ДОГОВОР ДАРЕНИЯ ПО СОВРЕМЕННОМУ РОССИЙСКОМУ ГРАЖДАНСКОМУ ПРАВУ

Основные элементы договора дарения

Помимо ранее рассмотренного предмета договора дарения к числу его основных элементов (как и всякого гражданско - правового договора) относятся также его субъекты, содержание (права и обязанности сторон) и форма.

Субъекты договора дарения

В принципе в качестве дарителя и одаряемого по договору дарения могут выступать любые лица, признаваемые субъектами гражданского права: граждане (физические лица), организации (юридические лица), а также государство (Российская Федерация, субъекты Российской Федерации) и муниципальные образования.

Правда, в юридической литературе иногда можно встретить точку зрения, согласно которой государство надлежит исключить из круга одаряемых по обычным договорам дарения, сохранив за ним возможность выступать в качестве одаряемого лишь по договору пожертвования. Например, И.В. Елисеев пишет: "Право государства совершать дарения не вызывает сомнений. Но в качестве одаряемого лица оно может выступать лишь в договоре пожертвования. Это вполне естественно, поскольку государство действует только в общих интересах, следовательно, принимать подарки в качестве частного лица, преследующего свои цели, оно не может" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. II. С. 126.

Данный вывод представляется поспешным. Законодательство подобных ограничений на участие в договоре дарения государства в качестве одаряемого не предусматривает, следовательно, должен действовать принцип распространения на государство при его участии в имущественном обороте положений о юридических лицах. Иначе придется любые ситуации, когда руководители различных государств на официальных дипломатических встречах обмениваются подарками, квалифицировать как пожертвования в пользу соответствующих государств. Кроме того, не следует забывать, что ГК не рассматривает в качестве пожертвования действия дарителя по освобождению одаряемого от его обязательств, однако нет никаких оснований не допускать возможности такого дара в адрес государства.

Физические и юридические лица, участвующие в отношениях, связанных с дарением, должны отвечать общим требованиям, предъявляемым к субъектам гражданского права в части их правоспособности и дееспособности (применительно к гражданам).

Особенность договора дарения применительно к его субъектному составу состоит в том, что в отношении некоторых субъектов гражданского права законодательством установлены запрещения и ограничения на участие в отношениях, связанных с дарением.

Во-первых, запрещение дарения (в качестве дарителей) установлено в отношении законных представителей малолетних граждан и граждан, признанных недееспособными (от имени последних). Как известно, по общему правилу законные представители малолетних (родители, усыновители или опекуны), а также опекуны граждан, признанных судом недееспособными, могут совершать от их имени гражданско - правовые сделки. Однако договор дарения отличается той особенностью, что он имеет своим результатом уменьшение имущества соответственно малолетних и признанных недееспособными граждан без всякой компенсации. Данное обстоятельство побудило законодателя изъять из круга сделок, совершаемых законными представителями указанных лиц, договоры дарения. Исключение составляют случаи дарения обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда (такие сделки могут совершаться законными представителями малолетних и недееспособных граждан от имени последних), а также договоры дарения, охватываемые понятием "мелкие бытовые сделки" (такие сделки могут совершаться малолетними в возрасте от шести до четырнадцати лет самостоятельно).

Закон не предусматривает запрещения дарения в отношении малолетних и недееспособных граждан (в том числе через их законных представителей) в качестве одаряемых. Если одаряемыми в данном случае выступают малолетние в возрасте от шести до четырнадцати лет, то такие договоры дарения относятся к числу сделок, направленных на безвозмездное получение выгоды, которые, если они не требуют нотариального удостоверения или государственной регистрации, могут совершаться указанными лицами самостоятельно (п. 2 ст. 28 ГК).

