ОТМЕНА КРЕПОСТНОГО ПРАВА

Проект реформы разработанный Редакционными комиссиями. Размеры полевого надела и повинности

Рост повсеместного недовольства крестьян и стремление их к освобождению вызывали большую тревогу в правительственных кругах. Вследствие этого членами Главного комитета, генералом Ростовцевым и министром юстиции графом Паниным в первой половине 1858 г. был составлен проект введения по всей России временных генерал-губернаторств, подчиненных непосредственно верховной власти. В каждом уезде должна была быть учреждена должность уездного начальника, представлявшего собой генерал-губернатора в миниатюре1.

Правительство прекрасно отдавало себе отчет в том, что реформа не сможет удовлетворить крестьянство, и опасалось революционного взрыва В своем отчете за 1858 г. шеф жандармов писал: «Здесь я обязываюсь выразить уверенность, что в конце текущего года объявление, хотя в главных чертах, положительных оснований правительства для улучшения состояния помещичьих крестьян необходимо. При начале работ, возложенных на Главный комитет, я твердо надеялся, что в течение двух или трех лет ими можно будет заниматься без всяких затруднений и без успокоительных указов, о коих в то время так много говорили... но ныне обстоятельства другие: терпению при ожидании есть предел, следовательно, окончанием означенных работ долго медлить невозможно»2.

Это обстоятельство и заставило правительство пойти на некоторые уступки в смысле более радикального разрешения крестьянского вопроса по сравнению с тем, как это предполагалось в программе, изложенной в рескриптах о создании губернских комитетов. Именно поэтому Александр II на заседании Главного дальнейших работ по подготовке реформы: «а) чтобы крестьянин немедленно почувствовал, что быт его улучшен; б) чтобы помещик немедленно успокоился, что интересы его ограждены; в) чтобы сильная власть ни на минуту на месте не колебалась, отчего ни на минуту же и общественный порядок не нарушался»1.

В соответствии с этим указанием была разработана новая программа реформы, принятая на заседании Главного комитета 4 декабря. Основные положения ее сводилась к следующему: 1) крестьяне получают личную свободу и включаются в состав свободного сельского сословия, 2) в административном отношении крестьяне составляют сельские общества, которые избирают органы мирского управления; 3) помещик должен иметь дело г миром,, а не с отдельной личностью крестьянина; 4) помимо обеспечения крестьянина земельным наделом в постоянное пользование, необходимо предоставить ему возможность выкупить этот надел в собственность. В этих целях правительство оказывает содействие крестьянам путем организации кредита) необходимо регламентировать срочнообязанноё положение,2.

Эта программа, сохранявшая в значительной степени феодально-крепостнические пережитки, являлась все же шагом вперед по сравнению с программой, изложенной в рескриптах. Боясь крестьянского восстания, правительство вынуждено было поставить вопрос о постепенной отмене крепостного права на основе выкупа крестьянами как земельных наделов, так и феодальных повинностей. Однако какой-либо определенный срок осуществления этого выкупа установлен не был.

Дореволюционная историография всячески возвеличивала генерала Я. И. Ростовцева, разработавшего эту программу, изображая его бескорыстным сторонником освобождения крестьян. В действительности это было не так. Ростовцев, в молодости запятнав себя сообщением Николаю I о готовящемся восстании 14 декабря 1825 г., делает блестящую карьеру. В царствование Николая I он занимал пост, начальника Главного штаба военно-учебных заведений. Еще летом 1857 г., будучи членом Секретного комитета, Ростовцев выступал по существу противником отмены крепостного права, однако в 1858 г. он резко меняет свою точку зрения, становясь поборником реформы. По-видимому, не столько понимание необходимости отмены крепостного права, сколько стремление идти в ногу с государем-императором явилось причиной этого. Современники относились к Ростовцеву без какого-либо уважения. Так, К. Д. Кавелин, вспоминая время отмены крепостного права, писал в 1884 г. Д. А. Милютину: «Вспомните, что Яшка Ростовцев освободил крестьян, Яшка — косноязычный негодяй, политический шулер дурного тона»1.

Однако справедливость требует сказать, что с 1858 г. Ростовцев становится одним из немногих приближенных к Александру II, кто отстаивал необходимость отмены крепостного права. Он решительно выступает против своекорыстных проектов губернских комитетов, усматривая в них опасность для дворянского государства.

