Из книги Весны и осени Люя. Древнекитайская литература

    

На главную

Литература Древнего Востока

    


 

 

Поэзия и проза Древнего Востока

 

Из книги «Весны и осени Люя»

 

 

Когда по пути из Чэнь в Цай[1] бедствия обрушились на Конфуция, он не мог съесть даже и простой похлебки из лебеды, семь дней не держал во рту ни единого зернышка и среди бела дня спал от слабости.

Его ученик Янь Хуэй с трудом раздобыл рису и начал варить его. Когда рис был уже почти сварен, Конфуций открыл глаза и вдруг увидел, что Янь Хуэй выхватил что‑то из котла и съел. Конфуций притворился, что ничего не видит.

Немного погодя рис был готов, и Янь Хуэй попросил Конфуция его отведать. Поднявшись на ноги, Конфуций сказал:

— Нынче видел во сне покойного отца, но принести жертву его душе можно, лишь если пища чиста.

— Увы, это невозможно! — ответил ему Янь Хуэй.— Только что в котел упал уголек, и ваш ученик достал и съел его, чтобы устранить недоброе предзнаменование!

И Конфуций, вздохнув, произнес:

— Мы доверяем своим глазам — но и им нельзя верить; мы полагаемся на свое сердце — но и на него не стоит полагаться. Запомните же, ученики: поистине нелегко познать человека!

 

 

* * *

 

Это случилось в царстве Сун. У семьи по фамилии Дин не было своего колодца. Когда наступало время полива, один из Динов то и дело уходил со двора. Наконец семья вырыла колодец, и Дины сказали людям:

— Вот выкопали, мы колодец — считайте, получили еще одного человека!

А те стали передавать другим:

— Слыхали, Дины выкопали колодец и получили оттуда еще одного человека.

Россказни эти пошли по всему царству и дошли наконец до сунского царя.

Царь отправил посланца, чтобы тот расспросил самих Динов. Те ответили ему так:

— Не человека из колодца мы получили, а добыли себе лишнего работника!

 

 

* * *

 

В царстве Ци жили некие двое похвалявшиеся своей храбростью, один жил у Восточной стены, другой — у Западной. Случайно они встретились на дороге и тут же решили: «Не выпить ли нам вместе?»

Пропустили по нескольку чарок, и вот один из них сказал:

— Не раздобыть ли нам мяса?

Другой ответил:

— Ты из мяса, и я из мяса, к чему же еще куда‑то за ним ходить?! — И они купили только подливку.

Потом вынули ножи и стали поедать друг друга; лишь смерть остановила их...

Чем такая храбрость, не лучше ли и вовсе без нее?!

 

 

* * *

 

Конфуций как‑то остановился в пути на отдых, а лошадь, освободившись от пут, ушла. Она потравила посевы одного селянина, и тот загнал ее к себе.

Цзы Гун[2] вызвался поговорить с ним. Он истощил свое красноречие, но селянин не желал ничего слушать.

С Конфуцием был еще человек — неотесанный, едва приступивший к учению. Он сказал:

— Дозволь мне пойти поговорить с ним.

Он отправился к селянину и сказал ему:

— Ты у Восточного моря пашешь, а я пашу у Западного. Что же, моей лошади и попробовать твоего хлеба нельзя?!

Селянин широко улыбнулся и ответил:

— Вот это так! Ты меня убедил — не в пример тому, первому.— Отвязал лошадь и отдал ее.

 

 

* * *

 

Один житель Чуского царства переправлялся через реку. И его меч свалился с лодки в воду. Сделав зарубку на борту лодки, он сказал: «Вот здесь упал мой меч!»

Как только лодку остановили, он бросился в воду на поиски меча с того места, где была зарубка... Однако лодка уже прошла вперед, а меч‑то на дне не двигался...

Разве не глупо разыскивать меч подобным образом!

 

 

* * *

 

Река Вэй[3] сильно разлилась, и в ней утонул один чжэньский богач. Некто выловил его труп. Родные богача просили продать им его тело[4], но тот требовал очень много золота. Тогда обратились к Дэн Си[5].

Дэн Си сказал:

— Не тревожьтесь! Кому еще, кроме вас, он продаст его!

Завладевший телом тоже беспокоился и обратился, в свой черед, к Дэн Си. Дэн Си сказал:

— Не тревожься! Где еще, кроме тебя, они его купят?!

 

 

* * *

 

На севере царства Лян[6] стоял Черный холм, где жил бес‑оборотень, любивший принимать облик чьего‑нибудь родственника.

Некий житель тамошнего села, бывший уже в летах, как‑то возвращался с рынка домой под хмельком. Бес тотчас принял облик его сына: вроде бы и поддерживал, а сам всю дорогу мешал идти!

Селянин добрался домой протрезвел и обратился к сыну с упреком:

— Разве я тебе не отец, разве я тебя не любил, не оберегал? За что же ты мучал меня по дороге, пьяного?!

Сын его зарыдал, бросился на землю и сказал:

— О, горе! Не было этого! Спросите людей: я ходил на восточный конец села получать долги!

Отец поверил ему и сказал:

— Э‑ге!, Наверняка это был тот самый бес‑оборотень, про которого я давно уже слышал!

На следующий день он уж нарочно отправился на рынок и напился пьян в надежде повстречать снова беса и убить его. А его сын, опасаясь, что отец не дойдет до дому, вышел его встречать. Селянин увидел сына, выхватил меч и пронзил его. Разум отца был затуманен тем, кто принимал сыновний образ, а своего настоящего сына он убил!

 

 

* * *

 

Среди жителей царства Лу был некто Гунсунь Чо, который объявил во всеуслышанье:

— Я могу поставить на ноги мертвого!

Люди стали допытываться о его секрете.

Он же отвечал так:

— Я ведь способен излечивать тех, у кого отнялась половина тела, а ныне у меня двойная порция этого снадобья, следовательно, я в состоянии поднять на ноги мертвеца! ...

 

 

«Весны и Осени (то есть летопись.—Б. Р.) Люя», сочинение, составленное учеными из окружения министра Люя Бу‑вэя (? — 237 г. до н. э.)

 

 

 

 

На главную

Литература Древнего Востока

 



[1] Чэнь — древнее царство на территории современной провинции Хэнань; Цай — царство на территории нынешней провинции Хэнань

 

[2] прозвание Дуаньму Сы, ученика Конфуция, прославившегося своим красноречием

 

[3] протекает по территории современной провинции Хэнань, где в древности было расположено царство Чжэн

 

[4] Только выполнив соответствующие похоронные обряды, родные утопленника могли обеспечить ему достойное существование в потустороннем мире, а себя обезопасить от мести неприкаянной души умершего

 

[5] знаменитый мыслитель (VII—VI вв. до н. э.), близкий по своим взглядам к школе «законников», сформировавшийся позднее. Некоторое время находился у власти в царстве Чжэн, где пытался проводить реформы; был убит своими противниками

 

[6] царство на территории нынешней провинции Шэньси