ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ

На рубеже XIX и XX вв. начался новый этап эволюции русского либерализма, в котором возникло новое течение. На позиции либерализма перешли некоторые представители народничества, «легального марксизма» и «экономисты». Интеллигенция внесла в либеральную политику и идеологию элементы демократизма и социального реформаторства, но либеральный лагерь продолжал оставаться аморфным и разделенным на ряд течений и направлений. Процесс смены старого земского либерализма новым буржуазным растянулся на целый ряд лет и не был завершен вплоть до 1917 г.

На рубеже веков наметился процесс взаимного сближения наиболее передовых земских деятелей конституционного толка с интеллигенцией. Лидеры нового либерализма П.Б. Струве и П.Н. Милюков предлагали создать единый фронт представителей либерализма и социал-демократии и таким образом «сложить костяк» широкой конституционной партии, политическая программа которой выражала бы мнение «всего образованного русского общества, всей русской интеллигенции».

Революция 1905–1907 гг. ускорила этот процесс. После издания Манифеста 17 октября 1905 г. поляризация сил в оппозиционном лагере усилилась: были созданы две общероссийские буржуазные партии – кадеты* и октябристы, которые активно действовали до 1917 г. Общая численность их не превышала тогда 50–60 тыс. человек*.

В ноябре 1912 г. состоялся съезд «молодой» московской прогрессивно настроенной буржуазии. А.И. Коновалов, С.Н. Третьяков, А.С. Вешняков, П.П. и В.П. Рябушинские предприняли попытку создать новую партию и выработать ее тактику. Однако их замыслы не были реализованы до конца, и политическое влияние «прогрессистов» было сравнительно незначительным.

Идеологи либерализма считали капитализм наиболее оптимальным вариантом общественного развития, но выступали за эволюционное развитие общества. Кадеты полагали, что революция была бы подлинным несчастьем для России.

В рамках концепции капиталистического прогресса между кадетами и октябристами имелись разногласия. Более радикальная и демократическая часть кадетов защищала интересы общебуржуазного развития страны. Октябристы отражали интересы крупной буржуазии и предлагали умеренные и постепенные реформы. Но обе партии выступали за реформирование государственной власти, установление конституционно-монархического строя, сохранение «единой и неделимой России».

Политическим идеалом кадетов была парламентарная конституционная монархия английского типа. Программа октябристов носила более консервативный характер: они выступали против парламентаризма, за сохранение имущественного и образовательного цензов, ценза оседлости при выборах в Думу, местное самоуправление и суд. В обеих программах большое внимание уделялось решению социальных проблем. Идеологами либерализма была разработана программа экономических реформ, реализация этих мероприятий создала бы необходимые условия для капиталистической системы хозяйства.

Подчеркивая, что с революцией «умные государственные люди вообще не борются, П.Б. Струве считал, что единственная разумная тактика состоит в том, чтобы овладеть революцией в самом начале... и вдвинуть ее в русло закономерной социальной реформы» [2].

Отношение либеральных партий к войне предопределило их тактический курс – отказ от всякой оппозиции царизму.

Либеральная буржуазия предприняла массу усилий для мобилизации сил на ведение войны, что способствовало ее политической консолидации и создало объективные предпосылки для их прихода к власти после Февральской революции 1917 года.

В условиях российской действительности, где социальные антагонизмы достигли своей кризисной точки и за сравнительно короткий исторический срок (12 лет) трижды перерастали в революции, политическая линия на консенсус воспринималась и справа (со стороны правительства), и слева (революционной социал-демократией) как предательство. Единственно эффективным средством признавалось насилие. Либеральная альтернатива, рассчитанная на мирные, конституционные формы борьбы, оказалась нереализованной. Находясь между двумя полярными политическими лагерями, либералы не только не смогли предотвратить столкновение, но и сами оказались его жертвами.