе, касающемся Бресалии, или Хи-Бразила — кельтском рае, земле, расположенной далеко в том направлении, где садится солнце над Западным Океаном. Эта легенда возвращает нас к дням странствий древних ирландцев, которые, как я уже сказал, представляют самую древнюю ветвь древа кельтской нации в Европе. На неприступной горе под названием Галлен — примечательной своей “ужасающей высотой” — стояли, как их теперь называют, камни Огама, испещренные старыми ирландскими, или древнеанглийскими буквами. Среди окрестных жителей ходила легенда о том, что в горе находится могила с останками ирландского короля Конане. Будто бы, если кому-то удастся отыскать эту могилу, то в его руках окажется разгадка тайны целого большого города, затонувшего в Атлантическом океане. А поселение это называлось Хи-Бразил, или Королевский Остров. Я также обнаружил, что у жителей острова Аранмор, лежащего недалеко от побережья в заливе Голуэй, есть легенда о том, что среди бела дня этот островной рай древней Ирландии можно было видеть далеко на горизонте, сияющим над водами Атлантического океана... Один из ирландских поэтов пишет: “...чтобы достичь прекрасной земли, где живет счастливый народ, не ведающий забот, болезней и смерти, нежась в лучах никогда не заходящего солнца, вам предстоит пересечь морское пространство...”

Примерно 1500 лет тому назад ирландец Святой Брендан из аббатства в провинции Клонферт пустился в плавание по Западному Океану в поисках Хи-Бразила на корабле в сопровождении 50 монахов. После семи лет странствий они обнаружили “прекраснейшую из когда-либо виденных стран, светлую и сияющую, в которой днем было не жарко, а ночью—не холодно, деревья были усыпаны фруктами, а растительность благоухала и расцветала пышным цветом...”

И снова продолжились поиски этой счастливой земли Хи-Бразила, отмеченной на древних английских картах. Даже еще в 1650 году генерал Ладлоу, один из покушавшихся на жизнь короля Карла I и сподвижник Кромвеля в Ирландии, прослышав о райской земле Хи-Бразиле, зафрахтовал корабль для ее поисков. Корабль был нанят в Лимерике, недалеко от того места, где, по легенде, наблюдалось видение. Колумб слышал об этой земле под названием Островов Блаженных и на пути в Вест-Индию намеревался посетить их.

Кто знает, вступили ли древнеирландские кельты в контакт с населением Бразилии в Южной Америке тогда, когда город в джунглях, обнаруженный бандейрис-тас, только зарождался, или его золотой век уже прошел и он находился в упадке?

По теории полковника Фосетта древняя Бразилия являлась колыбелью мировой культуры и цивилизации, но на сегодняшний день остается неясным, был ли действительно свет знаний занесен с Атлантиды в ее континентальную колонию в Бразилии? Скудные знания, которыми мы сегодня располагаем, не позволяют установить истину. Не подлежит сомнению лишь то, что название Бразилия гораздо древнее имени красильного дерева — бразилейро, появившегося во времена португальского мореплавателя Кабрала.

Натуралист Бюффон полагал, что Ирландия, Азорские острова и Америка когда-то составляли часть большого Островного континента, описанного Платбном; что касается Америки, эти взгляды 'разделял знаменитый Брассер де Бурбур, и примечательно, что древний ирландский, миф о Хи-Бразиле—королевской земле, или острове — хранит историю о гэльском рае, находящемся далеко в Западном Океане.

Откуда же взялись загадочные надписи, что Фосетт обнаружил на скале в джунглях Цейлона?

Имела ли эта исчезнувшая раса, обитавшая на прекрасном острове Цейлон, контакты с древней Бразилией или Атлантидой? А что таит в себе камень в сингальских джунглях — неужели это запись утерянной истории всего народа, а не просто зашифрованные письмена восточных жрецов, ушедших в небытие? Быть может, так оно и есть: ведь древнеегипетские жрецы были не единственными, кто записывал на колоннах или скалах фрагменты утерянной истории. Существует древнее предание о том, что Цейлон, или Тапробан по Птолемею, является частью затонувшего континента. Плиний писал, что Тапробан “считался началом другого мира”. А один забытый византийский историк по этому поводу указывал: “Тапробан — это остров, ближайший к континенту, где изначально был земной рай”.

