Исследования зрительной деятельности человека

В. Я. Романов

В современной психологической литературе обозначилась тенденция связывать зрительное внимание с феноменами изменчивости перцептивной организации, т. е. изменением субъективных образов при стабильности внешних объектов (Kohler, Adams, 1958; Krech, Crutchfield, 1969 и др.). Яркими примерами таких феноменов являются обращения двузначных изображений, смена отношений фигуры и фона (Rubin, 1921; Koffka, 1935; Osgood, 1953), переструктурирование элементов зрительного объекта (Shumann, 1904 Wood-worth, Schlosberg, 1954; Kohler, Adams, 1958), выделение замаскированных фигур (Gottschaldt, 1926; Woodworth, Schlosberg, 1954 и др.), явления несенсорной фигуры (Gibson,.; Crooks, 1938; Hebb, 1949) и т. п.

В случае восприятия двузначных изображений, например куба Неккера, наблюдается постоянная смена перспектив куба. Смена отношений фигуры и фона может происходить столь же резко и драматично без каких-либо внешних причин. Явление переструктурирования зрительных объектов особенно ярко обнаруживается на специальных объектах типа шахматной доски Шуманна (1904), представляющей собой совокупность черных квадратов; при пристальном рассматривании они образуют то горизонтальные ряды, то вертикальные ряды, то крупные квадраты, то крест и т. д. Классическими примерами замаскированных фигур являются фигуры Готтшальдта (1926). Они демонстрируют, в частности, внутреннее напряжение или усилие при попытке выделить простую фигуру, вписанную в более сложную конфигурацию.

Общим свойством, объединяющим описанные эффекты, является отсутствие жесткой однозначной связи между внешними воздействиями и перцептивным результатом. Для нас 1/ичъ важно отметить, что подобные флуктуации, перекон-пруирования, активные выделения фигур, как и другие проявления дополнительных «степеней свободы» образа по отношению к внешнему стимулу, многими авторами связывались с вниманием и описывались как его «игра», «капризы», «настройка» и т. п. (Shumann, 1904; Hebb, 1949; Osgood, 1953; Kohler, Adams, 1958;    Vernon, 1964, 1969;    Hochberg,    1970

и др.).

Описанные феномены обнаруживают различную степень произвольности или непроизвольности , (автоматичности), сложности, напряженности и т. п. зрительного перцептивного процесса.

Остановимся на некоторых из этих характеристик процессов восприятия несколько подробнее.

Произвольный характер любого действия определяется^, как известно, задачей. Организующий фактор произвольной установки в восприятии исследовался многими авторами. Так, уже в ранних экспериментах О. Кюльпе (1904) было, показано, что содержание восприятия тахистоскопически предъявляемых объектов полностью зависит от инструкции давать отчет об определенных аспектах стимуляции. Аналогичные феномены были предметом обсуждения и исследования целого ряда более поздних авторов (Gibson, 1941; Hebb, 1959; Frais-se, 1961 и др.). Непроизвольные свойства восприятия обнаруживаются, например, в срабатывании зрительных автоматизмов, обеспечивающих мгновенные оценки, анализ и даже интерпретацию ситуации—«бессознательные умозаключения» ]'. Гельмгольца (1963); «перцептивная категоризация» Дж. Брунера (1957) и т. п. Произвольные и непроизвольные аспекты перцептивной деятельности находятся в сложных динамических отношениях. Наблюдатель может вмешиваться в работу непроизвольных механизмов, однако последние часто берут верх. Так, в экспериментах Л. Пелтона, С. Солли и С. Брандта (1969) испытуемым удавалось увеличить частоту обращения двусмысленной фигуры при инструкции «как можно скорее обращайте фигуру» и задерживать восприятие одного из вариантов этой фигуры, если давалась противоположная инструкция «как можно дольше удерживайте одно изображение». Однако в конце концов обращение происходило, несмотря на произвольное противодействие.

Близкой, хотя и отличной характеристикой зрительных действий является степень их сложности или напряженности.

Уже  гештальтпсихологи,  изучая  принципы  перцептивной организации, выделили периферические (сенсорные, разъединяющие)  и центральные  (перцептивные, организующие)   си- 'л лы. В своих многочисленных экспериментах они показали, что . перцептивная организация может быть затруднена либо ос- ;s лаблением   «периферических»   сил,  действующих  в   том   же ! направлении, что и «центральные» силы  (например, понижение контрастности контуров, введение в них разрывов и т. п.),.,; либо усилением периферических сил, действующих    против'; перцептивной организации  (всевозможные приемы зашумле-ния, маскировки фигур и т. п.; Kohler,  1929;    Koffka,  1935; Wertheimer, 1938).

