ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ЧАСТИ ПЯТОЙ СТАТЬИ 97 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РСФСР В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ ГРАЖДАНИНА В.В. ЩЕЛУХИНА. Уголовно-процессуальный закон

Вся электронная библиотека      Поиск по сайту

 

УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС

Раздел: Право

 

ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ЧАСТИ ПЯТОЙ СТАТЬИ 97 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РСФСР В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ ГРАЖДАНИНА В.В. ЩЕЛУХИНА

 

Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июня 1996 года № 14-П

 

(ИЗВЛЕЧЕНИЯ)

 

Конституционный Суд Российской Федерации... рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности части пятой статьи 97 Уголовно-процессуального ко­декса РСФСР.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина В.В. Щелухина на нару­шение его конституционных прав и свобод частью пятой статьи 97 УПК РСФСР, согласно которой время ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела при исчислении срока содержания под стражей в качестве меры пресечения не учи­тывается. По мнению заявителя, данная норма не соответствует статьям 2,17, 22,45 и 55 Конституции Российской Федерации, так как ограничивает его права на свободу и лич­ную неприкосновенность, на защиту, а также приводит к нарушению его прав и свобод вследствие осуществления своих прав другими лицами.

Конституционный Суд Российской Федерации установил:

1. В марте 1995 года было возбуждено уголовное дело по обвинению гражданина В.В. Щелухина в совершении ряда преступлений, а 20 апреля 1995 года к нему была применена мера пресечения в виде заключения под стражу.

По истечении срока санкционированного ареста он подал жалобу в Кунцевский межму­ниципальный (районный) суд Западного административного округа города Москвы в порядке статьи 2202 УПК РСФСР на незаконность и необоснованность ареста. Суд отказал В.В. Щелухину в удовлетворении жалобы, сославшись на то, что в отношении него и других обвиняемых по делу выполняются требования статьи 201 УПК РСФСР (ознакомление обви­няемого со всеми материалами уголовного дела), в связи с чем на основании части пятой статьи 97 УПК РСФСР сроки следствия и содержания под стражей приостановлены.

2. В соответствии со статьей 97 Федерального конституционного закона «О Конститу­ционном Суде Российской Федерации» жалоба В.В. Щелухина является допустимой, по­скольку оспариваемая в ней норма затрагивает конституционные права заявителя и бы­ла применена органами предварительного следствия и судом по его уголовному делу при определении сроков содержания под стражей.

Признанию данной жалобы допустимой не препятствует предписание раздела второ­го «Заключительные и переходные положения» Конституции Российской Федерации (аб­зац второй пункта 6), согласно которому «до приведения уголовно-процессуального зако­нодательства Российской Федерации в соответствие с положениями настоящей Конституции сохраняется прежний порядок ареста, содержания под стражей и задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления». Это предписание связывает с приня­тием нового уголовно-процессуального законодательства применение предусмотренного в Конституции Российской Федерации судебного порядка ареста и задержания, временно сохраняя, таким образом, действие только прежней формы санкционирования ареста -прокурором. Другие элементы уголовно-процессуальной регламентации содержания под стражей непосредственно в Конституции Российской Федерации не закрепляются и поэто­му не составляют предмет ее переходных положений.

 


 

В то же время пунктом 2 раздела второго Конституции Российской Федерации преду­смотрен общий запрет, исключающий применение законов и других правовых актов, при­нятых до вступления в силу ныне действующей Конституции Российской Федерации, в ча­сти, противоречащей ей, что устанавливается правоприменителем. Предписание абзаца второго пункта 6 раздела второго Конституции Российской Федерации - частное исключе­ние из этого запрета. Оно не является по отношению к нему конкурирующей специальной нормой, не может толковаться расширительно и распространяться на те элементы проце­дуры ареста, которые не оговорены в статье 22 (часть 2) Конституции Российской Феде­рации, то есть не связаны с судебным санкционированием ареста.