Возможно, древние жители Бразилии пронесли светоч цивилизации и культуры на запад через Тихий океан, где мог существовать и сухопутный путь1 на Цейлон. Тем не менее у любого ортодоксального археолога Эти теории могут вызвать усмешку, в ответ на что я позволю себе в очередной раз спросить его, каким образом знаки, схожие с греко-финикийскими буквами, смогли быть обнаружены этими полуграмотными бразильскими бандейристас в 1750 году. Наивно думать, что они были знакомы с какими-то учеными теориями. На самом деле, как заметил каноник из Байи, они не имели ни малейшего представления о том, что означают эти странные буквы.

Бен Джоветт вполне в стиле догматизма викторианской эпохи критиковал Платона за его “благородную ложь” об этом утерянном мире; но более научно к этому подошел — в духе нашего времени, когда уже не потешаются над древними преданиями и не высмеивают их как детский лепет,— Александр Гумбольдт, который более чем столетие назад писал:

“За некоторыми из мифов западного мира могут стоять какие-то реальные события в истории. Миграции людей с запада на восток, память о которых сохранилась в Египте, а в Афинах они даже отмечаются в религиозных празднествах, могут принадлежать времени задолго" до вторжения персов в Мавританию (Марокко). Правда, для нас эти миграции покрыты мраком...”

В 1839 году, когда были написаны эти слова, мир ничего не знал об этих забытых манускриптах в королевском и императорском архиве в Рио-де-Жанейро!

И напоследок я приберег свои рассуждения о совершенно таинственной черте этих мертвых городов в джунглях Бразилии. Как раз перед тем как Фосетт покинул Куябу, приграничный город Мату-Гросу, к нему подошел индеец и сказал, что церкви в том городе не идут ни в какое сравнение с гораздо большими и лучшими строениями, которые он, индеец, видел своими собственными глазами в мертвых городах, расположенных далеко в его родных краях.

Он сказал:

“Эти строения в моих лесах очень древние, сеньор. Они гораздо выше, чем эти, — он указал в сторону города,— и в камне проделаны окна и двери. Внутри они освещаются большим квадратным кристаллом, установленным на колонне. Он сверкает так ярко, сеньор Фо-сетт, что прямо-таки ослепляет! И свет этот никогда не гаснет. Мои далекие предки знали о нем с глубокой древности. Этот кристалл постоянно излучал ровный свет”.

Фосетт предполагал немного отклониться от своего пути, чтобы увидеть этот светящийся столб: “Это строение напоминает башню, — говорит индеец, — частично развалившуюся, из окон и дверей которой всегда исходит сияние”.

Теперь световые колонны, или знаменитые Геркулесовы Столбы на древних границах освоенного морского мира, являются знаком расы, поклоняющейся солнцу. Мне довелось увидеть такой столб, испещренный финикийскими и другими, более загадочными письменами; он стоял на безлесном холме Котсволд Хиллс, поблизости Бисли, Глостершир, у подножия которого в прекрасной роще в старину располагался храм Солнца, известный римлянам, но построенный басками-силурий-цами. Некий Брути, Поч или финикиец—Поч, будучи индусом для финикийцев (последний принадлежал не ,к семитской расе, а к арийской)—пришел сюда и уничтожил культ сатаны, царствовавший в долине Стреуд примерно в 2000 году до нашей эры. Конечно, древний столб не источал света, когда мне довелось его увидеть, от храма солнца тоже ничего не осталось, кроме красивой завитушки, которую я подержал, и руин, превращенных теперь в стены деревенского дома. Но в том, что из него на эти холмистые земли исходил такой свет денно и нощно тысячелетия назад, сомневаться не приходится. Подобные источники света, указывающие днем путь странникам, а ночью служащие маяком для моряков, в древности светили на высоких столбах (посвященных богу солнца и огня карийцев Макеру), располагавшихся несколько тысячелетий назад в высокогорьях Колумбии в Южной Америке. Эта древняя бразильская белая раса, поклонявшаяся солнцу, возможно, знала секрет некоего “холодного” света. Как бы там ни было, но такая технология неизвестна современной науке. Некоторые полагают, что древние египтяне знали о такой форме физической энергии и применяли ее для освещения внутри пирамид. Кто знает, имел ли в виду это явление Иезекииль, когда писал о “потрясающем кристалла” Нила и Древнего Египта?1

