От мечты к открытию

    Одних наблюдений над явлениями Природы явно  недостаточно,

чтобы вскрыть причинно-следственные связи. Последние могут быть

выведены  исключительно путем анализа закономерных связей между

конкретными физическими событиями, относящимися  к  прошлому  и

будущему.

     Если  бы  в  биологии  удалось  выделить логически строгие

элементы,   то   построение   теорий   причинности   могло   бы

превратиться     в    стандартный    процесс,    осуществляемый

математическими  методами.  Основы  такого  метода  изложены  в

классическом  труде  Дж.  Буля  "Исследование законов мышления"

[3].  Данная  работа  исходит   из   допущения,   что   алгебра

символических  процессов,  разработанная  Дж.  Будем в качестве

инструментария для выполнения вычислений,  окажется  достаточно

адекватной  и  для  выражения  любых мыслительных актов. Так, в

работе Дж. Вуджера  "Техника  построения  теории"  [38]  каждое

наблюдение   и   каждый   акт  рассуждения  обозначены  простым

символом; в результате правильность того или иного вывода может

быть проверена путем движения вспять по  цепочке,  составленной

из  предшествующих  и последующих событий, на которые опирается

этот  вывод.  Подобный  анализ  законов   мышления   средствами

символической  логики  является  одним из величайших достижений

человеческого  интеллекта.  И  тем  не   менее,   как   я   уже

неоднократно  отмечал,  применимость  таких  методов в биологии

чрезвычайно   ограниченна,   поскольку   между   биологическими

элементами невозможно установить четкие границы. Обозначение их

посредством   символов   ведет  к  неоднозначности  и,  как  ни

парадоксально,   создает   ложное   впечатление   точности    и

определенности.  В  результате  мы  порой  забываем, что вывод,

верный  с  точки  зрения   символических   преобразований,   не

обязательно распространяется на объекты, обозначенные с помощью

символов.

     Простая  система  символов  способствует пониманию методов построения теорий причинности. Однако мы ни на минуту не должны

забывать,  что  использованные   символы   -   как   и   слова

человеческого языка - достоверны лишь в статистическом смысле.

Слово   "собака"   может   служить  символом  имеющихся  у  нас

представлений о собаках не потому,  что  все  собаки  абсолютно

тождественны  (это  означало  бы,  что  все  сказанное об одной

собаке истинно и в  отношении  других  собак),  а  потому,  что

большинство  собак  во  многих  отношениях  сходны между собой.

Следовательно - и это статистически  вероятно,-  все  данные,

полученные  при  изучении  одной собаки (или, еще лучше, многих

собак), верны и для большинства других особей этого вида (разд.

"Принцип аналогии", с. 240).

     Всестороннее обсуждение философских аспектов причинности в

связи с принципом  неопределенности  Гейзенберга  не  входит  в

задачу  этой  книги.  Но  с  каких  бы  позиций  ни  понималась

причинность, без тех или иных предположений о причинных  связях

между   предшествующими   событиями  и  последующими  событиями

научные  исследования   как   таковые   были   бы   невозможны.

Человеческий  разум  не  в состоянии охватить сложные явления и

оперировать ими, если составляющие их части  не  связаны  между

собой  отношениями  причинности.  Первостепенная  цель науки -

упорядочение  и  упрощение.  Просто  распознавать  бесчисленные

природные  явления  бесполезно,  если  мы  не способны в случае

необходимости мысленно воссоздать их,  пройдя  сквозь  лабиринт

всех возможных связей.

     Ариадна,  дочь  критского  царя Миноса, влюбилась в Тесея.

Чтобы помочь ему выйти из лабиринта, где он убил Минотавра, она

дала ему  клубок  ниток.  Даже  если  причинность  способствует

пониманию  связи  между  явлениями в той же степени, как и нить

Ариадны, мы без ее помощи не смогли бы выбраться  из  лабиринта

бесчисленных  связей,  так  же  как  Тесей из своего лабиринта.

Возможно, причинность  -  не  более  чем  свойственная  нашему

разуму   привычка  связывать  постоянно  повторяющиеся  события

отношением причина - следствие. Биолога же  не  так  беспокоит

эпистемологическое  обоснование  этого  способа  мышления,  как

связанные с ним опасности ошибок.

     В  следующем  разделе,  "Заблуждения",  мы  проанализируем

допущенные  биологами  ошибки,  связанные с неумением различать

post hoc ("после этого") и propter  hoc  ("вследствие  этого").

Приведу  в  этой  связи  любопытный, хотя и вымышленный пример,

который я  услышал  несколько  лет  назад  от  одного  из  моих

студентов.  Жители  Марса наблюдают за жителями Земли с помощью

мощных телескопов. Они видят, что на красный свет светофора все

машины  останавливаются,  а  когда  загорается   зеленый,   они

начинают движение. Ряд ученых-марсиан пришли к выводу, что хотя

машины  землян  очень мощные и скоростные, тем не менее красный

свет действует на них парализующе.  Однако  вскоре  эта  версия

подверглась  нападкам  со  стороны  ученых,  утверждавших,  что

именно зеленый свет вызывает движение машин. И вот  теперь  все

астрономические  исследования  марсиан  направлены на то, чтобы

определить  временные  соотношения  между  изменением  света  и

движением  машин и выяснить, таким образом, что есть причина, а

что - следствие. В действительности же никакой причинной связи

между цветом светофора и функционированием двигателя автомашины

не существует... или нам следует признать, что она есть,.  хотя

бы косвенно?