458. Стипуляция для целей займа

458. Стипуляция для целей займа. Реформа, проведенная изданием зако­на Петелия, смягчившая суровость последствий, наступавших при неиспол­нении обязательства из nexam, лишила эту формальную сделку тех привлека­тельных для кредиторов черт, которые ранее характеризовали эту сделку. Особая строгость взыскания, с которой было связано заключение nexam, выгодная для кредиторов, заставляла их мириться с громоздкостью и труднос­тью выполнения формального обряда per aes et libram. После закона Петелия, когда чрезвычайные средства удовлетворения кредитора перестали сопро­вождать nexum, не стало смысла выполнять сложные формальности этого ак­та, nexam утратил прежнее значение и стал выходить из употребления.

Сделки займа стали охотнее заключать в форме устного (вербального) до­говора — stipulatio.

 Как уже указано выше (п. 439), обязательство, возникавшее из стипуляции, было абстрактным, отвлеченным от своего основания, causa. Почему именно должник дал обещание уплатить известную сумму, осуществилось ли то основание, которое он имел в виду, — все это оставалось за пределами до­говора, юридическая сила стипуляции возникала независимо от этого, если только должник на вопрос кредитора дал немедленный и соответственный ответ. Благодаря этой особенности стипуляции, ею можно было, в частности, воспользоваться и для целей установления заемного обязательства.

Для того, чтобы обеспечить доказательство, что стипуляция (устный во­прос и устный ответ) состоялась, с течением времени вошло в практику со­ставление специального документа (cautio). В этих cautiones, между прочим, отражается и тот момент, что к стипуляции прибегали в целях установления заемного обязательства. Например, в документе писалось:

Lucius Titius scripsi me acceptsse a Publio Maevio quindecim mutua numerata mihi de domo et haec quindedm proba recte dari Kalendis futuris stipulatus est Maevius Publius, spopondi ego Lucius Titius (0.12.1.40). - Я, Люций Тиций, написал в настоящем документе, что я получил от Публия Мевия 15 взаймы, которые мне им вы­даны из сумм, имевшихся у него дома, из домашней кассы; Публий Мевий стипулировал, а я, Люций Тиций, обещал честно отдать эту сумму 15  в следующие календы.

За пределами договоров сначала nexum, затем — стипуляции, сделки зай­ма, первоначально не имели исковой силы. Но без сомнения, в практике жизни такие ненормальные сделки займа не могли не встречаться. С этим фактом с течением времени пришлось посчитаться, тем более, что развитие хозяйственной жизни, расширение торговли, ремесленной промышленнос­ти, не мирилось с необходимостью выполнения не только такого громоздко­го акта, как gestum per aes et libram, но и более простой, но все же — формаль­ной стипуляции. Требования растущей хозяйственной жизни привели к тому, что ненормальные договоры займа стали также защищаться судебными исками. Так появилась и своя форма займа — mutuum, реальный договор, для юридической силы которого не требовалось облекать согласие сторон в ка­кие-либо торжественные формы, а достаточно было лишь передать на осно­вании этого соглашения так называемую валюту займа, т. е. деньги или иные заменимые вещи.

К содержанию книги:  Римское частное право