3. Провозглашенное в статье 22 (часть 1) Конституции Российской Федерации право на свободу включает, в частности, право не подвергаться ограничениям, которые связа­ны с применением таких принудительных мер, как задержание, арест, заключение под стражу или лишение свободы во всех иных формах, без предусмотренных законом осно­ваний, санкций суда или компетентных должностных лиц, а также сверх установленных либо контролируемых сроков. Вместе с тем, будучи неотчуждаемым и принадлежащим каждому от рождения, право на свободу в силу статьи 22 (часть 2) Конституции Россий­ской Федерации может быть правомерно ограничено при аресте, заключении под стражу и содержании под стражей. Условия такого правомерного ограничения установлены в со­ответствии с Конституцией Российской Федерации федеральным законодательством, предусматривающим, что заключение под стражу может быть применено к лицу, обвиня­емому или подозреваемому в совершении преступления, лишь на основании судебного решения или с санкции прокурора (статьи 11,89,96 УПК РСФСР).

Уголовно-процессуальный закон (части первая и вторая статьи 97 УПК РСФСР) опре­деляет также, что содержание под стражей при расследовании преступлений не может продолжаться более двух месяцев, а при особой сложности дела и в иных исключитель­ных случаях, по решению компетентного прокурора, - более полутора лет. Согласно час­ти третьей статьи 97 УПК РСФСР истечение предельного срока содержания под стражей означает невозможность его дальнейшего продления и обязательность немедленного ос­вобождения содержащегося под стражей обвиняемого. Однако оспариваемая заявителем часть пятая статьи 97 УПК РСФСР устанавливает правило, согласно которому время оз­накомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела при исчислении санкционированного срока содержания обвиняемого под стражей в качестве меры пресе­чения не учитывается.

4. Из статьи 22 (часть 1) Конституции Российской Федерации, закрепляющей право на свободу, и пункта 1 статьи 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, формулирующего условия правомерного ограничения этого права, следует, что никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей, а также не должен быть лишен свободы иначе, как на основаниях и в соответствии с процедурой, ко­торые установлены законом.

Часть пятая статьи 97 УПК РСФСР способствует применению содержания под стра­жей в качестве меры пресечения без необходимых оснований, должной процедуры и вне каких-либо определенных или контролируемых сроков, что придает ограничению права на свободу при аресте произвольный характер: содержание обвиняемого под стражей на основании данной нормы за пределами санкционированного срока не предполагает обя­зательного вынесения компетентными органами соответствующего решения. В результа­те обвиняемый может содержаться под стражей даже после того, как ранее принятое ре­шение о применении меры пресечения или о продлении срока содержания под стражей исчерпало себя, прекратило свое действие и, следовательно, когда уже исчезло юриди­ческое основание для нахождения обвиняемого в следственном изоляторе.

Недопустимость избыточного или не ограниченного по продолжительности содержа­ния под стражей вытекает и из пункта 3 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которому каждый имеет право на рассмотрение любого предъявленного ему обвинения без неоправданной задержки, что в первую очередь ка­сается лиц, лишенных свободы на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

Такой подход к гарантиям от произвольного ареста развивается в соответствии с на­званным Международным пактом и в принятом Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 года Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключе­нию в какой бы то ни было форме, согласно которым лицо, задержанное по уголовному обвинению, имеет право в любое время возбудить разбирательство перед судебным или иным органом для оспаривания законности задержания, а также право на судебное раз­бирательство в разумные сроки либо на освобождение от суда.

5. Норма части пятой статьи 97 УПК РСФСР, как и весь правовой институт мер пре­сечения, направлена прежде всего на то, чтобы исключить для обвиняемого возможность скрыться от следствия и суда и помешать расследованию, но, кроме того, имеет в виду необходимость воспрепятствовать обвиняемому и его защитнику в затягивании ознаком­ления с материалами дела, формально не ограничивая их при этом каким-либо сроком.

