Экономическое учение Карла Маркса  

Раздел: Экономика и юриспруденция

Во второй главе мы проследили, как из обмена продуктов развилось товарное

обращение.

Сделаем теперь следующий шаг. При простом товарном обращении товаровладелец

продаёт свои товары, чтобы купить другие. Но с течением времени из этой формы

товарного обращения развивается новая форма движения: покупка с целью продажи.

Формула простого товарного обращения, как мы знаем, гласит: товар - деньги -  товар; формула новой формы обращения гласит: деньги - товар - деньги.

Сравним эти две формулы. Движение товар -- деньги -- товар имеет целью

потребление. Я продаю товар, который не представляет для меня потребительной

стоимости, чтобы приобрести другие товары, которые для меня являются

потребительной стоимостью. Кругооборот товар -- деньги -- товар является

замкнутым в себе самом. Вырученные при продаже деньги превращаются в товар,

который потребляется и выходит из обращения. А деньги отдаются раз навсегда и в

своём движении отдаляются от своего прежнего владельца. Товар, которым

заканчивается кругооборот при нормальных условиях простого товарного обращения,-

а только о таких условиях может здесь идти речь -- по своей стоимости как раз

равен тому, с которого кругооборот начался.

Не то получится при кругообороте деньги -- товар -- деньги. Не потребление

является его целью. Конечный пункт кругооборота составляет не товар, а деньги.

Деньги, которые при начале кругооборота выбрасываются в обращение, не отданы

навсегда, а лишь авансированы. Они снова возвращаются к своему первоначальному

владельцу. Сам кругооборот уже не замкнут в себе самом, а постоянно повторяется,

уносясь всё дальше и дальше; авансированные деньги возвращаются назад, чтобы

снова быть брошенными в обращение и снова возвратиться назад; и эта игра

повторяется до бесконечности. Движение денег, порождаемое кругооборотом деньги

-- товар -- деньги, беспредельно.

Однако в чём же заключается движущая сила этого кругооборота? Движущая сила

кругооборота товар -- деньги -- товар ясна. Напротив, кругооборот деньги --

товар -- деньги на первый взгляд кажется лишённым всякого смысла. Когда я продаю

библию, чтобы на вырученные деньги купить хлеба, то в конце кругооборота в моём

распоряжении оказывается совсем иной товар, чем в начале, хотя стоимость его та

же самая. Первый товар удовлетворяет мой духовный голод, но очень мало помогает

мне, когда этот последний уже удовлетворён, когда, например, я знаю библию

наизусть, но не имею средств к удовлетворению физического голода.

Но когда я покупаю за 100 рублей картофель, чтобы снова продать его за 100

рублей, то в конце процесса я оказываюсь на том же самом месте, как и в начале;

весь цесс не представляет, ни цели, ни выгоды. Выгода имелась бы лишь тогда,

когда денежная сумма в конце сделки была бы иная, чем в начале. Но денежные

суммы разнятся одна от другой только своей величиной. Таким образом, кругооборот

деньги -- товар -- деньги лишь в том случае не будет бесцельным, если денежная

сумма, которой он заключается, будет больше той, которой он начинается.

Это увеличение денежной суммы и составляет в действительности побудительный

мотив кругооборота. Кто покупает с целью продажи, тот покупает, чтобы продать

дороже. Кругооборот деньги -- товар -- деньги протекает нормально лишь в том

случае, если денежная сумма в конце оказывается большей, чем вначале.

Кругооборот же товар -- деньги -- товар, как мы знаем, лишь тогда идёт'

нормально, когда стоимость товара, которым кругооборот заканчивается, та же

самая, что и у товара, которым он начинается.

Всякая покупка есть в то же время и продажа, и наоборот. Поэтому кругооборот

деньги -- товар -- деньги имеет, повидимому, тот же смысл, что и кругооборот

товар -- деньги -- товар. Однако для нас ясно уже, что оба кругооборота

отличаются друг от друга по существу.

