Библиотека «Любителям российской словесности»

 Лев Толстой глазами современников

Русская история и культура

Рефераты по истории России

  Известная пианистка   Ванда   Ландовска   во   время   своего    недавнего

артистического  турне  по  России  была  в  Ясной Поляне у Л.  Н.  Толстого.

Вернувшись в Берлин, артистка рассказала о своих впечатлениях, вынесенных из

этого  посещения.  Внутренняя,  домашняя  жизнь  великого  русского писателя

описана всеми бывавшими у него достаточно подробно. Нового, конечно, рассказ

ничего   не   вносит,   но  в  нем  интересною  представляется  характерная,

малоизвестная подробность:  какую роль играет музыка  в  домашней,  интимной

жизни  Л.  Н.  Толстого.  Ванда  Ландовска,  концертируя в прошлом декабре в

Москве и встретившись в одном из  концертов  с  графиней  Толстой,  супругой

писателя,  получила приглашение приехать на рождественские праздники в Ясную

Поляну.

  - В канун сочельника,  - рассказывает пианистка,  - мы приехали на станцию

Щекино.  Сани,  присланные за нами,  уже ожидали нас.  До усадьбы надо  было

проехать  десяток  верст.  Погода была ужасная,  настоящая русская - зимняя:

морозная вьюга и снежная метель во всей своей прелести.  На  одни  сани  был

поставлен  мой  клавесин,  на  другие  - сели мы.  Нас закутали в присланные

любезно  графом  и  графиней  шубы;  но,  невзирая  на  это,  мы,  благодаря

30-градусному  морозу,  прибыли  в усадьбу достаточно промерзшими.  Когда мы

тронулись в путь со станции,  вьюга закрутила такая,  что санями  правил  не

кучер,  а  лошади,  хорошо  знавшие дорогу.  Проплутав несколько часов,  они

привезли нас в конце концов к дому великого писателя.  Жажда узреть великого

человека была так могуча, а обаятельный прием, который нас встретил, был так

пленительно очарователен,  что впечатления от  опасного  путешествия  быстро

рассеялись.

  За неделю до нашего приезда с графом произошел несчастный случай:  он упал

с лошади и довольно сильно расшибся.  Ушибы,  однако,  зажили скоро, и в дни

нашего пребывания о них не было и помину.  Граф чувствовал себя превосходно,

предпринимая  ежедневно свои обычные прогулки,  поездки и занимаясь обширной

корреспонденцией.

  В 12  час.  утром мы собирались все к завтраку.  Часа полтора я играла,  а

после того Толстой уходил в кабинет  работать.  После  обеда  я  принималась

снова  за  игру - часов в 7 вечера и продолжала играть до 11 1/2 часов.  Так

проходил каждый день.

  Толстой необычайно  музыкален  и  играет  сам  зачастую  с своею дочерью в

четыре руки.  Толстой особенно любит музыку классическую:  Гайдн и Моцарт  -

самые  его  излюбленные  музыканты.  Из  сочинений  Бетховена пользуются его

симпатиями не все.  Из композиторов  послебетховенского  периода  наибольший

любимец  его  - Шопен.  Классики Бах,  Гендель,  Рамо,  Скарлатти вызывают в

Толстом безграничное восхищение своим вдохновением.

  - С трудом верится,  - говорил Толстой, - что такие драгоценности покоятся

в библиотеках и остаются мало знакомыми публике.  Музыка  этих  композиторов

уносит меня в другой мир...  Я закрываю глаза,  и мне кажется,  что я живу в

давно протекших столетиях,  далеко ушедших от меня, хотя я уже перешагнул за

восьмой десяток.

  Толстой очень любит старинные французские танцы. Я каждый день должна была

играть их ему.  Сердцу Толстого ближе всего народные музыкальные темы.  Одно

время он занимался собиранием народных мотивов и часть их послал Чайковскому

с просьбой обработать в гайденовском и моцартовском духе и стиле,  но отнюдь

не во вкусе Шумана или Берлиоза (*1*).

  Мне приходилось  играть  Толстому  по  5 часов,  не переставая.  И когда я

высказывала опасение,  что музыка  может  повлиять  на  его  нервы,  Толстой

возражал мне,  что,  напротив,  классики действуют успокоительно,  далеко не

так, как большинство новейших произведений. Когда из игранного мною что-либо

не  нравилось  ему,  он деликатно,  но вполне откровенно это высказывал мне.

Все,  что я  ни  играла,  он  анализировал  с  глубочайшим  пониманием,  как

настоящий музыкант.

  Множество музыкальных замечаний,  высказанных Толстым,  Ландовска записала

как крайне меткие музыкально-критические замечания.

  В Ясной Поляне,  по ее словам,  культ музыки стоит очень высоко. Графиня и

все ее дети очень музыкальны. Старший сын, Сергей, композиторствует, младшая

дочь,  Александра, прелестно исполняет русские песни, сама аккомпанируя себе

на балалайке,  в то время как слушающие хлопают в ладоши, а девица Маклакова

(*2*),  сестра известного депутата Государственной  Думы,  приплясывает  при

этом.

  Таков рассказ пианистки Ландовска  о  тех  нескольких  днях,  которые  она

провела  в  доме  великого  человека  и  про  которые  она говорит,  что они

останутся навсегда незабвенными днями в ее жизни.

        "Комментарии"

  Музыка в  Ясной  Поляне.  -  Раннее  утро,  1908,  29  февраля,   No   85.

Первоначально  интервью  с  В.  Ландовской  напечатано  в берлинском журнале

"Welt-Spiegel".

  Ванда Ландовска  (1877-1959),  польская пианистка и клавесинистка,  была в

Ясной Поляне 23-26 декабря 1907 г.  Ландовска приехала со своим клавесином и

играла для Толстого Баха,  Моцарта,  Шопена,  а также старинные французские,

английские,  польские и другие народные  песни.  "Все  и  Лев  Николаевич  в

восторге", - отметила в дневнике 24 декабря 1907 г. С. А. Толстая (Дневники,

т.  2, с. 276). Д. П. Маковицкий записал 5 января 1908 г. следующее суждение

Толстого: "Ванда Ландовска мне была приятна тем, что играла вещи, записанные

тогда,  когда  композиторы  еще  не  находились  под  суеверием   искусства"

(Яснополянские записки,  кн.  2,  с.  598).  Н.  Н.  Гусев отметил слова,  с

которыми Толстой обратился к В.  Ландовской:  "Я вас благодарю не только  за

удовольствие,  которое мне доставила ваша музыка, но и за подтверждение моих

взглядов на искусство" (Два года с Л. Н. Толстым, с. 69).

  1* В декабре 1876 г.  Толстой послал П.  И.  Чайковскому  сборник  русских

народных песен,  предлагая обработать их "Моцарто-Гайденовском роде" (т. 62,

с. 297).

  2* Мария Алексеевна Маклакова (1877-?),  подруга Т.  Л.  Сухотиной, сестра

адвоката и думского деятеля В. А. Маклакова.