ЗАЁМ. ДОГОВОР ЗАЙМА В РИМСКОМ ПРАВЕ И ЗАРУБЕЖНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

История развития договора займа в римском праве

Среди исследователей римского права преобладает мнение, что в древнейшем римском праве для целей регулирования займа использовалась сначала формальная сделка nexum нексум, а затем - стипуляция. В частности, в свое время И.А. Покровский подчеркивал, что "в старом цивильном праве заем (денежный) осуществлялся в форме nexum" <*>.

--------------------------------

<*> Покровский И.А. История римского права. СПб., 1998. С. 413.

Как отмечал И.Б. Новицкий, сделка nexum сложилась в древнейшую эпоху римской жизни, еще до Законов XII таблиц, которые упоминают об этой форме договоров наряду с манципацией, и представляла собой "сделку, совершавшуюся в форме особого обряда, с помощью куска меди и весов". В древности, когда еще не было чеканной монеты, обряд меди и весов имел "прямой и непосредственный характер: libripens, весодержатель, в присутствии пяти свидетелей взвешивал слиток меди и определял, следовательно, какую ценность передавал кредитор должнику; потом, в особой торжественной форме (muncupatio) <*> кредитор объявлял должника (получившего слиток) обязанным к платежу" <**>. В более позднее время, когда чеканная монета вошла в употребление, сделка nexum представляла собой "простой обряд, заканчивавшийся по-прежнему торжественной формулой, посредством которой устанавливалось обязательство уплатить определенную денежную сумму. В этой формуле указывалась передаваемая сумма, возвратить которую обязывается должник, и всякие дополнительные оговорки, какие стороны желали включить в свой договор" <***>.

--------------------------------

<*> Так в оригинале, речь идет о mancipatio. - Ред.

: примечание.

Учебник "Римское частное право" (под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского) включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2004.

<**> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. М., 1996. С. 390 (автор соответствующего раздела - И.Б. Новицкий).

<***> Там же.

Заем, регулируемый формальной сделкой nexum, отличался особо суровыми последствиями для должника, не выполнившего обязательство по возврату кредитору суммы займа. В случае, когда должник был не в состоянии расплатиться с кредиторами и при этом никто не брал на себя поручительство за должника, кредитор получал право держать такого должника в оковах в течение 60 дней и за это время трижды выводить его на рынок. Если никто не выкупал должника, кредитор был вправе продать его в рабство или даже убить. Указанные чрезмерно жесткие меры, применяемые к должникам, не исполнившим обязательство по займу в форме nexum, существовали в римском праве до IV в. до н.э., когда был издан закон Петелия (326 до н.э.), отменивший право кредитора продавать должника в рабство или убивать его и запретивший заковывать должников <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 390 (автор соответствующего раздела - И.Б. Новицкий). С. 391 - 392.

После закона Петелия заем в форме nexum, привлекательность которого для кредиторов состояла именно в жестких мерах, по возможности применяемых к должнику, нарушившему обязательство, стал утрачивать свое значение и выходить из употребления. Все чаще заем стал облекаться в форму стипуляции - устного (вербального) договора (stipulatio). Абстрактный характер обязательства, возникающего из стипуляции, при соблюдении порядка заключения сделки, включающего в себя соответствующий вопрос кредитора, совпадающий ответ должника, способность непосредственного восприятия контрагентами друг друга, позволял облекать в эту форму любое обязательственное отношение, в том числе и заемное обязательство. Таким образом, в древнейший период развития римского права для оформления заемных отношений использовались такие формальные сделки, как nexum и stipulatio.

Вместе с тем, как отмечал И.А. Покровский, форма nexum "отталкивала своею строгостью и не годилась для обычных житейских отношений - займа небольшой суммы денег, какого-нибудь количества продуктов и т.д. Такие неформальные, так сказать, соседские займы, несомненно, все-таки всегда заключались, хотя, конечно, в древности исковой силы не имели. С возникновением stipulatio их стали часто облекать в эту форму; но все же оставалось в жизни немало случаев, когда и этой формальности не соблюдали" <*>.