В то же время государство, даже имея цель воспрепятствовать злоупотреблению правом, с тем чтобы осуществление конституционных прав обвиняемого не нарушало права и свободы других лиц, должно использовать не чрезмерные, а только необходи­мые и строго обусловленные целями меры. Этот принцип соразмерного ограничения прав и свобод, закрепленный в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, означает, что публичные интересы, перечисленные в данной конституционной норме, мо­гут оправдать правовые ограничения прав и свобод, если они адекватны социально оп­равданным целям. Правило, закрепленное в части пятой статьи 97 УПК РСФСР, указан­ным целям не соответствует.

Содержание данной нормы реально не исключает ее применения в стадии предвари­тельного расследования для решения cугу6o организационных задач, стоящих перед должностными лицами органов, производящих дознание и предварительное следствие. Об этом свидетельствует, как установлено в ходе судебного заседания, правоприменительная практика, в том числе и по делам, где не использованы предусмотренные частью второй статьи 97 УПК РСФСР возможности продления сроков содержания под стражей компетентным прокурором. Кроме того, оспариваемая норма предполагает содержание под стражей при ознакомлении с материалами дела независимо от наличия предусмот­ренных законом оснований ареста, без их проверки и подтверждения действительными обстоятельствами дела, которые могли бы свидетельствовать о реальных намерениях об­виняемого избежать уголовной ответственности. Возможность немотивированного приме­нения части пятой статьи 97 УПК РСФСР по отношению ко всем обвиняемым является чрезмерным ограничением права на свободу.

Вострепятствование обвиняемому и его защитнику в явном затягивании ознакомления с материалами дела может быть обеспечено путем применения части шестой статьи 201 УПК РСФСР, которыми позволяет при наличии доказательств такого поведения ограни­чить это ознакомление определенным сроком. Поэтому достижение данной цели путам применения оспариваемой нормы не отвечает требованию использования средств, сораз­мерных целям.

Кроме того, как видно из жалобы В.В. Щелухина и других материалов дела, часть пятая статьи 97 УПК РСФСР создает предпосылки для того, чтобы по групповым делам из уста­новленных законом предельных сроков содержания обвиняемого под стражей исключа­лось время, затраченное на ознакомление с материалами уголовного дела не только им са­мим и его защитником, но и другими обвиняемыми и их защитниками. Это означает, что законодатель избрал регулирование, при котором все обвиняемые, а не только злоупо­требляющие указанным процессуальным правом, оказываются подвергнутыми произволь­ному аресту. Обеспечение обвиняемому достаточного времени для ознакомления с мате­риалами дела не должно быть связано с наступлением для него такого неблагоприятного последствия, как не ограниченное по сроку дальнейшее содержание под стражей.

Последнее приобретает значение санкции за использование обвиняемым его процес­суальных прав и тем самым понуждает к отказу от них.

Таким образом, характер ограничения права на свободу, связанного с содержанием и применением части пятой статьи 97 УПК РСФСР, свидетельствует о превышении зако­нодателем полномочий, предоставленных ему статьей 55 (часть 3) Конституции Россий­ской Федерации.

6. Обеспечению соразмерности продолжения содержания под стражей социально оп­равданным целям этой меры пресечения на этапе ознакомления обвиняемого с материала­ми оконченного расследования мог бы способствовать эффективный судебный контроль.

Предусмотренное в статье 46 Конституции Российской Федерации и непосредствен­но действующее в любой стадии уголовного судопроизводства (статья 11 УПК РСФСР, пункт 7 части первой статьи 17 Федерального закона от 15 июля 1995 года «О содержа­нии под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений») право на судебную защиту, в частности от ареста, которое в соответствии со статьями 55 (часть 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации рассматривается Конституционным Судом Российской Федерации и судами общей юрисдикции как не подлежащее ограни­чению, оказывается реально не осуществимым при применении части пятой статьи 97 УПКРСФСР.