В юридической литературе высказаны критические замечания в адрес положений ГК, допускающих в определенных случаях совершение договоров дарения с участием малолетних и недееспособных граждан. Смысл этих замечаний сводится к необходимости установления полного запрета на совершение таких договоров без всяких изъятий. Например, М.Г. Масевич указывает: "Большие сомнения вызывает правомерность и целесообразность разрешения "обычных подарков" от имени граждан, признанных недееспособными, их законными представителями. Нужно полагать, что ст. 575 имеет в виду подарки за счет имущества недееспособных лиц. Однако в соответствии с п. 2 ст. 37 ГК имущество подопечного его опекун или попечитель может расходовать только с разрешения органа опеки и попечительства, а согласно п. 3 ст. 60 Семейного кодекса на родителей распространяются ограничения в отношении распоряжения имуществом подопечного и никаких исключений для "обычных подарков" эти нормы не содержат" <*>. На это мы можем сказать, что в данном случае речь идет о гражданско - правовых отношениях, поэтому правила, содержащиеся в ГК, которые допускают совершение "обычных подарков", являются нормами прямого действия и не нуждаются в дополнительных законодательных "подпорках". Кроме того, при разработке указанных норм ГК ставилась задача урегулировать отношения, складывающиеся в реальной жизни. Имелись в виду в том числе и ситуации, когда школьник, собираясь на день рождения одноклассницы, просит своих родителей дать ему денег на подарок либо приобрести последний для него. Исходя из приведенных ранее представлений, мы придем к выводу, что родители должны отказать сыну в его просьбе. Будет ли это соответствовать нормальным представлениям о взаимоотношениях родителей и их детей?

--------------------------------

<*> Гражданское право России. Часть вторая: Обязательственное право: Курс лекций. С. 166.

И.В. Елисеев, напротив, соглашаясь с тем, что законные представители малолетних граждан могут от их имени совершать дарения (в пределах "обычных подарков"), категорически возражает против возможности для малолетних получать подарки. Он пишет: "А вот в отношении малолетних право самостоятельно получать подарки выглядит, действительно, неразумным. Безвозмездность и выгодность дарения еще не означают отсутствия расходов и обременений, связанных с подарком. Хорошо ли, когда ребенок приносит домой подаренного ему нильского крокодила" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. II. С. 127.

Хотелось бы в связи с этим напомнить, что нормы ГК и вся система правового регулирования имущественного оборота рассчитаны на нормальные человеческие отношения, основанные на презумпции разумности и добросовестности участников имущественного оборота. И.В. Елисеев же предлагает строить систему правового регулирования на экзотических примерах с нильскими крокодилами, забывая при этом, что он попутно лишает детей радости получать подарки на новогодние праздники и дни рождения.

Объясняя смысл исключения, касающегося обычных подарков, из общего запрета на совершение дарения законными представителями малолетних и недееспособных граждан от имени последних, А.Л. Маковский подчеркивает, что "подарено может быть лишь то, что для соответствующих отношений может рассматриваться как "обычный подарок". "Обычность" подарка как в данном, так и в других предусмотренных в этой главе случаях (пп. 2 - 4 ст. 575, п. 1 ст. 576,  ст. 579), означает его соответствие принятым в обществе нравственным критериям, прежде всего в отношении его стоимости (с учетом взаимоотношений дарителя с одаряемым, повода дарения и др.). Но ни при каких условиях стоимость подарка не должна превышать пяти минимальных размеров оплаты труда (п. 1 ст. 575)" <*>.

--------------------------------

<*> Маковский А.Л. Указ. соч. С. 311.

Во-вторых, не допускается дарение работникам социальной сферы - лечебных, воспитательных учреждений, учреждений социальной защиты и других аналогичных учреждений - гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда.

В-третьих, такой же запрет (с соответствующим изъятием) действует в отношении подарков государственным служащим и служащим органов муниципальных образований в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей.

