О пользе определителей

Есть растения, животные, насекомые, знакомые каждому. Даже горожанин, видевший птиц лишь на картинках да в зоопарке, сразу узнает страуса или лебедя, но может стать в тупик перед любой небольшой пичугой (пожалуй, за исключением воробья или ласточки). Синицы, зяблики, щеглы для многих просто птичья мелочь.

Когда рыбаку-любителю наконец повезет, и он принесет домой хорошего леща, никто не скажет, что это щука. Но когда он, как в прошлый и в позапрошлый раз, придет с десятком рыбешек величиной с палец, то ему скажут: «Опять пескарей принес!» А ведь это были не пескари, а уклейки, или верхоплавки, или недоразвитые окуньки.

Среди великого множества насекомых ни с чем не опутаешь жука-оленя или большую черно-желтую бабочку махаона. Но вот по листу травы ползет «что-то» величиной с полногтя, буроватого цвета. Что это? Всякий ответит с исчерпывающей точностью: букашка. Или мурашка.

Конечно, никто, кроме специалистов, не обязан с первого взгляда узнавать уклейку или называть ту или иную букашку ее точным и полным названием. Однако при желании это может сделать каждый с помощью книг — определителей. В определителях насекомых, например, перечисляются признаки каждого вида, отличающие его от других, величина и окраска тела, расположение щетинок, форма усиков и так далее. Создается, как говорят в криминалистике, словесный портрет. Мы читаем: «...боковой край надкрылий в коротких щетинках. Голова с зеленоватым блеском, надкрылья красно-бурые, с большим черным пятном вокруг щитка. Брюшко в лежащих волосках. Длина 13—16 мм. Жук-кузька посевной». Оказывается, наша букашка не просто букашка, а опасный вредитель посевов, так называемый жук-кузька.

У каждого, даже самого маленького насекомого достаточно видимых признаков для точного определения. Но здесь пойдет речь не о насекомых, а о гораздо более мелких существах — микробах. Их малые размеры, внешнее сходство, простота строения приводили в отчаяние первых исследователей. Великий ботаник Карл Линней в конце XVIII века ввел систему классификации животных и растений, которая служит и поныне. Самой мелкой единицей этой системы является вид, например тот же жук-кузька посевной. Более крупная единица, объединяющая несколько сходных видов,— это род, в данном случае род жуков- кузек. Затем идет семейство (семейство жуков-хрущей и навозников, куда входят и жуки-кузьки), отряд жуков или жесткокрылых, класс насекомых и тип членистоногих.

Однако даже Линней не смог разобраться в мире бесконечно малых существ и отнес их в сборную группу, названную им хаосом.

С линнеевских времен прошло немало лет. Первозданный микробный хаос постепенно упорядочился. Оказалось, что и у микробов можно найти признаки, столь же типичные для каждого из них, как, скажем, окраска надкрылий для жука-кузьки. Но кое в чем хаос еще остался— и в первую очередь в самом названии «микроб». Оно происходит от двух греческих слов: «микрос»— малый и «биос»—» жизнь. Если так, то к микробам можно сопричислить все живые существа, которые едва заметны или вовсе незаметны для невооруженного глаза. Тогда наибольший размер микроба — Vю—У20 доля миллиметра (в 2—3 раза меньше, чем точка на страницах этой книги). В микробиологии принято производить измерения в тысячных долях миллиметра — микронах, и в тысячных долях микрона   — миллимикронах. Следовательно, размер заметного (особенно, когда он подвижен) невооруженным глазом микроба до 50 микрон.

Многие простейшие (инфузории, амебы) имеют довольно сложное строение и достигают нескольких сот микрон. Ими занимается особая наука, называемая протистологией, которая уже давно отделилась от микробиологии. Среди простейших есть настоящие гиганты, например раковинные амебы, раковинки которых такой же величины, как и у мелких улиток. Но не будем задерживаться на этом классе мельчайших живых существ. Хоть они и мельчайшие, но все же во много раз больше, чем любой микроб.

Отдельную бактерию простым глазом не увидишь. Правда, есть так называемые серобактерии, которые образуют нити длиной в десятки сантиметров, но это исключение. А правило таково: размер бактерии колеблется около величины в два микрона. Для этой величины уже не найдешь подходящего наглядного сравнения: такая бактерия меньше типографской точки в 250—500 раз.

Итак, существа, которых биологи прошлых лет относили в одну группу (точь-в-точь, как мы называем букашкой и муравья, и тлю, и жучка-короеда), даже по размерам сильно отличаются друг от друга. Крупная инфузория в 400—500 микрон почти в сто тысяч раз больше вируса. Между тем самое крупное млекопитающее — синий кит, величиной в 30 метров — длиннее четырехсантиметровой землеройки-малютки всего в 750 раз. Значит, в наших руках уже есть один признак, который поможет нам навести порядок в мире микробов.