Существуют не вполне ясные оккультные подтверждения, вытекающие как из психометрических показателей, так и из традиций, до сих пор бытующих среди загадочных общин на востоке и в Египте, того, что большой главный кафедральный собор в столице Атлантиды— некоторые именуют ее Сардегон, — окруженный семью горными цепями, был выстроен из белого блестящего камня, обычно применявшегося в Атлантиде. Отсюда мы можем предположить, что точно такой же камень использовали первые жители империи, или что его особенности производили столь сильное впечатление на людей в окраинных колониях, что предки древних кечуа в Южной Америке, по-видимому, лично вступали в контакт с пионером цивилизации Атлантиды Кецаль-коатлем. Контакты с этим человеком в черном происходили в Центральной Америке, ставшей его родиной и, возможно, в его великой имперской колонии Хи-Брази“ ле, известной еще древним кельтам — со множеством больших городов и дворцов, величественных храмов, фасады и колонны которых сияли в лучах солнца. Кто знает, быть может, нам представляется возможность проверить предания исключительно глубокой старины, ибо, если верить известным мистикам, Атлантида поднимется со дна Атлантического океана спустя 12 000 лет после того, как она погрузилась в океанскую пучину, А произойдет это в предстоящие сто лет, и предсказываемое событие совпадет с последней войной под названием Армагеддон.

Примечательно, что Кецалькоатль — человек в черном _ Не бог и не миф, точно так же, как человек по имени Осирис, позднее почитаемый как древнеегипетский бог-спаситель, пришедший с востока, с земли Хи-Бразил, или, возможно, с самой Атлантиды, с целью распространить законы и элементы цивилизации среди дикарей и варваров центральной части Южной Америки еще до катаклизма, как говорится в очень древней рукописи киче. Из этих древних источников ясно, что люди сюда пришли с другой стороны моря, из местности под названием Камухибал — средоточия белого сияющего света или жизни (на языке племени киче: zak gaz-lem, zak — белое вещество). Там также было обилие “тени среди колонн”, или на ранней латыни—obumbra-culum, что означает колоннаду, или каменную галерею с прилегающими строениями, служившую для прогулок в жаркий день.

Не стоит иронизировать по поводу полковника Фо-сетта и относиться к его истории как к некоей мистической причуде. Бразильским лесным индейцам не свойствен такой полет фантазии. Уж если кто-нибудь из них и рассказал Фосетту, что видел этот концентрированный странный свет, исходящий из разрушенных строений в глубине джунглей, то вполне возможно, что это так и было! Кроме того, если верить Св. Августину и Цедренусу, древневизантийскому летописцу, “вечные лампы”, или свечение, были небезызвестны еще и древним египтянам, римлянам и грекам. Св. Августин говорит, что такой светоч находится в храме Венеры в Африке. В древнем Мемфисе имелось множество таких постоянно горящих ламп в мавзолее высокопочитаемых усопших. Это был символ бессмертия души, и древние египтяне верили, что астральная душа мумии витает над могилой 2—3 тысячи лет и при взгляде на такую лампу может произойти разрыв магнетической цепочки, связующей ее с мертвым телом, и тогда душа соединится с духом. Плутарх пишет, что видел подобную лампу в храме Юпитера Аммона, где, по словам жрецов, она горит в дождь и ветер, годами и никогда не гаснет. Во времена папы Павла III говорили, что на Аппиевой дороге раскопали захоронение молодой красивой девушки, тело которой было погружено в сияющий “раствор, где она сохранялась как живая”. Когда могилу вскрыли, то обнаружили какой-то светильник, который тут же. погас. По словам, это были останки Туллиолы, дочери Цицерона.

Я   оставляю   на   суд  современных   физиков  теорию древних алхимиков, суть которой заключается в создании такой лампы посредством превращения золота в маслянистую жидкость, которая и действовала в качестве источника света, и золото вновь впитывало раствор — и весь процесс повторялся сначала. Конечно же, слово “вечный” не должно восприниматься слишком буквально и трактоваться как нечто противоречащее закону сохранения энергии.

Господь велик. Мир наполнен множеством чудес, не все из которых известны ученым и археологам. Наступит день, и, быть может, гораздо раньше, чем можно предположить, когда какой-нибудь англоязычный исследователь наткнется на один из этих загадочных, концентрированных источников света в мертвом городе бразильских джунглей. И, без сомнения, по возвращении домой его постигнет участь барона Мюнхгаузена или бедного Луи де Ружмона.

