Отечественная война 1812 года

Генерал Ермолов

Записки о 1812 году

Русская история и культура 

История С.Соловьёва История Войн

Рефераты по истории

Атаман Платов из Вязьмы отправился на Духовщину по известиям, что

туда  идет  парк тяжелой  артиллерии,  высланной  в Можайск  пред

выступлением Наполеона  из Москвы. Медленно было  его движение по

причине огромного  количества повозок  под канцеляриями различных

штабов   и  экипажей   множества  чиновников   (non  combattans).

Прикрытие  состояло  большею частию  из  войск армии  вице-короля

италианского и прочих союзников. Уклоняясь от большой дороги, они

почитали себя  в безопасности,  не соблюдая порядка,  ни малейшей

осторожности. Внезапное  появление тучи казаков  с самим атаманом

Платовым  привело  все  в  замешательство; никто  не  помышлял  о

защите,  всякий  искал  спасения.  Взяты в  плен:  один  генерал,

занимающий  важное место  в  армии, все  чиновники, много  нижних

чинов и  многочисленная коллекция карт и  планов[86]. Казакам при

самой  незначительной  потере  достались  в руки  шестьдесят  три

орудия и богатая весьма добыча.

Атаман  Платов,  пришедши  на  правый берег  Днепра,  остановился

против предместия  Смоленска, укрепленного французами. Наполеон с

гвардиею и вся армия занимали город.

Из  Дорогобужа  предписано  генералу  Милорадовичу  с  авангардом

следовать к армии, а  мне приказание приехать в главную квартиру.

От  реки  Осьма до  Дорогобужа  генерал-майор  Юрковский с  двумя

егерскими полками  и легкою кавалериею преследовал неприятельский

арриергард,  который, слабо  защищаясь, оставил  несколько пушек.

Далее, разбивши его у  Соловьевой переправы, отнял много орудий и

от   Смоленска   возвратился   к   своему   месту   в   авангард.

Прежде прибытия  армии нашей в город  Ельню генерал-адъютант граф

Орлов-Денисов послал  с отрядом овладеть французскими рекрутскими

депо,   расположенными  в   разных  местах   окрестности,  частию

осмотренными  уже партизанами  Давыдовым, Фигнером  и Сеславиным.

В   Ельне   находился   генерал-майор   князь  Яшвиль   (Владимир

Михайлович), командовавший милициею Калужской губернии. Узнавши о

движении генерала Ожеро, он оставил город, но настигнутый, должен

был  принять  неравный  бой  против  сильного  рекрутского  депо.

Внезапно прибывший генерал  граф Орлов-Денисов охранил милицию и,

преследуя  генерала Ожеро,  атаковал его, упорно  защищавшегося в

занимаемом  селении.  Графу  Орлову-Денисову  содействовали  трое

наших  партизанов.   Огнем  артиллерии  нашей   взорваны  фуры  с

патронами, и генерал сдался.  Взято пленными более полутора тысяч

человек. Спешивший на помощь  с рекрутскою своею конницею генерал

Шарпантье, потеряв  часть ее,  отброшенную в болото,  удалился. В

селении  Клементине  сожжены  магазины  с заготовлениями  разного

рода. Встреченный  нашими партизанами с  рекрутским пехотным депо

генерал   Бараге  д'Илье,   узнавши   о  сдаче   генерала  Ожеро,

разменявшись несколькими ружейными выстрелами, поспешно отступил.

В  движении  от  Смоленска  до Москвы  неприятельская  армия  для

обеспечения  сообщений   располагала  военные  посты,  достаточно

укрепленные  против  внезапных нападений  в  церквах и  отдельных

строениях,  где удобно  могли  храниться запасы  продовольствия и

другие снабжения для войск, идущих к армии. Но беззаботливость до

такой   простиралась  степени,   что  нигде  и   никаких  запасов

заготовляемо не было.

Не  прежде окрестные  поселяне Москвы  взялись за оружие,  как по

занятии  ее  Наполеоном. Быстрое  движение  его  армии не  давало

времени  тревожить  деревни, лежащие  по  обеим сторонам  большой

дороги.  Жители  не покидали  домов  своих, производили  сельские

работы и ни в чем не терпели недостатка. Неприятелю могли служить

чрезвычайно  важным пособием  находящиеся  в тылу  армии селения,

если бы шедшие за нею нестройные толпы развратной союзной сволочи

воздерживаемы  были   от  бесчинств  и   разбоев.  Между  народом

спокойным и  не раздраженным рассыпанные ловким  образом деньги в

уплату за  доставляемые припасы если бы  и не могли предотвратить

восстания,  то  конечно  не  сделалось  бы оно  общим  и  столько

гибельным;  но  даже  нет  сомнения,  что нашлись  бы  и  готовые

усердствовать.