В отношении положений ГК об этих двух категориях лиц, выступающих в качестве одаряемых (назовем их "социальные работники" и "государственные служащие"), также выпущено немало "критических стрел" в юридической литературе. Так, М.Г. Масевич считает неэффективным запрет дарения социальным работникам. "Однако этот запрет, - указывает М.Г. Масевич, - легко обойти, если вручение подарка будет поручено друзьям указанных выше граждан или путем неоднократного вручения "обычного подарка" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право России. Часть вторая: Обязательственное право: Курс лекций. С. 165.

И.В. Елисеев же видит в соответствующих положения ГК реальную угрозу практике правоохранительных органов по привлечению взяточников к уголовной ответственности. "Статья 575 ГК, - пишет И.В. Елисеев, - может оказать влияние и на практику применения уголовного законодательства, в частности, на толкование понятия взятки. Ведь по смыслу этой статьи дарение чиновнику обычного подарка небольшой стоимости (не дороже пяти МРОТ) во всех случаях является правомерным действием" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. II. С. 127.

Не хотелось бы лишний раз обращать внимание на то, что гражданско - правовое регулирование не может затрагивать публично - правовые отношения, но приходится это делать, поскольку приведенные суждения (особенно И.В. Елисеева) явно свидетельствуют об отсутствии надлежащего понимания отличий между частным и публичным правом. А ведь имеется хорошо известная норма ГК, определяющая предмет гражданско - правового регулирования, согласно которой к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством (п. 3 ст. 2 ГК). Уголовное законодательство, уголовное право - отрасль публичного права, и поэтому, конечно же, положения ГК об обычных подарках социальным работникам и государственным служащим не имеют никакого отношения ни к понятию взятки, ни к уголовной ответственности взяткодателей и взяткополучателей.

Кроме того, в сфере публичного права действует целый ряд законов и иных нормативных актов, определяющих правовой статус государственных служащих, судей, прокурорских работников, народных депутатов и т.п. Содержащиеся в них запреты и ограничения на принятие подарков от иных субъектов публично - правовых отношений (т.е. в связи с исполнением служебных обязанностей) ни в коей мере не затрагиваются нормами ГК, допускающими так называемые обычные подарки только в гражданско - правовых отношениях. Например, в соответствии с Федеральным законом "Об основах государственной службы Российской Федерации" от 5 июля 1995 г. <*> (подп. 8 п. 1 ст. 11) государственным служащим запрещается получать от физических и юридических лиц вознаграждения (подарки, денежные вознаграждения, ссуды, услуги, оплату развлечений, транспортных расходов и иные вознаграждения), связанные с исполнением должностных обязанностей, в том числе после выхода на пенсию. Однако данная норма не может исключить получение государственными служащими подарков, скажем, на день рождения, от друзей, родственников, коллег по работе как от субъектов гражданско - правовых отношений, не связанных с выполнением государственными служащими их служебных обязанностей. В связи с этим нельзя не согласиться с мнением А.Л. Маковского о том, что "правило, содержащееся в пункте 3 статьи 575 ГК, являющееся дополнительным ограничением, охватывает лишь узкую сферу отношений, когда подарки государственным служащим делаются от коллег по работе или организации, в которой они работают (по поводу юбилея, присвоения почетного звания, завершения государственной службы и т.п.). Равным образом, упомянутые правила ГК не отменяют и не могут отменять норм уголовного законодательства об ответственности за взятку" <**>.

--------------------------------

<*> СЗ РФ. 1995. N 31. Ст. 2990.

<**> Маковский А.Л. Указ. соч. С. 313.

В-четвертых, не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда, в отношениях между коммерческими организациями. Важно подчеркнуть, что в данном случае речь идет именно о запрещении дарения, а не о любых гражданско - правовых договорах и сделках, не содержащих условий о встречном предоставлении со стороны одной из коммерческих организаций, участвующих в соответствующей сделке. Нам уже приходилось отмечать, что в гражданском праве действует презумпция возмездности всякого гражданско - правового договора и что для квалификации сделки между коммерческими организациями (уступка прав требования, перевод и прощение долга и т.п.) как дарения необходимо, чтобы встречное предоставление отсутствовало в обязательствах и сделках соответствующих контрагентов, а не только при совершении конкретной сделки, а также, чтобы из сделки, в положительном смысле, вытекало бы, что она является безвозмездной при явном намерении одной из сторон увеличить имущество контрагента за счет уменьшения своего собственного имущества.

