История и археология

К. А. Михайлов

В 1968 г. Староладожским отрядом ЛОИА под руководством Г. Ф. Корзухиной в урочище Плакун в Старой Ладоге было исследовано погребение в кургане № 11. Предварительную публикацию этих раскопок Г. Ф. Корзухина и О. И. Давидан осуществили в 1969 г., а в 1985 г. В. А. Назаренко опубликовал его полностью вместе с другими захоронениями скандинавского некрополя на Плакуне.1

Погребение в кургане № 11 совершено в дощатом гробовище длиной 2,15 м, шириной 0,95 м, высотой 0,35—0,40 м. Ориентированное по оси СЗ-ЮВ, гробовище находилось в яме размерами 2,8X1.75X0,7 м, дно которой было выстлано берестой. Пространство между стенками ямы и гробови-щем заполнено бревнами. В. А. Назаренко считает, что сверху яма была перекрыта частью борта ладьи или настилом из досок. В пользу этого предположения свидетельствовали обнаруженные на уровне погребенной почвы до 40 заклепок, гвоздей и их обломков, а также фрагменты горелого дерева. Вероятно, именно на этом настиле находились обломки каменных плит и булыжники. Со временем настил вместе с камнями рухнул в камеру. На дне гробовища находились остатки мужского костяка. Умерший (60—70 лет) лежал головой на северо-запад. В его ногах обнаружена часть деревянного корытца и стенка берестяной коробочки. К инвентарю погребения можно отнести и найденный в заполнении могильной ямы фрагмент деревянного блюда или чаши. Справа от погребенного, видимо, лежали какие-то металлические предметы, так как с этой стороны зафиксировали окислы железа и бронзы. Повсюду в гробовище находились остатки органики, среди которых определили войлок и мех.2

По мнению Н. Б. Черных, время роста и время рубки бревен из кургана падает на тот же хронологический период, что и бревен из постройки горизонта Ei Староладожского Земляного Городища. Этот горизонт она датировала началом 60-х гг. — концом IX в.3 В. А. Назаренко дает еще более узкую дату для этого погребения — 880—900 гг., ссылаясь на ту же Н. Б. Черных.4

В первой публикации Г. Ф. Корзухина и О. И. Давидан отметили, что тип погребального сооружения кургана № 11 — гробовище в камере, заваленное бревнами и камнями, с остатками сожженной ладьи или корабельных досок над крышей, необычен для Приладожья.5 В. А. Назарекко повторил это определение. Опираясь на исследования Г. Ф. Корзухиной, Г. С. Лебедев, на материалах могильника Бирка, выделил даже особый тип погребений в камере с гробови-щем (тип 4, тип Е или камеры типа «плакун»). В Бирке он обнаружил пять подобных погребений: 838, 842, 854, 861 и 1154.6 Все они, по мнению Г. С. Лебедева, обнаруживают сходство с погребением на Плакуне и для всех их характерна конструктивная особенность — двойная погребальная конструкция (гробовище в камере), когда пространство между стенками погребального сооружения и ямы заполнено камнями или бревнами. Захоронения этого типа Г. С. Лебедев считает результатом усложнения первоначальной конструкции погребальных камер, продуктом эволюции данного типа скандинавского погребального обряда. Он также связывает их появление с формированием новой господствующей социальной группы — «королевской дружины».7

Этим практически исчерпываются научные изыскания по данному вопросу. Представляется, что исследователями далеко не полностью использованы возможности интерпретации материалов плакунской камеры. Действенным может оказаться обращение к работам скандинавских исследователей. Так, в публикации X. Арбмана «Бирка», у пяти вышеназванных погребений не обнаруживаются те черты, которые так характерны для плакунской камеры. Все пять камер, перечисленные Г. С. Лебедевым, имеют достаточно обычную конструкцию со стенками из досок и только погребение № 842 являлось камерой с захоронением коня на специальной приступке.8 Для всех этих камер, как и для многих других, характерны несколько большие размеры могильной ямы по сравнению с размерами деревянных деталей самой камеры (например, в погребении №838 Бирки размеры ямы — 3,65X1,8 м, а камеры — 2,5X1.5 м), но ни в одном из этих погребальных сооружений гроб не зафиксирован. Погребенные были положены прямо на пол камерных гробниц. В захоронениях № 842, 838, 861 между стенками камеры и ямы зафиксировали несколько камней. Однако X. Арбман не упоминает ни одного погребения в камере с гробовищем среди захоронений Бирки. Современная шведская исследовательница А.-С. Греслунд прямо пишет, что среди камер Бирки мет погребений с гробовищем.9 Единственный случай, который она упоминает, — это погребение № 605, где в камеру, через какое-то время после ее сооружения, было «впущено» вторичное захоронение в гробу.10 Таким образом, в могильнике Бирка нет захоронений по обряду погребения близких к кургану № 11 Плакуна.