В настоящее время центральные и периферические силы гештальтпсихологов звучат для нас не более, чем метафора, однако описание свойств процессов, имеющих пассивное и активное направление, а также экспериментальные приемы, облегчающие или затрудняющие перцептивную работу, сохраняют свое значение и теперь. Зрительное действие становится более напряженным, если оно имеет плохое пли конфликтное периферическое обеспечение. Примерами могут служить, с одной стороны, виды пороговых задач: обнаружение сигналов слабой интенсивности, различение близких раздражителей, опознание кратковременно предъявляемых объектов и т. п., с другой — уже описанные задачи активного выделения замаскированной фигуры, фигуры в многозначном или неопределенном объекте, в гомогенной среде и т. п.

Можно выделить еще одну важную характеристику зрительного процесса — размеры поля, в пределах которого он совершается. Проблема поля симультанного восприятия давно стоит в экспериментальной психологии и известна под различными названиями. Именно его имеют в виду, когда говорят о функциональных возможностях периферического зрения, объеме восприятия, оперативном поле зрения и т. п. (Woodworth, Schlosberg, 1954; Sanders, 1963; Гиппенрейтер, 1964; Moray, 1970  и др.).

Перечисленные характеристики зрительного процесса совпадают с часто описываемыми свойствами зрительного внимания, его произвольностью, степенью напряженности    или концентрации, площадью симультанной настройки и т. п.

Все сказанное выше касалось типичной формы зрительного процесса, происходящего при наличии внешнего объекта.

Однако существует другая, не менее важная форма работы зрения, происходящая во внутреннем плане, при отсутствии внешнего объекта. Внутренние образы или зрительные представления буквально пронизывают почти все формы психической деятельности. Так, полководец при планировании предстоящего сражения должен уметь охватить мысленным взглядом все пространственные    соотношения,    все    комбинации объектов, «видеть» их расположения  на некоторой воображаемой карте, схеме, плане и т. п. (Теплов, 1961). При решении шахматной задачи, при каждом ходе весь образ шахматной доски с расположением отдельных частей представляется •'.как виды во внутреннем зеркале: без этого   условия    они (шахматисты)   не  могли  бы  предвидеть  последствий  своих ходов и ходов противника»   (Бине,  1889).    Перечень таких примеров может быть легко продолжен.

Обычно включение зрения в другие    виды   деятельности ; обозначают как их визуализацию (Зинченко, 1971; Арнхейм, i 1972   и др.). Говорят также о невизуальных    типах мыслительного, мнемического и других процессов. Ряд авторов подчеркивает,   напротив,   возможную самостоятельность   описы-паемых форм зрительной активности, называя их внутренним зрением (Бине, 1889; Кандинский, 1952).

Как и в отношении «внешнего зрения» можно говорить о степени произвольности, интенсивности или напряженности внутреннего зрительного процесса, величине или размере поля охвата внутренним взором.

Ярким примером крайней степени непроизвольности внутреннего зрения служат., случаи зрительных псевдогаллюцинаций. Одной из основных особенностей их является спонтанный, автоматический,    навязчивый    характер    (Кандинский,

1952).

С другой стороны, как трудно порой бывает почти каждому из нас представить даже очень знакомое лицо и «удержать» его во внутреннем взоре.

Бывают и промежуточные случаи. Например, некоторые лица обладают способностью произвольно вызывать у себя очень яркие зрительные образы, в течение длительного времени удерживать их и произвольно от них отключаться. Один из ярких случаев описан А. Р. Лурия (1968). Его пациент очень легко мог вызвать у себя чрезвычайно подробные зрительные образы предметов, ситуаций, событий, имевших место много лет назад.

Наконец, мы можем во внутреннем зрении представлять себе не только отдельные, небольшие фигуры, но и целые сложные картины, занимающие все внутреннее зрительное поле. В патологии они принимают форму «панорамических галлюцинаций» (Кандинский, 1952).

