Отечественная война 1812 года

Генерал Ермолов

Записки о 1812 году

Русская история и культура 

История С.Соловьёва История Войн

Рефераты по истории

Итак, оставили мы Смоленск,  привлекли на него все роды бедствий,

превратили  в  жилище  ужаса  и смерти.  Казалось,  упрекая  нам,

снедающим  его пожаром,  он,  к стыду  нашему, расточал  им мрак,

скрывающий наше отступление.

Разрушение Смоленска познакомило меня с новым совершенно для меня

чувством,  которого войны,  вне пределов отечества  выносимые, не

сообщают.  Не видел  я  опустошения земли  собственной, не  видел

пылающих  городов моего  отечества. В  первый раз  жизни коснулся

ушей  моих  стон соотчичей,  в  первый раскрылись  глаза на  ужас

бедственного их положения.  Великодушие почитаю я даром Божества,

но едва ли бы дал я ему место прежде отмщения!

Началось седьмое число, происшествиями памятное!

Главнокомандующий,  полагая,  что войска,  отступившие с  вечера,

успели  отдалиться,  удивлен  был,  найдя на  месте  весь  корпус

генерал-лейтенанта  Багговута. Проселочная  дурная  дорога, худые

переправы, ночь необычайно темная затрудняли движение артиллерии,

и   войска   едва  подвигались   вперед.   Ночи  оставалось   уже

непродолжительное  время,  и   до  рассвета  едва  возможно  было

удалиться  из виду  неприятельской армии.  Не было  сомнения, что

французы  станут сильно  преследовать, и положение  наше очевидно

делалось  опасным [29].  Он  приказал мне  ехать, употребил  даже

просьбу,  чтобы  я  старался  всячески ускорить  движение  войск.

Проехав  версты три,  понуждая вперед  артиллерию, нашел  я среди

колонны пехоты два экскадрона Сумского гусарского полка, и офицер

донес мне, что в трехстах шагах отсюда из занимаемого им поста он

вытеснен французами  и имеет  раненых; что бывшие с  ним егеря от

авангарда   князя   Горчакова   отошли   прежде,   нежели   отряд

генерал-майора  Тучкова  прошел  сие  место, и  неприятель  скоро

появился.  Поправить сего  было невозможно, темнота  не позволяла

видеть места  и сил неприятеля; оставалось  только спешить пройти

это место, где и  переправа около мельницы была неудобна. Я донес

обо всем главнокомандующему  и поехал далее. Начинало рассветать,

когда войска,  прошедши около десяти  верст, остановились, потому

что генерал-адъютант  Уваров приказал 1-му кавалерийскому корпусу

запастись  фуражом  и вьючить  на  лошадей  сено. Самую  вежливую

послал  я ему  записку, а  по званию  моему предложил,  не ожидая

пехоты,  идти на  место, где  наша проселочная дорога  выходит на

большую. Вскоре,  услышавши пушечные выстрелы,  приказал я пехоте

следовать   сколько   возможно   поспешнее.   Не  могли   сыскать

начальствовавшего   всею   колонною  генерал-лейтенанта   Тучкова

(Николая Алексеевича), который  весьма покойно ночевал в деревне;

