Библиотека «Любителям российской словесности»

 Лев Толстой глазами современников

Русская история и культура

Рефераты по истории России

  Во вчерашнем  вечернем  издании  "Одесского листка" у нас сообщалось уже о

приезде  в  Одессу  известного  скульптора  Н.  Л.  Аронсона,  проведшего  у

знаменитого писателя в Ясной Поляне две недели.

  - Меня давно занимала мысль,  - говорил нам вчера г.  Аронсон,  - вылепить

бюст знаменитого русского писателя Л.  Н.  Толстого, и я решил отправиться в

Ясную Поляну,  несмотря на то что у меня не было к Льву Николаевичу  никакой

рекомендации.  В Ясную Поляну я прибыл в первых числах июня.  Л. Н. Толстой,

графиня Софья Андреевна и все члены семьи оказали мне самый радушный  прием.

Мысль  об  изготовлении бюста Л.  Н-ча в натуральную величину была встречена

членами семьи очень сочувственно.  Но трудно было сказать,  как отнесется  к

этой  мысли сам Л.  Н-ч.  Когда ему было об этом передано,  он заметил,  что

ничего против  лепки  бюста  не  имеет,  но  позировать  для  этой  цели  не

соглашается.  Будучи представлен знаменитому писателю, я выразил мнение, что

позирование необходимо. Без этого трудно достигнуть цельности впечатления, и

работа вообще представляется чрезвычайно трудной.

  - Все, что я могу сделать для вас, - сказал мне по этому поводу Л. Н - это

предоставить  вам  возможность работать в моем кабинете в часы моих занятий.

Когда я буду работать, тогда работайте и вы.

  Он попросил  меня  показать  ему  фотографические снимки произведений моей

скульптуры. Многие из них он видел раньше: мои работы ему понравились.

  Я заранее знал,  что из нынешней моей работы ничего не выйдет, так как при

таких условиях могло бы получиться только одно общее впечатление.  Я не имел

возможности  видеть всей фигуры "кругом".  Это служило большим препятствием.

Заметив мое смущение, Л. Н-ч сказал:

  - Работайте себе таким образом. Я не буду вам мешать и не буду обращать на

вас внимание.

  Прежде всего  я принялся лепить бюст супруги Л.  Н-ча.  Он был готов в три

сеанса. Бюст всем очень понравился. Его признали весьма удачным. Л. Н. часто

приходил  в  мою  временную мастерскую и наблюдал за работой.  Иногда по два

раза в день.

  Я часто слышал возгласы знаменитого писателя: "Очень хорошо. Великолепно!"

Как-то раз я заметил, что тень мешает мне в мастерской. Оборачиваюсь, вижу у

окна фигуру Л.  Н-ча,  наблюдающего за работой.  Когда бюст графини оказался

столь удачным,  семья Л.  Н-ча стала советоваться,  как бы воздействовать на

него,  чтобы  он  дал  согласие на позирование.  Несмотря на все упрашивания

графини, он все-таки отказывался.

  - Я  позировать  не  буду,  - повторял Л.  Н-ч,  - а согласен только,  как

сказал. Приходите ко мне в кабинет во время моих занятий и работайте.

  Я волей-неволей  согласился.  Так я и начал свою работу.  Л.  Н-ч сидел за

письменным столом и писал. Он оканчивал рассказ из кавказской жизни (*1*). Я

сделал набросок. Л. Н-ч посмотрел и говорит: "Да, хорошо. Меня еще так никто

не делал.  Вы действительно дали мне движение.  Шопенгауэр  говорит:  "Когда

человек мыслит,  тогда у него бывает такое движение".  Бюсты Л.  Н-ча лепили

князь Трубецкой (*2*),  Гинцбург (*3*),  а портреты писали Репин и Ге. У них

он  выходил  иначе  - с другим "движением".  На следующий день предстоял еще

один сеанс.  В тот день ничего не вышло.  Я не мог видеть всей фигуры сразу.

