КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ - ВЫСШИЙ ОРГАН СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ

Что отличает Конституционный Суд от всех иных судов или иных органов государственной власти

С институциональной точки зрения Конституционный Суд – один из высших государственных органов, независимо и самостоятельно существующий и действующий наряду со всеми другими высшими органами государственной власти Российской Федерации. С позиций функциональной характеристики Конституционный Суд представляет собой судебный орган, осуществляющий свою деятельность в форме конституционного судопроизводства. Этот аспект, если его соотнести с практикой организации государственной власти, является преобладающим. Именно поэтому решения Конституционного Суда, по смыслу Конституции и Закона о Конституционном Суде, не являются актами выражения политической воли; Суд не рассматривает политические вопросы, его решения всегда должны быть решениями о праве.

Важной особенностью юридической природы Конституционного Суда Российской Федерации является то, что он должен не только применять Конституцию и право, но и "находить" право. Этот аспект правовой природы судебного конституционного контроля является предметом спора и в странах, обладающих давними и прочными традициями такого контроля. Как отмечает известный американский юрист Л.Фридмэн, "прежде всего судебный контроль не является системой, выражающей волю большинства. Верховный суд никем не избирается. Избиратели выбирают конгрессменов, сенаторов, президентов, которые будут ими управлять.

Почему должен суд переиначивать то, что решает общественность через своих представителей? Действительно, Конституция является высшим законом страны. Но только самые наивные верят, что Верховный суд просто "интерпретирует" текст, то есть исследует, что документ означает или что подразумевали в нем люди, которые его писали. Суд идет дальше простой интерпретации. Суд изобретает и расширяет конституционную доктрину; некоторые из положений доктрины связаны с основным текстом легкими паутинками, если вообще связаны"1.

Иначе говоря, конституция, если она является живым законом, подчинена тем законам жизни, которые действуют в политической и юридической надстройке всякого общества. Речь идет не только о взаимодействии и взаимовлиянии конституции и действующего права или структур власти, государства, его органов и агентов, но и о постепенном преобразовании самой конституции под влиянием общественного развития. Так, Конституция США в 1996 году – это документ, существенно отличающийся от того, который был принят в 1787 году, хотя в тексте Конституции никаких изменений, за исключением принятых в течение этого времени 27 поправок, нет. Конституция изменилась без изменения ее текста. Это свидельство того, что именно суд, наделенный правом конституционного контроля, обладает правом трансформировать конституцию.

В правовой системе России официальное толкование Конституции согласно статье 125 предоставлено только и исключительно Конституционному Суду Российской Федерации. Это не означает, что толкование не предпринимается другими органами государственной власти. Оно осуществляется всяким правоприменителем, а также гражданами, но только Конституционный Суд принимает такие акты толкования, которые строго обязательны для всех субъектов российского права и обладают по существу нормативным характером.

Это отличает Конституционный Суд от всех иных судов или иных органов государственной власти, которые могут в своей деятельности руководствоваться краткосрочными интересами или принимать решения под влиянием давления различных общественных групп. Конституционный Суд в этом смысле является хранителем долгосрочных конституционных ценностей, на основе которых выверяются решения органов законодательной или исполнительной власти.

На это прямо ориентируют некоторые положения Закона о Конституционном Суде Российской Федерации. В частности, Суд разрешает дела и дает заключения, руководствуясь Конституцией Российской Федерации и правосознанием. Разумеется, правосознание не может бить оторвано от Конституции, оно формируется на ее основе, осознании ее содержания, роли и места в организации социума1.

Более определенно указанный аспект юридической природы Конституционного Суда Российской Федерации выражен в положении Закона о Конституционном Суде Российской Федерации, устанавливающем, что Конституционный Суд отказывает в рассмотрении ходатайства о проверке конституционности международного договора или нормативного акта в случае, если вопрос, разрешаемый законом, иным нормативным актом или не вступившим в силу международным договором, конституционность которых предлагается проверить, не получил разрешения в Конституции Российской Федерации или по своему характеру и значению этот вопрос не относится к числу конституционных. Но отсутствие в Конституции способа правильного разрешения спора конституционного значения не является для Конституционного Суда непреодолимым препятствием; в этом случае он должен руководствоваться "общими началами и смыслом" Конституции Российской Федерации.