Если -- оставаясь при нашем примере -- я покупаю картофель за 100 рублей, чтобы

снова перепродать его, то я делаю это с целью предать его дороже, например за

110, т. е. за 100+10 рублей, следовательно, вообще говоря, за сумму, равную

первоначальной плюс некоторая надбавка. Если мы обозначим товар буквой Т,

первоначальную сумму денег -- буквой Д, добавочную сумму денег -- д, то мы

сможем изобразить полную формулу деньги -- товар -- деньги следующим образом:

Д -- Т -- (Д + д).

Это д, этот избыток стоимости, который обнаруживается в конце кругооборота сверх

первоначально авансированной стоимости, Маркс называет прибавочной стоимостью.

Её точно так же не следует смешивать с формами ев проявления -- прибылью,

процентом и пр., как стоимость -- с ценой. В нашем изложении речь идёт пока

только об основах, а не о формах проявления экономических категорий. Это мы

замечаем во избежание недоразумений.

Прибавочная стоимость представляет собой отличительную особенность кругооборота

Д -- Т -- (Д + д). Более того, стоимость, которая обращается в форме этого

кругооборота, сама получает благодаря прибавочной стоимости новый характер: она

становится капиталом.

Капитал может быть попят только внутри этого движения. Это стоимость, приносящая

прибавочную стоимость. Кто отвлекается от этого движения и хочет понять капитал

как неподвижную вещь, тот всегда будет наталкиваться на противоречие. Отсюда --

наблюдающаяся в распространённых экономических учебниках путаница по вопросу о

понятии капитала, о том, какие вещи можно назвать капиталом.

Одни определяют его как орудие труда, и в этом случае мы приходим к

существованию капиталистов каменного века; даже обезьяна, которая разбивает

камнем орех, также оказывается тогда капиталистом. Равным образом и палка,

которой бродяга сбивает плоды с дерева, становится капиталом, а сам бродяга --

капиталистом.

Другие определяют капитал как сбереженный труд, благодаря чему хомяки и муравьи

удостаиваются чести фигурировать в звании коллег Ротшильда, Блейхредера и

Круппа. Некоторые экономисты зачисляют в капитал решительно всё, что облегчает

труд или делает его более производительным, например государство, знания

человека, его дух.

Ясно, что подобные всеобщие определения ведут лишь к общим местам, которые,

может быть, очень поучительны в детских букварях, но нисколько не облегчают нам

познания форм человеческого общества, его законов и движущих сил. Маркс первый

изгнал из области политической экономии эти общие места, которые до него

пользовались в некоторых её разделах почти неограниченным господством. В

особенности это наблюдалось при изложении свойств и качеств капитала.

Мы видели, что капитал есть стоимость, приносящая прибавочную стоимость, а его

общая формула такова: Д -- Т -- (Д +д). Уже из этой последней вытекает вывод,

который подтверждается фактами, а именно, что деньги есть та форма, с которой

каждый новый капитал начинает своё движение. Из этой же формулы явствует также,

что движение капитала необходимым образом обусловливает его превращение из

денежной формы в разнообразные формы товаров, равно как и обратное превращение

из этих форм в деньги.

Мы видим из этой формулы также, что не всякие деньги и не всякий товар являются

капиталом, что они становятся капиталом лишь в том случае, если они проделывают

определённое движение. Но для этого движения опять-таки необходимы особые

исторические предпо-сылки, с которыми мы ещё познакомимся. А деньги, которые я

отдаю, покупая предмет потребления, например хлеб или сюртук, столь же мало

выполняют функцию капитала, как и товар, который я сам произвёл и затем продаю.

Конечно, средства производства, накопленный труд и т. п. образуют вещественное

содержание капитала, но только при известных обстоятельствах. Отвлекаясь от этих

обстоятельств, мы тем самым отвлекаемся от особенностей современного способа

производства и напускаем на них туман, при котором можно сочинять что угодно.

Поэтому все учёные и неучёные представители капитализма ничего не хотят знать ни

о марксовой теории капитала, ни о теории стоимости, на которой она основана.