--------------------------------

<*> Покровский И.А. Указ. соч. С. 413.

О заключении сделок займа, которые не облекались в форму nexum и stipulatio, говорит также И.Б. Новицкий, который пишет: "За пределами договоров сначала nexum, а затем - стипуляции, сделки займа первоначально не имели исковой силы. Но, без сомнения, в практике жизни такие ненормальные сделки займа не могли не встречаться. С этим фактом с течением времени пришлось посчитаться... Требования растущей хозяйственной жизни привели к тому, что ненормальные договоры займа стали также защищаться судебными исками. Так появилась и своя форма займа - mutuum, реальный договор, для юридической силы которого не требовалось облекать согласие сторон в какие-либо торжественные формы, а достаточно было лишь передать на основании этого соглашения так называемую валюту займа, т.е. деньги или иные заменимые вещи" <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 393 - 394.

По мнению И.А. Покровского, правовая природа mutuum как реального контракта была предопределена тем обстоятельством, что ранее совершенные за пределами nexum и stipulatio сделки займа как таковые не имели исковой защиты. Но в силу того, что в результате таких сделок одно лицо могло присвоить имущество другого, "римское право уже очень рано начинает давать кредитору цивильный иск о возвращении этого недолжного обогащения... во всяком случае установленные законами Silia и Calpurnia condictiones... охватывали и их. Кредитор, давший взаймы, был, таким образом, теперь защищен, но защита эта вытекала не из признания договора займа, а из простого факта перехода ценности (res) из его рук в другие. Так определилась будущая природа mutuum, как контракта реального" <*>.

--------------------------------

<*> Покровский И.А. Указ. соч. С. 413.

Данное обстоятельство (защита прав кредитора кондикционным иском) повлияло и на другие аспекты договора займа. В частности, И.А. Покровский пишет: "Обязательство из mutuum до конца остается обязательством stricti juris и обязательством строго односторонним: каких-либо встречных претензий... должник при нем предъявлять не может. С другой стороны, и кредитор может требовать только того, что было дано, без всяких дополнительных претензий: убытков, происшедших от несвоевременной уплаты, процентов и т.д." <*>.

--------------------------------

<*> Там же. С. 414.

На аналогичные аспекты договора займа указывает и Чезаре Санфилиппо: "Из того, что condictio имела характер stricti juris, что приводило к строгому соответствию между intentio и condemnatio... вытекала невозможность приговорить заемщика к уплате большего количества, чем было им получено, а значит заставить его уплатить проценты. Поэтому заем как таковой представляет собой безвозмездный контракт" <*>.

--------------------------------

<*> Санфилиппо Чезаре. Курс римского частного права: Учебник / Под ред. Д.В. Дождева. М., 2000. С. 243.

В науке римского права дается в принципе единое определение понятия договора займа (mutuum). Так, Чезаре Санфилиппо пишет: "Заем представляет собой односторонний контракт... состоящий в передаче собственности на деньги или иные заменимые вещи... от "займодавца" "заемщику", который обязуется вернуть такое же количество вещей того же рода и качества (tantundem)" <*>. В свою очередь И.А. Покровский отмечает: "Юридическая сущность mutuum состоит в том, что одна сторона (кредитор) дает другой (должнику) известное количество денег или других заменимых вещей... в собственность с тем, чтобы в назначенный срок (или по востребованию) кредитору было возвращено такое же количество таких же самых вещей..." <**>.

--------------------------------

<*> Там же.

<**> Покровский И.А. Указ. соч. С. 413.

