Медицина и здоровье

 Мы – мужчины

Медицинская библиотека

Член-корреспондент АМН СССР Игорь Константинович Шхвацабая, директор Института кардиологии имени А. Л. Мясникова, утверждает: «Я убежден, что в идеале одни лишь научно обоснованные физические нагрузки и режим — без каких бы то ни было лекарств—должны способствовать оздоровлению человека, расширению диапазона его возможностей, усилению его приспособительных, защитных «бастионов».

Тренировки необходимы всем. Но нагрузки должны быть адекватны состоянию человека. Умеренные полезны больным, чтобы исподволь, но неуклонно тренировать приспособительные возможности, и здоровым, чтобы их укреплять, и, наконец, спортсменам, чтобы развивать их еще больше. Весь вопрос в дозировках, в постепенности нарастания нагрузок на всех этапах. Покой же вреден всегда».

Константин Филиппович говорит:

— Мне кажется, настойчиво рекомендуя всем людям какую-то одну формулу бега, мы допускаем ошибку. Вариантов бега много.

Лидьярд и его последователи утверждают, что каждого человека можно сделать марафонцем, причем он будет получать огромное удовольствие от многокилометровых пробежек. Я знаю десятки людей (их, конечно, сотни и тысячи, но я знаю десятки), для которых высшее блаженство — пробежать 15—20 километров. Такой бег дает им оптимальную физическую нагрузку и приносит большое моральное удовлетворение. Я же, вероятно'в силу своего темперамента, не испытываю в подобных случаях положительных эмоций. Я предпочитаю 2—3 километра темпового бега (безразлично—утром до работы или вечером после рабочего дня), а в заключение — бег в гору. Мне повезло: я живу в доме, который стоит у самой вершины горы Благодать. От подножия горы до моего дома — 750 метров. В невысоком темпе пробежать это расстояние — для меня истинное удовольствие, благодать, простите за каламбур. Гора наша очень красивая, хотя и довольно крутая. Запомнилась мне такая мелочь: весной 1936 года понадобилось зачем-то срочно забежать к приятелю, а жил он метрах в трехстах над подножием. Я был крепким 35-летним парнем, но в беге не тренировался. Добежал, помню, снизу до его дома и едва смог отдышаться. А сейчас, спустя сорок лет, бегаю — и ничего, никакой одышки.

—        Простите, Константин Филиппович, похоже, вы хотите ска

зать,  что сейчас  ваш  организм  функционирует лучше, чем тогда,

когда вам было 35 лет?

—        Я   этого   утверждать не могу.  Все-таки  в ту   пору я   много

занимался   спортом,   был   совершенно  здоров,   но' бегать   в   гору,

видимо, не умел. Сейчас я тоже не жалуюсь на здоровье, но ведь

мы с  вами   знаем,   что   мне — 75  лет.   Этого  недостаточно,   чтобы

чувствовать себя стариком, но в самый раз, чтобы не предаваться

иллюзиям. Конечно, в тс времена я был более быстрым, сильным

и  гибким,  чем  сейчас, но  нагрузка, которую  я тогда предложил

своей   сердечно-сосудистой   системе,   оказалось   неадекватной   ее

возможностям. Впоследствии регулярная  беговая тренировка, при

которой   нагрузка   на   сердечную   мышцу  возрастала   постепенно,

расширила диапазон   возможностей  сердечно-сосудистой   системы.

Тренировка позволила  не только компенсировать процессы старе

ния в этой системе, но и сделать ее более мощной, чем в молодые

годы.  Человеку ведь  важно не просто  прожить долго,  а   прожить

долго оставаясь здоровым, а не немощным и дряхлым!

—        Хорошо, Константин Филиппович, я допускаю, что благода

ря   регулярным   тренировкам   сердце   пожилого бегуна  становится

все более мощным.  Но  мне трудно представить, что  процесс этот

будет постоянно идти по восходящей...

—        Рано  или  поздно,  но годы скажутся. Тренируя  сердце,  мы

замедляем   старение,   однако   совсем  избавиться  от него,   конечно

же,  не сможем.  С  годами организм все-таки  утрачивает  пластич

ность,   значительно   уменьшается  способность  совершенствоваться

под воздействием   среды,  в  том числе и таких  ее  благоприятных

факторов, как физическая тренировка. Поэтому пожилому человеку чрезвычайно важно уметь прислушиваться к себе, давать организму нагрузку, полностью адекватную его возможностям.

Вы, вероятно, слышали, что недавно в Киеве скончался профессор Владимир Степанович Нестеров. Это был известный кардиолог, страстный любитель и пропагандист бега. В молодости спортом он не занимался, бегать начал в возрасте 55 лет, когда почувствовал, что сердце его быстро слабеет, что из-за хронической физической недогрузки вот-вот может произойти катастрофа. Как специалист Нестеров понимал, что спасти его может небольшая, но систематически производимая нагрузка, которая должна возрастать очень постепенно, по мере укрепления сердечной мышцы. Бегать он начал в совсем невысоком темпе до 400—500 метров за тренировку. Владимир Степанович был человеком не слишком молодым и не очень здоровым, да к тому же и грузным, поэтому он увеличивал нагрузку крайне медленно и осторожно. Тренировался он регулярно и тем не менее через семь лет добрался лишь до двухкилометровых пробежек, а еще через пять лет — до трехкилометровых. Это образец правильного, осмотрительного отношения пожилого и нездорового человека к бегу...

