ПРИРОДА НАУКИ. КРИМИНАЛИСТИКА В СИСТЕМЕ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

Криминалистика и этика. Значение судебной этики

Область связи криминалистики и этики - разработка средств, приемов и методик судебного исследования и предотвращения преступлений и выработка рекомендаций по их применению на практике.

Этика, как одна из философских наук, наука о морали, нравственности, выражает и опосредствует определенные общественные отношения, связи людей. Являясь общественным институтом, выполняющим функцию регулирования поведения человека, формой общественного сознания, совокупностью принципов, правил, норм, которыми люди руководствуются в своем поведении, мораль, как предмет этической науки, служит необходимым критерием оценки криминалистических рекомендаций.

Требование законности средств и приемов судебного исследования и предотвращения преступлений дополняется требованием их этичности, соответствия принципам морали, и эти требования не могут противоречить друг другу в обществе, как не могут противоречить и принципы законности и целесообразности.

Подобно тому, как целесообразным в криминалистике признается лишь то, что законно, законное всегда должно быть этичным, нравственным. Возможность различных - в рамках закона - вариантов поведения следователя, оперативного работника, судьи обосновывается криминалистикой как выбор этически допустимого варианта.

Моральные нормы, которым должны соответствовать криминалистические приемы и средства, криминалистические рекомендации практике, имеют не только общий, но и специальный характер, отражающий содержание и условия такой специфической формы общественной практики, как уголовное судопроизводство.

Вопрос о существовании судебной этики как специальной отрасли этой науки, изучающей нормы поведения участников уголовного судопроизводства, в юридической литературе, в целом, решается положительно. Однако само содержание судебной этики понимается неодинаково. По мнению одной группы ученых, судебная этика есть частное проявление общей морали, осуществление общеобязательных принципов и норм в специфических условиях судебного исследования. Так, М.С. Строгович полагал, что "судебная этика изучает применение общих норм нравственности в специфических условиях судебной и следственной деятельности, а вовсе не создает каких-либо особых нравственных норм для судей, прокуроров, следователей, адвокатов", что нет таких норм для юристов, как нет их и для представителей любой другой профессии. Несколько отличны от этой позиции взгляды Г. Ф. Горского, Л. Д. Кокорева, Д. П. Котова, утверждавших, что существуют специфические нормы профессиональной морали, но видевших в них лишь результат применения общих нравственных принципов с учетом специфики профессиональной деятельности: "В любой профессиональной морали не может быть каких-то своих особых нравственных норм, которые не вытекали бы из общих нравственных принципов".

Наконец, еще одна группа ученых полагает, что судебная этика включает в себя не только общие этические нормы, но, кроме того, также и специфические нравственные начала, присущие деятельности следователя, судьи, адвоката, дополняющие общие моральные принципы, а в некоторых случаях и ограничивающие их.

Позиция Л. Е. Ароцкера, А. Р. Ратинова и других ученых, разделяющих эти взгляды, нам представляется наиболее правильной. Л. Е. Ароцкер обоснованно указал на сочетание общего и особенного в содержании судебной этики, на возрастающую роль морального фактора в уголовном и гражданском судопроизводстве. Именно в судебной этике, как в разновидности этики профессиональной, находят свою реализацию сложные нормы морали, которые, в отличие от простых правил нравственности, моделируют "уже неотдельные действия, а образ поведения, тип поступка, жизненный принцип".

Значение судебной этики заключается и в том, что она показывает, как регулятивное воздействие морали повышается в рамках профессиональной деятельности, как "морально-профессиональные правила, вырабатываясь в коллективном опыте, помогают человеку через его труд, конкретную деятельность последовательнее и глубже воплощать в поведении общие предписания морали".

Мы полагаем, что профессиональная мораль, включая в себя все общие нравственные принципы общества, обогащает эти принципы специфическими моральными нормами. Общие нравственные принципы не только не ограничиваются ими, не урезываются этими нормами (и в этом мы не согласны с А. Ратиновым и Ю. Зархиным), но дополняются такими этическими требованиями, которые предъявляются только к представителям данной профессии. Профессиональная мораль выступает как комплекс более обязывающих, "более строгих" нравственных правил, чем комплекс общих нравственных принципов.

Именно поэтому криминалистика, разрабатывая свои рекомендации практике борьбы с преступностью, должна обеспечить их соответствие не только общим нравственным принципам, но требованиям судебно-этических норм, отражающим этический аспект судопроизводства. Это обязывает криминалистическую науку учитывать условия деятельности конкретного адресата ее рекомендаций. Так возникает еще одно основание для разработки, например, специальных тактических рекомендаций, относящихся к области судебного следствия, в отличие от рекомендаций, предназначенных для следователя. Это правильно было отмечено в работах Л. Ароцкера, И. Быховского и Н. Захарченко, различавших в пределах судебной этики следственную этику и этику проведения судебных действий.

Говоря о связи криминалистики и этики, нельзя не упомянуть еще об одной важной стороне этого вопроса. Иногда в юридической литературе можно столкнуться с попытками отрицания некоторых криминалистических рекомендаций под предлогом того, что они якобы противоречат понятиям нравственности и морали. Используя иной раз тот или иной неточный или неудачный термин и не вдаваясь при этом в существо вопроса, авторы подобных работ объявляют, например, правомерное воздействие на нравственную и эмоциональную стороны личности подследственного недопустимым именно с точки зрения морали, искусственно находя, таким образом, противоречие между законностью и правомерной тактикой - с одной стороны, и нравственными принципами - с другой.

К подобным неправильным рассуждениям полностью применимо то, что говорится по поводу разрыва теоретического и практического отношения к объекту исследования - морали - в этической науке, где такой разрыв приводит "к двум традиционным болезням: к старческому бессилию формализма, пытающегося с помощью спекулятивного выведения категорий, игнорируя данные о реальном нравственном поведении людей, решить все этические проблемы, и к сентиментальному, проповедническому морализированию (выделено нами. - Р. Б.), которое, обращаясь к нравственным нормам, не может предложить ничего, кроме их проповеди, без сколько-нибудь серьезного, научного их обоснования, без понимания объективно происходящих нравственных процессов, их внутренних противоречий".

Такое "проповедническое морализирование", разумеется, только тормозит разработку и внедрение в практику обоснованных и законных криминалистических рекомендаций и объективно наносит существенный ущерб делу борьбы с преступностью, разоружая следователей и судей. Ясно, что подлинное взаимодействие криминалистики и этики не может иметь ничего общего с подобным явлением, не способствующим, кстати, и укреплению нравственных начал судопроизводства.