В связи с изложенным мы не можем присоединиться к встречающейся иногда в юридической литературе негативной оценке запрета дарения между коммерческими организациями. Так, И.В. Елисеев пишет: "С другой стороны эта же норма (имеется в виду п. 4 ст. 575 ГК. - В.В.) серьезно ограничивает возможности нормального ведения предпринимательства и подчас противоречит сложившимся обычаям и обыкновениям бизнеса. Так, коммерческая организация вроде бы не вправе простить долг контрагенту - коммерческой организации. А в случае безнадежной задолженности это может повлечь за собой целый ряд неблагоприятных экономических последствий для кредитора. Запрет на безвозмездную передачу имущества сильно ударит по холдингам и финансово - промышленным группам, осложнит взаимоотношения основных юридических лиц и дочерних... В общем, запрет дарения между коммерческими организациями чреват многими издержками, большинство из которых сейчас даже трудно предвидеть в деталях" <*>. Представляется, однако, что "издержки" запрещения дарения между коммерческими организациями, увиденные И.В. Елисеевым, имеют в своей основе неправильное представление о соотношении норм о дарении и других положений ГК, регулирующих иные гражданско - правовые институты, в частности с положениями об объединениях коммерческих организаций, о взаимоотношениях материнских и дочерних организаций и т.п. Дело в том, что в приведенных И.В. Елисеевым примерах передача имущества, имущественных прав (требований) всегда имеет причинную обусловленность, что исключает возможность квалификации соответствующих правоотношений как дарение.

--------------------------------

<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. II. С. 128.

Что же касается истинного дарения между коммерческими организациями, то его запрещение является совершенно оправданным. Как правильно отмечает А.Л. Маковский, запрещение такого дарения было установлено "исходя из того, что безвозмездные имущественные отношения между организациями, само существование которых порождено целью извлечения прибыли (п. 1 ст. 50), как правило, ненормальны и могут использоваться в ущерб интересам их кредиторов и государства" <*>.

--------------------------------

<*> Маковский А.Л. Указ. соч. С. 312.

В-пятых, определенные ограничения дарения предусмотрены в отношении юридических лиц, которым имущество, являющееся объектом дарения, принадлежит на праве хозяйственного ведения или оперативного управления. Если иное не предусмотрено законом, субъекты права хозяйственного ведения или оперативного управления могут дарить принадлежащее им на соответствующем ограниченном вещном праве какое-либо имущество лишь с согласия собственника их имущества. Данное ограничение дарения в известном смысле корреспондирует нормам, определяющим правовое положение субъектов права хозяйственного ведения или оперативного управления в части их правомочий по распоряжению закрепленным за ними имуществом (ст. 295, 298 ГК). Правда, нельзя не обратить внимания на то, что ограничения для указанных субъектов в отношении дарения являются более жесткими, нежели в отношении иных форм распоряжения имуществом. Например, для совершения иных возмездных сделок с имуществом субъект хозяйственного ведения должен испросить согласие собственника только в том случае, когда объектом таких сделок является недвижимость; остальным имуществом он распоряжается самостоятельно, за исключением случаев, установленных законом или иными правовыми актами (п. 2 ст. 295 ГК). Совершение дарения имущества (и недвижимого, и движимого) как раз и являет собой такое исключение, установленное законом, когда требуется получить согласие собственника имущества.

