ПОНЯТИЕ И СТРУКТУРА ОБЩЕЙ ТЕОРИИ КРИМИНАЛИСТИКИ

Первый советский учебник криминалистики для слушателей правовых вузов

Имя другого пионера отечественной криминалистики - Владимира Иустиновича Громова - в течение ряда лет было незаслуженно забыто, тогда как его с полным основанием можно поставить в один ряд с именами Якимова и Потапова.

Он родился в 1869 г. в г. Семенове Нижегородской губернии. В 1894 г. окончил юридический факультет Московского университета и был назначен кандидатом на судебные должности с исполнением обязанностей секретаря Нижегородского окружного суда.

С 1900 по 1917 гг. он - уездный судебный следователь, а затем судебный следователь Ярославского, Смоленского и Московского окружных судов.

После революции Громов работает инспектором-ревизором Военно- хозяйственного совета Наркомвоена и Наркомпрода, главным юрисконсультом и управляющим юридическим отделом Госконтроля и Рабкрина (1917-1924). В последующие несколько лет он - следователь по важнейшим делам Прокуратуры РСФСР, ст. инспектор и консультант Главного Экономического управления ВСНХ.

В 1926-1935 гг. Громов целиком посвящает себя научно- исследовательской деятельности в области криминалистики и уголовного процесса в Институте советского права, Институте по изучению преступника и преступности, Институте уголовной политики. В 1935 г. он возвращается на короткое время на практическую работу сначала в Прокуратуру РСФСР, а затем в Прокуратуру СССР.

С 1938 г. Громов - на преподавательской работе, сначала в Московском юридическом институте, где в 1940 г. ему было присвоено звание доцента, а затем в МГУ (кафедры уголовного процесса, классической филологии, древних языков). В сентябре 1950 г., будучи уже в преклонном возрасте, Владимир Иустинович уходит на пенсию. Скончался он 11 марта 1952 г.

Первые его труды вышли еще до революции, однако по-настоящему талант ученого проявился в советское время. Первой крупной работой, принесшей ему широкую известность в юридических кругах, была книга "Дознание и предварительное следствие (теория и техника расследования преступлений)", которая вышла в 1925 г. и выдержала 6 изданий.

Вслед за Якимовым Громов обращается к понятию розыска, первым начинает разрабатывать учение о криминалистической версии и планировании расследования, разрабатывает методики расследования ряда видов преступлений, издает несколько работ по теории доказывания. Наконец, в 1937 г. выходит в свет его книга совершенно необычного характера - "Следственная практика в примерах" о которой ее редактор писал: "Черпая материал из повседневной практики следственной работы, автор стремится на примере самых обычных следственных дел дать не только анализ следственных действий по каждому излагаемому им делу, но и сделать соответствующие выводы и обобщения методического характера, которые приложимы вообще к расследованию тех или иных категорий уголовных дел... Сообщаемые автором сведения из области криминалистики уже звучат по-иному: это уже не параграфы из учебника, а неопровержимо доказанная на конкретном приеме техническая целесообразность".

В 1935-1936 годах вышел в свет первый советский учебник криминалистики в двух книгах для слушателей правовых вузов. В аннотации к нему говорилось: "Учебник по криминалистике, подготовленный Научно- исследовательским институтом уголовной политики, является основным учебным пособием по курсу криминалистики для слушателей правовых вузов и школ и практическим пособием для органов расследования и судебно- прокурорских работников".

Структурно учебник выглядел следующим образом.

Книга 1: часть 1 - Основные принципы криминалистики (введение;

история развития криминалистики), часть 2 - Уголовная техника (регистрация и опознание преступников; исследование вещественных доказательств и следов; исследование документов); часть 3 - Уголовная тактика (типовая схема расследования; обыск и выемка; осмотр места преступления; допрос; производство экспертизы; опознание личности и очная ставка; окончание расследования и внешнее оформление дела).

Книга 2: часть 1 - Методика расследования убийств и отдельных общеуголовных преступлений (расследование бытовых убийств и террористических актов, грабежей и разбоев, половых преступлений, дел о поджогах); часть 2 - Методика расследования хищений социалистической собственности и должностных и хозяйственных преступлений (расследование дел о хищениях социалистической собственности, о должностных растратах, о выпуске недоброкачественной продукции).