Все известные мне погребения в камерах с гробовищем, аналогичные плакунскому, происходят с территории Дании и Шлезвиг-Гольштейна. Всего известно 12 достоверных погребений из 9 могильников эпохи викингов (рис. I).11 Большая часть этих захоронений сосредоточена в южной части Ютландского полуострова, в районе Хедебю (Хедебю, камеры VI и VIII; Сюдербраруп, камера IV, Тумби-Бенебек, камеры 7, 19, 21, 51, 54А; Трёхеде, погр. № 227) ,12 Это скопление камер является как самым компактным и многочисленным, так и самым ранним среди памятников этого типа в Дании. Большинство погребений южной группы датируются концом IX — началом или первой половиной X в. Вторая группа этих захоронений выделяется на севере Дании и датируется 970/971 г. (Маммен) или концом X в. (Хёрни:г).13 Все погребения этого типа объединяет конструкция погребального сооружения, обряд захоронения, общий регион распространения и единый хронологический период. Во всех зафиксированы погребения по обряду трупоположения в камере с гробовищем. В ряде случаев роль гробьвища выполнял тележный кузов, скрепленный ладейными заклепками (камеры могильника Тумби-Бенебек, камера в Хёрнин-ге). Все погребения этого типа, с некоторыми отклонениями, ориентированы по оси восток-запад.

Как пример подобного захоронения, можно привести погребение в Хёрнингкирхе, где под курганом диаметром около 20 м находилась камера размерами 1,6X2,6 м, сооруженная из вертикально поставленных досок. В камере находился тележный кузов, использовавшийся вместо гроба (об этом упоминают сами исследователи погребения).14 В кузове, по оси В-3, головой на запад лежали останки умершей. В ногах у погребенной женщины, на полу камеры, были поставлены деревянное ведро, бронзовая миска, деревянный столик. Вместе с погребенной обнаружили несколько стеклянных бусин и остатки серебряного шитья.

Рис 1 Датские могильники эпохи викингов с погребениями в камерах с гробовищем

1. Haithabu; 2. Sudebrarup; 3. Ihumby-Bienebek; rPTraehedeV 5 Grimstrup; 6. Esbjerg; 7. Mammen; 8. Homing kirbe; 9. Rosenlund).

Можно также добавить, что с Южной Скандинавией пла-кунский курган связывает и такая специфическая деталь погребального обряда, как разведение на крыше камеры ритуального костра после предания земле тела умершего. Подобная деталь обряда была зафиксирована в камерных захоронениях датского острова Лангелан.18 Видимо, на связи с тем же южноскандинавским регионом указывает находка в кургане № 7 Плакуна так называемого «фризского* кувшина. Подобные сосуды распространялись из района Нижнего Рейна (Фрисландия) и бытовали в IX в. в Северной Германии, Дании, Южной Норвегии и Бирке, тесно связанной с фризкой торговлей и франкским государством.17

Следует отметить, что определенные аналогии обряду плакунской камеры существуют и в восточно-европейских могильниках эпохи викингов. Так, в кургане № 100 Тиме-ревского некрополя зафиксировали обгоревшие бэлки перекрытия, рухиувшие на пол камеры, что свидетельствует о костре, горевшем на крыше только что воздвигнутой камеры.18 Камера Ц-171 гнездовского могильника особо отмечена в работе Ю. Э. Жарнова в связи с необычным для Гнез-дова сочетанием гроба, сбитого 30 гвоздями, содержавшего останки женщины, и камеры столбовой конструкции, в которую гроб был помещен.19 Исследователь обратил внимание и на некоторые датские параллели этому погребению. Известно также, что перед сооружением камеры в некоторых гнездовских курганах разводился костер, а затем в прогоревшее кострище «впускалась» могильная яма.20 Однако более прямых и многочисленных аналогий, чем в Дании, плакунская камера пока не имеет.