Сложнее решается вопрос с ограничением дарения в отношении субъектов права оперативного управления. С одной стороны, действует норма, устанавливающая абсолютный запрет учреждениям отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ними имуществом и имуществом, приобретенным последними за счет средств, выделенных им по смете (п. 1 ст. 298 ГК). С другой стороны, в отношении учреждений, которым в соответствии с их учредительными документами предоставлено право осуществлять приносящую доходы деятельность, предусмотрено, что доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение учреждения (не требующее согласия собственника) (п. 2 ст. 298 ГК). В первом случае возникает вопрос, вправе ли учреждения с согласия собственника совершать дарение имущества, закрепленного за ними либо приобретенного за счет денежных средств, выделенных им по смете. Во втором случае неясно, требуется ли учреждению согласие собственника на передачу одаряемому в качестве дара по договору дарения имущества, приобретенного на доходы, полученные от разрешенной предпринимательской деятельности. Налицо коллизия норм об имущественном статусе субъектов оперативного управления и правил о договоре дарения.

Думается, ответы на эти вопросы следует искать в рамках более общей проблемы о соотношении всех законоположений (включая и публично - правовые), предусматривающих ограничения дарения. Данная проблема впервые поставлена в юридической литературе А.Л. Маковским, им же предложено и ее решение, которое состоит в следующем. "Применение правил, тем или иным образом ограничивающих дарение, в случае их коллизии, - указывает А.Л. Маковский, - не может быть альтернативным. Вопрос о их соотношении должен решаться, как правило, по наиболее ограничительному варианту либо путем "сложения" этих ограничений (например, к дарению имущества унитарным предприятием акционерному обществу должны применяться и п. 4 ст. 575 и п. 1 ст. 576), либо путем "поглощения", то есть применения наиболее строгого из них (в частности, к подаркам государственным служащим, если они вообще запрещены, не может применяться правило о допустимости "обычных подарков"). Объясняется такой подход исключительностью безвозмездных отношений в общей массе имущественных отношений, регулируемых гражданским правом" <*>.

--------------------------------

<*> Маковский А.Л. Указ. соч. С. 313.

Подход А.Л. Маковского нам представляется правильным, позволяющим дать ответы в том числе и на поставленные вопросы применительно к учреждениям (субъектам права оперативного управления), выступающим в роли дарителя по договору дарения имущества, принадлежащего последним на праве оперативного управления. Решая указанные вопросы "по наиболее ограничительному варианту", мы должны прийти к следующим выводам. Поскольку в соответствии с п. 1 ст. 298 ГК учреждению вовсе запрещено отчуждать или иным образом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете, стало быть, оно не имеет права совершать дарение указанного имущества, в том числе и с согласия собственника. Такие сделки являются ничтожными как противоречащие закону.

Что касается имущества, приобретенного учреждением, которому разрешена предпринимательская деятельность, за счет доходов от такой деятельности, то "наиболее ограничительным вариантом" в данной ситуации является признание за учреждением права дарения указанного имущества при условии получения согласия на то собственника имущества учреждения.

В-шестых, определенные ограничения дарения предусмотрены в отношении субъекта права общей совместной собственности. Дарение имущества, находящегося в общей совместной собственности, допускается по согласию всех участников совместной собственности с соблюдением правил, регулирующих порядок распоряжения имуществом, находящимся в совместной собственности (п. 2 ст. 576 ГК).

И здесь возникает вопрос о соотношении положения, содержащегося в п. 2 ст. 576 ГК (о том, что для дарения имущества из общей совместной собственности требуется согласие всех участников общей совместной собственности), и общих положений, касающихся порядка распоряжения таким имуществом (ст. 253 ГК). Указанные общие положения говорят о том, что при распоряжении имуществом, находящимся в совместной собственности, согласие всех участников общей совместной собственности независимо от того, кем из них совершается сделка, предполагается. Означает ли это, что, например, один из супругов или один из участников крестьянского (фермерского) хозяйства могут подарить одаряемому имущество, находящееся в общей совместной собственности, не испрашивая специально согласия остальных участников общей совместной собственности (соответственно другого супруга или иных членов крестьянского (фермерского) хозяйства), поскольку такое согласие предполагается? Или всякий раз необходимо в положительном смысле решать вопрос о получении согласия остальных участников общей совместной собственности на совершение договора дарения?