Кажется очевидным, что катастрофа, потрясшая эти мертвые, но некогда цветущие города древней Бразилии, была столь ужасной, что едва ли кому-то удалось уцелеть. Все было брошено. Слитки серебра и золота валялись на земле, брошенные метавшимися в панике людьми и думающими лишь о том, как бы спасти свои жизни. Возможно, что катастрофа сопровождалась огромной силы приливными волнами и повсеместными вулканическими извержениями, такими, какие могут происходить вследствие приближения к Земле тела из открытого космоса. И действительно, в утерянной книге Варрона утверждается, что у ацтеков есть странные “легенды” о том, что планета Венера ежечасно меняла свой цвет, форму и курс движения. На самом же деле это указывает, что на земной орбите произошли мощные изменения — причем такие, что раньше дожди шли лишь ночью, и, таким образом, радуга никогда до этого не появлялась, а после случившегося она стала восприниматься как новый символ пришествия богов и богинь, встревоженных ужасами, которые должен был обрушить на землю их властелин Демиург. (Конечно, как я уже говорил, до Потопа существовали люди, святые или дьяволы, и в древних мифах можно проследить их упадок и вырождение, и, значит, они никоим образом не могли остановить разбушевавшуюся стихию. Чему быть, того не миновать!)

Было ли это космическое тело, дрейфующее в космосе, нашей Луной? Не исключено, потому что индейцы, повстречавшиеся в Гвиане Гумбольдту примерно в 1820 году, говорили, что их предки жили еще до Луны, так же, как и аркадийцы. И этот факт может прояснить, что именно имелось в виду под Луной в древней Аркадии, а не уповать на столь витиеватую интерпретацию древнегреческого текста, когда слово Селена (Луна) подменяется греческим словом, означающим “до-эллинский”. Представляется важным также то обстоятельство, что Диодор, черпавший сведения из архивов древних храмов Карфагена, которые, возможно, хранили сведения о предыстории, заимствованные финикийцами и их ближайшими родичами — карфагенскими моряками, бороздившими Атлантический океан уже после того, как Атлантида была затоплена, — так вот, Диодор рассказывает нам о Базилии, сестре Атласа, одного из королей Атлантиды — оба они были людьми, а не богами. Она вышла замуж за своего брата Гипериона, сына Люцифера, как было принято среди египетских фараонов позднего периода, и родила ему Гелио (солнце) и Селену (луну). Братья Базилии убили Гипериона и утопили младенца Гелио (солнце), чтобы Гиперион не занял трон в Атлантиде. Обезумевшая от горя Селена бросилась с вершины горы, а Базилия лишилась рассудка, а когда ее атлантические родственники пытались привести в чувство, поднялся мощный ураган, с громом и молниями, и она исчезла.

Если расшифровать этот миф, то можно сделать вывод, что некое космическое тело, будь то Селена (луна) или нечто другое, приблизилось к нашей планете, и после этого солнце (Гелио) исчезло в густом покрове облаков и наступила ночная тьма. А уже тогда начался тот ужасный катаклизм — Великий Потоп, описанный в древнем мировом мифе и в “Книге Бытия”, после чего Королева Базилия, символизирующая остров— континент Атлантиду, осталась без своих детей — жителей.

В континентальной колонии Хи-Бразиле, в частности, в горах Бразилии времени до катастрофы, вероятно, многие жители ныне мертвых городов погибли в ужасных расселинах, открывшихся в результате сильнейшего землетрясения, примерно таких, которые видели бандейристас в 1743 году. Многие были также отравлены ядовитыми газами, поднимающимися из жерл вулканов и дымящихся кратеров. Ряд этих древних городов должен теперь лежать ниже уреза воды в бассейне Амазонки. Если никаких вещественных доказательств и не найдено в домах или дворцах, то это, должно быть, время не пощадило их. Кто знает, какие бродяги впоследствии грабили эти города и оставляли свои записки об увиденных петроглифах и картинках на скалах от Орегона до древнего Перу?