И.Б. Новицкий полагал, что "договору займа (mutuum) присущи следующие характерные признаки: а) mutuum - реальный договор (т.е. получающий юридическую силу лишь с того момента, когда на основании соглашения сторон последовала передача res, вещи), б) состоящий в передаче кредитором в собственность должника, в) известной денежной суммы или известного количества других заменимых вещей, г) с обязательством для должника вернуть кредитору такую же денежную сумму или такое же количество такого же рода вещей, какие были получены. Последний признак (п. "г") отличает договор займа от таких договоров, как commodatum (ссуда - договор о предоставлении безвозмездного пользования вещью) или depositum (поклажа - договор о безвозмездном хранении вещи), поскольку по указанным договорам кредитор имеет право требовать не такую же вещь, какова была переданная им должнику, но именно ту самую, которая была дана, eandem speciem..." <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 394.

Итак, в науке римского права общепризнанно, что договор займа (mutuum) являлся договором реальным, односторонним и безвозмездным. На последнее обстоятельство обращается особое внимание, так как имеется в виду широкое распространение в римском обществе практики взимания процентов по фактически сложившимся отношениям займа. Более того, начиная с Законов XII таблиц в римском праве устанавливался максимальный размер таких процентов. По этому поводу И.А. Покровский замечал: "Как известно, вопрос о предельной норме процентов идет еще от Законов XII таблиц, которые устанавливали maximum в 8 1/3% годовых и карали ростовщиков, foeneratores, штрафом... В 347 г. до Р.Х. неизвестный закон понизил этот maximum вдвое, а через пять лет lex Genucia запретил взимание процентов вовсе. Но этот закон скоро вышел из употребления, и в эпоху Цицерона законной предельной нормой является 12% (usurae centesimae). Эта норма и оставалась в течение всего классического периода, хотя она была значительно выше обычного договорного уровня. Юстиниан законом 528 г. ... понизил эту норму до 6%, однако с известными отступлениями: так, для сопряженного с особым риском заморского займа... Юстиниан установил 12%; торговцы между собой могут брать до 8%; напротив, personae illustres - не более 4%... Наконец, Юстиниан запретил взимание процентов на проценты (так называемый аnatocismus) - даже тогда, если кредитор готов был оставить их должнику в виде нового займа" <*>.

--------------------------------

<*> Покровский И.А. Указ. соч. С. 416.

Вместе с тем, как отмечается в юридической литературе, данное обстоятельство (фактическое взимание процентов с заемщика) не влияло на безвозмездный характер договора займа. Дело в том, что право кредитора на получение процентов не могло быть установлено договором займа, действительно являвшимся безвозмездным договором. Обязательство должника по уплате процентов обычно предусматривалось отдельным дополнительным соглашением. Так, Чезаре Санфилиппо, не подвергая сомнению безвозмездный характер договора займа, писал: "На практике это обходили, присоединяя к займу дополнительный контракт (stipulatio usurarum), объектом которого была именно уплата процентов" <*>. На это же указывал И.А. Покровский: "При mutuum, ввиду... правила о том, что кредитор может требовать только того, что было дано, соглашение о процентах должно было выразиться в отдельной stipulatio usurarum" <**>.

--------------------------------

<*> Чезаре Санфилиппо. Указ. соч. С. 243.

<**> Покровский И.А. Указ. соч. С. 415.

До практики заключения отдельных соглашений о процентах в форме стипуляции существовали и более древние формы процентного займа. Например, И.Б. Новицкий отмечал: "...древнейшая форма процентного займа - fenus; например, крестьянину давали взаймы семена с тем, чтобы он вернул часть урожая, покрывающую не только стоимость данных семян, но и некоторую надбавку, т.е. проценты. К концу республики fenus стал выходить из употребления" <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 396.