Исходя из необходимости решать этот вопрос "по наиболее ограничительному варианту", следует, видимо, признать, что для дарения имущества, находящегося в общей совместной собственности, необходимо положительно выраженное согласие каждого ее участника.

В-седьмых, соблюдение некоторых дополнительных условий, которые можно рассматривать и в качестве ограничения дарения, требуется при совершении дарения не самим дарителем, а его представителем по доверенности. В этом случае полномочия представителя на совершение дарения, обозначенные в доверенности, должны носить не общий, а конкретный характер: в доверенности должны быть указаны конкретный предмет дарения и конкретный одаряемый. Несоблюдение этого требования влечет ничтожность как самой доверенности, так и договора дарения.

Содержание договора дарения

О содержании договора дарения (правах и обязанностях сторон) можно говорить лишь применительно к договору обещания дарения. Что касается договора дарения, совершаемого путем передачи подаренного имущества одаряемому, то он представляет собой договор - сделку, т.е. юридический факт, порождающий право собственности на подаренное имущество у одаряемого и соответственно прекращающий право собственности дарителя; договорная природа такого дарения выражается лишь в том, что передача одаряемому подаренного имущества требует согласия последнего на принятие дара; впрочем, такое согласие предполагается.

Итак, договор обещания дарения порождает одностороннее обязательство дарителя передать объект дарения одаряемому и корреспондирующее данному обязательству право одаряемого требовать от дарителя передачи дара.

Особенностью договора дарения является то, что в изъятие из общего положения о недопустимости одностороннего прекращения гражданско - правового обязательства, за исключением случаев, установленных законом (ст. 310 ГК), стороны договора дарения наделены широкими правами по одностороннему прекращению обязательства, вытекающего из договора дарения.

Так, одаряемый вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться, в результате чего договор дарения считается расторгнутым. А расторжение договора, как известно, влечет и прекращение обязательства (п. 1 ст. 573, п. 1 ст. 453 ГК). Закон предусматривает лишь определенные требования к форме, в которую должен быть обличен отказ одаряемого от принятия дара: если договор дарения был заключен в письменной форме, отказ от дара также должен быть совершен одаряемым в письменной форме; а в случаях, когда договор дарения был зарегистрирован (например, при дарении недвижимости), отказ от принятия дара также подлежит государственной регистрации. Реализация одаряемым права отказаться от дара до его передачи, как правило, не влечет для него никаких последствий. Исключение предусмотрено лишь для тех случаев, когда договор обещания дарения был заключен в письменной форме, и состоит оно в том, что даритель вправе требовать от одаряемого возмещения реального ущерба, причиненного отказом принять дар (пп. 2, 3 ст. 573 ГК).

Особое правовое положение дарителя как субъекта одностороннего обязательства, исполнение которого влечет увеличение имущества одаряемого за счет уменьшения имущества дарителя, не получающего ничего взамен, нашло свое выражение в наделении его при определенных обстоятельствах правом на отказ от исполнения договора дарения без всяких для себя негативных последствий. В частности, даритель вправе отказаться от исполнения договора обещания дарения, если после заключения договора имущественное или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни (п. 1 ст. 577 ГК). Как видим, наступление обстоятельств, дающих право дарителю отказаться от исполнения договорного обязательства перед одаряемым, в данном случае никак не связано с поведением последнего. Не зависит это право дарителя также и от его собственного поведения: ухудшение имущественного состояния или семейного положения, а также состояния здоровья дарителя могут быть вызваны в том числе и неправильным поведением самого дарителя (в житейском смысле), но это никак не влияет на его возможности отказаться от обещанного дарения.