Большой интерес в этом отношении имеет письмо Ростовцева к Александру II от 30 марта 1859 г. Представляя царю записку «Описание хода крестьянского вопроса в Молдавии», Ростовцев писал: «Прочесть это сочинение было бы очень полезно и противникам освобождения и выкупа крестьянами земли. Они убедились бы практическими данными, что и их собственное и имений их спасение заключается безусловно в выполнении этих неотложных требований»2.

Для рассмотрения материалов, подготовленных губернскими комитетами, и составления проекта реформы в марте 1859 с. было решено образовать при Главном комитете две Редакционные комиссии, состоящие из чиновников различных ведомств, а также экспертов — представителей поместного дворянства.

Председателем этих комиссий к был назначен Ростовцев. В состав Редакционных комиссий вошел 31 человек, в том числе Милютин, Соловьев, Н. Семенов. Среди членов-экспертов был петербургский губернский предводитель дворянства граф Шувалов, члены губернских комитетов: князь Черкасский, Самарин, редактор «Журнала для землевладельцев» Желтухин, П. Семенов и др.

Наибольшее влияние на деятельность Редакционных комиссий оказывали Милютин, Соловьев и примыкавшие к ним Жуковский, П. П. Семенов, Самарин, князь Черкасский, Галаган, Гире. Вся эта группа выражала взгляды умеренно- либеральных кругов. Противниками их являлись князь Паскевич, Позен, граф Шувалов, стоявшие на реакционных позициях и выступавшие, в частности, против введения выкупа.

Работа Редакционных комиссий началась 4 марта 1859 г. Первоначальное предположение о создании двух Редакционных комиссий, из которых одна должна была составить проект общего положения для всех губерний, а вторая — местные положения для отдельных районов, было изменено. В результате была создана одна комиссия, сохранившая старое наименование во множественном числе: «Редакционные комиссии». Последняя подразделялась на четыре отделения: юридическое, административное, хозяйственное и финансовое.

Проект реформы, разработанный Редакционными комиссиями, предполагалось широко обсудить с депутатами губернских комитетов, как это было обещано Александром II дворянству еще летом 1858 г. во время его путешествия по России. Однако в связи с тем, что точка зрения правительства на содержание предполагаемой реформы из-за напряженного положения в деревне существенно изменилась и находилась в известном противоречии с предложениями, разработанными губернскими комитетами, было решено ограничиться вызовом в Петербург отдельных представителей этих комитетов по выбору правительства. Все это и определило этапы работы Редакционных комиссий. Деятельность их была подразделена по указанию Ростовцева на три периода. ' '

В первый период предполагалось на основе изучения проектов ряда губернских комитетов, закончивших свою работу, составить вчерне, как выражался Ростовцев, «оболванить» проект реформы. В конце этого периода намечалось вызвать депутатов от этих губернских комитетов и после ознакомления с проектом представить свои соображения.

Второй период посвящался исправлению проекта согласно сделанным замечаниям, а также изучению проектов остальных губернских комитетов. После этого предполагалось вызвать представителей комитетов этих губерний.

В третий период надлежало окончательно выработать проект реформы.

В соответствии с этим работу Редакционных комиссий можно подразделить на три этапа: первый — с марта 1859 г. по октябрь 1859 г., второй — с ноября 1859 г. по май 1860 г., третий — с июня по октябрь 1860 г.

В первый период деятельности Редакционных комиссий большое внимание было уделено вопросу о выкупе наделов. Комиссии решили, что выкуп должен быть добровольным, т. е. зависеть от воли помещика. Предполагалось, что в течение срочнообязанного периода, за 12 лет, эти добровольные соглашения будут достигнуты. В отношении наделения крестьян землей Редакционные комиссии заняли позицию, отличную от губернских комитетов. Размеры наделов, установленные комиссиями, превышали более чем вдвое нормы губернских комитетов. Для нечерноземной полосы высший надел устанавливался от 3'/2 ДО 8 десятин на душу, в черноземной — от 3 до 472, в степной — от 67г ДО 127г десятин1. Размеры оброка за землю, исходя из высшего надела, устанавливались в 8 и 9 руб. и лишь в промышленных районах Московской, Ярославской, Владимирской и Петербургской губерний—10 руб.2. Редакционные комиссии приняли принцип градаций при исчислении оброка, установленный рядом губернских комитетов нечерноземной полосы.

