Аполлону. — Проваливай!

     Эвтерпе, музе музыки. — Молит тебя кончивший курс в  консерватории  и

бравший уроки у Рубинштейна! Нет ли у тебя, матушка, где-нибудь на примете

местечка тапера в богатом  купеческом  доме?  Научи  меня  также  сочинять

тридцатикопеечные польки и кадрили! A propos: не можешь ли ты  спихнуть  с

места нашу первую скрипку? Пора бы мне перестать быть второй...  Голос  из

публики: Комаринска...ва!!! Наяривай!

     Урании, музе астрономии (молящийся робко оглядывается,  конфузится  и

тихо): — А все-таки она вертится!  (Громко):  Нельзя  ли  обложить  сбором

планеты и кометы? Разведай-ка и постарайся!  Процент  получишь.  Голос  из

публики: А все-таки она не вертится!

     Полигимнии, музе пения. — Хочется мне, муза, перебраться из  оперы  в

буфф, да как-то, знаешь, неловко...  А  в  буффе  дороже  платят  и  слава

тамошняя ахтительней... Возьми от меня щепетильность! Испорти голоса  моих

товарищей, дабы я был  лучше  их,  посели  среди  них  интригу  и  сокруши

рецензентов! Голос из публики: Спойте что-нибудь, молодой человек!

     Каллиопе, музе эпической поэзии. — Убавь во  мне  поэтического  жара,

отними у меня темы, учетвери цензуру; отколоти меня, делай что  хочешь  со

мной, но только прибавь мне  по  копейке  на  строчку.  Вразуми,  о  муза,

платящих!

     Мельпомене, музе театра. —  Отдай  нам  наши  бенефисы,  бесстыдница!

Купчих побольше! Антрепризу!

     Эрате, музе  эротической  поэзии. —  С  тех  пор,  как  я  стал  тебе

молиться, Эраточка, ни  одно  мое  стихотворение  не  было  похерено.  Все

прошли! Тралала! Тралала! Нет поэта модней меня! Но... все-таки недоволен:

поэзию-декольте не всюду пускают. Вразуми невежд!  Голос  из  публики:  Да

здравствует Салон де варьете!

     Терпсихоре, музе танцев. — Наполни первые ряды  плешивыми,  беззубыми

старцами, разожги их холодную кровь! Упраздни драму, комедию и трагедию  и

реставрируй древнюю славу балета! Голос  из  публики:  Канкан!  Выходи  на

середину! Пст! Пст!

     Талии, музе комедии. — Не нужно  мне  славы  Островского...  Нет!  Не

сошьешь сапог из бессмертия! Дай ты мне силу и мощь Виктора  Александрова,

пишущего по десяти комедий в вечер! Денег-то сколько, матушка!

     Клио, музе истории. — (Голос из публики): Мимо! Не замечай нас!  Чего

глазищи вытаращила? Не видала никогда безобразий, что ли?

     Бахусу и Венере. — Вашшшу руку! Merci-с! Честь и место!