Закон как воля императора. Указ Петра о хранении прав гражданских от 17 апреля 1722 года

Абсолютистское государство под предлогом «общей пользы» в действительности стремилось подчинить жизнь подданных строгим правилам, угодным господствующему классу, насадить «дух» повиновения даже в мелочных проявлениях личной и общественной жизни.

Преобразования проводились не на основе слагавшихся столетиями обычаев, игравших еще важную роль в 17 веке в качестве источника права, а путем издания актов верховной власти, устанавливавших новые юридические нормы, новые правовые понятия.

В первой четверти 18 века начали различать: 1) закон, или акт верховной власти, устанавливавший новые правовые нормы, 2) административное распоряжение органов управления на основе закона по частному вопросу и 3) судебное решение, то есть применение закона к конкретному случаю.

В это время установилось понятие о законе, как о воле императора, объявленной соответствующим образом.

В предшествующем 17 веке актами верховной власти считались решения царя совместно с Боярской думой (начинавшиеся формулой: «царь указал, а бояре приговорили»). Но уже во второй половине XV11 в. появились «именные» указы царя без одобрения их Боярской думой.

В изучаемое время с оформлением абсолютизма стали считаться актами верховной власти исключительно повеления императора. Все законы издавались в форме «именных» указов, если же они имели иную форму (уставов, регламентов), то вводились в действие особым указом императора.

Хотя проекты законов часто составлялись и обсуждались в различных центральных учреждениях (в Сенате, Синоде, коллегиях), но для того, чтобы они стали законами, обязательно требовалась санкция императора. Сенату предписывалось «чинить, но не печатать, ниже утверждать вовсе по тех мест, пока от нас оной апробован, напечатан и к регламентам присовокуплен будет»

По Генеральному регламенту надлежало царские «указы в Сенат и в коллегии, також и из Сената в коллегии ж отправлять писменно, ибо как в Сенате, так и в коллегиях словесные указы никогда отправляемы быти не надлежат» .

Указы, регламентирующие «всякие государственные генеральные дела» (то есть законы), должны не только посылаться заинтересованным учреждениям и губернаторам, но и для «всенародного объявления... печатать и продавать всем», чтобы все были «о том сведаны» .

Указы прочитывались в церквах и на ярмарках, вывешивались на видных местах. Было установлено, что никто не может отговариваться незнанием закона. Закон, как правило, обратного действия не имел.

Толкование закона, согласно указу от 17 апреля 1722 г. , могло быть дано только самим императором, лишь в его отсутствие толкование мог давать Сенат, но с последующим утверждением императором.

Указ о хранении прав гражданских. 17 апреля 1722 г.

Понеже ничто так ко управлению государства нужно есть, как крепкое хранение прав гражданских, понеже всуе законы писать, когда их не хранить, или ими играть, как в карты, прибирая масть к масти, что нигде в свете так нет, как у нас было, а от части и еще есть, и зело тщатся всякий мины чинить под фортецию правды.

Того ради сим указом яко печатью все уставы и регламенты запечатываются, дабы никто не дерзал иным образом всякие дела вершить и располагать не против регламентов, и не точию решить, ниже в доклад вписывать, то что напечатано, (как то в 13 день сего месяца в Сенате, хотя и не хитростию при нас учинилось, или подобную тому материю, и требовать на то указу и тем сочинить указ на указ, дабы в мутной воде удобнее рыбу ловить, как то чинится ныне в поместном приказе, толкуя наш указ о наследстве противным образом) не отговариваяся в том ни чем, ниже толкуя инако.

Буде же в тех регламентах что покажется темно, такие дела не вершить, ниже определять, но приносить в Сенат выписки о том, где повинны Сенат собрать все колегии, и о оном мыслить и толковать под присягою, однакож не определять, но положа на пример свое мнение, объявлять нам, и кона определим и подпишем: тогда оное напечатать и приложить к регламентам, и о том в действо по оному производить.

Буде же когда отлучимся вдаль, а дело нужное, то учиня как выше писано, и подписав всем чинить но не печатать, ниже утверждать вовсе; по тех мест, пока от нас оной опробован напечатан и к регламентам присовокуплен будет. Буде же кто сей наш указ преступит под какою отговоркою ни есть, следуя правилам Гагариновым, тот яко нарушитель прав государственных и противник власти, кажнен будет смертию, без всякие пощады.

И чтоб никто не надеялся ни на какия свои заслуги, ежели в сию вину впадет. И для тою сей указ напечатав внесть в Регламент и публиковать.

Также по данному образцу в Сенате доски с подножием, на которую онои печатной указ наклеить и всегда во всех местах, начав от Сенату даже до последних судных мест, иметь на столе яко зеркало, пред очми судящих. А где такого указа на столе не будет, то за всякую ту преступку сто рублев штрафу в гошпиталь.

Смотрите также:

Всемирная история