Разработка проекта реформы протекала в обстановке ожесточенных споров между представителями различных помещичьих группировок. Решения, принимавшиеся комиссиями, носили компромиссный характер. К концу августа проект реформы в основном был готов.

Деятельность Редакционных комиссий вызвала недовольство дворянства, так как проект реформы, составленный этими комиссиями, в связи с изменившейся правительственной программой значительно отличался от проектов губернских комитетов. Боязнь массовых крестьянских выступлений вынуждала правительство пойти на большие уступки, нежели это было желательно основной массе помещиков. Поэтому предстоящий приезд депутатов беспокоил правительство. В силу этого министр t внутренних дел Ланской представил царю записку, в которой, указывая на опасность возможной организованной оппозиции со стороны представителей губернских комитетов, предлагал приглашать депутатов лишь для представления правительству тех данных, какие потребуются, а не для решения каких-либо законодательных вопросов. Эта записка была одобрена Александром II и в соответствии с ней была выработана инструкция для депутатов губернских комитетов.

В конце августа 36 человек от 21 губернского комитета, так называемые депутаты «первого приглашения», прибыли в Петербург. Это были представители преимущественно нечерноземных губерний, большинство которых были сторонниками наделения крестьян землей. Назначение депутатов зависело в большей степени от местной администрации, нежели от воли губернских комитетов. Но даже у такого состава проект Редакционных., комиссий вызвал большое недовольство. Почти все депутаты возражали против установления раз навсегда определенных повинностей за предоставляемые крестьянам в «постоянное пользование» полевые наделы, полагая, что при непрерывном возрастании цен на землю подобная мера несправедлива. Часть депутатов, преимущественно от промышленных губерний, требовала обязательного выкупа, часть, напротив, стояла за возвращение \ помещику всей земли по истечении срочнообязанного периода. Многие депутаты считали установленные комиссиями наделы слишком высокими, а нормы оброка — слишком низкими.

Правительство явно стремилось к тому, чтобы депутаты, дав свои замечания на проект, поскорее уехали. Это было выражено в далеко не двусмысленном циркуляре, разосланном Ростовцевым всем депутатам 12 сентября. В нем говорилось: «Вызванному в С.-Петербург члену Симбирского губернского комитета гвардии штабс-ротмистру Ланскому, уже представившему все без исключения ответы на вопросы по всем трем отделениям.

Редакционных комиссий для составления положения о крестьянах, государь император за такое примерное усердие объявляет Высочайшее свое благоволение»1. Сокровенный смысл этого циркуляра станет ясным, если учесть, что последние, наиболее важные и огромные по объему материалы Редакционных комиссий были разосланы депутатам только 10 сентября. Таким образом, N заслуживший «высочайшего благоволения» гвардии штабс-ротмистр умудрился за несколько часов ознакомиться со всеми этими материалами и дать свои «исчерпывающие» замечания.

Будучи недовольны той ролью, которая была отведена представителям губернских комитетов, вопреки первоначальным обещаниям царя о непосредственном участии их в работе Редакционных комиссий, депутаты перед отъездом обратились к царю с рядом адресов, где излагалась их точка зрения на предстоящие преобразования. В адресе 17 депутатов указывалось, что они, «различествуя между собою в некоторых воззрениях... пришли, однако, к общему заключению, что предположения Редакционных комиссий, в настоящем их виде, не соответствуют общим потребностям и не приводят в исполнение тех основных начал, которые с благоговейной готовностью дворянство приняло в руководство по крестьянскому делу»2. Они ходатайствовали, чтобы им разрешили представить свои соображения в Главный комитет. Недовольство их было вызвано предполагавшимся повышением размеров наделов и понижением повинностей по сравнению с проектом губернских комитетов.

Пять депутатов: Унковский от Тверского, Хрущев и Шретер от Харьковского, Дубровин и Васильев от Ярославского комитетов — представили так называемый «адрес пяти». В этом адресе, отражавшем интересы либерального дворянства, также критиковался проект Редакционных комиссий. «...Мы убедились,— писали депутаты,— что увеличением надела крестьян землей и крайним понижением повинностей в большей части губерний помещики будут разорены, а быт крестьян вообще не будет улучшен по той причине, что хотя крестьянам и предоставляется самоуправление, но оно будет подавлено и уничтожено влиянием чиновников; и потому, что крестьяне только тогда почувствуют быт свой улучшенным, когда они избавятся от всех обязательств перед владельцами и когда сделаются собственниками... В установленных обязательных отношениях между лично свободными крестьянами и помещиками, лишенными общественного значения и участия в управлении народом, лежат зародыши опасной борьбы сословий»1.