я объяснился с генерал-лейтенантом Коновницыным и был уверен, что

по известной  его неутомимости и любви  к порядку он все исполнил

наилучшим  образом.  Если   пушечные  выстрелы  были  со  стороны

арриергарда,  мы могли  подвергнуться  потере, но  никаким другим

следствиям; но ежели в  действии отряд генерал-майора Тучкова, он

может быть опрокинут, соединение дорог захвачено, мы атакованы на

марше, и без потери  артиллерии нет средства соединиться с другою

колонною армии, которая отправлена  прямо на переправу чрез Днепр

у  Пневой Слободы.  Изъяснив  опасения мои  главнокомандующему, я

послал  ему моего  адъютанта. Для  ускорения движения  приказал я

посадить людей  на орудия и идти  рысью. Вскоре главнокомандующий

уведомил  меня,  что арриергард  сильно  преследуем, что  занявши

высоты, у  дороги лежащие,  отрезал его так,  что часть кавалерии

его должна  была проскакивать  под выстрелами, и  он принужденным

нашелся  возвратить   2-й  корпус   генерала  Багговута,  который

вытеснил  неприятеля  из  занимаемой  им позиции  и  открыл  путь

арриергарду,  но  что сражение  продолжается  с  упорством и  что

присутствие  его  там  необходимо.  Между  тем  генерал-лейтенант

Уваров вышел с кавалерийским корпусом на большую дорогу, вслед за

ним 1-я гренадерская и  3-я пехотная дивизии. На самом соединении

дорог   стоял   Елисаветградский   гусарский   полк   из   отряда

генерал-майора  Тучкова,   которого  полагали   в  шести  верстах

впереди,  на месте,  где был  авангард князя  Горчакова. Командир

полка  донес, что  отряд не  далее версты впереди,  и подтвердил,

что,  не  дождавшись  его,  князь Горчаков  отправился  к  армии,

оставивши три полка  донские под командою генерал-майора Карпова,

которым также  приказано следовать  к армии. Полки  сии оставлены

мною  и,  закрывая отряд  наш,  продолжали  слабую перестрелку  с

неприятелем,   который  вперед   не  подавался.   Пользуясь  сим,

генерал-майор    Тучков   выиграл   небольшое    расстояние.   На

представление    мое     о    необходимости    подкрепить    его,

генерал-лейтенант  Тучков  1-й,  согласясь,  приказал  полковнику

Желтухину  идти  с полками  лейб-гренадерским  графа Аракчеева  и

полуротою  батарейной  артиллерии. Все  прочие  войска отошли  на

ночлег  в шести  верстах  позади. Было  десять часов  утра,  и со

стороны Смоленска  довольно спокойно, но  сомнительно было, чтобы

во весь  день продолжалось спокойствие, ибо  неприятелю явно было

намерение наше выйти на  большую дорогу, и что, не допустив нас к

тому, он  приобретал неисчислимые  выгоды. Еще не  прибыл до того

корпус генерал-лейтенанта графа  Остермана, и много разбросано по

дороге артиллерии; арриергард был  в далеком расстоянии, и корпус

генерал-лейтенанта Багтовута, служивший ему опорою, вместе с ним.

Итак, не взирая на все выгоды занимаемой нами позиции, необходимо

было  удерживать ее  до соединения  наших войск. Правый  фланг ее

простирался  по холму,  коего  защита была  существенною для  нас

важностию, ибо он закрывал  у подошвы его сходящиеся Дороги; имея

его,  удобно было  подкреплять каждую  часть войск  всего боевого

устроения.  Центр  покрывался  густым  кустарником по  низкому  и

частию  болотистому  месту;   к  левому  крылу  несколько  вперед

выдавался  необширный,  но  весьма  густой  лес,  на  оконечности

которого  пространное   поле,  для  действия  кавалерии  удобное,

склонялось  назад к  ручью очень  тенистому. Надобно  было занять

поле и  иметь на  нем значительную артиллерию,  дабы не допустить

неприятельских батарей,  которым представлялся  тыл большей части

нашей  линии и  к  ней ведущая  дорога. Генерал-майор  Тучков дал

знать,  что  замечено  уможение  неприятельских  сил,  и  прислал

схваченных  двух  виртембергских  гусар,  которые  показали,  что

собранная  конница  ожидает  прибытия  пехоты, и  тогда  начнется

атака.  Донского   войска  генерал-майор   Карпов  известил,  что

посланные   от   него  разъезды   осмотрели  французскую   армию,

переходящую  на  правый  берег  Днепра по  нескольким  устроенным

мостам.  По представлению  моему генерал-лейтенанту  Тучкову 1-му

возвращены  войска,  отошедшие  на  ночлег, а  главнокомандующему

донес я  об известиях и получил  повеление вступить в сражение, и

что    он   поспешит    прибыть,   устроив    дела   арриергарда.

В  реляции подробно  изложены  все обстоятельства  сего сражения.

Предоставив  ее  главнокомандующему,  я  получил  приказание  его

представить  ее  прямо   от  себя  светлости  фельдмаршалу  князю

Кутузову[30].