По по1воду происхождения этого характерного обряда можно сказать не много. Погребения, по конструкции напоминающие датские камеры с гробооищем, известны у германцев и датируются VI—VIII вв. Некоторые исследователи связывают их появление у скандинавов с франкским влиянием. Так, М. Мюллер-Вилле относит эти камеры к захоронениям христианизирующейся германской аристократии и как примеры приводит погребения из могильников Моркен и Бекум.21 В связи с этим следует вспомнить мнение Т. Арне и X. Арбмана о происхождении обряда погребения в камерах из среды германских племен, связанных с Империей франков.22 Эта точка зрения на появление камерных гробниц в Скандинавии эпохи викингов находит подтверждение в работах М. Мюллер-Вилле и А.-С. Грёслунд. Они виШут об аналогиях скандинавским камерам в могильниках аллема-нов, франков, тюрвнгов.23

Следует отметить, что в самой Дании интересующий нас погребальный обряд фиксируется в первую очередь в Южной Ютландии в районе Хедебю на пограничной с Каролингской Империей территории. Т. е. именно там, где Империя, судя по сведениям письменных источников, наиболее активно контактировала со скандинавским миром.24 Характерно и то, что погребениям в камерах с гробовищем не имеется в Дании предшествующей традиции подобных захоронений. Эти захоронения появляются в Ютландии в уже сложившемся виде, существуют в пределах одного столетия и почти «е претерпевают каких-либо изменений.

Вполне вероятно предположение о появлении этого обряда в связи с началом христианизации датчан. Первые опыты крещения скандинавов связаны именно с районом Южной Ютландии. Можно вспомнить о крещении в IX в. конунгов Хедебю, Рорика Фрисландского и ряда представителей рода Скиолдунгов.25 На определенное христианское влияние в данных погребениях указывает как помещение умерших в гроб, ориентировка могил по оси восток-запад, так и наличие свечей в Маммене и серебряного крестика в женском погребении № 21 могильника Тумби-Бенибек.26 О том, что погребенные в Маммене и Хёрнинге являлись христианами, по мнению датских исследователей, свидетельствуют их даты. Первое продатировали по дендроматериалам зимой 970/71 гг., а второе — концом X в.27 Т. е. они оба были сооружены уже после официального крещения Дании, которое состоялось в 960-е гг.28

Также можно добавить и то, что скандинавские исследователи склонны интерпретировать все камеры, в том числе и с гробовищем, как захоронения представителей высших слоев скандинавского общества эпохи викингов.29 Это относится как к бесспорно не рядовым погребениям Мам-мена, Розенлунда и Хёрнинга, так и к таким, как плакунская, небольшим и малоинвентарным камерам.

Если резюмировать все вышеизложенное, то с плакунской камере можно сказать следующее:

южноскандинавское происхождение камеры, в связи с уже сказанным, кажется мне наиболее вероятным; вполне вероятным также являются как достаточно высокий социальный    статус    погребенного,    так и принадлежность его самого или его окружения к христианской общине.

Зная, что наиболее ранние погребения плакунского типа появляются .в конце IX в. в южной Дании, можно предположить, что погребенный на Плакуне мужчина прибыл в Ладогу именно из этого региона. В связи с этим возникают вполне определенные исторические параллели. Регион распространения камер типа «плакун» — Южная Ютландия и датировка (достаточно спорная) плакунской камеры — 880— 900 гг. заставляют вспомнить существующую в историографии точку зрения о тождественности Рюрика Новгородского и Рорика Фрисландского (Ютландского). Было бы заманчиво увидеть в погребенном на Плакуне если не самого Рюрика, то хотя бы одного из его спутников (последнего мнения придерживается В. А. Назаренко). Но это предположение пока не имеет достаточных обоснований ни в археологических, ни в исторических материалах.31 Плакунская камера свидетельствует только о том, что на рубеже IX— X вв. в Ладоге присутствовала группа скандинавов, имевших представление о специфическом погребальном обряде франкско-датского пограничья. Это в определенной степени коррелирует с мнением о тождестве Рюрика русских летописей с Popиком Фрисландским — конкретной исторической личностью середины — второй половины IX в

1    Корзухина Г. Ф., Давидан О. И. Раскопки на урочище Плакун близ Старой Ладоги. // АО 1968. М., 1969. С. 16—17; Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога Л., 1985. С. 156, 162, 168.

