|
«Знак вопроса» 4/89 В круге вечного возвращения?
Горбовский Александр Альфредович В круге вечного возвращения
Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое» Но это было уже в веках, Бывших прежде нас.
Книга Екклесиаста, 1, б, 10
«Когда мы говорим,— писал сто лет назад Ф. Энгельс,— что материя и движение не сотворены и не уничтожимы, то мы говорим, что мир существует как бесконечный процесс... Возникает еще вопрос, представляет ли этот процесс некоторое — в виде больших круговоротов — вечное повторение одного и того же или круговороты имеют нисходящие и восходящие ветви?»
Сто лет назад ответить на этот вопрос было значительно проще, чем сегодня. Сделать это было проще потому, что знание всегда порождает больше вопросов, чем дает ответов на них.
15—22 миллиарда лет — так определяет сейчас наука возраст Вселенной. Когда человек не знал этой цифры, он не мог задаваться вопросом, которым он задается сегодня: что. было до этой даты? До этой даты, утверждает современная космогония, вся масса Вселенной была сжата, была втиснута в некую точку, исходную каплю космоса.
«Если бы исчезла материя,— писал А. Эйнштейн,— вместе с ней исчезли бы пространство и время». Когда Вселенная пребывала в исходном точечном состоянии, рядом, вне ее не существовало материи, не было пространства, не могло быть времени. Поэтому невозможно сказать, сколько продолжалось это — мгновение или бессчетные миллиарды лет. Невозможно сказать не только потому, что нам это неизвестно, а потому, что не было ни лет, ни мгновений — времени не было. Его не существовало вне точки, в которую была сжата вся масса Вселенной, потому что вне ее не было ни материи, ни пространства. Времени не было, однако, и в самой точке, где оно должно было практически остановиться.
Это представление современной космогонии странным образом перекликается с тем, как описывали эту эпоху — до возникновения Вселенной — некоторые древние тексты. Так, согласно тантристской традиции (Индия), Вселенная до возникновения пребывает в некой точке, не имеющей величины, в «бинду Шивы».
И другая, столь же важная .констатации: в этом исходном состоянии Вселенной «еще не было времени» («Саталатха брахмана»).
Не обязательно, чтобы исходная точка — то «космическое яйцо», из которого родилась Вселенная, была заполнена сверхплотной материей, или «праматерией», как иногда ее называют. Академик Эстонской ССР Г. И. Наан считает, что «мыслима такая космологическая схема, в которой Вселенная не только логически, но и физически возникает из ничто, причем при строгом соблюдении всех законов сохранения. Ничто (вакуум) выступает в качестве основной субстанции, первоосновы бытия».
В свете новых космогонических представлений само понимание вакуума было пересмотрено наукой в корне. «Казалось бы,—пишет доктор философских наук И. А. Акчурин,— нет ничего более противоположного материи и движению, чем вакуум, и тем не менее и он оказался в свете современных физических представлений всего лишь одним из состояний материи.,.» Вакуум, по его словам, есть «особое состояние вечно движущейся, развивающейся материи». На исходных стадиях Вселенной интенсивное гравитационное поле может порождать частицы из вакуума.
И снова необъяснимую аналогию этим представлениям современного знания находим мы у древних. О переходе вещества в иное состояние, даже об «исчезновении материи» в момент гибели Вселенной упоминал философ и богослов Ориген (II—III вв.). Когда Вселенная возникает опять, «материя,— писал он,— вновь получает бытие, образуя тела...».
Нам неизвестно, почему, в силу каких причин это исходное, точечное состояние было нарушено и произошло то, что обозначается сегодня словами «Большой взрыв». Согласно сценарию советских исследователей А. Д. Линде и А. А. Старобинского, вся наблюдаемая сейчас Вселенная размером в 10 миллиардов световых лет возникла в результате расширения, которое продолжалось всего 10 30 с. Разлетаясь, расширяясь во все стороны, материя отодвигала безбытие, творя пространство и начав отсчет времени. Так видит становление Вселенной современная космогония.