Задачей настоящей  работы  было выяснить,  отражаются ли различные характеристики зрительного процесса на свойствах фиксационного  оптокинетического нистагма   (ФОКН). ФОКН был исследован нами в предыдущих работах (Гиппенрейтер и Романов, 1968, 1970). Выяснилось, что этот тип микродвижений глаз зависит от направленности деятельности испытуемых: при решении зрительных задач происходит подавление ФОКН, при решении незрительных задач (слуховых, тактильных, умственных) наблюдается его раскачка. В настоящей работе использовались только зрительные задачи. Таким образом, вариациям подвергалась не модальность деятельности, а более тонкие характеристики внутри зрительной модальности.

Методика

В экспериментах использовались классические объекты на перцептивную организацию: куб Неккера, фигуры Готтшальд-та, шахматная доска Шуманна, зашумленные квадраты. Использовались также простые цветные квадраты различной площади (см. рис. 1).

Размеры куба Неккера, фигуры Готтшальдта и доски Шуманна всегда были постоянными со стороной 4°. Стороны цветных квадратов составляли 50', 4° и 8°. Зашумлениые квадраты представляли собой вписанные друг в друга квадраты со сторонами в пределах от 50' до 5°.

В отношении названных объектов испытуемым ставился ряд задач. Они были объединены в серии, каждая из которых отвечала одному из исследуемых параметров зрительного процесса.

IV серия. В IV серии были проведены пробы, цель которых состояла в выяснении реактивности ФОКН на некоторые аспекты работы внутреннего зрения:

1. Тип мышления — визуальный, невизуальный. Использовалась задача «цветной кубик», при решении которой обна- я руживаются визуальный и логический типы мышления (Уол- | тер,   1966).   Испытуемым  зачитывалась   инструкция:   «Пред-j ставьте себе детский кубик. Он окрашен. Теперь представьте 1 себе, что вы разрезали его пополам, затем каждую половину! еще раз мысленно разрежьте пополам на прямоугольные кус-1 ки и повторите эту операцию в третий раз. Теперь представьте 1 себе маленькие кубики, которые у вас получились. Сколько этих кубиков оказались неокрашенными?».

2.         Эффективность  произвольного    усилия по вызыванию

зрительного представления. Предварительно испытуемым да

вался объект —: зашумленный квадрат; затем он убирался и

испытуемого просили «представить его снова на экране».

3.         Настройка внутреннего зрения на объекты разной пло-

.    щади. Представлялись те же зашумленные квадраты; испы

туемые должны были поочередно настроиться   на    площадь

центрального, среднего и самого крайнего квадратов   (этим

снимался фактор зашумленности).

Опыты проводились на той же установке, что и экспе

рименты, описанные в статье Ю. Б. Гиппенрейтер и В. Я. Ро

манова   (1970):  испытуемый  находился  перед  полупрозрач

ным зеркалом, через которое он видел экран с неподвижным   л

объектом. В зеркале отражался второй экран, по которому 'I

двигались вертикальные черно-белые полосы.   я

Физические свойства движущихся полос во всех сериях 'щ сохранялись неизменными: скорость 8 град/сек, одновременно в поле зрения находилось 5 черных и 5 белых полос при угловом размере каждой полосы (черной или белой) 4°. Полосы двигались всегда в сторону, совпадающую с асимметрией ФН для данного испытуемого. Опыты сопровождались регистрацией движений глаз с применением фотооптической техники. В опытах регистрировалась горизонтальная составляющая движений глаз. Всего в опытах участвовало 8 испытуемых: в каждой серии не менее 3-х, с каждым из которых было проведено около 6 опытов на каждую задачу.

Результаты и их обсуждение

Во всех опытах этого исследования у всех испытуемых наблюдался «типичный зрительный ФОКН» (Гиппенрейтер и Романов, 1970). На фоне его общей картины использованные варианты зрительных условий и задач дали дополнительные закономерные изменения ФОКН.

1. Основной результат, полученный при введении фактора

 произвольности (I серия), состоял в увеличении длительности медленных фаз и увеличении их амплитуды. Это видно из лаписей ФОКН на рис. 2, а также из средних циклов1 (рис.2).

2.         Основной результат при затруднении зрительного дей

ствия, при выделении замаскированной фигуры Готтшальдта

(II серия)   состоял в резком увеличении длительности мед

ленных фаз ФОКН (рис. 3).