2    Назаренко В. А. Указ. соч. С. 162, 168; Корзухина Г. Ф. Отчет о раскопке могильника на урочище Плакун. // Архив ИИМК. РАН, ф. 35, оп. 1, №№ 65—69.

3   Черных Н. Б. Дендрохронология древнейших горизонтов Ладоги. // Средневековая Ладога. Л., 1985. С. 78, 80.

4          Назаренко В. А. Указ. соч. С. 165.

5          К о р з у хин а  Г.   Ф.,     Д а в и д а н  О.   И.     Раскопки на  урочище Плакун... С. 17.

6  Лебедев Г. С. 1) Погребальный обряд скандинавов эпохи викингов. Канд. дисс. ЛГУ, 1972. С. 175, 189, 190; 2) Погребальный обряд скандинавов эпохи викингов. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1972. С. 15; 3) Археологические памятники Ленинградской области. Л., 1977. С. 186; 4) Социальная топография могильника эпохи викингов в Бирке. И Скандинавский Сборник. № 22. Таллин, 1977, С. 147, 150; 5) Погребальный обряд как источник социологической реконструкции. // КСИА. № 148. М., 1977. С. 25.

20        Ж а р н о в Ю. Э.    Женские скандинавские   погребения   в Гнездове. // Смоленск и Гнездово. М., 1991. С. 209.

21        М и 11 ег - W i 11 е   М.     Royal   and   aristocratic     graves     in   cenral

and  western Europe  in the Merovingian period.   //  Studies  the Museum of  National Antiquities.  Vendel  Period   Studies   Volfl  2.   Stocholm,   1983. pp. 112—113.

22        A r b m a n   H.     Schweden    und   Karolingische     Reich.      Stockholm, 1937.  S. 243;    Arne T. J.    Skandinavische Holzkammergraber    aus der Wikngerzet in der Ukrain. // Acta Archeologica. Vol. II T. 3 Kobenhavn, 1931. . 285—302.

23        Graslund   A.-S.      Birka   IV...     pp.   46;     Miiller-Wille   M. Royal and aristocratic graves... pp. 301—302.

24Ловмянский Г. Рорик Фрисландский и Рюрик Новгородский. // Скандинавский Сборник. № 7. Таллин, 1963. С. 229—238; Хер-р м а н И.   Указ. соч. С. 60—61.

25        Ловмянский Г.   Указ. соч. С. 231.

26        Iversen   M.,     N a s m a n  U.    The  contents  of  Mammen  grave. // JASS.  t. XXVIII.  1991.  p. 65,  Fig.  15;   Muller-Wille    M.    Das wikingerzeitliche... // Offa-Bucher. Bd. 36. Neumiinster,  1976.  S. 55, Taf. 35, 7; 38, 3.

27        Andersen  H.     The  dendrochronological   datng  of  the  grave  at Mammen. // JASS.  t.  XXVIII.   1991.     p. 44;     Voss   О     The  Horning grave... JASS. t. XXVIII. 1991. p, 203.

28        Iversen M., N a sman U.    The contents..   // JASS. t. XXVIII. 1991. pp. 65—66.

29        G г о п  О.,    К r a g  A.   H.,   В e n n k e   P.    Vikingetidsgravpladser... 1994. S. 154—155.

30        Ловмянский Г.   Указ. соч. С. 221—250.

31        Дата   плакунской  камеры  была  занижена,   т.  к.  внешние  годовые кольца  у  спила  отсутствовали.  Погребенный  на  Плакуне  мужчина  был захоронен  уже после  «эпохи  Рюрика».    Г.  Ловмянский  считал,    что в 70-е гг.  IX в.  Рорик  Фрисландский уже умер  и довольно убедительно аргументировал это, основываясь на данных письменных  источников.