Антоновские местонахождения в Донбассе

Значительное сходство крымские мустьерские памятники обнаруживают и с материалами антоновских местонахождений в Донбассе, детально изученных В. Н. Гладилиным (1976). В антоновских местонахождениях, помимо двустороннеобработанных листовидных наконечников ( 49, 5), отмечены находки чокурчинских треугольников ( 49, 8), ножи прондницкого типа и разнообразные угловатые формы ножей и скребел, характерные для крымских памятников. В. Н. Гладилин справедливо указывает и на большую разницу. Но это вполне объяснимо. Памятники расположены далеко друг от друга, в них использовалось разнокачественное сырье, да, может быть, они еще отличаются и по типу.

В Антоновке очень высок процент изделий, связанных с первичным расщеплением, и очень высок процент «бракованных» орудий, т. е. неудавшихся или незаконченных обработкой, что позволяет рассматривать эти два соседних местонахождения не как поселения, а как стоянки-мастерские у выходов сырья. Естественно, что процентное соотношение типов изделий здесь будет иным, чем на поселениях.

К описанному кругу памятников может быть отнесена и стоянка Сухая Мечетка (Сталинградская), скрытая М. Н. Грищенко в 1951 г., она на большой площади изучена С. Н. Замятниным в 1952 и - .^54 гг. (Замятин С. Я., 1961).

Эта стоянка расположена на нравом борту долины Зэлги на окраине г. Волгограда. Высокую плейстоценовую террасу, к которой приурочена стоянка, .азрезает современная балка Сухая Мечетка. В ее завом берегу и был выявлен культурный слой. Стоянка здесь залегает в четких стратиграфиче- znx условиях. Ее культурный слой приурочен к ифошо выраженной ископаемой почве, подстилавши хазарским аллювием и перекрытой толщей ппельских бурых суглинков и раннехвалынскими -юрскими осадками ( 50, А). Такое стратиграфическое положение культурного слоя позволяет гатировать его временем микулинского (рисс-вюрмого) межледниковья. В процессе раскопок было исследовано около г0 кв. м.

Судя по характеру распределения культурных остатков, С. Н. Замятнин полагал, что общая площадь поселения была не менее 1000—1200 кв. м. .з них около 100 кв. м. разрушены современным ов- агом (Замятин С. Я., 1961, с. 12). Насыщенность культурного слоя находками не здномерна по количеству и не однородна по характеру как в плане, так и по вертикали. Общая мощ- -_сть слоя с находками — около 40 см, но преимущественно они сосредоточены в средней части ископаемой почвы. Кроме каменных изделий и костных гтатков животных, были встречены мелкие кусоч- tz угля и зольные пятна, а также несколько мелких кусочков красной охры. Особенно интенсивные скопления золы прослежены в западной части раскопа, ;е они образовывали четыре крупных и около де- : ггка мелких пятен. К остаткам костров приурочена гновная масса находок расщепленного и обработанного кремня и обломков костей животных, среди вторых преобладали остатки первобытного зубра, лошади, сайги и мамонта-

Неравномерность распределения культурных остатков, несомненно сохранившихся в своем первоначальном положении, т. е. так, как они были брошены первобытным человеком, указывает на различнее использование отдельных участков поселения Замятнин С. Я., 1961, с. 13). Например, вокруг :зух кострищ на западном участке' раскопа почти не ^ыло отбросов производства, в то время как у третьего и четвертого они были многочисленны. Скопле- находок законченных орудий отмечено между тгетрищами. Одно такое скопление орудий, доста- тлвшее 16 предметов, встречено в восточной части скопа вдали от кострищ.

Коллекция каменных изделий насчитывает около 500 экземпляров. Из них орудий только 365 экз., ~ е. около 4,6%. Такой процент орудий характерен -ля поселений открытого типа. Все орудия изготов- ::ны в основном из кремня или кварцита и сливного ггечаника. При расщеплении кремень и кварцит ис~ пользовались почти одинаково, однако при изготов- :гшш орудий предпочтение отдавалось кремню.

Первичное сырье было легко доступно обитателям. Кремневые желваки и обломки кварцита г большом количестве встречаются в неогеновых пг^ках и в палеогеновых породах по соседству. Среди орудий наиболее отчетливо выделяется группа полностью двустороннеобработанных изделий — около 10%. Эта группа подразделяется на рубила различной формы, листовидные наконечники и различные ножи ( 51). По своей морфологии эти формы находят прямые аналогии в крымских мустьерских памятниках так же, как и многие односторон- необработанные орудия. Типичные мустьерские остроконечники не характерны для Сухой Мечетки.

Некоторые изделия очень небольших размеров и лишь условно могут быть отнесены к остроконечникам. Так же как в мустьерской стоянке Рожок I, в Приазовье они выполняли скорее всего функции проколок. В коллекции отмечена серия угловатых скребел, имеются треугольные скребла ( 50, 14), но они отличаются от чокурчинских треугольников тем, что края их обработаны крутой ретушью только с одной стороны. Имеется также серия клювовидных орудий, аналогичных таковым в крымских памятниках.

Детальное сопоставление инвентаря Сухой Мечетки с другими мустьерскими памятниками Русской равнины и Крыма обнаруживает как различие, так и сходство. Это не позволяет выделять данный памятник в особую культуру, поскольку он не противопоставляется остальным памятникам. Его нельзя присоединить и к Белогорской культуре — между ними слишком велико расстояние, да и разница в наборе орудий все-таки есть. Очевидно, здесь можно говорить о культурной общности более высокого порядка, чем археологическая культура.