Урочные лета для сыска беглых крепостных. Политика царя Бориса по крестьянскому и холопскому вопросу

 

КРЕПОСТНОЕ ПРАВО В РОССИИ

 

 

Урочные лета для сыска беглых крепостных. Политика царя Бориса по крестьянскому и холопскому вопросу

 

Итак, В. Н. Татищев полагал, что пятилетние урочные лета для сыска беглых были введены указом от 24 ноября 1597 г. Составители же Соборного уложения 9 марта 1607 г. лишь увеличили их до 15. Именно эти урочные лета, впервые введенные указом 1597 г. и увеличенные Соборным уложением 9 марта 1607 г., и были отменены, согласно В. Н. Татищеву, впоследствии в главе XI статьи 1—2 Соборного уложения 1649 г.

 

Как уже говорилось, помимо Соборного уложения 9 марта 1607 г. В. Н. Татищев привлек для комментирования в третьей редакции своего Свода древнерусских законов и летописный памятник — «Историю о разорении русском» Иосифа, келейника патриарха Иова. Использование этой «Истории» возможно в примечании а к указу от 24 ноября 1597 г., ибо, как установлено нами, Иосифом уделялось особое внимание «искоренению» Годуновым не только «царского корени», но и боярских родов, его пути к власти и. Но об этом же идет речь и в отмеченном примечании: «Бояре ко государеву указу приговорили. Есть весьма инаго порядка, нежели при отце его употреблялось. И как от истории ясно, что сей государь был слабого состояния и о таком к чести и преимуществу своея власти немного думал, но имел от отца его четырех определенных к правлению бояр, яко: Мстиславской, Шуйской, Романов и Вельской, а потом Годунов, то видно, это сей порядок благоразсудный Годунов ввел; ибо в сем году прочих оных бояр уже истребил. Да и весь сей указ наречением и слогом далеко лучший и яснейший от прежних, знатно искуснейшаго секретаря при себе имел» (ИР, VII, стр. 366).

 

Прямая ссылка на «Историю» Иосифа содержится в комментарии В. Н. Татищева к указу 28 ноября 1601 г. о частичном разрешении крестьянского выхода, помещенном сразу же после текста, еще до примечаний: « № Сей закон, о вольности по-прежнему крестьян он учинил противо своего разсуждения и перваго.о неволи их узаконения, надеяся тем ласканием более духовным и вельможам угодить и себя на престоле утвердить, а роптание и многия тяжбы пресечь; но вскоре услыша большее о сем негодование и ропот, что духовные и вельможи, имеющие множество пустых земель, от малоземельных дворян крестьян к себе перезвали, принужден паки вскоре переменить и не токмо крестьян, но и холопей невольными зделал, из чего великая беда приключилась. И большею частию чрез то престол с жизнию всея своея фамилии потерял, а государство великое раззорение претерпело, как о том монах Иосиф описал» (ИР, VII, стр. 367).

 

 Это известие В. Н. Татищева со ссылкой на «Историю» Иосифа, равно как и оригинальное свидетельство из примечания а к статье 88 Судебника 1550 г. об учиненци холопов вольными при царях Борисе Годунове и Василии Шуйском, приведенное им без указапия источника, после их опубликования Г. Ф. Миллером в 1768 г. были использованы И. Болтиным в его известных «Примечаниях на историю древния и нынешния России г. Лек- лерка»  . Из труда И. Н. Болтина их-почерпнул Н. И. Новиков, работая над комментарием к «Послужному списку старинных бояр и дворецких и некоторых других придворных чинов с 6970 по 7184 год», содержание которого значительно шире заглавия, поскольку в нем дело не ограничивается лишь придворными чинами, но речь идет о всех разрядах населения, в том числе в § 48 о холопах и крестьянах.

 

 

Комментарий Н. И. Новикова появился в 1791 г. в XX томе «Древней Российской Вифлио- фики»  . Отсюда эти оригинальные свидетельства стали известны сначала М. Ф. Владимирскому-Буданову , а затем Б. Д. Грекову. Последний, воспользовавшись указанными текстами в своих работах по истории крестьянского закрепощения в России, предположил, что Н. И. Новиков писал, «очевидно, па основании летописных данных, до нас не дошедших»  .

