НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ ГУМИЛЁВ. Биография и творчество Гумилёва. Книга Костер. Стихи Гумилёва Слово. Жираф. Шестое чувство

  

Вся электронная библиотека >>>

Биографии писателей >>>

 

 Литература

писателиВеликие писатели

 


Разделы: Классическая литература

Рефераты по литературе

Биографический словарь

   

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ ГУМИЛЁВ (1886-1921)

В 1906 году Гумилёв написал стихотворение "Завещание", на которое не обращают

внимания, тем более не обращают внимания на пророческий смысл его, считая, что

это еще ранний Гумилёв, что это завещание - своего рода бравада,

экзальтированно-романтический этюд и т.п.

Очарован соблазнами жизни,

Не хочу я растаять во мгле,

Не хочу я вернуться к отчизне,

К усыпляющей, мертвой земле.

Пусть высоко на розовой влаге

Вечереющих горных озер

Молодые и старые маги

Кипарисовый сложат костер.

И покорно, склоняясь, положат

На него мой закутанный труп,

Чтоб смотрел я с последнего ложа

С затаенной усмешкою губ.

Так начинается это стихотворение. Все-таки будем помнить, что слово обладает

магической силой - и человек, даже не желая того, может напророчить себе нечто,

порой беду. Пастернак говорил молодым поэтам, играющим с темой смерти, что этого делать нельзя, если вы на самом

деле хотите жить и творить, слово может все выстроить по-своему, если оно

произнесено.

Так вот здесь произнесено, что поэт не хочет могилы в отчизне - этой могилы и

нет. Есть могила его матери в маленьком тверском городке Бежецке, здесь можно

положить цветы, поклониться Анне Ивановне, вспомнить стихи самого Гумилёва

Иногда, в дни праздника ахматовской поэзии в Бежецке, приезжие поэты заказывают

на могиле молебен, поминая Ахматову и Гумилёва

Гумилёва расстреляли без суда и без доказательства вины в 1921 году, и

неизвестно где закопали в одной яме с другими расстрелянными.

Обычно говорят о пророческом смысле стихотворения Гумилева "Рабочий", в котором

поэт предсказал якобы свою гибель от рук "рабочего", то есть пролетариата,

революции Но строго-то говоря, это стихотворение о немецком рабочем, который

отливает пулю. .

Пуля, им отлитая, просвищет Над седою вспененной Двиной, Пуля, им отлитая,

отыщет Грудь мою, она пришла за мной.

Это стихотворение имеет прямое отношение к Первой мировой войне, а не к

революции. Хотя все-таки и это стихотворение надо отнести к пророческим стихам

поэта: слово так или иначе исполнилось.

Некоторые говорят, что Гумилёв так увлекся экзотическими странами,

конкистадорами, жирафами, озером Чад, "брабанскими манжетами" романтических

капитанов, Африкой и Востоком, что не успел сказать о России.

Это и так, и не так. Во-первых, замечательно, что в русской поэзии есть поэт с

таким самобытным дарованием, устремленным к дальним странам, это только

обогащает русскую поэзию. Гумилёв родился в Кронштадте в штормовую ночь - ему на

роду было написано любить моря. У него дед был морским офицером, дядя -

адмиралом.

Во-вторых, конец XIX века, как и конец XX, в искусстве настоятельно требовал

каких-то новых форм, тем, прорывов. В Европе многие художники такой прорыв искали в экзотическом материале - вспомним Гогена или

Киплинга... Так что Гумилёв действовал в духе общих поисков в искусстве своего

времени.

А в-третьих, Гумилёв много чего сказал и о России. Его книга "Костер" очень

русская. Александр Блок на одном из своих сборников сделал такую дарственную

надпись: "Дорогому Николаю Степановичу Гумилёву - автору "Костра", читанного не

только "днем", когда я "не понимаю" стихов, но и ночью, когда понимаю". Приведем

несколько строф из "Костра":

Я ребенком любил большие, Медом пахнущие луга, Перелески, травы сухие И меж трав

бычачьи рога. (Детство)

В чащах, в болотах огромных, У оловянной реки, В срубах мохнатых и темных

Странные есть мужики.

Выйдет такой в бездорожье, Где разбежался ковыль, Слушает крики Стрибожьи, Чуя

старинную быль. (Муж и к)

Крест над церковью взнесен, Символ власти ясной, отеческой, И гудит малиновый

звон Речью мудрою, человеческой. (Городок)

Гумилёв стремился сказать о своей Родине полнее и пронзительнее, но признавал,

что его дарование в другом. В стихотворении "Стокгольм" он об этом скажет:

И понял, что я заблудился навеки

В слепых переходах пространств и времен,

А где-то струятся родимые реки,

К которым мне путь навсегда запрещен.

Это уже зрелый Николай Гумилёв говорит, все понимающий о себе, о своем творчестве. Читатель, который знает и любит стихи Гумилёва, уже и не вспоминает ни о каких

литературных течениях начала XX века, о литературных спорах, он, может быть, уже

и забыл, что такое акмеизм, который проповедовал Гумилёв, - он просто любит

лучшие стихи поэта, он живет, дышит этими стихами, это его золотой запас души.