Важные  обстоятельства,  сопровождавшие сие  сражение, не  лишили

войск наших  возможности кончить  его с честию  и выгодами, тогда

как сами они находились в величайшей опасности. Особенное чувство

удовольствия производит  во мне воспоминание  о сем происшествии;

ибо  главнокомандующий изъявил  мне  в сей  день высокую  степень

доверенности и  большую часть  успеха обратил собственно  на счет

мой.

   Реляция о сражении 7 числа августа при селении Заболотье или

                            Валутине.

"По  трехдневном   защищении  города  Смоленска  определено  было

отступление  армии, 2-я  армия  прикрывала переправу  чрез Днепр,

большими  силами  неприятеля  угрожаемую;  авангард ее  был  в  6

верстах от  Смоленска на  Московской дороге, 1-я  армия следовала

двумя  колоннами:  первая  под  командою генерала  от  инфантерии

Дохтурова  из  5  и  6-го  корпусов  и  арриергарда  генерала  от

кавалерии Платова, проходила дорогою, от неприятеля отклонившеюся

и безопасною.  2, 3 и 4-й  корпуса и арриергард генерал-адъютанта

барона Корфа  должны были  сделать фланговый марш  для достижения

большой  Московской дороги  путями трудными  и гористыми,  ход их

умедлявшими. В  продолжение сего авангард 2-й  армии отошел, и на

смену его  заблаговременно посланный отряд генерал-майора Тучкова

3-го,  состоящий из  20  и 21  егерских, Ревельского  пехотного и

Елисаветградского гусарского  полков, встретил  уже неприятеля на

одиннадцатой версте от города.

Арриергард генерал-адъютанта барона  Корфа в близком от Смоленска

расстоянии   был  атакован   большими  неприятеля   силами.  Ваше

высокопревосходительство,   свидетель  сего   упорного  сражения,

должны   были  ввести   в  дело  2-й   корпус  генерал-лейтенанта

Багговута;  прочие  корпуса   продолжали  путь  свой.  Я  получил

повеление  вашего высокопревосходительства ускорить  их движение.

Важность  обстоятельств  того требовала:  надобно было  захватить

соединение    дорог.   Невозможно   было    употребить   довольно

поспешности.   Соединение   было  близко   от  Смоленска.   Отряд

генерал-майора Тучкова 3-го слаб против неприятеля. Именем вашего

высокопревосходительства  приказал я 1-му  кавалерийскому корпусу

генерал-адъютанта Уварова  поспешно занять  соединение дорог, что

было  исполнено  без  замедления,  3-й корпус  генерал-лейтенанта

Тучкова  1-го, горящий  желанием встретить неприятеля,  пришел по

свежим  следам   кавалерии.  Генерал-майору   Пассеку  поручил  я

проводить артиллерию  рысью, 4-й  корпус генерал-лейтенанта графа

Остермана-Толстого  пришел  мало времени  спустя.  Я нашел  отряд

генерал-майора Тучкова  3-го в двух только  верстах от соединения

дорог,  приказал часть  пехоты  отодвинуть вперед,  подкрепил его

бригадою  полковника  Желтухина  из  лейб-гренадерского  и  графа

Аракчеева полков и 6-ю батарейными орудиями. Передовые посты были

в перестрелке,  но неприятель был слаб.  3-й и 4-й корпуса отошли

на  назначенный  ночлег  в  6  верстах  расстояния.  В  два  часа

пополудни  усилился огонь  на передовых  постах, и  два дезертира

объявили,  что  неприятель в  числе  двенадцати  полков пехоты  и

конницы  готов  сделать   нападение,  коль  скоро  большие  силы,

переправляющиеся  с   левого  берега  Днепра,   к  ним  прибудут.

Командующий  передовыми  постами  Войска  Донского  генерал-майор

Карпов дал  известие, что неприятель со  многими силами переходит

реку.  Я известил  о сем  генерал-лейтенанта Тучкова 1-го  и 3-му

корпусу приказал  идти поспешнее. Передовые  посты уступили силам

неприятеля,  и  к  пятому  часу  должен  был  уже  и  4-й  корпус

приблизиться.  Я  донес  вашему  высокопревосходительству, и  вам

угодно было приказать мне расположить войско в боевое устроение в

ожидании вашего прибытия из  арриергарда. Вскоре началось дело во

всей силе.  Неприятель употребил  все усилия по  большой почтовой

дороге, но выгодное положение с нашей стороны и не приспевшая еще

дотоле  неприятельская  артиллерия  дали возможность  удержаться.