—        И все-таки профессор Нестеров умер вскоре после очередной

пробежки. Отказало сердце!  Я неплохо знал  Владимира Степано

вича, не раз бывал у него дома, и мне очень жаль этого милого

человека. Должен сказать, Константин Филиппович, что на многих,

особенно   на  врачей, тяжелое   впечатление произвело   именно то,

что Нестеров умер после бега.

—        После бега вовсе не значит из-за бега. Связь здесь сомни

тельная и недоказанная. В конце концов, миллионы людей умирают

в постели, но это не дает оснований утверждать, что они умерли,

потому  что легли  в постель. Я уверен,  что если  бы Нестеров не

начал бегать, то он умер бы лет на пятнадцать раньше. Его беда

в том, что, начав бегать очень аккуратно и осмотрительно, он впо

следствии под впечатлением больших своих успехов утратил осто

рожность. В  последние годы он ежедневно пробегал по 5—10 ки

лометров и  больше. В  день, когда ему  исполнилось  72  года,  он

пробежал 20 километров, а позднее нередко преодолевал по 20—

25 километров. Вот послушайте, что он сам писал в статье «Бег

и сердце» за год до своей смерти:  «Начиная бег, я хорошо знаю,

что  через 30 минут   (5  километров  по дорожкам парка)   у  меня

повысится   содержание   кислорода   в  крови,   появится   ощущение

некоторого облегчения и я побегу быстрее. Так же, как и другим,

мне хочется тогда бежать быстрее и больше, кажется, что я могу

пробежать  двадцать,  двадцать  пять километров   (изредка   я  это

и делаю).   К десятому  километру   невесть  откуда  берутся  новые

аилы, ноги работают «сами по себе».  Бежится легко, просто, ду

мается о чем-то постороннем. Порой о сложном, иногда — о прият

ном. Иногда мечтается. Остается только следить за тем, чтобы не

попасть в канаву, яму или под машину».

Видите, Нестеров —в его-то годы! - заставлял себя преодолевать трудности длительного бега   (он ожидал «ощущения  некоторого облегчения», значит, ему было достаточно тяжело). Он это делал совершенно сознательно, зная, что наградой будет изумительное состояние блаженства. Видимо, стремление к этому состоянию было столь велико, что заставляло идти на риск. Состояние эйфории очень коварно, оно порой вынуждает забывать об осторожности, о том, что у стареющего организма адаптационные возможности ослаблены, что после 60—65 лет нагрузки следует снижать, даже если кажется, что они вполне переносимы...

—        Простите, Константин  Филиппович, я вас  перебью. То, что

вы рассказываете, не совсем соответствует вашему личному опыту.

В  1969 году   (в возрасте 68 лет)  в  финале кросса  «Правды»  вы

пробежали 3 километра за 13.27; год спустя — за  13.32,  а  в 1971

году — за 12.50 (!). В 70-летнем возрасте вы не только не снизили

нагрузки, но и значительно улучшили личное достижение.

—        Я — старый и опытный спортсмен. Результат 12.50 был для

меня далеко не предельным. Так же, как и зарядка с гирями не

вызывает у меня перегрузок. Вы в этом убедились. За десятилетия

занятий спортом я научился слушать и  понимать свой организм.

Опыт и обостренная интуиция подсказывают мне отдаленные сим

птомы опасности. Еще не так давно я плавал в море круглый год.

Это доставляло мне большое наслаждение. Но зимнее плавание —

очень большая встряска для организма, слишком большая в моем

возрасте.  Пришлось от нее отказаться. Зимой я иногда  позволяю

себе лишь окунуться в  море,  но  это  бывает только  в  солнечные

и безветренные дни.

Человек, всю жизнь занимающийся спортом, имеет хотя бы то преимущество перед человеком, который спохватился в зрелом или пожилом возрасте, что сохранил хорошую двигательную память и умение тонко ориентироваться в своих ощущениях. Я знаю немало людей, пристрастившихся к бегу в поздние годы. Для многих из них пробежки превратились в праздник, и за таких бегунов можно лишь порадоваться. Они не только обрели источник наслаждения, но и на долгие годы гарантировали себе крепкое здоровье, работоспособность, бодрость. Им — лишь одно предостережение: пресыщение в беге не менее опасно, чем пресыщение в еде; пусть после каждой пробежки остается неудовлетворенное желание побегать еще чуть-чуть. Очень многие, приняв твердое решение начать беговые тренировки, идут к своей цели через страдания, боль, преодоление. Если они молоды и здоровы, пусть преодолевают себя! Но вот после 35—40 лет защитные силы организма уже не те, и добиться цели в данном случае, вероятно, лучше не решительным штурмом, а долгой и терпеливой осадой крепости. В этом возрасте надо набраться терпения и соблюдать принцип постепенности самым строгим образом: увеличивать дистанцию и скорость бега очень последовательно—месяцами и даже годами, чтобы исключить перенапряжение. Особенно тщательно нужно дозировать бег людям не совсем здоровым. От дозы зависит, станет ли бег спасительным лекарством или превратится в смертоносный яд.