Если концепция о «Большом взрыве» верна, то он должен был бы оставить в космосе своего рода «след», «эхо». Такой «след» был обнаружен. Пространство Вселенной оказалось пронизано радиоволнами миллиметрового диапазона, разбегающимися равномерно по всем направлениям. Это «реликтовое излучение Вселенной» и есть приходящий из прошлого -след сверхплотного, сверхраскаленного ее состояния, когда не было еще ни звезд, ни туманностей, а материя представляла собой дозвездную, догалактическую плазму.
Теоретически концепция «расширяющейся Вселенной», была выдвинута советским исследователем А. А. Фридманом в 1922-1924 годах. Десятилетия спустя она получил практическое подтверждение в работах американского астронома Э. Хаббла, изучавшего движение галактик. Хаббл обнаружил, что галактики стремительно разбегаются, следуя некоему импульсу, заданному в момент «Большого взрыва». Если разбегание это не прекратится, будет продолжаться неограниченно, то расстояние между космическими объектами будет возрастать, .стремясь к бесконечности. По расчетам Фридмана, именно так должна была бы проходить дальнейшая эволюция Вселенной. Однако при одном условии — если средняя плотность массы Вселенной окажется меньше некоторой критической величины. Какое-то время назад данные, полученные американскими астрономами со спутника, исследовавшего рентгеновское излучение далеких галактик, позволили рассчитать среднюю плотность массы Вселенной. Она оказалась очень близка к той критической" массе, при которой расширение Вселенной не может быть бесконечно.
Обратиться к изучению Вселенной посредством исследования рентгеновских излучений пришлось потому, что значительная часть ее вещества не воспринимается оптически. По крайней мере 50% массы нашей Галактики мы «не видим», писал журнал английских ученых «Нью сайентист». Об этом невоспринимаемом нами веществе свидетельствуют, в частности, гравитационные силы, которые определяют движение нашей и других галактик, движение звездных систем. Вещество это может существовать в виде «черных дыр», масса которых составляет сотни миллионов масс нашего Солнца, в виде нейтрино или других каких-то неизвестных нам форм. Невоспринимаемые, как и «черные дыры», короны галактик могут быть, считают некоторые, в 5—10 раз больше массы самих галактик.
Эта величина составляет примерно три атома на кубический метр.
Предположение, что масса Вселенной значительно больше, чем принято считать, нашло новое весьма веское подтверждение в работах советских физиков — сотрудников Института теоретической и экспериментальной физики. Ими были получены первые данные а том, что один из трех видов нейтрино обладает массой покоя. Если остальные нейтрино имеют те же характеристики, то масса нейтрино во Вселенной в 100 раз больше, чем масса обычного вещества, находящегося в звездах и галактиках.
Это открытке позволяет с большей уверенностью говорить, что расширение Вселенной будет продолжаться лишь до некоторого момента, после которого процесс обратится вспять — галактики начнут сближаться, стягиваясь снова в некую точку. Вслед за материей будет сжиматься в точку пространство. Произойдет то, что астрономы обозначают сегодня словами «схлопывание Вселенной». Заметим ли мы или, скажем, обитатели других миров, существующих в космосе, сжатие Вселенной, начало страшного ее возврата в первоначальный, первозданный хаос? Нет и никогда. Слишком несоизмеримы периоды жизни разумных существ и даже их цивилизаций с эпохами жизни Вселенной. Мы не можем заметить поворота времени, который должен будет произойти, когда Вселенная, достигнув максимума своего разбега, начнет сжиматься.
Поворот течения времени в масштабах Вселенной аналогичен подобному же событию, происходящему на сжимающейся, «коллапсирующей» звезде. Условные часы, находящиеся на поверхности такой звезды, сначала должны будут замедлить свой ход, затем, когда сжатие достигнет критического гравитационного «горизонта событий», они остановятся. Когда же звезда «провалится» из нашего пространства-времени, условные стрелки на условных часах двинутся в противоположную сторону — время пойдет обратно. Но всего этого сам гипотетический наблюдатель, находящийся на такой звезде, не заметит. Замедление, остановку и изменение направления времени мог бы воспринять только некто наблюдающий происходящее как бы со стороны, находящийся вне «схлопывающейся» системы. Если наша Вселенная единственная и нет ничего вне ее — ни материи, ни времени, ни пространства,— то не может быть и некоего взгляда со стороны, который мог бы заметить, когда время изменит ход и потечет вспять.