Автор введения Е. У. Зицер, формулируя понятие советской криминалистики, отмечал, что она призвана "помочь делу социалистического строительства, делу очищения нашего общества от гниющих остатков капитализма, призвана укреплять советский строй и правопорядок" (с. 6). Ее задачами являются вооружение практических работников всеми необходимыми для борьбы с преступностью техническими сведениями и разработка таких методов, которые обеспечили бы максимальную быстроту и меткость расследования и в то же время "такую его организацию, которая имела бы наибольший массово-политический эффект в смысле воздействия на широчайшие массы трудящихся, вовлекаемые в активную борьбу с преступностью. Только в условиях диктатуры пролетариата, когда интересы, защищаемые государственной властью, полностью совпадают с интересами самых широких масс трудящихся, стала возможной такая постановка вопроса, какая дается в советской криминалистике" (с. 6). Легко видеть, что это определение носило ярко выраженный классовый характер.

В учебнике 1935 года дана трехчленная система криминалистики. Определения ее составных частей - уголовной техники, уголовной тактики (названия сохранялись старые) и частной методики - носили описательный характер: указывалось, что изучают эти разделы науки. Например, об уголовной технике говорилось, что она изучает способы применения естественных наук (физики, химии, биологии и т. д.) к расследованию преступлений.

На этом фактически и заканчивалось рассмотрение в учебнике теоретических вопросов, имеющих общенаучное значение В книге ничего не говорилось о природе криминалистической науки и ее месте в системе научного знания, о принципах криминалистики (хотя именно так именовалась первая часть книги), о методах криминалистической науки. Все эти вопросы еще ждали своего решения.

С классовых позиций предпринял Е. У. Зицер и попытку изложить вкратце историю развития криминалистики. Он показывает развитие научных методов расследования на примере уголовной регистрации, исследования документов, учения о следах, допроса. Анализируя криминалистическую практику современных империалистических государства автор стремится показать, как различные криминалистические институты используются буржуазией в своих классовых интересах, прежде всего, в борьбе с революционным движением. Правда, здесь он нередко смешивает положения науки с полицейской практикой их применения, однако эта ошибка характерна и для более поздних работ других ученых.

В 1 книге авторы раздела "Регистрация и опознание преступников" - И. Н. Якимов и Н. А. Бобров - указывали, что основой классификации регистрационных систем являются элементы состава преступления: субъект, объект и преступное действие. Поэтому они подразделили эти системы на три основные группы. К первой (системы, относящиеся к личности преступника) отнесли дактилоскопию, словесный портрет и сигналетическую фотографию, а также "мало практикуемые виды регистрации": особых примет, отпечатков ладоней, пофамильный учет судимых, вновь привлекаемых к уголовной ответственности, разыскиваемых, отбывающих наказание и подвергаемых приводу, регистрацию кличек и прозвищ. Ко второй группе (по признакам объекта преступления) были отнесены "парные" системы - предметов, добытых преступным путем, и алфавитного учета потерпевших, неопознанных трупов и лиц, пропавших без вести. В число систем третьей группы (по признакам преступного действия) вошли регистрации преступлений по их роду, по способам и приемам совершения, по почерку (сс. 29-30).

Хотя эту классификацию вряд ли можно считать безупречной, она, несомненно, способствовала упорядоченности системы регистрации. Следует заметить, что ее придерживались и авторы учебника 1938 года.

В рассматриваемом учебнике впервые в криминалистической литературе был употреблен термин "учение о следах" (с. 23). Автор раздела "Исследование вещественных доказательств и следов" И. Н. Якимов разделил следы на пять групп: следы человека (ног, пальцев рук, зубов, пятна крови, спермы, волосы); следы действия огнестрельного оружия; следы орудий взлома; следы транспортных средств; другие (следы одежды, пыль и грязь, табачный пепел и окурки, пятна от различных веществ). Таким образом, он произвел дальнейшую детализацию своей классификации, приведенной в работах 1924-29 годов и книге "Осмотр". В этом разделе учебника даются не только характеристики различных видов следов, но и рекомендации по их изъятию и последующему экспертному исследованию. Гораздо подробнее, чем в более позднем учебнике (1938 года), описываются следы транспортных средств и излагаются возможности их экспертного и следственного исследования.