 

Е. Н. Кушева убедительно показала, что известия Новикова, заинтересовавшие М. Ф. Владимирского-Буданова и Б. Д. Грекова, через И. Н. Болтина восходят к В. Н. Татищеву  . Заслуга Е. Н. Кушевой, установившей зависимость этих очень важных для изучения хода закрепощения оригинальных известий от Татищева и вновь привлекшей к нпм внимание исследователей, несомненна. Однако с предложенной ею интерпретацией во многом нельзя согласиться. Переходя к анализу этих татищевских известий, Е. Н. Кушева замечает: «Выражения Татищева здесь значительно менее определенны, чем в разобранном выше тексте (о подаче холопами в царствование В. Шуйского челобитья, «чтоб не быть рабами», при передаче которого Татищевым была сделана прямая ссылка на «Историю» Иосифа.— В. К.); пеясен и источник его сведепий. В одном случае есть ссылка на ту жи «Историю» Иосифа, но пет уверенности в том, что эта ссылка относится ко всему предшествующему ей абзацу, а не только к последней фразе о великом разорении государства. Другое известие — об учинении при Борисе и Шуйском холопов вольными — приведено совсем без ссылки па источник. Весьма вероятно, что источники сведений здесь разные и что вопреки домыслу Болтина эти два известия совсем не надо связывать одно с другим»  .

 

Предостережение Е. Н. Кушевой о том, что без специальных разысканий нельзя определенно сказать, относится ли ссылка Татищева на «Историю» Иосифа ко всему тексту комментария третьей редакции к указу 1601 г. или только к последней фразе, справедливо, ибо там такая неясность действительно имеется. Когда Е. Н. Кушева работала над своей статьей, редакция Татищева Свода законов первой половины 1750 г.— четвертая по счету — еще пе была опубликована. Статья писалась в июне 1944 г., и по обстоятельствам военного времени рядом архивных материалов, в том числе и четвертой редакцией татищевского свода законов, Е. Н. Куше- ва не могла воспользоваться. Она отметила это в общей форме в начале своей статьи: «Наблюдения эти отрывочны и иной раз не могут быть доведены до конца вследствие недоступности в настоящее время ряда рукописных и архивных материалов. Однако решаюсь поделиться своими соображениями и в таком незавершенном виде»  .

 

Между тем обращение к четвертой редакции свода законов В. Н. Татищева проясняет суть дела. Текст здесь отредактирован им таким образом, что не остается сомнений в том, что ссылка на Иосифа относится ко всему предшествующему абзацу, а не к последним словам о разорении государства. Именно так текст этого комментария и передан издателями VII тома «Истории Российской», далекими от споров по вопросу о крестьянах и холопах: «NB. Сей закон о вольности по-прежднему крестьян учинил он противо прежднего своего разсуждения и определения о крестьянех и сусче в то время, как он о Лжеди- митрии Отрепьеве ведомость получил. Тогда, будучи в превеликой робости, надеялся чрез сие вельможам и архиереем уЛ>дить, но вскоре, услыша больше в народе ро- иотания, принужден пременить и не токмо крестьян, но и холопей невольными учинить, да все не помогло, паче же к большей его погибели, а государственному разорению причиною было. О чем монах Иосиф внятно описал» (ИР, VII, стр. 382).

 

Отнесение всего предшествующего текста, а не только последней фразы третьей редакции к «Истории» Иосифа не исключает, однако, того, что В. Н. Татищев, передавая содержание летописи своими словами, мог внести туда и свои соображения. Только сравнение этих двух редакций между собой и с другими источниками позволит определить, что же здесь принадлежит современнику-летописцу, а что историку XVIII в.

 

Начало абзаца, где говорится о том, что Борис Годунов издал закон о крестьянском выходе вопреки своему предшествующему распоряжению о его запрещении может быть, отнесено как к Иосифу, так и к Татищеву, располагавшему в момент составления комментария также и Соборным уложением 9 марта 1607 г., где во вступлении сказано о запрещении выхода царем Федором «по наговору» Годунова. Однако есть основания предполагать, что о запрещении выхода Борисом Годуновым, всемогущим правителем при Федоре, вспомнил сам Иосиф, но вспомнил вскользь, походя, концентрируя свое внимание на его разрешении царем Борисом в начале XVII в. и пагубных последствиях этой меры на практике. Основанием для такого предположения служит другая не известная до сих пор Вельская летопись, автор которой, связанный со служилыми людьми, поступил подобным образом, только считал закон, запрещающий выход, принадлежащим Ивану Грозному, отдав тем самым предпочтение указу 1581 г. о заповедных летах перед последующим законом 1592/93 г.: «Того же году (1601.-5. К.) на зиму царь Борис Федорович всеа Русии нарушил заклятье блаженные памяти царя Ивана Васильевича всеа Русии и дал хрестьяном волю, выход межу служилых людей, окроме бояр больших и ближних людей и воевод, которые посланы по дальным городом. И в том межу служилых людей учинил велику зело скору и кровопролитие»  . Это важное летописное свидетельство будет подробно рассмотрено памп ниже. Сейчас же укажем на то, что, по-видимому, в летописи Иосифа разрешение выхода Борисом Годуновым в начале XVII в. трактовалось как нарушение своего собственного предшествующего постановления о его запрещении в бытность правителем при царе Федоре.