В любом случае эти мертвые города доисторической Бразилии должны быть невероятно древними, а, значит, правомерны теории о том, что в Южной Америке в дохристианскую эпоху была какая-то достаточно развитая цивилизация. Многие загадки этих городов не могут быть разрешены до того, как мы не узнаем о них больше, чем передается в историях 1750 года. Ведь ко всему прочему, в записках этой экспедиции упоминается только об одном мертвом городе, в то время как известно, что существовали и другие. Фосетт не проговаривается об этом, держит все при себе; но Время, которое раскрывает одни тайны и разрушает другие, может поднять завесу над загадками удивительной цивилизации, которая не намного отстала от нашей — по крайней мере не настолько, чтобы не хвастались славой двух мировых войн, происшедших за отрезок времени, равный половине человеческой жизни! И это можно расценить как поразительное совпадение, что в соответствии с древними мифами, катастрофам тысячелетней давности предшествовали глобальные войны, и эти войны были как бы предупреждением следующих несчастий. И во время второй мировой войны специалистам, занятым и перегруженным военными проблемами и исследовательской работой, приходилось много внимания уделять глобальным землетрясениям, после 1939 года год за годом распространявшимся от Средиземноморья до Перу и Лос-Анджелеса. И уже тогда было ясно, что некоторые немецкие подводные лодки, застигнутые на ложе Южной Атлантики вулканическими сотрясениями, не дойдут до своих портов в 1940—1941 годах.

Мистер Льюис Спенс рассказывает, как полковник Фосетт писал ему: “У меня есть веские основания считать, что эти исконньге жители Атлантиды вырождаются... Они применяют письменность и разводят лам, типичных животных андских высот, но изначально живших в долинах и лишь позже скрещенных с обитателями гор. От их культуры остались цветные камни в виде ступеней в храмовых строениях и множество скульптур и барельефов”.

Читая эти строки, кто-то может посчитать крайне любопытным тот факт, что белые женщины бассейна Амазонки фигурируют в неизданных испанских рукописях XVI и XVII столетий. И здесь следует подчеркнуть, что оставшиеся барельефы сохранили изображения таинственных животных, нигде больше не встречаемых и по виду похожих на лам; полковник Фосетт говорит, что этих животных до сих пор используют вырождающиеся потомки древней белой и высокоцивилизованной расы Южной Америки.1

Мистер Ричард Оглсби Марш, выдающийся инженер и ученый, бывший секретарь дипломатической миссии США и поверенный в делах Панамы, с научными целями прошедший от Боливии, через Анды, до верховий Амазонки в Бразилии, также пришел к заключению, схожему с моим, по поводу этой очень древней цивилизации Мату-Гросу. Он считает, что именно от древней атлантической ветви бразильской цивилизации бородатых мужчин и прекрасных женщин пошли культуры майя, а позже и инков. Он обнаружил, что эта древняя хи-бразильская раса использовала те же названия для зодиакальных созвездий, что бытуют и сегодня. А некоторые южноамериканские геологи указывают, что плоскогорье Рузвельта, по которым та древняя цивилиза-ция заложила свои города, вероятно, задолго до ледникового периода находилась выше уровня моря.

Мистер Марш убежден, что эта древняя раса, поверья которой и ее мощь распространились от Атлантического до Тихого океана, на сегодняшний день оставила свои следы в фольклоре племен бразильских индейцев. Когда удары из космоса превратили большие каменные города в необитаемые — а на их заброшенность из-за ядовитых газов ясно указывают бездонные расселины на площадях и среди руин вымершего города, обнаруженного бандейристас в 1750 году, — климатические условия были такими, что гигантские рептилии, вымершие где бы то ни было на земле, продолжали существовать здесь, превратившись в “волосатых драконов”. И еще долго зеленые леса покрывали все древние бразильские возвышенности.

1 Этой великой расе мы обязаны окультуренным бананом без семян, который размножается корневищами. Но в лесах Бразилии встречается и дикая его разновидность с семенами под названием пакоба. Древние бразильцы привезли эту культуру в древнюю Атч лантнду и таким образом она попала на Канарские острова, оставшиеся от того великого континента.

Действительно, это огромное плато площадью более полутора миллионов квадратных миль — одно из величайших неисследованных мест на земном шаре. Если верить современным индейцам, оно таит множество опасностей в реках и больших болотах; там, якобы барахтаются и охотятся за гигантской добычей какие-то динозавры — все так, как описано в романе Артура Конан Доила “Затерянный мир”. Всего этого мы еще коснемся в последней главе этой книги. Эти же индейцы между реками Рио-Арагуйя, Рио-Рузвельт и Амазонкой, с одной стороны, и плато Гойяз (продолжение плато Рузвельта), с другой, полагают, что в лесах этого неисследованного района обитают гигантские млекопитающие и чудовища ужасающего вида.