На вопрос самого Гумилёва: "Что делать нам с бессмертными стихами?" - он

отвечает: "Любить!" Я бы дополнил еще: и издавать.

Читатель, который только открывает поэзию Гумилёва, найдет при желании много

статей и об акмеизме, и о спорах, прочитает статью А. Блока "Без божества, без

вдохновенья", узнает биографию поэта, откроет для себя непростые отношения двух

поэтов, мужа и жены, Ахматовой и Гумилёва, прочитает "Письма о русской поэзии"

Николая Степановича, его прозу, статьи, может быть, даже прочитает драмы. Самое

главное, чтобы поэт "зацепил" человека, чтобы душа потянулась к высокому

поэтическому миру. А это могут сделать только сами стихи. Слава Богу, после

многих десятилетий запрета сейчас вышли и выходят новые и новые издания

Гумилёва. С очень хорошими предисловие ями, так что есть возможность не только

насладиться стихами, но углубиться в художественный мир поэта.

Вот, например, какие глубины видит исследователь и автор пре-| дисловия к

прекрасному трехтомнику Гумилёва, изданному издатель-] ством "Художественная

литература" в 1991 году, Н.А. Богомолов в cthJ хотворении "Память":

"Стихотворение заканчивается явлением неве-| домого странника с закрытым лицом:

Предо мной предстанет, мне неведом, Путник, скрыв лицо, но все пойму, Видя льва,

стремящегося следом, И орла, летящего к нему.

Крикну я... но разве кто поможет, Чтоб моя душа не умерла ? Только змеи

сбрасывают кожи, Мы меняем души, не тела.

Кто этот путник? Ахматова отвечала однозначно- Смерть. Современный комментатор

также однозначен: Христос. А можно найти еще одну параллель - Заратустра. И еще

можно добавить, что, согласие магическим концепциям, лев и орел в животном мире

соответствовалк Солнцу в мире природном... Гумилёв намеренно неоднозначен, наме-

| ренно уходит от простой расшифровки. "Путник" - и то, и другое, и| третье, и

еще нечто, и еще, и еще. Ряд этот принципиально несконча-] ем, его можно длить и

длить".

Так что читатель в стихах Гумилёва может найти глубины необычайные.

Закончить слово о поэте хочется несколькими стихотворениями из тех, которые

называются шедеврами:

 

ЖИРАФ

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд И руки особенно тонки, колени

обняв. Послушай: далеко, далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана, И шкуру его украшает волшебный узор, С

которым равняться осмелится только луна, Дробясь и качаясь на влаге широких

озер.

Вдали он подобен цветным парусам корабля, И бег его плавен, как радостный птичий

полет. Я знаю, что много чудесного видит земля, Когда на закате он прячется в

мраморный грот.

Я знаю веселые сказки таинственных стран Про черную деву, про страсть молодого

вождя, Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман, Ты верить не хочешь во что-

нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад, Про стройные пальмы, про запах

немыслимых трав... Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад, Изысканный

бродит жираф.

 

СЛОВО

В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо Свое, тогда Солнце

останавливали словом, Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами, Звезды жались в ужасе к луне,

 Если, точно розовое пламя, Слово проплывало в вышине

А для низкой жизни были числа, Как домашний, подъяремный скот, Потому что все

оттенки смысла Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку Покоривший и добро и зло, Не решаясь обратиться к

звуку, Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно Только слово средь земных тревог И в Евангелии от

Иоанна Сказано, что Слово - это Бог.

Мы ему поставили пределом Скудные пределы естества, И, как пчелы в улье

опустелом, Дурно пахнут мертвые слова.

 

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО

Прекрасно в нас влюбленное вино,

И добрый хлеб, что в печь для нас садится,

И женщина, которою дано,

Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарей

Над холодеющими небесами,

Где тишина и неземной покой,

Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать. Мгновение бежит неудержимо, И мы ломаем

руки, но опять Осуждены идти все мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои, Следит порой за девичьим купаньем

И, ничего не зная о любви,

Все ж мучится таинственным желаньем.

Как некогда в разросшихся хвощах Ревела от сознания бессилья Тварь скользкая,

почуя на плечах Еще не появившиеся крылья, -

Так век за веком - скоро ли, Господь ? - Под скальпелем природы и искусства

Кричит наш дух, изнемогает плоть, Рождая орган для шестого чувства.

 

Геннадий Иванов

 

СОДЕРЖАНИЕ: «Жизнь и творчество великих писателей»

 

Смотрите также:

 

Гомер   Геродот   Аристотель

 

Ликург IX-VIII вв. до н.э.

 Солон VII-VI вв. до н.э.

Фемистокл VI-V вв. до н.э.

Аристид около 540-467 гг. V до н.э.

Перикл около 490-429 гг. до н.э.