Подтверждение тому обстоятельству, что безвозмездность составляла существенный признак договора займа (mutuum), мы находим и в современной литературе по римскому праву. Например, Д.В. Дождев писал: "Поскольку объем долга точно соответствовал объему полученного от займодавца, заем мог быть только беспроцентным. Лишь в случае просрочки исполнения на долг начислялись проценты. Для назначения процентов (usurae) при заключении договора прибегали к специальной стипуляции - stipulatio usurarum; в противном случае голое соглашение о процентах - nudum pactum - порождало лишь obligatio naturalis..." <*>.

--------------------------------

<*> Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для вузов. М., 1997. С. 499.

Реальный характер договора займа предопределял возникновение из указанного договора одностороннего обязательства заемщика. По этому поводу, например, И.Б. Новицкий указывал: "Займодавец уже при самом заключении договора, так сказать, сделал свое дело, передав в собственность заемщика определенную ценность и установив такой передачей договор. Поэтому из договора он получает только право требования и не несет более никакой обязанности... Наоборот, заемщик при заключении договора уже получил деньги или иные заменимые вещи и поэтому не имеет права на основании договора требовать чего-либо, а только несет обязанность возврата такой же денежной суммы или такого же количества других заменимых вещей, какое было получено от займодавца" <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 396.

На ситуацию нисколько не повлияло то обстоятельство, что договоры займа стали оформляться посредством стипуляции, "которая то предшествовала реальной передаче, то ее сопровождала; в обоих случаях признается возникшим только одно обстоятельство, а не два; если кто-нибудь дал деньги взаймы без стипуляции и непосредственно вслед за этим совершил стипуляцию, возникает один договор (unus contractus est); то же самое придется сказать и о том случае, если сначала совершена стипуляция, а вслед за тем отсчитаны деньги..." <*>.

--------------------------------

<*> Там же. С. 397.

В реальном и одностороннем характере договора займа, а также в его особой письменной форме мы находим исторические корни специфических правоотношений, связанных с оспариванием займа по его безвалютности (безденежности). Так, И.А. Покровский отмечал: "В период империи и по отношению к mutuum распространился обычай письменных документов: для лучшего доказательства факта займа составлялась письменная cautio" <*>. И.Б. Новицкий указывал: "Под влиянием греческого права вошли в практику Рима специальные документы - хинографы (расписки)... Составление такого документа, представлявшего собой расписку должника (заемщика) в получении денежной суммы или иной валюты займа, облегчало для кредитора лежавшее на его обязанности доказывание факта передачи валюты займа, а следовательно, и доказывание права требовать от должника возврата занятой суммы. Обеспечительный характер расписки... объясняет другое название, которое имел такой документ: cautio creditae pecuniae (документ, обеспечивавший доказательство передачи денег взаймы)" <**>.

--------------------------------

<*> Покровский И.А. Указ. соч. С. 414.

<**> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 397.

Практика составления письменного документа - расписки, в которой должник удостоверял факт получения займа, создавала условия для недобросовестного кредитора (сильной стороны в договоре займа), при которых последний, не предоставив заемщику сумму займа, но располагая его распиской, мог потребовать уплаты несуществующего долга. При таких обстоятельствах возникала необходимость наделения должника (добросовестного заемщика, не получившего обещанного займа) какими-либо средствами защиты от подобных действий недобросовестного кредитора.

В этих целях на случай предъявления иска о взыскании с заемщика несуществующего долга "должнику стали давать exeptio doli, т.е. он мог сослаться против иска кредитора на то, что в действиях кредитора, не передававшего должнику валюты и тем не менее требующего от него платежа занятой суммы, опираясь на формальный момент - подписание должником документа о получении валюты, - заключается самая тяжкая недобросовестность - dolus... Трудность доказывания отрицательного факта до крайности умаляла практическое значение этих мер защиты интересов должника. В этом отношении дело приняло более благоприятный для должника оборот только позднее (в III в. н.э.), когда onus probandi (бремя доказательства) переложено было на кредитора: если должник заявлял против иска кредитора exeptio non numeratae pecuniae, на истца возлагалась обязанность доказать факт платежа валюты. Таким образом, была допущена возможность опротестования в течение известного срока содержащегося в расписке признания должника в получении валюты, для чего достаточно было лицу, выдавшему расписку, заявить, что оно валюты не получало..." <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 399 - 400.