 

Оригинальное татищевское известие, содержащееся лишь в четвертой редакции Свода законов, о разрешении царем Борисом крестьянских переходов «сусче в то время, как он о Лжедмитрии Отрепьеве ведомость получил», следует отнести к «Истории» Иосифа, ибо в других источниках, которыми располагал В. Н. Татищев по Смуте, перечисленных им в «Предъизвесчении» к «Истории Российской»,— Новом летописце и Сказании Авраамия Палицына, оно отсутствует (ИР, I, стр. 84—85).

 

Согласно подготовительным материалам в IV части «Истории Российской», почерпнутым Татищевым также из летописи Иосифа, сообщение о появлении в Литве самозванца Борис Годунов получил в день смерти датского королевича Иоганна, жениха Ксении, последовавшей 28 октября 1602 г. (ИР, VI, стр. 376, прим. и).

 

В другом случае В. Н. Татищев относит смерть королевича к 22 октября 1602 г. (ИР, VI, стр. 290). Однако достоверность первой даты подтверждается показаниями И. Массы и «Дневником» Акселя Гюльденстер- на  .

 

Теперь можно определить то место, которое занимало в летописи Иосифа рассматриваемое известие о политике царя Бориса по крестьянскому и холопскому вопросу. О разрешении выхода крестьянам в ней говорилось применительно к событиям осени 1602 г. К тому времени стала выявляться пагубность реализации закона 1601 г. на практике, приведшая к массовой утечке крестьян от рядовых служилых людей к крупным землевладельцам, светским и духовным. Это обстоятельство и отмечал 'Иосиф, чему в передаче В. Н. Татищева в третьей редакции Свода законов соответствовал текст о том, что «духовные и вельможи, имеющие множество пустых земель, от малоземельных дворян к себе перезвалп», опущенный им в четвертой редакции. Последствия реализации закона 1601 г. были указаны Иосифом совершенно верпо. Они подтверждаются и актовым материалом, приведенным в главе 5, и новыми летописными свидетельствами. Уже цитированный совремеппый Иосифу летописец писал в другом месте об «оскудении» поместий и вотчин провинциального служилого люда в результате действия законов 1601 и 1602 гг. Крупные землевладельцы, светские и духовные, не получив права вывоза крестьян у мелких помещиков, используя обходные пути, сумели перезвать к себе помещичьих крестьян и укрепить свое экономическое положение за их счет, вызвав недовольство служилой массы законодательством Бориса Годунова по крестьянскому вопросу.

 

Обнаруживается любопытное обстоятельство: В. Н. Татищев, комментируя указ 28 ноября 1601 г., исходил не из его текста, а из летописи Иосифа, произвольно отнеся события осени 1602 г. к 1601 г. Поэтому заключение, что Борис Годунов разрешил выход, чтобы «тем лас- капнем более духовпым и вельможем угодить» (третья редакция), «чрез сие вельможам и архиереем угодить» (четвертая редакция), не согласное с текстом указа 28 ноября 1601 г., по которому крестьяне крупных землевладельцев не получили права выхода, а их господа — права вывоза крестьян рядовых служилых людей, представляется попыткой выдать следствие за причину. Разрешая частично крестьянский выход, Борис Годунов, конечно, не хотел усилить крупных землевладельцев, пастроен- пых к йему враждебно, но на деле получилось именно так. Однако совершил ли такую перестановку сам Иосиф или В. Н. Татищев, опираясь на содержавшиеся в его летописи данные, относящиеся к осени 1602 г. и последующему времени, сказать трудно  .

 

Очень важно для понимания хода закрепощения известие В. Н. Татищева, восходящее к Иосифу, о том, что после обнаружения пагубных последствий реализации указов 1601 — 1602 гг. о крестьянском выходе, Борис Годунов «принужден паки вскоре переменить и не токмо крестьян, но и холопей невольными зделал, из чего великая беда приключилась» (ИР, VII, стр. 367).

