Роговая музыка. Крепостной оркестр роговой музыки

 

КРЕПОСТНОЕ ПРАВО И ПУШКИН

 

 

Роговая музыка. Крепостной оркестр роговой музыки

 

Но самым замечательным явлением того времени была роговая музыка Оркестр роговой музыки — продукт исключительно крепостной эпохи. Изобретена она была в середине ХVIII века, а в начале следующего столетия в Петербурге уже насчитывалось десять подобных оркестров, не считая двух императорских. Особенно славился в столице хор камергера Вадковского, состоящий под управлением искуснейшего музыкант Силы Дементьевича Карелина. Вадковский не жалел денег на усовершенствование своего хора, специально заказывая для него инструменты в Москве.

 

В роговой музыке каждый рог давал лишь одна звук, высота которого находилась в зависимости от длины рога. Самая длинная труба достигала 8 1/2 аршин длины, а самая малая — 6 вершков. Для каждого тона имелось по два инструмента, так что полный оркестр состоял приблизительно из 90 человек Обычно, однако, число их не превышало сорока. Лишь роговой хор Александра I состоял из 300 человек. Они носили зеленые мундиры с желтыми воротниками и обшлагами и черные каски с зеленым султаном.

 

Хор Потемкина, которым управлял прославленный музыкант своего времени Сарти, достигал 50 человек. В более скромных роговых хорах один музыкант иногда совмещал игру на двух рогах. В таком случае от него требовалось совершенно исключительное внимание, так как трубач не мог ни на мгновение спустить глаз со своих нот, отсчитывая мысленно паузы, после которых ему следовало вступать.

 

Известный историк русской музыки Н. Финдейзен по вопросу о роговой музыке; писал, что это есть «первое оригинальное явление в истории нашей художественной светской музыки, не обязанное подражанием какой-либо западной моде. «За единственным до сих пор известным исключением, — отметил дальше Н. Финдейзен, — когда русский оркестр роговой музыки был подарен немецкому владетельному князю, роговая музыка развилась и умерла в России, не переходя за границы своего отечества».

 

Оркестр роговой музыки, о котором упоминает Финдейзен, был подарен около 1818 г. в. кн. Константином Павловичем вел. герцогу Саксен-Кобург Готскому Эрнсту I. Коллекция рогов оркестра поступила впоследствии в музей кобургской старой крепости и была приобретена в 1900 г. для музея спб. придворного оркестра. На сохранившихся нотах уцелели пометки, относящиеся к 1801–1827 гг. Очевидно, к 30-м годам роговой оркестр перестал уже существовать. Среди нот имеются оперы: «Жоконд», «Два слепых», увертюра из «Похищения из сераля» Моцарта.

 

 

До нас дошли также скромные имена музыкантов оркестра: Стефан Шубин, Евстафий Рыбалченков Иван Мартиненков («Заучен 1801 г. на роговой музыки. Дишкант играю»), Клим Шамшев, Ефим Синельников (нотная книга его № 17 — «таперича поступил ей Семен Тарапцов»), Никифор Лечманов («1820 г. месяца ноября» 6 числа. От роду ему лет 35 и с самого начала на, гобое и на басе играл»).

 

О том, как пополнялся состав роговых хоров, рассказывает Фабр. — «Как-то однажды, — пишет он, — я видел в апреле месяце целую толпу выписанных из деревни парней для составления рогового хора. Их отдали в обучение учителю музыки Семеновского полка и вот в августе месяце я увидел уже этих мужичков, превращенных в приличных молодых людей и очень верно исполняющих отрывки ив Плейёля и Моцарта». «Такая живая шарманка с ее эоловыми дуновениями внушала восторг, — писал о роговой музыке В. А. Сологуб. — Но какова же была участь музыканта, имевшего по рассчету свистеть в неизменную дырку неизменную нотку!» — Любопытно, что музыкантов рогового хора называли не именами, а той единственной нотой, которая составляла весь их репертуар. Рассказывают, что два члена такого диковинного оркестра попали в полицию. На вопрос, кто они такие, один отвечал: «Я нарышкинский Ц», другой — «Я нарышкинский Фис».

 

Роговая музыка звучала так громко, что в безветренную погоду звуки прославленного нарышкинского хора, обычно разъезжавшего в лодках по Неве перед домом своего владельца на Английской набережной, слышны были в Коломягах и в Лесном. Ночью же звуки рогов, в особенности, если играли на возвышении, разносились на 7–8 верст от столицы.

 

На балах роговой хор ставили близ оркестра где-либо за занавесом. В этом случае хор лишь аккомпанировал оркестру, разыгрывая полонезы, менуэты и контрдансы. Такое музыкальное сочетание производило поразительный эффект. Как высоко стояло искусство роговой музыки видно из слов известного историка, академика Штелина, считавшего, что роговая музыка «по своему прелестному звуку превосходит все другие роды музыки».

 

Большое впечатление произвела некогда роговая музыка на М. Ломоносова, посвятившего ей в 1753 г. следующие стихи:

 

Что было грубости в охотничьих трубах,

Нарышкин умягчил при наших берегах;

Чего и дикие животны убегали,

В том слухи нежные приятности сыскали.

 

Ломоносов еще раз вспомнил о роговой музыке в «Фелице»:

 

… над невскими брегами

Я тешусь по ночам рогами

И греблей удалых гребцов.

 

Французская художница Виже-Лебрен, слышавшая мастерское исполнение роговым оркестром увертюры из оперы «Ифигения», удивлялась тому, «как все эти отдельные звуки могли сливаться в одно чудное целое и откуда бралась выразительность при столь механическом исполнении».

 

Сколько же палок требовалось обломать на спинах этих «Федек» и «Прошек», чтобы добиться от них исполнения «Ифигении» на восьмиаршинных рогах. Дюкре, оставивший нам подробное описание русской крепостной России, сказал о роговой музыке, что она «может исполняться лишь рабами, потому что только рабов можно приучить издавать всего лишь один звук».

 

К содержанию книги: А. Яцевич: "Крепостной Петербург пушкинского времени"

 

Смотрите также:

 

Крепостное право  Открепление крестьянина  Крепостное право от бога  монастырское крепостное право   Закон о беглых