И конечно, нельзя оставить без внимания то, что в самых удаленных уголках бразильного штата Байя, в одном из мертвых атлантических городов, обнаруженных бандейристас, по их же словам, на стенах были изображены отдельные фрагменты чудовищ, по-видимому, исчезнувших в результате этой гигантской катастрофы. Продолжительность жизни этой великой цивилизации еще раз доказана исключительно древними и величественными руинами, которые, по словам самого Фосетта, являются больше, чем просто мегалитическими строениями пеласгов из Огигии. Большой возраст доказан еще и тем, что в отдельных районах обнаруживаются, вместе или порознь, идеографические и иероглифические письмена и знаки алфавита. А ведь еще история Древнего Египта показала, какой продолжительный срок должен пройти, прежде чем из иероглифов или значков появятся настоящие буквы алфавита. Много воды в Амазонке утекло с тех пор, как эта удивительная народность атланто-бразильцев создала первый алфавит...

Кто-то может даже задаться вопросом, а не были ли стены этих циклопических городов древней расы построены против чудовищных змей или морских ящеров, выползавших из водных глубин? Насколько это правдоподобно? Ведь эти негры, изолированно живущие на задворках цивилизации, едва ли могли бы считаться серьезными соперниками (как зулусы или маори) в своих племенных доспехах, ибо выглядели бы просто смешно против, скажем, чего-то, подобного пикирующим бомбардировщикам или противотанковым ружьям! Признаки этой цивилизации обнаруживаются вплоть до Центральной Америки, куда ее донес Кецалькоатль. Вспомните находки необычной глиняной посуды, выкопанной несколько лет назад в Сан-Сальвадоре, с картинками летящих над пальмами людей, причем на машинах, очень похожих на современные летательные аппараты и оставлявших за собой дымчатый (конденсатный — Прим. перев.) след!

Монсеньор Лекунт, бывший французский генеральный консул в Паре, совершил свое собственное независимое открытие во внутреннем плоскогорье современной Бразильской Амазонки. Он обнаружил огромные каменные диски, разделенные на части и покрытые петроглифами. И сфотографировал некоторые из этих камней, назвав их “солнечными дисками” древней расы солнцепоклонников. Была ли это та же древняя народность, оставившая примечательный доисторический обелиск с многоцветными рисунками, открытый сеньором Хулио Тельо близ Трухильо в Северном Перу в 1933 году? И им ли принадлежит знак лестницы, символизирующий эволюцию к какому-то подобию божества, изображенный на искусной керамике доинкского периода в Перу, а также на очень древних изделиях с острова Маражо (в устье Амазонки), из Бразилии, с Аляски и из Патагонии? Этот знак в наши дни обнаруживается также на алтарях индейцев кечуа, потомков древних инков Перуанских Анд. Этой ли цивилизации принадлежат также древние форты и акведуки в Андах на восток от Куско? Или, скажем, золотые предметы и керамика, небольшие трубы из материала, похожего на стекло, но неизвестного химического состава, недавно обнаруженные в древних могилах лежащего в руинах Интихуантана, в 90 милях от Куско? (Инки и их предшественники не знали ни стекла, ни способа его производства).

И мы по-прежнему остаемся в неведении. Перед будущими британскими и американскими исследователями стоит задача разгадать эти тайны отдаленных веков. Причем современные эволюционисты сопротивляются или вовсе отказываются признать, что тот невероятно древний мир, с его померкнувшей славой, предшествовал ледниковым эпохам.

Читатель может вспомнить примечательное заявление старого бандейристаса, что колоссальная статуя в мертвом городе стоит с вытянутой на север рукой! Когда та рукопись попала в 1840 году в архив исторического общества в Рио-де-Жанейро, один профессор из Копен-

гагена не мог не обратить внимания на этот “северный” Жест и предположил, что надписи могли быть рунами, а скандинавам когда-то удалось попасть в Южную Америку. Король Дании был так заинтригован всем этим, что даже отдал приказ военному кораблю следовать в Рио и высадить на берег лейтенанта, который должен был углубиться в дебри и найти эти статуи и мертвый город “гиперборейцев”.