 

Законы 1601 — 1602 гг., изданные в голодные годы, являлись уступкой крестьянству, уже начинавшему выходить из повиновения. Эту уступку Борис Годунов намеревался совершить за счет провинциального дворянства, полагая, что раз он господствует в столице, то тем самым властвует и во всей стране. Однако породив недовольство в служилой массе и нежданно усилив крупных землевладельцев, эти законы вопреки замыслу законодателя не внесли успокоения и в крестьянскую среду. Они не только не утихомирили волнующееся крестьянство, а, напротив, способствовали стихийным незаконным выходам.

 

Какова же была реакция царя Бориса на столь нежелательные последствия его законодательной деятельности по крестьянскому вопросу? В свое время мною был сде- лап вывод, что, подавив это восстание, Борис Годунов не возобновил указа о крестьянских выходах, изменил внутриполитический курс, поспешно ликвидировав свои прежние уступки крестьянам и холопам . Но оставалось неясным, каким образом совершил Борис Годунов эту перемену. Молчаливое невозобновление выходов вряд ли могло воздействовать на волнующуюся крестьянскую массу, склонную толковать законодательство Годунова по- своему. Крестьянские выходы приняли бы еще больший размах. Вряд ли такая нерешительная политика могла сколько-нибудь .серьезно успокоить и недовольное провинциальное дворянство. Очевидно, требовалось принять какие-то определенные решительные меры. По всей вероятности слова татищевского комментария о том, что Годунов после издания указов 1601 —1602 гг. был «принужден паки вскоре переменить и не токмо крестьян, но и хо- лопей невольными зделал», можно расценить как свидетельство издания царем Борисом закона, вновь подтвердившего запрещение выхода, осуществленного по его инициативе в 1592/93 г., и внесшего коренные изменения и в положение холопов.

 

Таким образом, в своем комментарии к указу 1601 г. В. Н. Татищев, основываясь на летописи Иосифа, проводит мысль о том, что Борисом Годуновым было издано два указа о «неволе» крестьян: первый, когда он был правителем при царе Федоре Ивановиче — «первое о неволе их узаконение», и второй,— следом за законами 1601—1602 гг. о крестьянском выходе, когда, будучи царем, он столкнулся с массовыми стихийными крестьянскими переходами и усилившимся недовольством «малоземельных дворян», обеспокоенных тем, как этими указами воспользовались крупные духовные и светские землевладельцы. Причем вторым указом лишались свободы не только крестьяне, но и холопы.

 

Оригинальные известия В. Н. Татищева, почерпнутые из летописи Иосифа, заслуживают тем большего внимания, что получают подтверждение в обнаруженной нами Вельской летописи, где сказано: «Того же году (1602.— В. К.) на зиму царь Борис Федорович всеа Русии дал в другой ряд хрестьяном волю, выход межу служилых людей — городовых дворян и детей боярских, окроме бол- ших бояр и ближних людей, и московских дворян, и тех служилых людей всех скорил. И межу их учинилась межь- усобное кровопролитие, и тяжбы о том меж ими велики зело стали, и от того у служилых людей поместья и вотчины оскудели, и сами служилые люди стали в великой скудости и межу собя в ненависти. И видя то царь Борис Федорович всеа Русии такую смуту и скудость в служилых людех и велел заповедатп, что впредь выходом не быти, отказать» . Значит, Борис Годунов не только не возобновил выходы, как можно было думать до сих пор, а издал новый закон («велел заповедатп» которым подтвердил свой первый закон 1592/93 г., нарушенный им же самим в 1601 — 1602 гг. У Иосифа же речь шла не только о лишении крестьян права выхода, но и о закрепощении холопов, по-видимому, об отмене указа о выдаче холопам отпускных от 16 августа 1603 г., изданного в разгар восстания Хлопка. Эти закрепости- тельпые мероприятия были проведепы Борисом Годуновым, очевидно, после разгрома восстания.

 

Следовательно, нет оснований брать под сомнение правомочность распространения ссылки па «Историю» Иосифа, сделанной В. Н. Татищевым, на весь предшествующий текст, повествующий о крестьянах и холопах. Основным источником при составлении комментария к указу 1601 г. для В. Н. Татищева явилась летопись Иосифа. Его сведения относительно издания в конце царствования Бориса Годунова закрепостительного указа достоверны.