Обвиняемые, которым предъявлены для ознакомления материалы оконченного рас­следования, могут обжаловать в суд продолжение содержания под стражей в связи с тем, что санкционированный срок его истек. Однако из буквального смысла части пятой ста­тьи 97 УПК РСФСР следует, что подтверждение по такой жалобе одного только формаль­ного момента объявления следователем об окончании расследования может привести к признанию судом необходимости ознакомления обвиняемого и его защитника с матери­алами дела достаточным основанием для продолжения ареста, что имело место и в де­ле заявителя. Таким образом, оспариваемой нормой нарушается право на судебную за­щиту от необоснованного содержания под стражей. Поскольку продолжение содержания обвиняемого под стражей при ознакомлении его с материалами дела не предполагает вынесения обосновывающего это решения, то из-под судебного контроля выведены и фактическая обоснованность ареста на данном этапе процесса, и продление содержания под стражей как в пределах установленного законом максимального срока, так и с его превышением.

Проверяя жалобу, в которой оспаривается законность и обоснованность содержания обвиняемого под стражей, суд вправе принять решение об освобождении его из-под стражи. Не найдя оснований для удовлетворения жалобы, суд может либо ««править ма­териалы соответствующему прокурору для решения вопроса о продлении срока содер­жания обвиняемого под стражей, либо, если полномочия должностных лиц прокуратуры, предусмотренные частью второй статьи 97 УПК РСФСР, исчерпаны, принять собствен­ное решение по данному вопросу.

7. Конституционный Суд Российской Федерации оценивает конституционность оспа­риваемой нормы исходя не только из буквального ее смысла и практики правоприменения, но и из ее места и роли а системе правовых норм (часть вторая статьи 74 Федераль­ного конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»).

Безосновательность увеличения сроков содержания под стражей обусловлена не только собственно содержанием части пятой статьи 97 УПК РСФСР, но и характером норм, обеспечивающих обвиняемому право получать полную информацию о сущности обвинения и обосновывающих его доказательствах. В связи с этим само по себе призна­ние оспариваемой нормы неконституционной является недостаточным для обеспечения права обвиняемого на защиту.

Решение названных вопросов с учетом задачи защиты общества от преступлений пу­тем обоснованной реализации уголовного закона требует от законодателя использова­ния системы правовых средств, что должно быть осуществлено в разрабатываемом уголовно-процессуальном законодательстве и применительно к предмету рассмотрения по данному делу.

Внесение законодателем в действующий уголовно-процессуальный порядок необхо­димых изменений либо введение им новых правовых институтов представляется наибо­лее эффективным средством обеспечения конституционно-правового содержания уголовно-процессуальных процедур. Возможная их корректировка судами на основе непосредственного применения закрепленного в Конституции Российской федерации права на судебную защиту не исключает трудности в обеспечении правоприменительной практикой равенства граждан перед законом и судом. Однако принятие соответствующих законодательных решений, учитывающих в том числе позицию Конституционного Суда Российской Федерации, требует определенного времени.

Согласно статье 80 Федерального конституционного закона «О Конституционном Су­де Российской Федерации» Конституционный Суд Российской Федерации в своем итого­вом решении вправе, в зависимости от характера рассматриваемого вопроса, предусмо­треть специальный порядок, сроки и особенности его исполнения. В связи с реальными перспективами нового законодательного регулирования, признавая возможность непо­средственного применения положений статьи 46 Конституции Российской Федерации о праве на судебное обжалование любых нарушений прав и свобод, включая необоснован­ность ареста, а также имея в виду, что пробельностъ в урегулировании института содер­жания под стражей, возникающая в результате признания оспариваемой нормы некон­ституционной, может иметь определенные отрицательные социальные последствия, Конституционный Суд Российской Федерации считает необходимым использовать про­цедуру отсрочки исполнения решения по настоящему делу, с тем чтобы законодатель в надлежащий срок принял меры, обеспечивающие баланс интересов правосудия и прав граждан на свободу и личную неприкосновенность, а также исключающие возможность произвольного ареста, в том числе с помощью закрепления процедуры судебного контро­ля за законностью и обоснованностью ареста и содержания под стражей на любой ста­дии уголовного процесса.