Некоторые ученые считают, что событие это в нашей Вселенной уже произошло, галактики падают друг на друга, и Вселенная вступила в эпоху своей гибели. Об этом пишет, в частности, кандидат философских наук В. И. Скурлатов. Существуют математические расчеты и соображения, подтверждающие эту мысль. Сторонники этой точки зрения вспоминают в этой Связи одно из «темных мест» Платона. В диалоге «Политик» Платон говорит о времени, которое некогда внезапно «потекло вспять», о странных космических явлениях, сопровождавших это событие. Многие века это сообщение не поддавалось расшифровке, пока в современной космогонии не появились данные, позволяющие попытаться понять его с позиций сегодняшнего знания.
Что ороизойдет после того, как Вселенная вернется в некую исходную , точку? После этого начнется новый цикл, произойдет очередной «Большой взрыв», праматерия ринется во все стороны, раздвигая и творя пространство, снова возникнут галактики, звездные скопления, жизнь. Такова, в частности, космологическая модель американского астронома Дж. Уиллера, модель попеременно расширяющейся и «схлопывающейся» Вселенной.
Известный математик и логик Курт Гёдель математически обосновал то положение, что при определенных условиях, наша Вселенная действительно должна возвращаться к своей исходной точке с тем, чтобы потом опять совершить тот же цикл, завершая его новым возвращением к исходному своему состоянию/Этим расчетам соответствует и модель английского астронома П. Дэвиса, модель «пульсирующей Вселенной». Но что важно — Вселенная Дэвиса включает в себя замкнутые линии времени, иначе говоря, время в ней движется по- кругу. Число возникновений и гибели, которые переживает Вселенная, бесконечно.
И снова — свидетельства прошлого. За тысячи Лет до того, как современное логически выдержанное, рациональное знание пришло к этой картине мира, подобное представление устойчиво присутствовало в сознании древнего человека. Вселенная, писал шумерский философ и жрец Бероуз (III в. н. э.), периодически уничтожается и потом воссоздаётся снова. Из древнего Шумера эта концепция пришла в эллинский мир, Рим, Византию.
«...Как после разрушения этого мира будет иной мир, так и прежде существования этого мира были иные миры» (Ориген, II—III вв. и. э.). Стоики, Демокрит, Пифагор писали о «великом годе» Вселенной, завершаемом космическим пламенем, в котором она гибнет, чтобы потом снова возникнуть и вновь пройти свой круг бытия.
Продолжительность каждого такого цикла, считали древние, выходит за пределы человеческого опыта. Чтобы дать почувствовать всю несоизмеримость «великого года» с нашими, людскими масштабами, буддийская традиция прибегала к сравнению.
«Если бы,— гласит один из древних текстов,— была скала лигу высотой, лигу шириной, и лигу длиной; скала без трещин, углублений или изъяна, и раз в сто лет к этой огромной скале приходил человек и один раз проводил по ней шелковым одеянием, то скала эта сотрется и от нее ничего не останется раньше, чем завершится один мировой цикл».
Перекликаясь представлениями сегодняшней космогонии, древнеиндийская традиция Веданты утверждала, что конец каждого цикла Вселенной совпадает с началом нового. Вот слова, которые предание вкладывает в уста Индре, индийскому богу, пережившему бесчисленное число таких циклов:
«Мне знаком страшный распад Вселенной. Я видел, как все уничтожается. Всякий раз снова и снова в конце всякого цикла. В это страшное время каждый атом распадается на первичные частицы воды вечности, из которых когда-то произошло все... Увы, кто сочтет Вселенные, которые ушли бесследно, и возникновение новых, которые опять и опять возникали из бесформенной бездны этих вод? Кто сочтет проходящие эпохи миров, которые бесконечно сменяют друг друга?» (Брахмавай-варта Пурана).