Другой случай, когда даритель может отказаться от исполнения договора дарения, напротив, напрямую связан с порочащим поведением одаряемого (покушение на жизнь и здоровье самого дарителя, членов его семьи или родственников). В подобной ситуации даритель, не реализовавший своего права на отказ от исполнения дарственного обязательства, не лишается права позже потребовать отмены состоявшегося дарения (п. 2 ст. 577 ГК). Отказ дарителя от исполнения договора дарения не дает одаряемому права требовать возмещения убытков.

Если даритель не воспользовался своим правом на отказ от исполнения договора дарения и не исполнил своего обязательства, для него могут наступить последствия, предусмотренные ГК на случай неисполнения должником гражданско - правового обязательства. В частности, если объектом дарения являлась индивидуально - определенная вещь, одаряемый может потребовать отобрания указанной вещи у дарителя и передачи ее одаряемому (ст. 398 ГК). Кроме того, к дарителю может быть применена и ответственность за неисполнение обязательства.

Ответственность сторон по договору дарения

Несмотря на всю специфику договора дарения (обещания дарения), неисполнение или ненадлежащее исполнение вытекающего из него обязательства влечет ответственность, предусмотренную для должника, нарушившего гражданско - правовое обязательство (гл. 25 ГК). Данное обстоятельство (возложение ответственности на дарителя, нарушившего обязательство) иногда вызывает непонимание в юридической литературе. Так, И.В. Елисеев, рассматривая вопрос о последствиях неисполнения дарителем договора обещания дарения, пишет: "Если же предмет дарения - вещь, определяемая родовыми признаками, то право на получение дара может сузиться до права на возмещение убытков (п. 2 ст. 396 ГК)... Жаль, - сокрушается И.В. Елисеев, - что законодатель не учел такой возможности и не предотвратил ее. Указанное право одаряемого, хотя и основано на законе, но выглядит весьма ущербным с точки зрения морали" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. II. С. 131.

Думается, однако, что, рассуждая подобным образом, автор не выходит за рамки обыденных представлений о договоре дарения. Представим, что объектом дарения является действующее предприятие; одаряемый, вооружившись доверенностью дарителя и рассчитывая стать собственником указанного предприятия, инвестирует за свой счет средства на его реконструкцию, вступает в имущественные отношения с поставщиками оборудования, сырья и материалов, несет в связи с этим большие расходы. Однако даритель передумывает и не передает предприятие в собственность одаряемого. Или другой пример. По договору дарения в собственность одаряемого должно быть передано большое количество нефтепродуктов, зерна или другого имущества, требующего специального хранения. Все расходы на хранение берет на себя одаряемый, резонно рассчитывая на то, что он сможет покрыть их, став собственником соответствующего имущества. Неужели в подобных случаях право одаряемого на возмещение прямого ущерба (понесенных расходов), причиненного неисполнением дарителем своего обязательства, "выглядит весьма ущербным с точки зрения морали"? Нельзя же забывать, что в результате совершения дарения имущество одаряемого должно увеличиться, а не сократиться.

Если же брать договор дарения в обыденном представлении, то не следует забывать, что ответственность дарителя за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства по передаче имущества одаряемому может наступить лишь при наличии вины дарителя в нарушении договора (п. 1 ст. 401 ГК). Поэтому в случаях, когда даритель, заключив договор обещания дарения, не принимает никаких мер для исполнения взятого на себя обязательства, а одаряемый несет разумные расходы (при условии, что факт и размер им будут доказаны), нет никаких оснований для освобождения дарителя от ответственности. На наш взгляд, такой подход не противоречит принципам регулирования имущественного оборота (имея в виду прежде всего обеспечение определенности и стабильности имущественных отношений) и является справедливым в отношении как дарителя, так и одаряемого.