Неприятель умножил стрелков на левом фланге отряда генерал-майора

Тучкова 3-го, но по  распоряжению его употребленный 20-й егерский

полк с  генерал-майором князем Шаховским удержал  его и дал время

3-й  дивизии  полкам  Черниговскому,  Муромскому и  Селенгинскому

приспеть и утвердиться.

Вскоре  прибыла  неприятельская артиллерия,  и  канонада с  обеих

сторон   усилилась  чрезвычайно.   Ваше  высокопревосходительство

изволили прибыть  к сражающимся войскам. Появилась неприятельская

кавалерия и  как туча возлегла на  правом крыле своем. Всю бывшую

при  корпусе  кавалерию,  кроме  1-го корпуса,  надобно  было  по

необходимости  употребить на  левом нашем крыле.  Силы неприятеля

были  превосходны,  местоположение  в  его пользу.  Позади  нашей

кавалерии  болотистый  ручей,  трудная  переправа артиллерии.  Но

бригада  под   командою  генерал-майора   князя  Гуриела,  быстро

вытеснившая   неприятельскую   пехоту   из   лесу,   к   которому

принадлежала  его  кавалерия, сделала  атаки его  нерешительными,

робкими;  паче же  Перновский полк с  генерал-майором Чоглоковым,

выстроенный в  колонне, среди самого  неприятеля, подкрепляя нашу

кавалерию, удвоил ее силу. 24 орудия сделали ее непреодолимою. По

силам неприятельской кавалерии,  казалось, должно было одной лишь

быть атаке и вместе  с нею истреблению левого нашего крыла, но по

храбрости войск наших каждая  атака обращаема была в бегство, как

с  потерею, равно  со  стыдом неприятеля.  Кавалериею и  казаками

приказал я командовать генерал-адъютанту графу Орлову-Денисову. С

обеих сторон повторенные  атаки и отражения продолжались довольно

долго.  В  сие  время  прибыла  17-я  дивизия  генерал-лейтенанта

Олсуфьева, и  утомленные в деле  с арриергардом генерал-адъютанта

барона Корфа полки употреблены были в подкрепление правого крыла,

как  пункта, от  главных  неприятеля атак  удаленного. На  центре

усилились батареи  неприятеля, но противостоявшие неустрашимо 3-й

дивизии  полки  Черниговский,  Муромский  и Селенгинский,  удержа

место, отразили  неприятеля, который, бросясь  на большую дорогу,

привел  в  замешательство   часть  войск,  оную  прикрывавших.  В

должности  дежурного генерала  флигель-адъютант  полковник Кикин,

адъютант  мой  лейб-гвардии конной  артиллерии  поручик Граббе  и

состоящий  при   мне  штаб-ротмистр  Деюнкер,  адъютант  генерала

Милорадовича,  собрав  рассеянных людей,  бросились с  барабанным

боем в  штыки и в короткое  время очистили дорогу, восстановя тем

связь  между частями  войск. Не  успевший в  намерении неприятель

отклонил атаку и устремил  последнее усилие на правое наше крыло.

Батарея  наша  из  четырех  орудий была  сбита,  и  я, не  вверяя

утомленным  полкам   17-й  дивизии  восстановление  прервавшегося

порядка,    лейб-гренадерский   полк    в    присутствии   вашего

высокопревосходительства  повел  сам  на батарею  неприятельскую.

Полковник Желтухин, действуя  отлично, храбро, опрокинул все, что

встретилось  ему  на пути.  Я  достигал уже  батареи, но  сильный

картечный огонь, храброму сему полку пресекший путь, привел его в

расстройство. Атаки неприятеля однако же прекратились. Полк занял

прежнее свое место, и  с обеих сторон возгорелся сильный ружейный

огонь.  Екатеринославский гренадерский  полк  пришел в  помощь, и

полки  17-й дивизии  участвовали больше  стрелками. Генерал-майор

Тучков 3-й, опрокинув сильную неприятельскую колонну и увлеченный

успехом,  во   время,  к  ночи  уже   клонящееся,  взят  в  плен.