Чтобы  набраться  впечатлений,  я  много  гулял  с Л.  Н-чем в саду и других

местах.  Я собирал в памяти мельчайшие подробности всей фигуры и движений Л.

Н-ча.  Видя,  что  без позирования дело подвигается очень медленно,  я решил

взять бюст в мастерскую,  чтобы там закончить его на память.  С  этой  целью

прогулки наши участились.  Гуляли мы по 2 - 2 1/2 часа.  Я часто уставал.  В

этих случаях Л.  Н-ч,  обнаруживая  необыкновенную  для  его  лет  бодрость,

улыбался, глядя на меня, и говорил: "Эх вы, молодежь. Я готов еще столько же

с вами гулять".

  Благодаря этим  прогулкам  у  меня накопилось много ценных впечатлений.  Я

сделал бюст на память таким,  каким задумал.  Я собирался уже отлить фигуру,

но  графиня  предложила  еще  подождать.  "Может  быть,  он  еще  согласится

позировать",  - заметила она.  Старшая дочь,  Татьяна Львовна, говорила мне:

"Vous avez gagne les coeurs des mes parants" (*). Я действительно чувствовал

себя в семье Л.  Н-ча,  как у себя дома.  Раз, вечером, Л. Н. приходит в мою

мастерскую   с   зятем  Сухотиным  (мужем  Татьяны  Львовны)  и  принимается

рассматривать свой бюст и  бюст  супруги.  Работа  понравилась.  Легко  себе

представить мою радость, когда Л. Н-ч вдруг говорит:

  (* Вы покорили сердца родителей (фр.). *)

  - Ну, буду перед вами позировать минут пятнадцать.

  Я быстро принялся за работу.  Это был первый сеанс,  в течение которого  я

успел много поправить и переделать.  Когда Л.  Н. вышел из мастерской, я был

весь мокрый от усталости.  Я работал с  необычайным  напряжением.  Когда  он

затем увидел "переделку",  то сам сказал:  "Однако какая перемена в работе".

Мне не хотелось делать бюст Л.  Н. по обыкновенным его портретам, как мы его

привыкли видеть,  например,  в образе крестьянина.  Я хотел представить его,

как он мыслит.  Толстого - автора "Воскресения",  а не автора  романа  "Анна

Каренина",   хотя   это   произведение   является  также  шедевром.  В  этом

произведении     Толстой     представляется     мне      более      светским

художником-психологом;  в  "Воскресении"  же  - проповедником.  Выразить его

мыслящим - и было моей главной задачей. По бюсту его лицо представляется уже

необыкновенным.  Во  время  моей  работы  я  искал его лоб,  глаза и рот.  Я

старался изобразить голову в состоянии умственной работы,  а выражение  глаз

имеющим  непосредственную  связь  с  умом.   Мне приходилось думать над

каждой  мелочью.  Я  искал  колорита  в  нем.  Л.   Н.,   по-видимому,   сам

заинтересовался  работой и пришел на следующий день после первого сеанса для

второго сеанса.  На этот раз он позировал десять минут.  День спустя он,  по

собственному желанию, пришел в третий раз. Я не смел просить его являться на

сеансы,  не желая злоупотребить его добрым отношением ко мне.  Во время моей

работы я изучил фигуру Л.  Н.  Она замечательно оригинальна.  У меня явилось

желание сделать "фигурку" Л.  Н.,  и я передал об этом супруге его.  Графиня

советовала  мне  приняться за работу,  но я спешил в Петербург.  Из Одессы я

отправлюсь по делам в Петербург,  а оттуда опять в Ясную Поляну и примусь за

"фигурку" Л. Н-ча.

  О Л.  Н. Толстом, как человеке, и о том удивительном образе жизни, который

ведет краса и гордость русской литературы,  г. Аронсон отзывается с чувством

благоговения.  Несмотря на свой  преклонный  возраст,  Л.  Н-ч  интересуется

положительно всем,  что происходит на всем земном шаре.  Ничто ему не чуждо,

ничто более или менее важное не оставляется им без внимания.  Л.  Н. Толстой

встает  в  9  час.  утра  и идет в свой кабинет,  где принимается за работу.