Наполеон, видевши нашу армию  в грозном порядке отступившую после

ужасной  битвы   Бородинской,  Москву,  оставленную  без  защиты,

обреченную  произвольно   на  истребление  пламенем,  должен  был

убедиться,  что продолжение  войны  неизбежно, и  особенно когда,

долго ожидая  тщетно предложений о мире  со стороны фельдмаршала,

прислал он  с объяснениями  генерала Лористона[87]  в главную его

квартиру селение Тарутино.

Правдоподобно  было,   что  он  умножит   армию  идущими  свежими

войсками,  призваны   будут  недалеко  расположенные  сильные  во

множестве резервы. Но каждый  далек был от мысли, чтобы так скоро

и  в  самое  неблагоприятное  время  предпринял  он  отступление.

Главная  квартира   фельдмаршала  была  в   городе  Ельне;  графу

Остерману  с  IV-м  пехотным  корпусом  приказано  быть  недалеко

впереди для  наблюдений. Доходили слухи, что  в Смоленске собраны

огромные  запасы,  и фельдмаршал  допускал  мысль, что  Наполеон,

давши отдых армии, восстановит в ней порядок; но конечно нелепыми

казались  ему  толки  главной   квартиры,  что  если  наша  армия

приблизится к  Красному, тогда Наполеон пойдет  из Смоленска чрез

Мстиславль, и  в городе  Могилеве, присоединивши к  себе польские

войска  генерала Домбровского,  возьмет дальнейшее  направление к

Литве местами неопустошенными.

В Смоленске Наполеон не  нашел никаких заготовлении, даже гвардии

его недоставало полных рационов; направился на Красный, занял его

своею гвардиею и слабым  корпусом маршала Даву в ожидании главных

своих сил,  которые медленно двигались по  большой дороге, каждый

корпус  особенно,  без всякой  между  собой  связи, без  взаимной

обороны,  в   совершенном  расстройстве,   со  множеством  людей,

бессильных владеть  оружием, до невероятности изнуренных голодом.

Фельдмаршалу докладывал я, что  из собранных от окрестных поселян

показаний, подтвержденных  из Смоленска выходящими жителями, граф

Остерман доносит, что тому более уже суток, как Наполеон выступил

с  своею  гвардиею  на Красный.  Не  могло  быть более  приятного

известия   фельдмаршалу,    который   полагал   гвардию   гораздо

сильнейшую,  составленную  из  приверженцев,  готовых  на  всякое

отчаянное  пожертвование.  Выслушавши  доклад  мой, он  предложил

генералу Беннингсену  завтракать с собою, и  положивши на тарелку

котлету,  с обыкновенною  приветливостию  подал мне  ее и  вместе

рюмку вина.  С ними отправился  я к окошку, ибо  по тесноте негде

было посадить  меня. При сем случае  барон Беннингсен представлял

необходимость  скорейшего движения  армии на Красный.  Он удивлен

был  грубою ошибкою  Наполеона, который,  если бы в  Смоленске не

потерял напрасно  трое суток, успел бы  по устроенному в местечке

Дубровне  мосту, перейти  на  правый берег  Днепра, не  только не

преследуемый,    ниже    замеченный   нашими    армиями  [88]   .

Приказано   составить  под   начальством   генерала  Милорадовича

авангард  из корпусов  1-го и  2-го кавалерийских, II-го  и IV-го

пехотных,  сильной артиллерии  и  нескольких казачьих  полков. На

меня    возложена    обязанность    находиться    в    авангарде.

Испрашивая  снисхождение к  чувству некоторого  самодовольства со

стороны  моей, я  должен объяснить,  что оно  произведено лестным

одобрением генерала Беннингсена,  когда изложил я ему соображение

мое  насчет  предстоящих   действий.  Я  полагал,  что  Наполеону

выгоднее  было  выступить  из  Смоленска правым  берегом  Днепра.