Стало быть, в ситуации правовой неопределенности принципы Конституции Российской Федерации приобретают непосредственно регулирующее значение. Речь идет о принципе народовластия как основе государства, федерализме, государственном суверенитете, правах и свободах человека как высшей ценности, верховенстве права, политическом плюрализме, разделении властей, многообразии форм экономической деятельности, полноправном участии России в мировом сообществе.

Основой концепции нового конституционного строя России выступают великие гуманистические идеи, исходящие из незыблемости и неотчуждаемости прав и свобод человека и гражданина. Права человека – главный критерий деятельности Конституционного Суда, который во многом имеет универсальное значение и оказывает влияние практически на каждое решение о проверке конституционности тех или иных актов.

Таким образом, нет оснований рассматривать деятельность Конституционного Суда как чисто судебную, но именно судебная деятельность может и должна рассматриваться как преобладающая для Конституционного Суда. В противном случае может возникнуть реальная опасность политизации конституционного судопроизводства, питательной почвой для которой в конкретных условиях Российской Федерации является отсутствие должной правовой урегулированности некоторых сфер общественных отношений, а возможно, и желание (осознанное или неосознанное) законодателя или исполнительной власти переложить на Конституционный Суд решение отдельных вопросов, входящих в их компетенцию (прежде всего взаимоотношений федеральных властей или взаимоотношений федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Федерации).

Опасность политизации Конституционного Суда может быть заложена и в самом законодательстве, определяющем компетенцию этого органа судебной власти. В частности, статья 1651 прежней Конституции Российской Федерации, существенно расширившая его полномочия, предусматривала, что Конституционный Суд наряду с другими делами разрешает дела о конституционности политических партий и общественных объединений. В части второй статьи 7 Конституции Российской Федерации в редакции, утвержденной VII Съездом народных депутатов Российской Федерации в декабре 1992 года, говорилось, что "не допускается создание и деятельность партий, общественных организаций и движений, имеющих целью насильственное изменение конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание не предусмотренных Конституцией и законами Российской Федерации структур власти, незаконных вооруженных формирований, разжигание социальной, национальной и религиозной розни, включая пропаганду исключительности и любых форм дискриминации по признакам этнической, национальной, расовой, религиозной принадлежности".

Тем самым Конституционный Суд был поставлен законодателем в условия, когда он обязан дать ответ на вопрос, в какой мере создание (организационный аспект) и деятельность (функциональный аспект) политической партии, общественной организации и массового движения опасны для конституционного строя государства. И в этом последнем случае чрезвычайно остро вставал вопрос о разграничении права и политики, правового решения и акта политической воли.

Российская юриспруденция никогда не проводила непреодолимой границы между правом и политикой, между политическим и юридическим, напротив, она неизменно подчеркивала их взаимозависимость и взаимодействие. Закрепляя указанное полномочие Конституционного Суда, законодатель, по-видимому, исходил из того, что политические вопросы, имеющие конституционное значение, могут быть решены юридическими средствами и, следовательно, между судебным постановлением и политическим решением нет противоположности, которую было бы невозможно преодолеть. При такой исходной позиции предметом разрешения в конституционном судопроизводстве является юридическая форма, в которой выражается тот или иной акт политического волеизъявления, и именно в этом смысле Конституционный Суд Российской Федерации "не рассматривает политические вопросы".

В этой связи для исследователя может представлять интерес решение Конституционного Суда от 28 октября 1992 года "О заявлении представителя стороны, возражающей против ходатайства о неконституционности КПСС и КП РСФСР, адвоката А.В.Клигмана по поводу распоряжений и действий Председательствующего в заседании Конституционного Суда 16 октября 1992 года", помещенное в приложениях к данной книге, в котором предпринята попытка разграничения "политического" и "юридического". "Конституционный Суд, – отмечается в указанном решении, – неоднократно обращал внимание на то, что он не рассматривает в данном процессе политические вопросы, которые не являются предметом правового регулирования. Вопрос же о конституционности политических партий является юридическим вопросом, поскольку статья 1651 Конституции Российской Федерации наделяет Конституционный Суд полномочиями разрешать дела о конституционности политических партий, оценивая соответствие их деятельности Конституции Российской Федерации и действующему законодательству"1.