При выделении же несенсорной фигуры на доске Шуман-па был получен противоположный результат: наблюдалось уменьшение длительности медленных фаз и уменьшение их амплитуды. Образцы отдельных записей ФОКН и его средние циклы для данной задачи приведены на рис. 4. В отчетах испытуемые отмечали чрезвычайную трудность этой задачи. Они сообщали, что пытались найти «внешние опоры» для видения и удерживания фигуры, однако редко добивались успеха. Восприятие же сенсорной фигуры всегда проходило, по их словам, легко и просто, при этом они чаще всего фиксировали взором центр объекта. Один из наиболее добросовестных испытуемых (С. И.) решал задачу путем перемещения взора влево и вправо от центра шахматной доски. Испытуемый, по его словам, «взглядом разбивал центр фигуры на крест и таким образом выделял четыре квадрата».

3.         Основной результат, полученный при изменении площа

ди настройки внимания (III серия), состоял в, закономерном

увеличении амплитуды медленных фаз ФОКН при увеличе

нии площади настройки квадратов. Указанная закономерность

наглядно представлена на рис. 5.

4.         В специальных пробах были объединены два фактора,

ранее менявшихся изолированно: сложность зрительного дей

ствия и площадь, в отношении которой оно производилось.

С    этой    целью     предъявлялись     зашумленные   квадраты

(рис.  1, е)  с инструкцией выделить третий квадрат от края

(со стороной 3,7°). Эта задача сравнивалась с восприятием

незашумленного квадрата со стороной 50'. Нужно отметить,

что при выделении зашумленного квадрата все испытуемые

переживали большую трудность. Несмотря на старания, им

почти никогда не удавалось видеть четко границы квадрата:

в этой ситуации они старались распределить взор на площадь,

приблизительно соответствующую его размерам.

Образцы таких участков записей ФОКН в различные периоды невыполнения задачи приведены на рис. 7. Там же в форме средних циклов даются результаты статистической обработки ФОКН на тех же участках в сопоставлении с участками эффективного выполнения задачи.

5. Образцы записей ФОКН и их статистическая обработка при решении задачи на мысленное «распиливание» кубика и определение количества неокрашенных граней (серия IV) приведены на рис. 8.

Анализ данных обнаруживает в условиях описанной задачи два типа изменений ФОКН: «зрительный тип» — значительное увеличение длительности фиксаций и «умственный тип» — увеличение амплитуды и скорости дрейфов и уменьшение их длительности. Оказалось, что названные типы соответствуют способам решения задачи, выявленным по отчетам испытуемых. Первый тип обнаружили испытуемые, которые, по их словам, могли решать задачу, только отчетливо визуализируя объект. Например, одна из таких испытуемых (М. Л.) в начале решения задачи пережила трудность, так как представила цветной пластмассовый щ Зик, который после «распиливания» оказался внутри пустым. Только после «замены» его на воображаемый сплошной деревянный кубик, она смогла успешно решить задачу.

Второй тип ФОКН обнаружили испытуемые, которые решали задачу только логическим способом, никогда не прибегая к визуализации объекта. Просьба представить кубик и решать задачу в плане представления вызывала у них сопротивление.

Описанная связь типа изменения ФОКН со способом решения умственной задачи нашла убедительное подтверждение

А. К. — студент одного из московских вузов. После длительной тренировки он выработал у себя феноменальную способность визуализировать различный материал и этим способом запоминать его. Сначала он учился наглядно представлять каждый элемент в отдельности, затем «укрупнял» элементы, стараясь, например, сразу увидеть целую строчку. Этим способом А. К. увеличивал объем симультанно «видимого» материала. Начав с отдельных букв и цифр, он стал запоминать целую страницу, визуализируя ее, Если А. К. предлагался цифровой материал, с которым нужно было производить арифметические действия, то он также сначала добивался отчетливого «видения» этого материала. По словам испытуемого, он всегда «видел» белые цифры на черном фоне.

С испытуемым А. К. мы провели несколько серий экспериментов. Одной из них было решение   умственных   задач с одновременной регистрацией ФОКН. Как уже говорилось, обычные арифметические действия он выполнял в уме, визуализируя каждую цифру. Просьба произвести действия обычным способом приводила либо к неверному ответу, либо вообще к отказу от решения задачи. ФОКН при зрительной и слуховой задаче у А. К. не обнаружил никаких отличий от ФОКИ у других испытуемых; однако при решении арифметического примера у него был получен зрительный ФОКН (напомним, что при этой задаче все остальные испытуемые дали умственный ФОКН). Такой же результат был получен у А. К. при решении задачи на распиливание воображаемого кубика. А. К. отмечал, что при решении этой задачи он имел , очень яркий зрительный образ цветного кубика. На рис. 9, А ' приведены соответствующие записи ФОКН и его средние циклы.