Таким образом, либералы считали, что проект Редакционных комиссий, предусматривавший значительное увеличение земельных наделов по сравнению с нормами губернских комитетов, а также существенное понижение повинностей, разорит помещиков. Наряду с этим в адресе обнаруживалось и стремление дворянства «к управлению народом», означавшее желание играть руководящую роль в будущем самоуправлении, что должно было компенсировать помещиков за потерю ими вотчинной f власти.

Программа преобразований, изложенная в адресе, сводилась к следующему:

«1. Даровать крестьянам полную свободу с наделением их землей в собственность посредством немедленного выкупа, по цене и на условиях, не разорительных для помещиков.

2.         Образовать хозяйственно-распорядительное управление, общее для всех сословий, основанное на выборном начале.

3.         Учредить независимую судебную власть, т. е. суд присяжных, и гражданские судебные учреждения, независимые от административной власти, с введением гласного и словесного судопроизводства и с подчинением местных должностных лиц непосредственной ответственности перед судом.

4.         Дать возможность обществу путем печатной гласности доводить до сведения верховной власти недостатки и злоупотребления местного управления»2.

Таким образом, «адрес пяти» представлял собой программу буржуазных преобразований, выражавшую интересы либерального дворянства. Если в этом адресе политические чаяния дворянства были изложены в довольно умеренной форме в виде желания играть руководящую роль в местном самоуправлении, то другие адреса откровенно обнаруживали стремления дворянства к политическому господству.

Член Симбирского губернского комитета Шидловский в своем письме к царю указывал на опасность революционного взрыва вследствие «неудовлетворительной» работы Редакционных комиссий, игнорировавших материалы губернских комитетов. «Ввиду такой опасности,— писал он,— и очевидного наплыва западных (революционных.— П. 3.) идей, стремящихся к потрясению порядка в государстве, слияние самодержавия с дворянством, как первым и самым естественным охранением престола я отечества, необходимо...»1. Это «единение дворянства с самодержавием» предполагало известное ограничение императорской власти путем привлечения выборных отЛ дворянства к решению важнейших государственных вопросов. В соответствии с этим Шидловский предлагал передать дело подготовки реформы исключительно в руки выборных от дворянства.

Еще более откровенный характер носила записка камергера М. А. Безобразова, близкого родственника председателя Государственного совета князя Орлова. Критикуя, как и предшествующие авторы, деятельность Редакционных комиссий, Безобразов указывал, что созванные в столицу депутаты не являются выразителями интересов дворянства, так как представляют собой назначенных губернаторами членов от правительства, заседавших в губернских комитетах. «Обращаясь к обсуждаемому вопросу,— писал Безобразов,— ...полагаю необходимым... собрать в Главный комитет настоящих выборных от комитетов, а не подставных партиями, сим выборным и поручить рассмотрение соображений Редакционной комиссии. Между тем обуздать Министерство внутренних дел и Редакционную комиссию в их самовольных действиях»2.

Ц далее Безобразов вполне определенно формулировал политические требования дворянства. «Полагаю необходимым прибавить еще одно замечание,— писал он,— собрание выборных есть природный элемент самодержавия. В нем только оно может освежить силы свои и находить нужный совет... Самодержавие иначе и быть не может, как властью, облеченной полным доверием подвластных...»1.

Вполне естественно, что «собрание выборных», о котором упоминал Безобразов, должно было представлять лишь депутатов от дворянства.

Познакомившись с этим документом, великий князь Константин Николаевич заносит в свой дневник 26 октября 1859 г. следующее: «Крестьянский комитет (т. е. Главный комитет по крестьянскому делу.— П. 3.) для обсуждения как поступить с Безобразовым ради его записки... она неимоверно дерзка. Там соединены самая наглая ложь и клевета и кончается тем, что предлагает собрать земскую думу, чтобы, разумеется, связать государя по рукам и ногам и дать всему делу самый ретроградный ход. Я предложил поступить так, чтобы не дать ему удовольствия сделаться мучеником своей гадкой партии, и если нельзя его прямо и откровенно предать суду, то подвергнуть его только тем наказаниям, которые закон позволяет наложить административным порядком...»2.

