Портрет Пушкина нажать для увеличения

Избранные произведения А Пушкина

Я памятник себе воздвиг нерукотворный

Евгений Онегин

Медный всадник

Руслан и Людмила

У лукоморья дуб зелёный

Полтава

Воспоминания в Царском Селе

Сказка о попе и работнике его Балде

Борис Годунов

Капитанская дочка

Дубровский

 …Звезда пленительного счастья…

…В тот год осенняя погода стояла долго на дворе…

Анна Петровна Керн (1800—1879) — вдохновительница одного из шедевров лирики Пушкина «К***» («Я помню чудное мгновенье...»), адресат ряда его шуточных стихов, многолетняя корреспондентка поэта.

Знакомство Анны Керн с Пушкиным относится к ранней юности будущей мемуаристки. Приехав в Петербург в 1819 году, она впервые увидела Пушкина в доме своей родной тетки Е. М. Олениной. Мимолетной встрече было суждено стать началом долголетних отношений, поддерживаемых родственными связями Керн (приходившейся по матери племянницей П. А. Осиповой) с тригорскими друзьями поэта, а после переезда в Петербург (где, порвав с мужем, А. П. начала самостоятельную жизнь) ее знакомством и дружбой с родителями поэта и семьей Дельвига.

Страстное, хотя и кратковременное увлечение Пушкина Керн, относящееся ко времени ее приезда к П. А. Осиповой в Тригорское (в июле и октябре 1825 г.), сменилось в 1827—1829 годы чувством менее бурным, постепенно перешедшим в дружеское расположение, которому в немалой степени способствовал живой, общительный и доброжелательный характер Керн, а также ее тесная дружба с баронессой С. М. Дельвиг и сестрой поэта О. С. Пушкиной (Павлищевой).

Живя в Петербурге сначала у Н. О. и С. JI. Пушкиных, затем в близком соседстве с Дельвигами, а позднее на их квартире и на летней даче (см.: Дельвиг А. И. Мои воспоминания, т. 1. М., 1912, с. 74), Керн в эти годы постоянно общалась с Пушкиным, была осведомлена о его литературных занятиях, творческих планах. После смерти Дельвига и женитьбы Пушкина (1831) тесные связи Керн с литературно- художественной средой распались: отношения с Пушкиным постепенно пошли на убыль. Б 1830-е годы Керн вышла за пределы круга близких друзей поэта, хотя, постоянно общаясь с родителями поэта и Осиповой, она продолжала изредка встречаться и с ним, несколько раз прибегая к его помощи и советам.

В 1832 году Пушкин помогал ей в деловых хлопотах, связанных с выкупом имения. В 1836 году, испытывая материальные затруднения, Керн снова обращалась к поэту, желая заручиться поддержкой Смирдина в издании ее перевода из Ж. Санд (XVI, 51). Интерес к переводу не был случайным у Керн: еще в юности она делала попытки переводить с французского.

Так называемый «Журнал отдохновения» (дневник 1820 г.) наполнен выписками из мадам де Сталь, Ж.-Ж. Руссо, Стерна в ее собственных переводах. Склонность к литературной работе особенно благотворно скажется в дальнейшем, когда в конце 1850-х годов она обратится к жанру литературных мемуаров.

Возвращаясь мысленно к годам своей молодости, Керн прекрасно осознавала, какую огромную ценность ИМЕЮТ все, даже мельчайшие подробности жизни Пушкина, она бережно сохраняет их и доносит до своего читателя. К этой теме она обращалась не только в мемуарных статьях, специально посвященных Пушкину («Воспоминания о Пушкине», «Воспоминания о Пушкине, Дельвиге и Глинке»), но и в своих письмах к Анненкову (помогавшему Керн в ее работе), а также в «Трех встречах с императором Александром Павловичем»,— многократно возвращаясь к одним и тем же эпизодам, уточняя их и прибавляя новые подробности.

Широко используя подлинные материалы, бывшие в ее распоряжении (письма, записки, альбомные записи Пушкина), Керн сумела создать мемуары большой научно-познавательной и литературно-художественной ценности. Достоверность и точность сообщаемых ею фактов и событий из жизни Пушкина сочетаются в них с живостью изложения, тонкой наблюдательностью, пониманием огромного значения Пушкина для русской культуры, умением передать неповторимое обаяние его личности.

Ее воспоминания являются надежным, а иногда и единственным источником не только биографических сведений, но и целого ряда утраченных текстов (писем, стихотворений). Дальнейшие разыскания и находки подтвердили строгую достоверность даже самых мелких сообщений мемуаристки.

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,

В тревогах шумной суеты,

Звучал мне долго голос нежный

И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

И я забыл твой голос нежный,

Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья,

Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье,

И жизнь, и слезы, и любовь.