На основании изложенного и руководствуясь частью первой статьи 71, статьями 72, 75,79,80 и 100 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Рос­сийской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации постановил:

1. Признать часть пятую статьи 97 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР не со­ответствующей Конституции Российской Федерации, ее статьям 17, 22 (часть 1), 46 (часть 1), 55 (часть 3).

Часть пятая статьи 97 УПК РСФСР утрачивает силу по истечении шести месяцев с момента провозглашения настоящего Постановления.

2. Федеральному Собранию Российской Федерации в течение шести месяцев с мо­мента провозглашения настоящего Постановления надлежит решить вопрос об измене­нии уголовно-процессуального закона в части обеспечения гарантий закрепленного в  статье 22 (часть 1) Конституции Российской Федерации права каждого на свободу при применении ареста и содержании под стражей в качестве меры пресечения.

3. В соответствии со статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации до раз­решения в законодательном порядке поставленных в настоящем Постановлении вопро­сов, связанных с обеспечением гарантий закрепленного в статье 22 (часть 1) Конститу­ции Российской Федерации права каждого на свободу, лицо, обвиняемое в совершении преступления, вправе обжаловать в суд законность и обоснованность содержания под стражей на любом этапе уголовного судопроизводства, включая ознакомление обвиняе­мого и его защитника с материалами уголовного дела.

4. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения.

 

К содержанию  Уголовный процесс. Консультации. Образцы документов. Судебная практика

 

Смотрите также:

 

Уголовное право   Уголовное право. Вопросы и ответы    Уголовное право России  Уголовное право России

 

Уголовно-процессуальное право Российской Федерации   Уголовный процесс России   

 

Всеобщая история государства и права. Том 1   Всеобщая история государства и права. Том 2

 

Уголовное право - отрасль публичного права, регулирующая отношения ...

Уголовное право - отрасль публичного права, регулирующая отношения, связанные с преступностью и наказуемостью деяний. Как всякая отрасль права уголовное ...
www.bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-7/131.htm

 

Сословный характер феодального уголовного права. Уголовное право ...

Уголовное право. Понятие преступления в памятниках права определялось по-разному. В одном случае оно рассматривалось как нарушение норм права — «выступ» из ...
www.bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-6/100.htm

 

Виды преступлений. Уголовное право.

Уголовное право. В казахском обычном праве особенно много норм было посвящено наказаниям за преступные деяния. При этом своеобразие хозяйственной жизни, ...
bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-6/151.htm

 

Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Уголовное право ...

Уголовное право. В начале XX в. в России действовало несколько крупных уголовных кодексов: Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г., ...
bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-6/189.htm

 

Развитие уголовного права. Развитие феодализма. Уголовное право.

Уголовное право. Если гражданские правоотношения развивались сравнительно медленно, то уголовное право в данный период претерпело существенные изменения, ...
bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-6/73.htm

 

Уголовное право. Развивается и система государственных ...

Уголовное право. В XVIII в. уголовное право сделало значительный шаг вперед. Это объяснялось как обострением классовых противоречий, ...
bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-6/161.htm

 

Основной принцип феодального права. Разработка норм уголовного ...

Уголовное право. Разработке норм уголовного права Уложение Василия Лупу уделяло больше всего внимания (в нем содержалось более 1000 статей, относящихся к ...
bibliotekar.ru/teoria-gosudarstva-i-prava-6/125.htm

 

Предмет уголовного права. Основание уголовной ответственности ...

Весьма радикальному пересмотру подверглись общие положения об уголовной ответственности, которые вобрали в себя новеллы, внесенные в уголовное право Франции ...
bibliotekar.ru/osnovy-prava-1/127.htm