Все эти записки характеризовали оппозицию дворянства к правительству, в связи с недовольством его проектом отмены крепостного права. Дворянство в целом, несмотря на различные политические группировки, добивалось реформ, которые должны были обеспечить ему участие в управлении государством, что явилось бы компенсацией за потерю вотчинной власти. Либералам это представлялось в виде руководящей роли во всесословных органах местного самоуправления, крепостникам — установлением своеобразной дворянской олигархии, путем ограничения самодержавия «выборными от земли». Эта неудовлетворенность дворянства проектом Редакционных комиссий свидетельствовала отнюдь не о различии точек зрения правительства и дворянства на предстоящую реформу. Правительство, отражавшее интересы помещиков, значительно лучше представляло себе положение в стране и считало необходимым в целях предотвращения революционного взрыва идти на большие уступки по сравнению с поместным дворянством, политический кругозор которого был довольно ограничен. Однако не считаться с настроениями дворянства правительство не могло, что нашло свое отражение в дальнейшей работе Редакционных комиссий.

Наряду с этим в целях предотвращения критики правительства со стороны дворянства в отношении реформы циркуляром министра внутренних дел запрещалось на предстоящих дворянских выборах «иметь суждение по предметам, до крестьянского вопроса касающимся» 1.

Во втором периоде деятельности Редакционных комиссий изучались остальные проекты губернских комитетов и пересматривались отдельные постановления, принятые в первый период. В это время, в феврале 1860 г., умер Ростовцев, и председателем Редакционных комиссий был назначен министр юстиции граф Панин. Назначение Панина, ярого крепостника, было определенной уступкой дворянской оппозиции. «Невероятная новость о назначении Панина на место Ростовцева подтвердилась,— писал Герцен в «Колоколе».— Глава самой дикой, самой тупой реакции — поставлен во главе освобождения крестьян. С глубокой горечью узнали мы об этом»2.

В середине февраля в Петербург прибыли 45 депутатов от 25 губернских комитетов, так называемого второго приглашения. Это были представители преимущественно черноземных и западных губерний. Депутаты второго приглашения, так же как и первого, критиковали разработанный Редакционными комиссиями проект, однако ни с какими политическими требованиями они не выступали. Критика в основном велась в одном направлении: в стремлении дворянства сохранить в своих руках всю землю, а также вотчинную власть над крестьянами. Так, 36 депутатов в своем отзыве на проект административного отделения о крестьянских учреждениях настаивали на том, чтобы во главе волости было поставлено лицо, избираемое дворянами из числа помещиков .данной волости, которому непосредственно подчинялись бы все органы крестьянского управления.

«Устранение владельческого класса от участия в волостной администрации,— указывали они,— может повлечь за собой расстройство всего внутреннего управления»1.

Третий период деятельности Редакционных комиссий был посвящен окончательной кодификации проекта с учетом отзывов депутатов первого и второго приглашений. Изменения проекта касались преимущественно уменьшения размеров надела, увеличения повинностей и установления переоброчки (переоценка повинностей в связи с изменением хлебных цен) через 20 лет. В связи с понижением размера наделов было произведено перераспределение губерний и уездов по «местностям» велико-росских губерний. В черноземной полосе это понижение размера душевых наделов выразилось в следующем: в 2 уездах —на 3Д—1 десятину, в 25 уездах — на V2 десятины, в 7 уездах и части 8 уездов — на 'Д десятины. В нечерноземной полосе понижение было произведено в 73 уездах, из них: на 'Д десятины — в 3 уездах и части 6 уездов, на 7г десятины — в 21 уезде и части 7 уездов, на 3Д десятины — в 11 уездах и части 2 уездов, на 1 десятину— в 3 уездах и части 5 уездов, на IV2 десятины — в 3 уездах и части 1 уезда. Еще более значительное понижение размера душевого надела было произведено в 11 уездах, а также в Новороссийских губерниях, на Украине и в Белоруссии. Повышение надела в связи с перераспределением по «местностям» было произведено лишь в 3 уездах черноземной полосы и части 4 уездов нечерноземной2.

Вместе с тем были увеличены повинности. Так, для всей черноземной полосы вместо восьмирублевого оброка установлен девятирублевый. Для имений, расположенных в 25 верстах от Петербурга, был установлен двенадцатирублевый оброк.

