Хрестоматия по истории

ПЛЕНЕНИЕ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ  (Перевод)

В самую же обедню, в воскресенье о блудном (сыне) примчался к великому князю некто Бунко, говоря ему, что идут на него ратью князь Димитрий Шемяка да князь Иван Можайский. И не поверили ему, потому что тот Бунко незадолго до этого отъехал к князю Димитрию. И (великий князь) сказал: «эти (люди) нас смущают, а со своими братьями я обменялся присягами, как же так может быть?» И повелел того (Бунка) из монастыря выгнать и вернуть назад, а как он (Бунко) был на Воре, то его взяли караульные стражи и били. А князь великий хотя и не имел к нему веры, все же послал стражу к Радонежу.

Стражи пришли и остановились на горе над Радонежом стеречь, и узнала их стража (Шемяки) издалека, а они ту стражу не заметили, потому что не имели веры к тем вестям. А те стражи (Шемяки) сказали князю Ивану, что стоит стража за Радонежем на горе. Он же велел изготовить много саней, точно возы с рогожею и полостями, а в них по два человека в доспехах, а третий позади идет как бы за возом. И как передние уже прошли, все выскочили из саней и схватили их (стражу великого князя) и взяли в плен, а убежать им было некуда, потому что тогда снег лежал (глубиною) на девять пядей.

И так они (люди Шемяки) быстро пошли к монастырю и поскакали на конях с горы к селу Клементьевскому, точно на любимую охоту. А великий князь, увидев их, побежал сам на конюшенный дворец, а конь для него не был приготовлен, потому что сам он все случившееся считал невероятным, надеясь на присягу, и ничего не велел себе приготовить, а все люди были в унынии и в великом смущении, точно обезумевшие. Князь же великий, увидев, что ему нет никакой помощи, быстро пошел к каменной церкви святой троицы. Пономарь же инок, по имени Никифор, пришёл и отомкнул церковь, князь же великий вошел в церковь, а Никифор замкнул (церковь), ушел и спрятался. А они, убийцы, как свирепые волки, прискакали в монастырь на конях, раньше всех Никита Константинович, и взъехал на коне на лестницу к передним дверям церковным.

Когда же он стал слезать с коня, то ударился о камень, вделанный на примосте к передним дверям церковным. Остальные пришедшие подняли его, он же едва отдышавшись, выглядел как пьяный, а лицо у него было, как у мертвеца. Потом и сам князь Иван прискакал в монастырь и все их воинство. И начал спрашивать князь Иван: «Где князь великий?» Великий же князь услышал внутри церкви, как говорил князь Иван, и закричал громко, говоря: «Брат, помилуйте меня, позвольте мне видеть божии образа и пречистой матери его и всех святых, я не выйду из этого монастыря и здесь постригусь». И пошел к южным дверям, отпер их и взял икону, что над гробом святого Сергия — явление святой богородицы с двумя апостолами святому Сергию, и встретил в тех же дверях князя Ивана, говоря: «Брат, целовали мы животворящий крест и эту икону в церкви живоначальной троицы, у этого же гроба чудотворца Сергия, что не думать нам, не хотеть никому из наших братьев никакого зла, а теперь я не знаю, в чем виноват».

Князь же Иван сказал ему: «Господин государь, если захотим тебе зла, пусть будет и над нами зло, но сделали это ради христиан и из-за твоего выкупа; увидев случившееся, пришедшие с тобой татары облегчат выкуп, который ты должен давать царю». Князь же великий поставил икону на свое место и упал ниц у гроба чудотворца Сергия, обливаясь слезами, тяжко вздыхал, молясь и захлебываясь от крика так, что удивились все бывшие тут, даже пришедшие злодеи прослезились.

А князь Иван, сделав немного поклонов в церкви, вышел, сказал Никите: «возьми его». И князь великий, после долгой молитвы, оправившись от неожиданности, и осмотревшись, громко сказал: «Где брат князь Иван?» Приступив же (к нему) Никита, злой раб гордых и немилосердных мучителей, взял за плечи великого князя, говоря: «Ты взят великим князем Димитрием Юрьевичем». Князь же великий сказал: «Да будет воля божия». Он же злодей вывел его из церкви и из монастыря и посадил в голые сани, а против его монаха, и так уехал с ним в Москву, а бояр его всех захватили, а остальных ограбили донага и отпустили.