Здесь можно вспомнить, что иудейские пророки Иезекииль и Исаак располагали древний Рай и Сад Эдем на севере; но если читатель бросит взгляд на карту, он увидит, что север Бразилии как раз соответствует царству мертвых — Аменти, раю древних египтян и кельтов, а также, правда, под другим названием — королевский (или Хи) Атлантической Бразилии! — которую люди, жившие при фараонах, считали располагающейся на запад от Нила. Более того, двенадцатый король календаря майя (в их стране, в Гватемале, также был свой Нил) Мен близко соответствует Менесу Древнего Египта, построившему храм в Мемфисе и повернувшему течение главной реки Египта — Нила!

Древняя и таинственная Бразилия, вероятно, была колыбелью самой давней мировой цивилизации, зародившейся около 60 тысяч лет тому назад, в дни, когда наши европейские предки жили в пещерах при более теплом климате, чем ныне наблюдается во французских Пиренеях, испанской Кантабрии, или роскошной Швейцарии.

Но эта земля представляла собой не только колыбель древней цивилизации, но и являлась Меккой для охотников за сокровищами, готовых постоянно рисковать жизнью в поисках золотых копей или брошенных платиновых рудников, которые впоследствии появляются на загадочных картах, выполненных странствующими иезуитскими миссионерами в конце XVI — начале XVII веков и попавших в Лузитанские архивы и потом в Национальную библиотеку Рио-де-Жанейро. Многие из этих брошенных рудников или тайников лежат в глубине девственных лесов Бразилии. Некоторые из них были заветной целью упорных и мужественных сухопутных пиратов-бандейристас из Сан-Паулу, которые вели войну с иезуитскими миссиями, где отцы церкви с помощью индейцев в XVIIXVIII столетиях прятали свои сокровища.

Когда я был в Рио в 1938 году, мне довелось услышать-о французском инженере Апполинере Фроте, который ушел в неизвестные края, на запад от плато Гойяз” на поиски каких-то очень древних золотых рудников. Около полувека Фрот охотился за древними сокровищами, и во время этих странствий в лесах Амазонии и Мату-Гросу он наткнулся на старые скалы с надписями. К его удивлению, эти знаки вскрыли поразительный факт, что предки древних египтян были южноамериканского происхождения и оставили эти петроглифы как портуланы с определением местоположения древних золотых рудников, которые они разрабатывали. Теперь эти прииски затеряны в густом кустарнике, обвитом лианами, где обитают ядовитые змеи, отвратительные насекомые, чей укус очень болезнен, и другие опасные животные. В некоторых местах древние рудники граничат с бескрайними болотами, где,'если верить рассказам индейцев, в илистом грунте видны “огромные и отчетливые” следы мезозойских чудищ.

В малоизвестных джунглях Бразилии были обнаружены и другие камни с надписями, почти не читаемыми после прошедших тысячелетий. Они свидетельствовали, что финикийцы и родственные им карфагеняне также побывали здесь тысячелетия тому назад с торговыми целями, охотясь за этими ценными минеральными залежами. Перед тем как мой читатель свыкнется с идеей об этих связях древней цивилизации, он должен будет вспомнить, что более 2000 фотографий этих древних петроглифов были выполнены Фротом, и что иероглифическое и алфавитное письмо, или дофиникийские знаки были обнаружены в пещерах Канарских островов.

Фрот исследовал эти дебри с юных лет. В отдаленной части Амазонии он наткнулся на древнюю скалу с надписями, скрытую в джунглях, на берегу какой-то реки. На камне были выбиты сведения о путешествии некоего древнеегипетского жреца в район, где ныне располагается Боливия. В этом послании также шла речь о серебряных рудниках, более древних, чем египетские, и расположенных на месте нынешнего бассейна реки Рио-Ма-дейры (на юг от водопадов Мадейры). Эти каменные портуланы, должно быть, являются древнейшими из известных карт сокровищ. Вот одна из этих надписей! “Посмотри внимательно на высокий холм, на вершине которого стоит шесть пальмовых деревьев. Близко к подножию этого холма можно найти еще одну скалу с надписями, где говорится о том, что встретится по дороге Йа золотые рудники, где мы работали”.