Морозы, скрепившие болота, сделали  пути столько же удобными, как

почтовая дорога. Направление на Смоляны оставляло в стороне город

Оршу  и Дубровну,  сокращало  расстояние и  ускоряло сближение  с

маршалом  Удино.  Наполеону не  могло  быть  известно, что  город

Полоцк  уже   в  руках  наших,  и   что  происходит  с  войсками,

защищавшими его, и теми, которые содействовали гарнизону по сдаче

города.   Много   было   причин,   побуждавших   к   поспешности.

Генерал-адъютант граф Орлов-Денисов доносил,  что по болезни не в

состоянии заниматься бывшим в  его распоряжении отрядом, просил о

передаче  его.  Не скрывая  негодования  своего,  он принимал  за

оскорбление, что  при разбитии рекрутского депо  генерала Ожеро и

рассеянии   других   его   частей,   признано  содействие   наших

партизанов, а  не одному ему приписан  весь успех. В командование

отрядом его вступил генерал-майор Бороздин. Составлен новый отряд

из 19-го егерского полка,  шести орудий артиллерии и достаточного

количества   казаков  под  начальством   генерал-адъютанта  графа

Ожаровского.  Приблизившись  к  Красному,  не соблюл  он  должной

осторожности,  полагая,  что  отступающий  неприятель  ничего  не

предпримет. Ночью  граф Ожаровский атакован стремительно гвардиею

Наполеона в больших силах.  Велика была потеря в храбром егерском

полку;  особенным  счастием   уцелела  артиллерия,  и  при  общем

замешательстве  темнота   была  спасительным  покровом.  Молве  о

случившейся  неудаче  старались  дать  желанное направление,  что

впрочем   не    препятствовало   самым   подробностям   сделаться

известными.   Государю   описано   происшествие   с   выгоднейшим

истолкованием,   и  все   остались  довольными!   Неприятель  сам

торжествовал  победу в  своем лагере. Итак,  прославленному вождю

открыт путь к возобновлению подвигов!

Генералу  Милорадовичу с  авангардом  приказано уже  было идти  к

городу Красному.

Атаман  Платов  по  занятии  Вязьмы  и  блистательном  набеге  на

Духовщину,  где  овладел  огромным  парком артиллерии  и  другими

важными   предметами,    явился   пред   укрепленным   французами

предместьем  города  Смоленска  на  правом берегу  Днепра,  когда

Наполеон находился в городе.  Следуя этим берегом, атаман полагал

предупредить Наполеона  в Дубровне или Орше  и, затрудняя его при

переправе,  сколько возможно  замедлить  его движение,  но узнав,

что, спокойно перешедши Днепр,  Наполеон находится в Орше. Не мог

представить  себе  атаман Платов,  чтобы  армия  наша, знавшая  в

подробности  состояние  неприятеля,  с  неимоверною  поспешностию

уходящего, не тронулась даже с места.

Ноября 3-го числа авангард генерала Милорадовича, не дойдя десяти

верст  до Красного,  приблизился  к идущей  от Смоленска  дороге.

Место  IV-го  корпуса заступил  VI-й  корпус генерала  Раевского.

Часть кавалерии  авангарда вступила в дело,  неприятель скрылся в

лес.  Взяты   пленные  и  в  обозе   богатая  из  Москвы  добыча.

В этот день наша  пехота мало была употреблена, и авангард отошел

на ночлег в ближайшее, разоренное, селение, оставленное жителями.

Передовые извещательные посты наблюдали дорогу.

По окончании Крымской кампании, князь Меншиков, проезжая через Москву, посетил А. П. Ермолова и,

Записки партизана Дениса Давыдова. о польской войне 1831 года. Генерал Ермолов.

К числу провидцев относят генерала Ермолова, который предсказал войну 1812 года. ... Естественно, Ермолов задал ему вопрос

Памятные заметки Василия Денисовича Давыдова. Император Александр 1 по наущению врагов Ермолова.

генералу Ермолову; у него на дворе юнкер мой и гусар ... непосредственным начальством; Ермолов спросил меня, для чего я

6 августа Аббас-Мирза обложил крепость Шушу На помощь гарнизону главнокомандующий на Кавказе генерал Ермолов

Генерал Ермолов находился в то время в Костроме. В своих воспоминаниях он пишет следующее: «В то время проживал в Костроме

генерала Ермолова известие, что против России враждебные ... время, нужное для присылки подкреплений Ермолову

... возглавлял командующий Отдельным Кавказским корпусом генерал Ермолов, а позднее — генерал Паскевич. Ермолов