6. В серии с выделением зашумленных квадратов в плане представления (IV серия) испытуемые иногда говорили, что им это «вроде удается», иногда что «не видят ничего». Регистрация движений глаз обнаруживала только прослеживающие движения, которые по существу представляли собой медленные фазы оптокинетического нистагма (ОКН; рис. 10).

Эта же серия была проведена с испытуемым А. К. Несколько попыток кончились неудачей: испытуемый говорил, что может ярко видеть квадраты только с закрытыми глазами; когда же он открывает глаза, то движущийся фон немедленно сбивает визуализированный образ. Регистрация ФОКН при таких неудачных попытках дала у этого испытуемого ту же картину, что и у других испытуемых (рис. 10, в). А. К. очень хотелось продолжить тренировку и добиться видения квадратов на фоне полос (как только выключались полосы, нашумленные квадраты возникали у него вновь). Такая тренировка была организована. В ходе нее экспериментатор плавно уменьшал яркость квадратов (от очень яркого до невидимого), в то время как испытуемый пытался «удерживать» их. Вскоре А. К. стал при выключении квадратов «что-то продолжать видеть» и на фоне полос. Регистрация ФОКН на этом этапе обнаружила сильно «раскаченный» ФОКН (рис. 10, г). И однажды А. К. воскликнул, что   видит очень яркий центральный квадрат. ФОКН при этом оказался близким к ФОКН при фиксации неподвижной точки (рис. 10, д). Наконец, испытуемый оказался способным явно визуализировать зашумленные квадраты целиком; движущийся фон уже совсем ему не мешал. Он мог не только видеть, но и действовать с этими квадратами, производя настройку на больший или меньший из них.

Не менее четким результатом является закономерное усиление этого зрительного характера ФОКН с увеличением трудности и произвольности зрительных действий. Здесь особенно характерно увеличение (в ряде случаев чрезвычайное) длительности циклов t. Яркими примерами могут служить задачи на обращение куба (рис. 2), выделение замаскированной фигуры Готтшальдта (рис. 3) и выделение зашумленного квадрата (рис. 6). Результаты, полученные при работе с доской Шуманна, казалось бы, противоречат этой закономерности: t средних циклов ФОКН при выделении несенсорной фигуры по сравнению с более легкой задачей восприятия сенсорной фигуры здесь уменьшено. Однако мы можем объяснить этот парадоксальный результат. Во-первых, большинство наших задач (мы специально подбирали их таким образом) решалось испытуемыми при минимальном количестве установочных скачков, т. е. в режиме свободно длящейся фиксации глаз. Непроизвольные скачки ФОКН «разбивали» эту длящуюся фиксацию на медленные фазы ФОКН.

Однако иногда, особенно при возрастании сложности задачи, испытуемые переходили на двигательную тактику. Как раз при выделении указанной несенсорной фигуры такая тактика была типичной для всех испытуемых. В этом случае фиксационные дрейфы начинали прерываться уже не возвратными скачками ФОКИ, а установочными движениями глаз. В результате они переставали характеризовать длительность медленных фаз ФОКН. При обработке результатов этот момент специально не учитывался, а усреднялась длительность всех дрейфов независимо от характера «ограничивающих» их скачков.

Во-вторых, испытуемые не всегда справлялись с предъявленными задачами. Некоторые из них оказывались сверхтрудными и решались либо частично,    либо вовсе   не решались. Выделение несенсорной фигуры на доске    Шуманна    было одной из таких задач: испытуемые очень старались видеть крест, но, как правило, им это не удавалось. Как раз в таких случаях они переходили на двигательную тактику, пытаясь, образно говоря, преодолеть трудность    «не мытьем, так катаньем». Надо сказать, что и эта тактика    мало    помогала. Лучшее, что она могла дать, — это способствовать благодаря соответствующей центрации взора выделить группы маленьких угловых квадратов; тогда заданный    крест    оказывался фоном этих фигур (именно так действовал   один   из самых старательных наших испытуемых С. И.). Однако после этого предстояло еще обернуть отношения    фигуры и фона, что в условиях несенсорной фигуры оказывалось не менее сложной задачей, чем первоначальное выделение креста. Итак, единственной  «чистой» характеристикой  средних  циклов  ФОКН, относящихся к выделению несенсорной фигуры, могла быть только скорость дрейфов  (V): она, как и в случае    других сложных зрительных задач, здесь уменьшена. Сокращение же / выражает реакцию испытуемых на неэффективное выполнение задачи и поиск ее решения; / оказывается здесь простым следствием V и t. Подтверждением сказанного являются результаты опытов с зашумленными квадратами. Хотя выделение зашумленных квадратов проходило у испытуемых также с переменным успехом, эта задача была для них более легкой, так как периоды ее успешного выполнения были более   \ длительными и отчетливыми. Это дало возможность диффе- | ренцировать участки записей, относящихся к периодам фак- | тического выполнения и невыполнения инструкции. Средние циклы при неуспешном решении задачи   (рис. 7, сплошная) здесь удивительно похожи на средние циклы при столь же неуспешном  выделении  несенсорной  фигуры  на  доске  Шуманна.