Постепенно   эти портуланы на древних камнях распространились по всей Центральной Бразилии, из какого-то очень древнего древнеегипетского порта, который, вероятно, располагался между Байей и Рио-де-Жанейро. На плато Гойяз, ныне известном как плато Рузвельт, на краю таинственных дебрей, которое никогда не покрывалось ни льдом, ни морем, спускаясь по старой карфагенской тропе, Фрот и обнаружил один из этих камней. Расшифровав эти иероглифы, он выяснил путь к очень древним золотым рудникам среди девственных лесов, которые ему   так и не удалось   преодолеть.   Фактически,   многие из этих бразильско-боливийских золотых копей сегодня затеряны    в    вековечных    джунглях. По словам Фрота1, эти надписи    доказывают, что предки   египтян, задолго до того, как они попали в Африку и на Нил, основали древнюю южноамериканскую   империю, простиравшуюся от нынешней Боливии до Байи. Этот охотник за сокровищами, углубляясь в джунгли и горы Южной Америки в поисках тайников доегипетского золота, мог совершенно случайно наткнуться на загадочный обелиск неизвестной эпохи, покрытый иероглифами и разноцветными рисунками, нанесенными    стойкими красителями, такими, которые повстречал сеньор Хулио Тельо неподалеку от Трухильо, Перу, в 1933 году. Но мог он наткнуться, как и берлинский археолог, на древний надгробный постамент в восьмидесяти милях на восток от Куско по направлению к боливийской границе и открыть   таинственную местность с особенными керамическими изделиями и трубками, изготовленными из материала, очень схожего со стеклом, но неизвестного химического состава. Одной из коренных индейских народностей Бразилии являются тапуйя. Вполне возможно, что эти тапуйя представляют собой потомков белой расы рабов, прислуживавшей господствовавшей    хи-бразильской   народности, и разделившей с ней массовое бегство после великой катастрофы, когда Атлантида была поглощена   океаном. Сауси в своей   “Истории    Бразилии”   рассказывает об иезуите, который в отдаленном районе, воспылав желанием наставить на путь истинный индеанку, спросил ее, может ли он чем-нибудь угостить ее. На это она ответила “Отец преподобный, мой желудок против всякой пищи; но вот если бы ты достал для меня нежную ручку малыша тапуйя, я, думаю, смогла бы полакомиться маленькими косточками; но горе мне, нет никого, кто бы подстрелил кого-нибудь для меня”.

Таким образом, пока потомки господствующей расы хи-бразильцев истреблялись (на озере Титикака в Перу) карийскими дикарями, их рабы стали пищей каннибалов, а дети — деликатесом для отвратительных старых бразильских ведьм-индеанок, освященных иезуитскими Небесами. Фосетт, как свидетельствует мистер Льюис Спенс (а я надеюсь, он простит мне, что я вновь цитирую одну из его замечательных книг по атлантической предыстории), говорил об этих тапуйя, живущих на востоке Бразилии, как беженцах из одной древнейшей цивилизации — эту культуру я здесь именую “Хи-Бразилия”. При этом он отмечал: “Эти тапуйя такой же красивой внешности, как и англичане. У них небольшие ноги и руки, изящные черты лица, белые, золотистые и каштановые волосы. У них есть искусные резчики по драгоценным камням, и они носят украшения из алмазов и нефрита”.

И еще один интересный факт в нашу пользу: племя современных индейцев, живущих в настоящее время в заливе и на полуострове озера Титикака. Это индейцы коллоан, или аймара, которые являются наследниками, как написал Сьеза де Леон в 1535 году, истребленных очень древних бородатых людей с белой кожей, нашедших укрытие на одном из островов на этом озере за много веков до того, как испанцы напали на древних инков в Перу. Испанские миссионеры обнаружили, что эти индейцы на берегах озера Титикака и прилегающих участках суши обладали очень древней формой идеографического письма, выполняемой соком растения Solarium aureifolium, или по-местному “нуньамайя”, на шкурах животных, а позже на бумаге. Ряд этих идеограмм индейцев аймара с озера Титикака и прилегающих районов в точности соответствует очень древним скальным надписям на Канарских островах (Ферро); надписям туарегов североафриканской Сахары; соответствует отдельным буквам эфиопского алфавита; встречается среди надписей Тугги, мавзолеев бывшей древней империи Карфагена; совпадает с одной из букв “каф” в сидоний-ском алфавите, употреблявшемся в финикийском городе Тире.

 

Главы: 1  2  3  4  5  6  7  8

 

 

На главную

Оглавление