Итак — «каждый атом распадается на первичные частицы воды вечности...»
А как представляет себе гибель Вселенной современная космогония? Известный американский физик, лауреат Нобелевской премии С. Вайнберг описывает это так. После начала сжатия в течение тысяч и миллионов лет не произойдет ничего, что могло бы вызвать тревогу наших отдаленных потомков. Однако, когда Вселенная сожмется до 1/100 теперешнего размера, ночное небо будет источать на Землю «столько же тепла, сколько сегодня дневное. Затем через 70 миллионов лет Вселенная сократится еще в десять раз и тогда «наши наследники и преемники (если они будут) увидят небо невыносимо ярким». Еще через 700 лет космическая температура достигнет десяти миллионов градусов, звезды и планеты начнут превращаться в «космический суп» из излучения, электронов и ядер.
При гибели Вселенной в конце цикла, говорил Индра, атомы распадутся на свои «первичные, частицы». Атомы распадутся, утверждает космогония, на ядра, электроны и излучение. «Воды вечности» — так звучало это в устах Индры. «Космический суп» — так образно называет это состояние материи сегодняшняя наука.
После сжатия в точку, после того, что мы именуем гибелью Вселенной (но что, может, вовсе и не есть ее Гибель), начинается новый.цикл. Я упомянул уже о реликтовом излучении, эхе «Большого взрыва», породившего нашу Вселенную. Излучение это, оказывается приходит не только из прошлого, но и из будущего! Это отблеск «мирового пожара», исходящего от следующего цикла, в котором рождается новая Вселенная. Температура реликтового излучения, наблюдаемого сегодня, на 3° выше абсолютного нуля. Это и есть температура «электромагнитной зари», знаменующей рождение новой Вселенной.
Реликтовое излучение — только ли оно пронизывает наш мир, приходя как бы с двух сторон ^- из прошлого и грядущего? Только ли это?
«...Логично предположить,— писал в свое время В. И. Ленин,— что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения...» Следовательно, материя, составляющая мир, Вселенную и нас, возможно, несет в себе некую информацию. Исследователи с долей .условности, но говорят уже о «внутреннем опыте», своего рода «памяти» молекул, атомов, элементарных частиц. Атомы углерода, побывавшего в живых существах, по выражению академика А. И. Опарина, «биогенны». Коль скоро в момент схождения Вселенной в точку материя не исчезает, то не исчезает, неуничтожима и информация, которую она несет. Наш мир заполнен ею, (как он заполнен материей, составляющей его. Когда в какой-то ситуации говорят, что «идея носится в воздухе», только ли образ это?
Тогда перестают быть необъяснимыми представления древних о Вселенной и различных ее состояниях. «Информационное поле»,— сказали бы мы сегодня. «Мир эйдосов»,— называл их Платон. Вселенная, что придет на смену нашей, будет ли она ее повторением?
Вполне ВОЗМОЖНА отвечают некоторые космологи.
Вовсе не обязательно, возражают другие. Нет никаких физических обоснований, считает, например, доктор Р. Дик из Принстонского университета, чтобы всякий раз в момент образования Вселенной физические закономерности были те же, что и в момент начала нашего цикла. Если же эти закономерности будут отличаться даже самым незначительным образом, то звезды не смогут впоследствии создать тяжелые1 элементы, включая углерод, из которого построена жизнь. Цикл за циклом Вселенная может возникать и уничтожаться, не зародив ни искорки жизни. Такова одна из точек зрения. Ее можно было бы назвать точкой зрения «прерывистости бытия». Оно прерывисто, даже если в новой Вселенной и возникает жизнь: никакие нити не связывают ее с прошлым циклом. Всякий раз, считает академик М. А. Марков, в момент сингуляции, сжатия Вселенной в точку, происходит полное ее обновление и все следы прошлого стираются. Новая Вселенная не хранит памяти о прошлом своем цикле.