Следующий безусловный результат относится к задаче настройки внимания на квадраты различной площади. Здесь обращает на себя внимание закономерное возрастание / имеете с увеличением площади настройки; V имеет ту же тенденцию; параметр же t здесь, по-видимому, определяется ■шачениями / и V. Увеличение вместе с площадью квадратов параметра I можно попытаться объяснить с помощью расширения понятия «зоны нечувствительности сетчатки». Оно было пнедено для обозначения центральной зоны фовеа, в пределах которой смещение проекции фиксируемой точки не вызы-иает корригирующего скачка (Глезер, 1959). В нашем случае объектом фиксации была не точка, а квадраты все возрастающей площади. Естественно предположить, что при задаче настроить внимание на площадь квадрата возникала аналогичная «зона нечувствительности», но только большего размера, чем квадрат. Чем больше был квадрат, тем больше зона и, следовательно, больше допустимое смещение. Параллельное позрастание V можно объяснить ослаблением пристальности фиксации. Маленькие объекты позволяют особенно внимательно в них всматриваться; при противоположной же задаче—распределить внимание на большей площади—можно заметить ослабление фиксационного усилия. Это, по-видимому, и происходило у наших испытуемых, в результате чего глаз начинал в большей степени, т. е. с большей скоростью, поддаваться влиянию движущегося фона.

Большое значение, нам кажется, представляют результаты ;'.адач на визуализацию объектов. Факт приобретения ФОКН типично зрительного характера в'периоды отчетливой визуализации еще раз подтверждает чрезвычайную чувствительность этого вида движений к состоянию активности зрительной системы. С другой стороны, он обнаруживает редкую возможность объективного выявления таких сугубо внутренних форм психической деятельности, как зрительное представление.

Наконец, последний результат, который мы хотели бы отметить, состоит в том, что сочетание разных факторов, влияющих на ФОКН, дает комбинированную картину его изменений (рис.6).

Если обобщить все рассмотренные выше результаты, то можно сказать, что ФОКН выявляет своей динамикой ряд важнейших свойств и форм зрительной активности.

В настоящее время почти все исследователи рассматривают восприятие как активный процесс. При этом многие авторы подчеркивают существенную роль фазических моторных реакций организма (НерЬ, 1949; Леонтьев, 1959; Запорожец, Венгер, Зинченко, Рузская, 1967; Д. Бом, 1967 и др.). Основоположником такой точки зрения на перцептивные процессы является И. М. Сеченов, чьи идеи получили свое дальнейшее развитие особенно в концепциях    советской    психологии.

Экспериментальная психология накопила многочисленные и очень убедительные факты, показывающие роль моторики (движений глаз, головы, рук, тела), например, при восстановлении оптически трансформированного мира (Stratton 1896; Ewert, 1930; Kohler, 1962; К. Smith, W. Smith, 1962; Held, Hem, 1963 и др.) или для нормального восприятия после длительной перцептивной изоляции (Bexton, Heron, Scott, 1954; Leidermann, 1958; Smith, Lewty, 1959 и др.) и т.п.

Однако существуют и такие формы перцептивной активности, которые не только опираются на фазическую моторику, а, наоборот, сопровождаются ее подавлением. В литературе имеется множество примеров того, что за внешней неподвижностью скрывается содержательная, напряженная внутренняя деятельность (Рубинштейн, 1946). Наиболее яркими из них являются моменты вслушивания, всматривания, обдумывания и т. д. Уже давно было отмечено, что в акт обращения внимания вовлекается тоническая мышечная активность (Ри-бо, 1892; Ланге, 1893; Джемс, 1902; Freeman, 1940, 1948а, 1948b; Dashiell, 1940; Paschal, 1941 и др.). В целом ряде теорий восприятия также ставится акцент на роли тоники в Перцептивных процессах (сенсо-тоническая теория Г. Верне-ра и С. Вапнера (1952), теория моторных установок Ф. Ол-лпорта (1955) и др.). Однако до сих пор тонические явления в организме мало изучены, поскольку, как отмечает Ф. Ол-лпорт (1955), некоторые из этих эффектов неуловимы и требуют специальных тонких методов исследования.

