Деятели искусства и культуры

Сергей Эйзенштейн.

Автобиография

Раздел: Русская история и культура

     Всякое явление имеет случайную, поверхностную видимость. И оно же имеет

под собой глубоко таящуюся закономерность. Так было и с фильмом. "Потемкин".

К двадцатилетнему юбилею годовщины 1905 года была задумана Агаджановой-Шутко

и мною большая эпопея "1905", куда эпизод восстания на броненосце "Потемкин"

входил  наравне  с  другими  эпизодами, которыми  был  так  богат  этот  год

революционной борьбы.

     Начались  "случайности".  Подготовительные  работы  юбилейной  комиссии

затянулись.  Наконец  возникли  осложнения  со  съемками  картины  в  целом.

Наступил  август, а юбилей был назначен в декабре. Оставалось одно:  из всей

эпопеи выхватить один  эпизод,  но  такой  эпизод, чтобы  в нем  не  утерять

ощущение целостности дыхания этого замечательного года.

     Еще  беглая  случайность.  В  сентябре есть  съемочное солнце  только в

Одессе   и   Севастополе.  В  Севастополе  и  Одессе  разыгралось  восстание

"Потемкина". Но здесь  уже вступает  и закономерность:  эпизод  восстания на

"Потемкине",  эпизод,  которому Владимир Ильич уделял  в  свое время  особое

внимание, вместе с тем является одним из наиболее собирательных эпизодов для

всего года. И вместе с тем любопытно вспомнить сейчас, что этот исторический

эпизод как-то был в забытьи: где бы и когда бы мы ни говорили  о восстании в

Черноморском флоте, нам сейчас же начинали рассказывать о лейтенанте Шмидте,

об  "Очакове". "Потемкинское" восстание как-то более изгладилось из  памяти.

Его помнили хуже.  О нем говорили  меньше. Тем более важно было  поднять его

наново,  приковать к нему внимание, напомнить  об  этом эпизоде, вобравшем в

себя столько поучительных

     элементов  техники революционного восстания, столь типичного  для эпохи

"генеральной репетиции Октября". ' А  эпизод действительно таков, что  в нем

звучат почти все мотивы, характерные  для  великого года. Восторженность  на

Одесской лестнице и зверская расправа  перекликаются с Девятым января. Отказ

стрелять в  "братьев",  эскадра,  пропускающая  мятежный  броненосец,  общие

настроения поголовной солидарности --  все это перекликается с бесчисленными

эпизодами  этого  года  в&  всех концах  Российской империи, передающими

потрясение ее основ.

     Один эпизод отсутствует  в  фильме  --  финальный  рейс  "Потемкина"  в

Констанцу  а. Тот  эпизод,  который к "Потемкину" сугубо приковал

внимание всего  мира. Но  этот  эпизод доигрался уже  за пределами фильма --

доигрался  в  судьбе   самого  фильма,  в  том   рейсе  по  враждебным   нам

капиталистическим странам, до которого дожил фильм.

     Авторы картины дожили до того величайшего удовлетворения, которое может

дать работа над  историческим революционным полотном, когда событие с экрана

сходит  в жизнь. Героическое  восстание на  голландском военном судне "Цевен

провин-сиен",  матросы которого на суде показали, что все  они  видели фильм

"Потемкин",-- вот то, о чем хочется вспомнить сейчас.

     О тех  броненосцах, на которых кипит  такая же  революционная  энергия,

такая  же ненависть к эксплуататорской власти, такая же смертельная злоба  к

тем, кто, вооружаясь, зовет не к миру, а к новой бойне, к новой войне. О том

величайшем  зле,  имя  которому --  фашизм.  И твердо хочется верить, что на

приказ фашизма наступать на социалистическую родину пролетариата всего  мира

его  стальные   дредноуты  и  сверхдредиоуты  ответят  подобным  же  отказом

стрелять,  ответят  не  огнем  орудий, а  огнем восстаний, как  это  сделали

великие герои революционной  борьбы -- "Князь Потемкин Таврический" тридцать

лет тому назад и славный голландский "Цевен провинсиен" на наших глазах.