По другой точке зрения, наоборот, «Вселенная помнит всю свою предысторию, сколь бы далеко (даже бесконечно далеко) в прошлое она ни уходила». В этом случае, считает доктор физико-математических наук А. Д. Чернин, время непрерывно продлевается сквозь сингулярности от цикла к циклу.
Не отголосок ли этой памяти - сама мысль о замкнутости времени, о вечном возвращении, повторении всего сущего? Ведь представление это присутствовало в сознании человека задолго до появления современных научных концепций о циклах, гибели и возрождении Вселенной. Мысль эта о цикличности времени вписана в древнейшие символы. Это—изображение змеи, кусающей свой хвост, знак этот можно видеть во многих древних и священных текстах. Это и орнамент замкнутых линии на шаманских бляшках, выражающих, пишет академик Б. А. Рыбаков, «идею движения времени». Замкнутого движения.
Важно, что представление это лежит значительно глубже, чем сами эти изображения,— в недрах исходного, архаического сознания. Слово «время» восходит к древнерусскому «воремя» и общеславянскому «вермя» или «вертмя», смыкаясь с индоевропейской основой санскритского «vartman», что значит «колея», «след от колеса». Автор этимологического словаря А. Г. Преображенский указывает на близость слова «время» к словам «вертеть», «воротить» и заключает, что исходный его смысл — «вращение», «коловращение».
Мысль о круговой движении времени присутствует в древнейших письменных памятниках. В китайских текстах IГ века до н. э. И у греческого неоплатоника Прокла: «время не подобно прямой линии, безгранично продолжающейся в обоих направлениях. Оно ограничено и описывает окружность. Движение времени соединяет конец с началом, и это происходит бесконечное число раз», А еще раньше, почти за тысячу лет до Прокла, другой греческий философ Евдем Родосский (IV в. до н. э.) говорил своим ученикам:
«Если верить пифагорейцам, то я когда-нибудь с этой же палочкой в руках буду опять так же беседовать с вами, точно.так же, как теперь, с сидящими передо мной, и так же повторится все остальное...»
Другой античный философ вторил ему семь веков спустя:
«В других Афинах другой Сократ будет рожден и женится на другой Ксантиппе».
В этом вечном повторении всего, бывшего некогда, все опять совершит свой круг, и «опять начнутся новые войны, и снова могучий Ахилл отправится к Трое» (Вергилий).
Все — не в Последний раз, все уже было, и будет бессчетно повторяться. С представлением этим созвучен и некий неосознанный личный опыт, вернее то чувство, которое принято называть чувством «уже виденного».
Знакомо ли вам временами ощущение, когда что-то происходящее кажется знакомым, словно все это вы уже видели, словно все что уже было? Иногда, приехав в чужой город, где вы не были никогда, вам кажется, что вы «узнаете» какую-то площадь, строение, переулок. Как показали опросы, проводившиеся за рубежом, чувство «уже виденного» в той или иной мере знакомо 75% опрошенных. В биографии Льва Толстого есть такой эпизод. Как-то на охоте молодой Толстой, погнавшись за зайцем, упал, перелетев через голову своего коня. Когда,' шатаясь, он поднялся, ему показалось, что все это уже было — когда-то «очень давно», как говорил он, он так же ехал верхом, погнался за зайцем, упал...
Путешествуя как-то из Страсбурга в Друзенгейм, Гёте на какой-то миг почувствовал себя в неком сомнабулическом состоянии и вдруг увидел себя со стороны, однако в другом платье, которого никогда не носил. Через восемь лет он снова проезжал это место и с удивлением обнаружил, что одет точно так, как это привиделось ему некогда.
Свидетельства подобного рода, а их можно было бы привести множество, не есть еще доказательства повторяемости всего. Да и могут ли они быть — такие доказательства? Но, свидетельства эти — по крайней мере — довод к размышлениям. Кроме того, состыкуясь с другими фактами и наблюдениями, они выстраиваются как бы в общую цепь. Как встраиваются в эту общую цепь слова Христа, словно вырвавшиеся, произнесенные накануне распятия: «Все же сие было». («Сие же все было».)