В науке римского права обычно выделяют два вида займов в силу наличия специального регулирования соответствующих правоотношений: морской заем (foenus nauticum) и денежные займы подвластным детям (filii familias).

Сущность морского займа состояла в том, что такой заем выдавался для мореходных и торговых целей на определенных условиях, "при которых обязательство заемщика ставится в зависимость от счастливого исхода плавания и в качестве компенсации за такой риск могут быть согласованы повышенные проценты" <*>.

--------------------------------

<*> Санфилиппо Чезаре. Указ. соч. С. 243.

И.Б. Новицкий, определяя наиболее существенные черты морского займа, подчеркивал, что "заемщик принимает на себя обязательство вернуть занятую сумму лишь при условии, если корабль благополучно дойдет до места назначения. Таким образом, риск случайной гибели данной валюты несет займодавец; то же самое признается и в отношении закупленных на эту валюту товаров... Лежащий на кредиторе (займодавце) риск компенсировался тем, что заем в данном случае не только является процентным, но проценты сначала не подлежали ограничению, а со времени Юстиниана, по-видимому, допускались в размере до 12 процентов, как своего рода страховая премия за время путешествия..." <*>.

--------------------------------

<*> Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. С. 403.

Специфика договора морского займа позволила Д.В. Дождеву сделать весьма серьезное (и смелое) предположение, что указанный договор "представляет собой своеобразную societas unius rei (negotii) - совместное предприятие ради достижения общей коммерческой цели". При этом его не смущает признание данного договора разновидностью займа, а не совместной деятельностью. "Классификация foenus nauticum по модели mutuum, очевидно, связана с реальной структурой контракта и односторонним характером обязательства. С этой точки зрения требование кредитора оказывается обусловленным успехом предприятия, а увеличение ответственности должника - следствием распределения риска, так что высокие проценты по займу имплицированы в структуре договора и специальной стипуляции о процентах не требуется" <*>.

--------------------------------

<*> Дождев Д.В. Указ. соч. С. 500 - 501.

Что касается второй разновидности займов - денежных займов подвластным детям (filii familias), т.е. займов, "при которых обязательство вернуть могло вступить в силу, лишь когда заемщик сделался бы лицом sui juris" <*>, то предоставление такого займа было запрещено под страхом его ничтожности не только по чисто техническим причинам (недееспособность заемщика), но также и по соображениям нравственности <**>. Введению этого запрета предшествовали конкретные исторические события. И.А. Покровский описывает их следующим образом: "В конце республики - начале империи всесторонняя общественная деморализация выразилась, между прочим, и в том, что так называемая "золотая молодежь" того времени, сыновья зажиточных родителей, часто прибегали к займам у различных замаскированных ростовщиков с тем, что уплата будет произведена после смерти paterfamilias и получения наследства. Условия займа были при этом, конечно, самые тяжелые. Зло это приобрело такое распространение, что... произошло событие, которое глубоко взволновало общественное мнение: один из таких задолжавшихся... сыновей, теснимый кредиторами, убил своего отца. Под впечатлением этого убийства состоялось сенатское постановление, получившее впоследствии от имени убийцы - Macedo - название senatusconsultum Macedonianum. Это сенатское постановление гласит, что заем подвластному сыну (без согласия отца) никогда, даже после смерти paterfamilias, не может дать кредитору иска... Однако добровольная уплата сыном рассматривается как уплата долга, и, таким образом, senatusconsultum Macedonianum оставляет обязательство сына в виде obligatio naturalis" <***>.

--------------------------------

<*> Санфилиппо Чезаре. Указ. соч. С. 243.

<**> Там же.

<***> Покровский И.А. Указ. соч. С. 414 - 415.