10 октября 1860 г. Редакционные комиссии закончили свою работу, и проект реформы был передан для обсуждения в Главный комитет по крестьянскому делу. Председателем его вместо А. Ф. Орлова1 был назначен великий князь Константин Николаевич, что существенно изменило соотношение сил в нем в пользу либеральной бюрократии. С 10 октября началось обсуждение проекта в Главном комитете, продолжавшееся до 14 января.

Говоря о положении дел в Главном комитете, председатель его заносит 22 ноября 1860 г. в свой дневник: «Толковал с Чевкиным (членом комитета.—Я. 3.) про Крестьянский комитет, который идет плохо и тихо и где оппозиция растет все сильнее и сильнее»2. В Главном комитете проект «Положений» был подвергнут резкой критике со стороны крепостников — графа Адлерберга, Муравьева, князя Долгорукова, князя Гагарина и др. Три члена Главного Комитета — Муравьев, Адлерберг и Долгоруков — выступали против установленных Редакционными комиссиями размеров земельных наделов и повинностей. По их мнению, определенные Редакционными комиссиями размеры наделов для всех трех полос были явно завышены. Они считали совершенно неправильным и несправедливым сохранять за крестьянами то количество земли, которым они фактически пользовались до реформы1. В связи с этим они предлагали отменить установленные размеры наделов, а также деление на полосы и местности.

Определить размеры полевого надела должны были губернские по крестьянским делам присутствия. При этом рекомендовалось установить единый указной надел, размер которого должен был примерно соответствовать двум третям высшего, или указного, надела, утвержденного Редакционными комиссиями. Определение размера повинностей предлагалось также возложить на губернские по крестьянским делам присутствия.

Таким образом, эти предложения сводились к стремлению составить проект «Положений» соответственно с пожеланиями губернских комитетов. Однако большинство комитета отвергло эти предложения, указывая на опасность обезземеливания крестьян, что «...может иметь пагубные последствия для них и для всего государства...»2. Главный комитет несколько увеличил размеры оброка. Так, десятирублевый оброк был также установлен для ряда новых местностей центральных промышленных губерний. 14 января была пересмотрена система градаций оброка при неполном душевом наделе3.

Наряду с предложениями в отношении наделов и повинностей Муравьев, Адлерберг и Долгоруков пытались внести существенные изменения и в организацию крестьянского управления. По их мнению, во главе волости должен был быть поставлен так называемый волостной попечитель, избираемый помещиками из среды местных землевладельцев. Волостному попечителю вручалась вся полнота власти по отношению к крестьянам, проживавшим в данной волости. Этот проект по существу предвосхищал учреждение земских начальников, созданных по закону 12 июня 1889 г. Большинство Главного комитета отвергло и этот проект1.

С 28 января по 16 февраля проект обсуждался в Государственном совете. Открывая заседание Государственного совета, Александр II произнес речь, в которой, указывая на необходимость скорейшего разрешения крестьянского вопроса, заявил: «Дальнейшее ожидание может только еще более возбудить страсти и повести к самым вредным и бедственным, последствиям для всего государства вообще и для помещиков в особенности»2. Далее, характеризуя представленный в Государственный совет проект закона, он сказал: «...Вы убедитесь, что все, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, сделано»3.

Действительно, этот проект полностью отражая интересы помещиков, представляя собой план неприкрытого грабежа крестьянства. Однако реакционное дворянство не было довольно и этим проектом, требуя большего.

Крепостническое большинство членов Государственного совета дважды пыталось изменить в корне составленный Редакционными комиссиями проект реформы. Так, при обсуждении

Первая программа ставила лишь вопрос о Ликвидации личной зависимости крепостного крестьянина при сохранении феодальных отношений. Вторая, принятая в конце 1858 г. под влиянием массового роста антикрепостнических настроений в деревне, признавала необходимость выкупа крестьянами своих наделов, совершаемого в течение неопределенного срока с согласия самого помещика. Вместе с тем эта вторая программа значительно ослабляла вотчинную власть помещика. Проекты реформы, составленные губернскими дворянскими комитетами, предполагали чудовищный грабеж крестьян. Однако Редакционные комиссии составили иной проект, умерявший несколько стремления поместного дворянства. Впрочем, этот проект в свою очередь претерпел известное изменение в сторону удовлетворения чаяний крепостников.

Проект реформы, составленный Редакционными комиссиями и утвержденный Главным комитетом и Государственным советом, разрешал вопрос об отмене крепостного права с помещичьих позиций.