То, о чем сказано на этих страницах, имеет как бы два плана восприятия: логически-доказательный и интуитивный. Логически-доказательный —; это концепция «пульсирующей Вселенной», реликтовое излучение, приходящее как из прошлого, так и из будущего, модели замкнутого времени, существующего во Вселенной, времени, которое движется по кругу. Интуитивный план восприятия— это чувство «уже виденного», иногда — символы и язык искусства. Вот как чувствовал, как понимал это поэт. Он говорит о рое атомов, сложившихся, составивших некоего конкретного человека:
Кружил этот рой без начала И будет кружить без конца, И были мгновеньем причала Черты моего лица. Разве не могут атомы снова Сложиться в такое, как ты и я? (И. Сельвинский)
Об этом же Горький говорил как-то Блоку в полушутку в полусерьез:
«Через несколько миллионов лет, в хмурый вечер петербургской весны Блок и Горький снова будут говорить о бессмертии, сидя на скамье в Летнем саду».
Еще в 20-е годы, когда научное познание лишь приближалось к космологическим истинам, известным сегодня, Альберт Эйнштейн констатировал: «Против идеи вечного возвращения наука не может привести абсолютно достоверных аргументов».
Если каждая Вселенная воспроизводит, повторяет бывшее до нее, материя всякий раз располагается в пространстве, образуя те же сгустки, те же галактики, звезды, планеты и миры. Тогда все происшедшее, происходящее и то, что должно еще произойти,— неисчезаемо, неуничтожимо и пребывает вечно. Как пребывают вечно все, живущие сейчас и жившие когда-то, потому что в постоянном повторении циклов Вселенной им снова и снова откроются двери жизни, впуская их в мир, как это было уже бессчетное число раз.
опровергнуть. И наконец, когда и это уже не удается, все начинают говорить, что в этом, собственно говоря, нет ничего нового.
К идее вечного возвращения я приложил бы именно последнюю позицию. Но автор и сам говорит об этом ссылаясь на высказывания древних и современных ученых. Правда, одно дело отдельные высказывания, другое — построить концепцию, увязав ее с современными космогоническими данными, что осуществлено на этих страницах.
Если говорить о малых временных отрезках, находящихся в пределах .человеческого существования, то история — история человеческого общества, конечно, не повторяется. Хотя существуют некоторые если не повторения, то «витки». Правда, всякий раз они возникают на новой основе — это подметили и об этом писали классики марксизма-ленинизма. Вселенная также, на' мой взгляд, переживает свою историю, которая не повторяется. Но если считать, что таких вселенных, исчезающих и возникающих вновь,— безначальная и бесконечная череда?
Действительно ли все повторяется в этом чередовании? А. Горбовский считает, что ответ на этот вопрос не будет получен никогда. Я бы столь категоричного утверждения делать не стал. Существуют научные методы получения информации о телах, удаленных от нас на множество световых лет. Точно так же существуют методы получения информации о состоянии нашей Вселенной, какой она была в моменты, отстоящие от нас на невообразимой временной протяженности. Методы эти.постоянно совершенствуются и становятся все более мощными. Это дает надежду, что знание наше о прошлых состояниях Вселенной будет становиться все более полным.
То, что нам известно сегодня, вовсе не приводит к знанию о многократной гибели и возникновении Вселенной. Такое представление по-прежнему остается лишь одной из возможных гипотез. А для выдвижения такой гипотезы не нужно располагать никакими современными знаниями. Для древних это предположение было наиболее естественным из всех возможных: они видели «рождение» и «смерть» дня и ночи, «рождение» и «увядание» природы весной и осенью — так изо дня в день, из года в год. Вполне естественно было предположить, что это имеет место и в более крупных масштабах, только «утро» или «весна» будут длиться, например, тысячелетия (с числом больше 103 у древних было туго).
Оглавление: |