Раздел III части 2-ой "Исследование документов" был написан С. М. Потаповым. Еще в своей "Судебной фотографии" он определил почерк как "систему привычных движений, выраженную в письменных знаках" и из этого исходил при изложении материала учебника.

Подвергнув критическому рассмотрению методы исследования почерка в западной криминалистике (каллиграфический, приметоописательный, графометрический и графологический), автор аргументировал необходимость осуществлять исследование почерка "в порядке изучения общих признаков и особенностей, притом не изолированно, а в их взаимной связи и взаимоотношении со всей системой движений в данном почерке" (с. 119). Затем он дал подробную характеристику общих признаков почерка и его особенностей. Фактически эти положения легли в основу советской графической экспертизы. Оценивая вклад С. М. Потапова в криминалистику, Н. В. Терзиев впоследствии писал: "Он предложил оригинальную методику криминалистической экспертизы письма, оказавшуюся на практике весьма эффективной и ныне принятую во всех криминалистических лабораториях СССР. Он разработал систему регистрации по почерку".

Принципиальная критика взглядов западных криминалистов содержалась и в разделе "Типовая схема расследования" (автор - С. А. Голунский). Убедительно доказывалось, почему неприменимы в жизни схемы расследования Аннушата, Ничефоро, Вейнгарта (как, впрочем, Якимова и Громова), и делался вывод, что "говорить о схеме расследования можно лишь условно: во-первых, как о некоторой обычной, применимой в большинстве случаев, последовательности следственных действий, во-вторых, как о перечне тех вопросов, которые должны быть выяснены при расследовании. В последнем смысле схема расследования может быть дана лишь применительно к отдельным видам преступлений, что и делают частные методики расследования. В типовой схеме можно дать только перечень общих приемов расследования" (с. 135).

В целом, это был правильный для того времени вывод, особенно если учесть, что еще не были разработаны общие положения криминалистической методики.

Все преступления Голунский разделил на три группы: оставляющие материальные следы (расследование начинается с исследования этих следов), непосредственно материальных следов не оставляющие (расследование ведется на основе анализа действий лиц, исходя из письменных документов, показаний свидетелей и пр.) и промежуточные виды преступлений, при расследовании которых одинаково важную роль играют как осмотр места или объекта преступления и т. п., так и письменные документы (расследование нарушений правил техники безопасности и др.). Такая классификация страдала известными погрешностями, ибо основывалась на предпочтительном отношении к тому или иному виду доказательств или следственных действий. Но все-таки это был уже некоторый ориентир на то, с каких следственных действий в каждом случае предпочтительнее начинать расследование.

Последующее содержание раздела составляли типовые схемы расследования по каждой из указанных трех групп преступлений.

Насколько нам удалось установить, термин "версия" в нашей литературе был впервые употреблен в этом разделе учебника. С. А. Голунский не рассматривал логическую природу версий и ограничился указанием на то, что они лежат в основе плана расследования и выдвигаются на втором этапе работы по делу - после проведения первоначальных следственных действий, если с их помощью следователь "все же не получает определенных указаний о личности и местонахождении преступника" (с. 141).

Последовательность работы следователя при составлении плана расследования Голунский определил таким образом:

"а) оценка собранного материала с обязательным выяснением и учетом социально-политической обстановки, в которой совершилось преступление;

б)        определение возможных версий расследования;

в)         наметка вопросов, которые надо выяснить, чтобы проверить каждую из этих версий;

г)         наметка следственных действий, которые надо произвести, чтобы выяснить эти вопросы,

д)        определение сроков совершения следственных действий, необходимых для проверки версий" (с. 143).

Разумеется, все эти положения еще не составляли частной криминалистической теории.

Но это уже была сумма практических рекомендаций, основывающихся на известном обобщении накопленного к тому времени опыта следственной работы.