Генерал-лейтенант  Коновницын,   не  взирая  на  сильный  повсюду

неприятельский огонь, оттеснил неприятеля на всех пунктах правого

крыла на большое расстояние,  место сражения и даже далее удержал

за  нами. Он  учредил посты,  отпустил артиллерию, снял  войска с

позиции  в   совершеннейшем  порядке,  и  армия  беспрепятственно

отступила   к   Дорогобужу   и   соединилась   со   2-ю   армиею.

Списки об отличившихся  чиновниках, господами начальниками на имя

вашего   высокопревосходительства  препровожденные,   имею  честь

представить, с моей стороны доверенность вашего

высокопревосходительства стараясь заслужить справедливостию моего

донесения".

В  продолжение сражения  были минуты,  в которые  невозможно было

допускать уверенности  в счастливом  окончании оного. Я  послал к

великому  князю  записку,  что  необходимо  ускорить  движение  к

переправе  чрез  Днепр и  тотчас  перейти  его, дабы  сражающиеся

войска  не  встретили препятствий  при  переправе, ибо  надлежало

ожидать,  что  неприятель  будет  нас преследовать  стремительно.

Командующий  арриергардом барон  Корф, далеко  еще не  дошедши до

большой дороги, заметил, что неприятель не только не понуждал его

к    скорейшему   отступлению,    напротив    старался,   занимая

перестрелкою, его задерживать,  в том вероятно предположении, что

отбросит сражающиеся  наши войска  от пункта соединения  дорог, и

арриергард  наш   останется  отрезанным.  Не   имели  успеха  сии

соображения его, и арриергард прибыл к войскам.

8-го   числа   арриергардом   командовал  генерал-адъютант   граф

Строганов[31]  (Павел Александрович); 1-й  кавалерийский корпус и

гренадерские полки  Павловский, С.-Петербургский  и Таврический с

достаточною   артиллериею   его   составляли.   Судя  по   силам,

употребленным в  сражении, по кратковременности  его, нельзя было

потерю неприятеля полагать чрезвычайною, но таковою утверждали ее

все,   доставшиеся   нам   пленные   офицеры.  Итак,   неприятель

ограничился  одним  за  нами  наблюдением. Большую  часть  дня  я

оставался с  арриергардом, страшась  и за слабость  его состава и

сомневаясь  в  искусстве  начальствующего  им.  Невдалеке  назади

главнокомандующий приказал  на случай  подкрепления иметь готовые

войска.

Медленно отступающий  арриергард я  оставил далеко, и  поздно уже

возвратясь к армии, удивлен  был, найдя ее еще не переправившеюся

за  Днепр,  ибо опоздавший  со  своею  колонною генерал  Дохтуров

занимал переправу.  Можно почесть весьма  счастливым случаем, что

неприятель не  пришел к переправе  в одно время с  нами, чему, по

положению места, трудно было  препятствовать, или не иначе, как с

чувствительным весьма уроном.

По окончании Крымской кампании, князь Меншиков, проезжая через Москву, посетил А. П. Ермолова и,

Записки партизана Дениса Давыдова. о польской войне 1831 года. Генерал Ермолов.

К числу провидцев относят генерала Ермолова, который предсказал войну 1812 года. ... Естественно, Ермолов задал ему вопрос

Памятные заметки Василия Денисовича Давыдова. Император Александр 1 по наущению врагов Ермолова.

генералу Ермолову; у него на дворе юнкер мой и гусар ... непосредственным начальством; Ермолов спросил меня, для чего я

6 августа Аббас-Мирза обложил крепость Шушу На помощь гарнизону главнокомандующий на Кавказе генерал Ермолов

Генерал Ермолов находился в то время в Костроме. В своих воспоминаниях он пишет следующее: «В то время проживал в Костроме

генерала Ермолова известие, что против России враждебные ... время, нужное для присылки подкреплений Ермолову

... возглавлял командующий Отдельным Кавказским корпусом генерал Ермолов, а позднее — генерал Паскевич. Ермолов