Наши исследования позволяют думать, что ФОКН является одним из таких тонких индикаторов состояний тонической системы глаз (Матюшкин, 1972). Он обнаруживает корреляцию со многими аспектами зрительной, иногда напряженной внутренней работы. Поэтому мы и считаем этот метод наиболее адекватным для исследования внутренних форм зрительной активности.

Физиологическая сторона описанных фактов остается пока для нас наименее ясной. Совершенно очевидно, что она требует специальных исследований. Мы уже отмечали, что вид и особенности ФОКН можно связать с работой подкоркового нистагмогенного центра, затылочного и лобного корковых глазодвигательных центров (Гиппенрейтер и Романов, 1970). Результаты настоящей работы заставляют думать о влиянии на тоническую систему глаз со стороны собственно зрительных подкорковых и корковых центров.

ЛИТЕРАТУРА

1.             Арнхейм Р.   Визуальное мышление. «Зрительные образы. Феномено-

логия и эксперимент». Душанбе, 1972.

2.             Б и н е А.  Психология умозаключения на основании экспериментальных

исследований  посредством  гипнотизма.     Издание Карцева,   1889.

3.             Б ом Д.   Специальная теория относительности. М., «Мир», 1967.

4.             Гиппенрейтер Ю. Б.   Опыт экспериментального исследования ра-

боты зрительной системы наблюдателя. В сб.: «Инженерная психология». Изд-во МГУ, 1964.

5.             Гиппенрейтер Ю. Б.,   Романов В. Я.  Новый метод исследова-

ния активности зрительного восприятия. Материалы III Всесоюзного съезда общества психологов СССР, т. III. M., Мин-во просвещения СССР, АПН СССР, 1968.

6.             Гиппенрейтер Ю. Б.,   Романов В. Я.   Новый метод исследова-

ния внутренних форм зрительной активности. «Вопросы психологии», 1970, № 5.

7.             Г л е з е р В. Д.   К характеристике глаза как следящей системы. «Фи-

зиологический журнал СССР», 1959, т. XV, № 3.

8.             Джемс В. Научные основы психологии. СПб., 1902.

9.             Запорожец   А.  В.,   Венгер   Л. А.,   Зинченко   В.  П.,   Руз-(/

екая А. Г.   Восприятие и действие. М., «Просвещение», 1967.

10.           Зинченко В. П.   Продуктивное восприятие, «Вопросы психологии»,

1971, № 6.

11.           К а н д и н с к и й В. X.  О псевдогаллюцинациях. М., Медгиз, 1952.

12.           Ланге Н.  Н.   Закон  перцепции.  Теория  волевого  внимания.  Одес-

са, 1893.

13.           Леонтьев  А.  Н.   Проблемы  развития  психики. М.,   Изд-во   АПН

РСФСР, 1959.

14.           Л у р и я А.  Р.   Маленькая книжка о большой памяти. Изд-во МГУ,

1968.

16. Матюшкин Д. П.   Глазодвигательный аппарат млекопитающих. Л., «Медицина», 1972.

16.           Рибо Т. Психология внимания. СПб., 1892.

17.           Рубинштейн С. Л.   Основы общей психологии. М., Учпедгиз, 1946.

18.           Сеченов И. М.   Избранные философские и психологические произ-

ведения. М., Госполитиздат, 1947.

19.           Теп лов  Б. М.   Проблемы индивидуальных  различий.     М.,  Изд-во

■     АПН РСФСР, 1961.

20.           Уолтер Г. Живой мозг. М., «Мир», 1966.

21.           All port F. Theories of perception and concept of structure. Ney York,

1955.

22.           В ex t о n W.,   Heron W,   S с о 11 T.   Effects of Decreased Variation

in  the  Sensory  Environment.     «Canad.  Journ.  Psycho!.»,     1954, vol. 8, pp. 125—131.

23.           В r u n e r J.   On perceptual readiness. «Psychol.  Rew.»,   1957,  vol. 64,

pp. 123—152.