В связи с этим нельзя не согласиться с А.Л. Маковским, который подчеркивает, что "договор дарения подчиняется общим положениям обязательственного права, в том числе правилам об исполнении обязательств (гл. 22) и об ответственности за нарушение обязательств (гл. 25), если иное не предусмотрено специальными правилами о договоре дарения (п. 3 ст. 420). Из этого следует, что, если в договоре дарения (прежде всего это относится к консенсуальному договору) прямо предусмотрены условия, определяющие количество, качество даримого имущества, отсутствие на него прав у третьих лиц и т.д., на дарителя может быть возложена ответственность за нарушение этих условий в виде возмещения одаряемому убытков, которые он понес из-за этих нарушений (ст. 393). Договор дарения не может рассматриваться как обязательство, исполняемое "при осуществлении предпринимательской деятельности", и поэтому указанная ответственность дарителя по общему правилу возможна лишь при его вине (п. 1 ст. 401)" <*>.

--------------------------------

<*> Маковский А.Л. Указ. соч. С. 308.

Несмотря на применение к дарителю общих положений об ответственности должника, нарушившего свои обязательства, законодатель счел необходимым специальным образом урегулировать ответственность дарителя за вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу одаряемого гражданина вследствие недостатков подаренной вещи (ст. 580 ГК). Такая ответственность в целом строится по правилам деликтной ответственности (внедоговорное возмещение вреда). Особенность же (а вместе с ней и смысл специального регулирования) состоит в том, что основания такой ответственности дарителя определены в самом тексте ст. 580 ГК, согласно которой в указанных случаях вред подлежит возмещению дарителем, если будет доказано, что эти недостатки возникли до передачи вещи одаряемому, не относятся к числу явных и даритель, хотя и знал о них, не предупредил о них одаряемого. Таким образом, даритель несет ответственность за вину в форме умысла или грубой неосторожности. В остальном возмещение вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу одаряемого, осуществляется по правилам, предусмотренным в гл. 59 ГК ("Обязательства вследствие причинения вреда").

Кроме того, поскольку в качестве стороны (потерпевшего) в деликтном обязательстве выступает гражданин, которому причинен вред вследствие недостатков вещи и в результате ее использования для личных бытовых нужд, в соответствии со ст. 9 Федерального закона "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" одаряемый пользуется не только правами стороны в деликтном обязательстве, но и правами, предоставленными потребителю законодательством о защите прав потребителей. Это означает, что требование о возмещении вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу одаряемого, может быть предъявлено не только к дарителю (при наличии оснований, предусмотренных ст. 580 ГК), но и к изготовителю (исполнителю) соответствующей вещи (товара) на основании Закона РФ "О защите прав потребителей".

Нормы об ответственности дарителя за вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу одаряемого гражданина, представляют собой специальные правила, которые не подлежат расширительному толкованию. В связи с этим никак нельзя согласиться со следующим утверждением: "Недостатки вещи по смыслу ст. 580 ГК охватывают наряду с собственно физическими недостатками (конструктивными и прочими) и юридические дефекты вещей, например, неизвестные ранее обременения вещи правами третьих лиц или ущербность титула. И хотя юридические дефекты вещи обычно не могут причинить вреда жизни или здоровью одаряемого, их негативное влияние на имущественную сферу может быть ощутимо". Более того, автор приведенной цитаты (И.В. Елисеев) утверждает, что "правило ст. 580 целесообразно применять и к случаям, когда предметом дарения выступают имущественные права или освобождение от обязанности. В этом случае единственно возможный недостаток дара может заключаться только в его юридической ущербности" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. II. С. 133.

К сожалению, приходится констатировать, что данные рассуждения не имеют ничего общего с нормой, содержащейся в ст. 580 ГК, которая говорит только о вреде, причиненном вследствие недостатков подаренной вещи, и ни одним словом не упоминает договоры дарения, совершаемые путем передачи прав или посредством освобождения одаряемого от его обязательств. Данная норма не имеет также никакого отношения к так называемым юридическим дефектам подаренной вещи, не говоря уже о том, что все вопросы, связанные с "юридическими дефектами" передаваемой вещи (обременение правами третьих лиц, ущербность титула и т.п.), должны решаться в рамках договорной ответственности.