Софокл 496-406 гг. до н.э.  

 Демосфен 384-322 гг. до н.э. 

 Марк Туллий Цицерон 106-43 гг. до н.э. 

 Овидий 43 г. до н.э. -18 г. н.э.

 

Жизнь Замечательных Людей

Данте

 Боккаччо как последователь Петрарки 

 Бомарше

 Беранже

 Эмиль Золя

Сократ

Платон

Аристотель

Сенека

 

Алексей Константинович Толстой   Николай Семёнович Лесков  Александр Сергеевич Пушкин   Иван Сергеевич Тургенев   Николай Васильевич Гоголь   Владимир Иванович Даль   Антон Павлович Чехов   Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин   Иван Алексеевич Бунин    Сергей Тимофеевич Аксаков   Леонид Павлович Сабанеев   Исаак Эммануилович Бабель    Варлам Тихонович Шаламов  Александр Солженицын   Сергей Есенин   Михаил Булгаков   Борис Васильев   Артур Конан-Дойл

 

Розанов: «О писателях и писательстве»

Еще о графе Л. Н. Толстом и его учении о непротивлении злу

Два вида «правительства»

Граф Лев Николаевич Толстой

А.С. Пушкин

На границах поэзии и философии. Стихотворения Владимира Соловьева

Кое-что новое о Пушкине

Памяти Вл. Соловьева

М. Ю. Лермонтов (К 60-летию кончины)

Концы и начала, «божественное» и «демоническое», боги и демоны  (По поводу главного сюжета Лермонтова)

«Демон» Лермонтова и его древние родичи

Счастливый обладатель своих способностей

25-летие кончины Некрасова

Гоголь

О благодушии Некрасова

Ив. С. Тургенев (к 20-летию его смерти)

Среди иноязычных (Д. С. Мережковский)

Американизм и американцы

Литературные новинки

Писатель-художник и партия

Когда-то знаменитый роман

Мечта в щелку

Памяти Ф. М. Достоевского

Толстой и Достоевский об искусстве

На закате дней. К 55-летию литературной деятельности Л. Н. Толстого

На закате дней. Л. Толстой и быт

На закате дней. Л. Толстой и интеллигенция

Метерлинк

Некрасов в годы нашего ученичества

Л. Андреев и его «Тьма»

Автор «Балаганчика» о петербургских Религиозно-философских собраниях

Домик Лермонтова в Пятигорске

На книжном и литературном рынке (Арцыбашев)

На книжном и литературном рынке (Диккенс)

О памятнике И. С. Тургеневу

80-летие рождения гр. Л. Н. Толстого

Л. Н. Толстой

Толстой между великими мира

Великий мир сердца (Нечто о Л. Н. Толстом)

Поездка в Ясную Поляну

Литературные симулянты

Трагическое остроумие

Попы, жандармы и Блок

Загадки Гоголя

Гений формы (К 100-летию со дня рождения Гоголя)

Русь и Гоголь

Мережковский против «Вех» (Последнее Религиозно-философское собрание)

Один из певцов вечной «весны»

Магическая страница у Гоголя

Погребатели России

Куприн

Красота-властительница

Героическая личность

О письмах писателей

Амфитеатров

Полина Виардо и Тургенев

Бедные провинциалы...

В домике Гёте

Алексей Степанович Хомяков. К 50-летию со дня кончины его

Кончина Л. Н. Толстого

Толстой в литературе

Забытое возле Толстого...

А. П. Чехов

Не верьте беллетристам...

Одна из замечательных идей Достоевского

Новые события в литературе

И шутя, и серьезно...

В. Г. Белинский (К 100-летию со дня рождения)

Вековая годовщина

Неоценимый ум

Герцен

Чем нам дорог Достоевский? (К 30-летию со дня его кончины)

Загадочная любовь (Виардо и Тургенев)

Из житейских встреч. К. М. Фофанов

К 20-летию кончины К. Н. Леонтьева

Юбилейное издание Добролюбова

Трагедия механического творчества

Тема и Боккачио, и Сократа (О цензуре)

Ропшин и его новый роман

Амфитеатров и Ропшин-Савенков

Жан Жак Руссо

Густая книга

Споры около имени Белинского

Белинский и Достоевский

К 50-летию кончины Аполлона А. Григорьева

Пушкин и Лермонтов

Один из «стаи славной»

Ломоносов. Его личность и судьба

Новое исследование о Фете

Максим Горький и о чем у него «есть сомнения», а в чем он «глубоко убежден»...

Не в новых ли днях критики?

Г-н Н. Я. Абрамович об «Улице современной литературы»

«Святость» и «гений» в историческом творчестве

О Лермонтове

К кончине Пушкина (По поводу новой книги П. Е. Щеголева «Смерть Пушкина»)

К 25-летию кончины Ив. Алекс. Гончарова

О Константине Леонтьеве

Гоголь и Петрарка

С вершины тысячелетней пирамиды (Размышление о ходе русской литературы)

Апокалиптика русской литературы