 

Соображения Е. И. Кушевой о том, что другое оригинальное известие Татищева, приведенное им в третьей редакции без ссылки па источпик об учинении при царях Борисе Годунове и Василии Шуйском холопов вольными, не может быть отнесено к летописи Иосифа, не связано с комментарием к указу 1601 г. (как это предположил еще И. Болтин) и сделано по разным поводам, на наш взгляд не убедительны. И в том и другом случае комментируются законодательные постановления, определяющие крестьянский выход, и в том и другом случае Татищевым высказываются мысли относительно хода закрепощения, присущих ему колебаниях,— так что повод лишь формально можно считать различным,"— статья 88 Судебника 1550 г. и закон 1601 г.

 

Но прежде чем приступить к сопоставлению содержания этих известий, попробуем выяснить вопрос, использовал ли вообще В. Н. Татищев в третьей редакции своего свода законов «Историю» Иосифа для комментирования Судебника 1550 г. или ограничился лишь привлечением ее для объяснения дополнительных указов к нему, в том числе и указа 1601 г.? На него надо ответить утвердительно. В. Н. Татищев привлек «Историю» Иосифа в примечании к статье 60 Судебника 1550 г., сделав на нее прямую ссылку (ИР, VII, стр. 311).

 

Сравним эти известия третьей редакции свода законов между собой и с известием, помещенным во втором томе «Истории Российской», где сделана прямая ссылка на «Историю» Иосифа, которую Татищев здесь неправильно приписывает патриарху Иову:

Судебник 1550 г. Комментарий к указу История Российская

1601 г.

«II вкоренившийся Издав указ Д601 г. о «...хотя наши переобычай неволи пере- крестьянском выходе, ВОДЧИКИ письма свя- менитъ небезопасно, Борис Годунов таго служитель и как при царе Борисе «...принужден паки раб за едино приня- и Василие от учине- вскоре переменить, ли, что наш патриарх ния холопей волъни- и не токмо крестьян, Иов в Истории по ми приключилось» но и холопей не- причине ' челобитья (ИР, VII, стр. 326) вольными зделал, из холопей, чтоб не чего великая беда быть рабами, изъяс- приключилась. И нпл и царь Василий большею частию чрез Иванович Шуйский то престол с жизнию для утишения вели. всея своея фамилии каго в холопех смя- потерял, а государь- тения закон учинил, ство великое раззоре- что пленным токмо ние претерпело, как рабами быть, доколе о том монах Иосиф они свободу получат, описал» (ИР, VII, а холопей в прежд- стр. 367) ней верности оставил служить по кабале и полетной» (ИР, I, стр. 361)

 

Сопоставление этих текстов показывает, что все они связаны между собой и восходят к одному источнику — летописи Иосифа. Действительно, хотя в комментарии к указу 1601 г. говорится о перемене «вкоренившегося обычая неволн» Борисом Годуповым лишь в отношении крестьян, но нетрудно видеть, что В. Н. Татищев здесь неполно передает текст Иосифа. Об этом свидетельствуют слова о том, что Борис Годунов, изменив свой внутриполитический курс, «не токмо крестьяп, но и холопей невольными зделал», из которых следует, что ранее в летописи Иосифа сообщалось о каких-то мероприятиях царя Бориса, временно облегчцвшнх участь холопов.

 

Под законом царя Бориса, давшим «волю» холопам, очевидно, надо разуметь указ 16 августа 1603 г., изданный им в разгар восстания Хлопка. Согласно этому указу холопам, явившимся, очевидно, с повинной в Приказ холопьего суда, выдавались отпускные даже вопреки воли их господ. Закон же 1597 г., который предлагает также привлечь сюда Е. Н. Кушева  , не подходит уже в силу того, что Татищев, как показано выше, рассматривал его как закрепостительный. Такой взгляд на закон 1597 г. подтверждается и некоторыми современными исследованиями  .

 

Текст в «Истории Российской» не только не противоречит комментарию к статье 88 Судебника 1550 г. об учинении ХОЛОИОБ вольными при царе Василии Шуйском, а, напротив, конкретизирует те мероприятия, которые предпринял Шуйский на этот счет. К сожалению, это важное известие Иосифа, приведенное Татищевым в «Истории Российской», не датировано.

 

К содержанию книги: В.И. Корецкий: "Формирование крепостного права и первая крестьянская война в России"

 

Смотрите также:

 

Крепостное право в России  разорение крестьянства. Открепление крестьянина  Крепостное право - от бога

 

монастырское крепостное право   О прикреплении крестьян. Закон о беглых...

 

 Последние добавления:

 

Берингия    Геохронология    Кактусы    Теория доказательств     Палеоботаника   Биологические активных вещества