Разделы, посвященные обыску и выемке, осмотру и допросу, написал И. Н. Якимов. Они представляют собой существенно дополненные и переработанные главы его ранних работ.

В разделе о производстве экспертизы (автор - С. А. Голунский) весьма важной была постановка вопроса об оценке следователем заключения эксперта. Здесь были сформулированы критерии такой оценки и возможные решения следователя в случае его несогласия с выводами эксперта (с. 223-224).

Раздел "Опознание личности и очная ставка" был написан В. И. Громовым. Он, как отмечал И. Ф. Крылов, отказался здесь "от данной ранее отрицательной оценки способа предъявления опознаваемого в группе с другими, непричастными к делу лицами. Отметив, что этот способ иногда осложняет следствие, автор признал, что он является серьезной гарантией правильности опознания".

Данный раздел интересен еще и тем, что здесь Громов развил свои взгляды на нежелательность повторного опознания тем же опознающим (с. 230), на целесообразность создания условий, аналогичных тем, в которых воспринимался объект опознания опознающим (с. 232), и наконец, на необходимость при организации процедуры опознания проведения следственного эксперимента.

Последний раздел книги - "Окончание расследования и внешнее оформление дела" - носит процессуально-технический характер и, в общем-то, выпадает из структуры учебника.

Книга 2-я учебника начинается с изложения конкретных частных методик. Ее авторы - В. И. Громов, С. А. Голунский и П. И. Тарасов-Родионов - очевидно, не ставили перед собой цель описать их единообразно. Поэтому излагаемые в первой части книги методики расследования убийств, грабежей и разбоев, половых преступлений и поджогов объединяет структурно, пожалуй, только то, что в них идет речь фактически лишь о первоначальных следственных действиях, причем в большинстве случаев четко просматривается рекомендация С. А. Голунского из первой книги учебника: составлять план расследования лишь после проведения первоначальных следственных действий. Мы читаем: "Первым, основным и важнейшим условием методически правильной установки процесса расследования по делам об убийствах является составление ориентировочного плана расследования. Однако здесь следует оговориться относительно момента времени, когда возможно бывает составить план расследования... Чтобы наметить план расследования, надо сначала осмотреть место нахождения трупа, самый труп, обстановку, среди которой он найден, и опросить некоторых лиц, и только после этого можно определить существо и признаки подлежащего расследованию преступления, разрешить вопрос о дальнейшем направлении розысков и расследования и наметить общий план следственных действий" (с. 6).

В методике расследования убийств особенно подробно излагались вопросы осмотра места происшествия, причем после общих положений авторы останавливались на особенностях осмотров в зависимости от способов совершения преступления.

Весьма примитивно даже для того времени описаны методики расследования грабежей, разбоев и половых преступлений. Приводя некоторые рекомендации по допросу потерпевших и подозреваемых, авторы лишь вскользь упоминают об освидетельствовании потерпевших и осмотре одежды потерпевших и подозреваемых. О расследовании поджогов говорится, в целом, по той же схеме, что и по расследованию убийств.

В ином ключе даются методики расследования хищений государственного и общественного имущества, должностных и хозяйственных преступлений. Здесь внимание читателя акцентируется на установлении способов их совершения, возможностях некоторых видов экспертиз, необходимости принимать меры к устранению причин и условий, способствующих совершению преступлений. В разделе III, где излагается методика расследования дел о выпуске недоброкачественной продукции, имеется даже специальный параграф, посвященный профилактической работе следователя.

К оценке второй книги учебника, как нам кажется, необходимо подходить двояко. Сам факт ее издания бесспорно положителен, ибо благодаря этому учебник охватил все разделы криминалистической науки. Однако научный и методический уровень изложенного материала (особенно первой части) был невысок даже для того времени. Между тем, уже был издан ряд работ И. Н. Якимова, В. И. Громова, Н. Лаговиера, о которых мы упоминали, где вопросы методики излагались и более квалифицированно, и более детально. Но сказанное вовсе не снижает оценки работы в целом: это был первый учебник по отечественной криминалистике, ознаменовавший завершение первого периода ее развития - периода возникновения и становления.