Работает он без устали до 3 часов.  В этот  час  завтракает.  Завтрак  самый

легкий,  состоящий исключительно из зелени,  кофе и т.  п. После завтрака он

прочитывает письма и газеты. Л. Н. получает массу писем со всех концов мира.

Он лично отвечает на многие письма.

  - При мне,  - говорил  г.  Аронсон,  -  получены  были  письма  от  группы

студентов,  просивших  у Л.  Н-ча его автограф.  Он удовлетворил их просьбу.

Говорят,  что будто бы Л.  Н-ч позволяет себе дома некоторую  роскошь.  Так,

например,   письма   ему  будто  бы  подаются  на  серебряном  подносе.  Это

безусловная ложь:  образ жизни Л.  Н-ча и всей семьи удивительно простой. Во

всем  доме вы не найдете даже мягкого стула.  Вся мебель деревянная.  Сам Л.

Н-ч относится ко всему окружающему с необыкновенной  предупредительностью  и

незлобивостью.   Несколько   тверже  характер  у  графини.  И  это  является

необходимостью.  В противном случае,  смею  вас  уверить,  весь  дом  Л.  Н.

Толстого разобрали бы,  кажется, в несколько дней. Вот вам пример. При Ясной

Поляне есть большой лес,  принадлежащий Л.  Н.  Толстому. Крестьяне свободно

рубят лес,  отлично зная,  что Л.  Н-ч никогда с них взыскивать не будет. Но

зато крестьяне,  надо отдать им справедливость, благоговеют перед Л. Н-чем и

называют его "дедом". Каждое спорное дело разрешается только Л. Н. Чуть что:

"Пойдем ко Льву Николаевичу,  он рассудит".  Недавно некоторые из  окрестных

крестьян  получили наследство.  "Делить наследство будет Лев Николаевич",  -

решили крестьяне.  Он и разделил.  Остались довольны. Недавно пожар истребил

многочисленное имущество деревенских жителей. Погорельцы отправились к графу

Толстому.  Л.  Н.  принял самое  близкое  участие  в  бедственном  положении

пострадавших  и  оказал  всем  посильную помощь.  Крестьяне не знали,  как и

благодарить. Вся семья Л. Н. пользуется большой любовью крестьян.

  - Я сам,  - рассказывает Аронсон, - был свидетелем такой сцены. К веранде,

на которой вся семья и я пили чай, подошел нищий, больной, с ужасными ранами

на ногах.  На Л.  Н-ча вид больного произвел удручающее впечатление. Супруга

младшего сына Л.  Н-ча (*4*) лично  промыла  раны  больному  и  сделала  ему

перевязку. Нищего снабдили всем необходимым и отправили в больницу.

  В доме графа Толстого всегда большое общество.  Наезжают друзья, знакомые.

В  6 ч.  обед - вегетарианский.  За столом никогда нет вина,  водки и вообще

крепких  напитков.  Пьют,  в  том  числе  и   гости,   исключительно   квас,

изготовляемый  дома и особенно вкусный.   После прогулки Л.  Н в 9 час.

вечера, принимает ванну, пьет чай и играет в шахматы.

  Во время  пребывания  г.  Аронсона  в  Ясной  Поляне  Л.  Н.  не занимался

физическим трудом.  У него в то время немного болела нога.  Тем не менее  он

поражает   своей  бодростью  и  ловкостью.  Как-то  он  вошел  в  мастерскую

скульптора и хотел снять с высокой полки книгу.  Неподалеку находились козлы

(параллели).  Л.  Н.  быстро взобрался к полке. Когда он хотел соскочить, г.

Аронсон подал ему руку, чтобы поддержать его. Л. Н. отказался и заметил:

  - Если бы нога теперь не болела, то я перескочил бы через эти козлы.