24.           D a s h i e 11 J.   A neglected fourth dimension of psychological research.

«Psychol. Rev.», 1940, vol. 47, pp. 289—305.

25.           E w e r t E.   A study of the effect of inverted retinal stimulation upon

spatially coordinated  behavior.  «Genet.  Psychol.  Monogr.»,     1930, vol. 7, p. 177.

26.           Freeman Q.   Discussions: «central» vs. «peripheral» locus of set;  a

critique of the Mowres, Rayman and Bliss «demonstration». «Journ. Exp. Psychol.», 1940, vol. .26, pp. 622—628.

27.           Freeman G.  Physiological psychology. New York, 1948a.

28.           Freeman G.  The energetics of human behavior. Ithaca, 1948b.

29.           F r a i s s e P.  Le role des attitudes dans la perception. En les Attitudes.

Symposium  de  1'Association  de psyhologie  scientifique  de  langue francais. Paris, 1961.

Gibson J., Crooks L. A theoretical field-analisis of automobile-driving. «The Amer. Journ. of Psych.», 1938, vol. LI, No. 3, pp. 453—471.

G i b s о n J.   A critical  Revew of the concept  of cet in  contemporary experimental psychology. «Psych. Bui.», 1941, vol. 38, pp. 781—817.'!

Gottschaldt K. Dber den Einfluss der Erfahrung auf die Wahrneh-mung von Figuren. «Psychol. Forsch.»,   1926, Bd. 8,  SS. 261—317.

Hebb D. The organization of behavior. New York, 1949.

H e 1 d R., H e i n A. Movement-produced stimulation in the development of visually guided behavior. «Journ. Сотр. and Phys. Psychol.», 1963, vol. 56, p. 872.

Helmholtz H. Handbuch der physiologischen Optik. Hamburg und Leipzig, 1866.

Hochberg J. Attention, organization and consciousness. In book «Attention: Contemporary theory and analysis». New York, 1970,

К о f f к а К.   Principles of Gestalt psychology. New York, 1935.

Коh 1 er I. Experiments with goggles. «Sci. Amer.», 1962, vol. 62, p. 206.

Kohler W.   Gestalt psychology. New York, Liveright,  1929.

К о h 1 e r W., Adams P. Perception and attention. «Amer. Journ. Psychol.», 1958, vol. 71, pp. 489—503.

KrechD., CrutchfieldR., LivsonN. Elements of psychology. New York, 1969.

К u 1 p e O. Versuche fiber Abstraction. Berlin, I Congr. exper. Psychol., 1904.

Leiderman M. Sensory Deprivation. «A. M. A. Arch. Internal. Medicine», 1958, vol. 101, p. 389.

Moray N.   Attention.  Selective process in vision  and  hearing.  London, 1970.

О s g о о d С. Method and theory in Experimental Psychology. Chapter V. «The nature of Perceptual Organization». New York, 1953.

Paschal F. The trend in theories of attention. «Psychol. Rev.», 1941, vol. 48, pp. 383—403.

Pel ton L, Solley S. M., Brandt S. B. Stability and attraction of perceptual organization in the reversible figureground phenomenon. «Percept, and Mot., Skills»,  1969, vol. 28, pp. 983—991.

Rubin E.   Visual wahrge nommence Figuren. «Stud, in psych.»,  1921.

Sanders A. The selective process in the functional visual field. Institute for Perception,  RVO—TNO.  Soesterberg,  Netherlands,  1963.

Shumann F. Einige (Beobachtungen tiber die Zusammenf assung von Gesichseindrucken zu Einheiten.  «Psych. Study»,  1904, Bd. 1.

Smith S., L e w t у W. Perceptual Isolation Using a Silent Room. Lancet, 1959.

S m i t h K-, S m i t h W. Perception and motion, an Analysis of Space-structured Behavior. New York, 1962.

Stratton   J.   Some  preliminary  experiments   on  vision.     «Psychol. Rev.», 1896, vol. 3, p. 611.

Vernоn M.   Perception and attention. In book «Readings in psychology». London, 1964.

Vernоn M. Visual perception. London, 1969.

Werner H. & Wapner S.   Toward a general theory of perception.

«Psychol. Rev.», 1952, vol. 59, pp. 324—338. Wertheimer M.   Principles of perceptual organization. In.: «Source

Book of Gestalt Psychology». London, 1938. Wood worth   R.,      Schlosberg   H.      Experimental     psychology. New York, 1954.