  - Вы,  конечно,  помните, - сказал снова г. Аронсон, - содержание рассказа

Л.  Н.  Толстого "Охота на медведя"?  (*5*) Я встретил крестьянина, которому

теперь за семьдесят лет и который мне рассказывал, что этот случай произошел

с ним и с Л.  Н-чем.  Этот крестьянин и другие передавали мне, что Л. Н. был

всегда крепкого здоровья.  Он пользовался известностью силача.  Еще два года

тому  назад  Л.  Н.  отправлялся  пешком  из  Ясной  Поляны в Тулу и обратно

(тридцать верст).  Теперь Л.  Н.  такие расстояния делает  верхом,  провожая

своих детей к поезду и т.  п. На лошади он держится превосходно. В последнее

время только Л. Н. держит голову несколько наклоненной вниз. Об его силе и в

то же время о добре, которое он творит, крестьяне рассказывают много фактов.

  Г. Аронсону передавали,  между прочим,  такой факт.  Проезжая по  степи  с

ямщиком,  Л.  Н.  встретил  мужика  с телегой,  наполненной дровами.  Телега

свалилась на сторону,  и бедный мужик не в состоянии был ее  поднять.  "Надо

подсобить мужику",  - сказал Л.  Н.  и один поставил телегу на колеса. Мужик

подивился на барина и его силу.

  Крестьяне приходили в дом Л.  Н.  смотреть сделанный г. Аронсоном бюст. Он

находился в кабинете, где на полках были размещены всевозможные книги.

  - То все голова Льва Николаевича написала, - говорили крестьяне, указывая,

между прочим, и на французские книги.

  Л. Н между прочим,  интересовался жизнью знакомых ему русских журналистов,

живущих в Париже.  Л.  Н.  расспрашивал о парижском сотруднике  "России"  г.

Яковлеве  (*6*),  о  котором  прекрасно отозвался и которому просил передать

поклон.  Н.  Л.  Аронсон вынес из своего пребывания  в  Ясной  Поляне  самое

отрадное впечатление и никогда неизгладимые воспоминания о Л.  Н.  Толстом и

его семье.

        "Комментарии"

  Г. Мль. Граф Л. Н. Толстой в Ясной Поляне. - Одесский листок, 1901, 3

(16) июля, No 169.

  Автор статьи - Григорий Исидорович Модель  (1871-?),  публицист,  хроникер

одесских газет.

  Наум Львович Аронсон (1872-1943),  известный скульптор, уроженец Витебской

губернии,  живший  постоянно   в   Париже.   Участник   многих   европейских

художественных  выставок.  Был  у  Толстого  в  середине  июня  1901 г.  Его

пребывание в Ясной Поляне в дневнике С.  А. Толстой отмечено дважды: 14 и 20

июня  1901 г.  "Живет сейчас скульптор Aronson,  бедняк-еврей,  выбившийся в

Париже в восемь лет в хорошего,  талантливого скульптора.  Лепит  бюст  Льва

Николаевича и мой;  bas-relief - Тани,  и все недурно" (Дневники,  т.  2, с.

20).  Кроме бюста Толстого в бронзе  Аронсоном  было  сделано  два  портрета

Толстого карандашом и около восьмидесяти набросков.

  1* Толстой продолжал в это время работу над повестью "Хаджи-Мурат".

  2* Князь Павел (Паоло) Петрович Трубецкой (1866-1938), скульптор.

  3* Илья Яковлевич Гинцбург (1853-1939), скульптор.

  4* Ольга Константиновна Толстая,  урожд. Дитерихс (1872-1951), первая жена

Андрея Львовича Толстого.

  5* Имеется  в виду рассказ "Охота пуще неволи" из "Четвертой русской книги

для чтения" (т. 21).

  6* Исаак  Яковлевич Павловский (1862-1924),  пользовавшийся псевдонимом И.

Яковлев,  был корреспондентом "Нового времени" и других  русских  изданий  в

Париже.