Нападают ли осьминоги на людей. Сила присосок на щупальцах

 

ОСЬМИНОГИ, КАЛЬМАРЫ, КАРАКАТИЦЫ

 

 

Нападают ли осьминоги на людей. Сила присосок на щупальцах

 

ОПАСНЫ ЛИ ОСЬМИНОГИ? СКОРЕЕ ТЫКВА АТАКУЕТ, ЧЕМ ОСЬМИНОГ

 

 «Множеством гнусных ртов приникает к вам эта тварь: гидра срастается с человеком, человек сливается с гидрой. Вы — одно целое с нею. Вы — пленник этого воплощенного кошмара. Тигр может сожрать вас, осьминог — страшно подумать! — высасывает вас. Он тянет вас к себе, вбирает, и вы, связанный, склеенный этой живой слизью, беспомощный, чувствуете, как медленно переливаетесь в страшный мешок — в это чудовище.

Ужасно быть съеденным заживо, но есть нечто ещё более неописуемое — быть заживо выпитым».

 

Так представлял себе Виктор Гюго опасность, которой подвергается человек, схваченный осьминогом. Свои редкие сведения он, несомненно, заимствовал из работ некоторых старых натуралистов, но его драматическое описание не стало от этого более правдоподобным. Слишком плохо в те времена, когда писалась книга «Труженики моря», знали осьминогов даже люди науки.

 

Намного ли наши знания продвинулись с тех пор?

 

Простой, казалось бы, вопрос поставлен мной в названии этой главы, а ответить на него нелегко. Правда, мы давно уже знаем, что присоски осьминога не действуют как насосы, вытягивающие из человека все его жидкое содержимое, человек не «переливается в страшный мешок». Присоски только удерживают жертву, а не «выпивают» её.

 

Но тем не менее опасен ли осьминог?

 

Популярная и художественная литература, газетные столбцы, посвящённые морским происшествиям, кинофильмы и общее мнение подавляющего большинства людей утверждают, что осьминог, даже не очень крупный,— один из самых опасных морских хищников, с которыми приходится встречаться человеку на дне моря.

 

 

Можно было бы привести здесь много рассказов о битвах водолазов с осьминогами. Возможность такой схватки ни у кого не вызывает ни малейшего сомнения. Осьминог и водолаз — две всем хорошо известные фигуры из «мира приключений» подводного царства. Единоборство с осьминогом, по общему мнению, одна из неизбежных неприятностей в профессии водолаза.

 

Мы попытаемся сейчас поколебать эту традиционную точку зрения.

 

В последние годы подводная охота, подводные съемки и простые прогулки под водой в маске и с ластами стали массовым спортом. Люди ближе познакомились с восьмируким морским страшилищем. И что же? Сначала раздались робкие, растерянные голоса, потом все увереннее и громче «люди- лягушки»  начали заявлять, что совершенно неожиданно обнаружили в осьминогах весьма любезных и доверчивых хозяев.

 

«Я не хочу заводить здесь спор,— пишет Джеймс Олдридж в книге о подводной охоте — а повторю только то, что скажет вам любой подводный охотник: все страшные рассказы о том, что осьминоги представляют опасность для пловца и ныряльщика, во многом и весьма преувеличены...

 

...Большинство осьминогов, которых вам доведется встретить под водой (они бывают до пяти футов длиной, считая от одного конца щупалец до другого),— это, как правило, пугливые, угодливые создания, готовые всегда убраться с вашего пути, укрыться в какой-либо щели, прилепиться к скале с таким видом, словно всем своим поведением они желают убедить вас и себя: «Меня здесь нет! Меня просто нет здесь! Не обращайте на меня никакого внимания!»

 

На Кусто и Дюма осьминоги тоже произвели «впечатление весьма безобидных существ». После «первых же встреч со спрутами,— пишут эти пионеры в «Мире безмолвия»,— мы решили, что слова «заживо выпитый» применимы скорее к состоянию автора, написавшего их, чем к человеку, встретившему осьминога» .

 

Макс Нол, американский специалист по водолазной технике, заявил, что, по его мнению, осьминог опасен для водолаза не более, чем кролик для охотника. С. Вильямс, другой аквалангист, выразился ещё решительнее: «Скорее фермер на поле будет атакован тыквой, чем пловец осьминогом!»

 

 

СИЛА ПРИСОСОК

 

Исследуем присоски осьминога — самое опасное, по общему мнению, его оружие.

Каждая присоска представляет собой не сосущий рот, как думал Виктор Гюго, а скорее миниатюрную медицинскую банку. В момент, предшествующий присасыванию, мускулистые стенки «банки» сокращаются, её полость уменьшается; дно присоски, похожее на пистон, поднимается бугром, приближаясь вплотную к её отверстию, которое плотно прилегает к телу жертвы. Затем все мускулы присоски быстро расслабляются, «пистон» щупалец сложены вместе)опускается — внутренняя полость«банки» увеличивается, давление внутри неё резко падает, и она прочно присасывается.

 

Присоска диаметром в два с половиной миллиметра может удержать сорок семь граммов, а диаметром в шесть миллиметров — почти сто семьдесят граммов . На каждом щупальце осьминога их насчитывается до сотни и больше (в зависимости от вида и возраста животного). Допустим, что на каждом щупальце у осьминога сто присосок диаметром в шесть миллиметров. На восьми щупальцах их будет восемьсот. Вес, который они в состоянии удержать общими усилиями, равен в этом случае ста тридцати шести килограммам. Конечно, это только теоретический подсчет суммарной присасывающей силы среднего осьминога. В действительности никогда все присоски не бывают приведены в действие одновременно, да и мускулатура животного едва ли выдержит нагрузку в сотню килограммов.

 

Обычно на каждом щупальце приходит в действие десяток, не больше, присосок. Если осьминог схватит человека, скажем, пятью щупальцами, а другими тремя будет держаться за камни, то его 10 x 5 = 50 присосок, приведённые в соприкосновение с противником, разовьют «силу притяжения», равную восьми с половиной килограммам.

 

Усилие небольшое, но его вполне достаточно, чтобы под водой подтянуть к себе взрослого человека (ведь в воде человек теряет более 95% своего веса). Но это возможно лишь при одном непременном условии — схваченный человек не должен сопротивляться!

 

Если же он сильно дернется, то мощь даже восьмисот присосок осьминога его не удержит.

Одной рукой сильный человек может совершить рывок, равный по силе двум сотням килограммов. Популярный одно время цирковой силач Юджин Сэндоу показал на динамометре усилие в рывке двумя руками в четыреста пятьдесят килограммов .

 

Кулак человека, выброшенный вперёд в сильном ударе, обрушивается на противника тяжестью двадцатипудовой гири . Правда, под водой сопротивление среды значительно выше, и человек здесь более слабый боец, чем на суше. Однако и среди волн морской стихии, как показали испытания Принстонского университета, хороший пловец не уступает в силе акуле средних размеров (разумеется, без учета боевой мощи её зубов), которая без труда справляется с любым осьминогом. Подтянуть к берегу пловца, привязанного к леске, оказалось труднее, чем акулу или меч-рыбу. Приборы подсчитали, что человек «на удочке» развивал на каждый килограмм своего веса тяговое усилие в триста граммов — почти вдвое больше, чем акула.

 

Вряд ли стоило бы серией этих примеров доказывать физическое превосходство человека над осьминогом, если бы очевидность такого положения всем была ясна. Напротив, многие сочинения об осьминогах переполнены драматическими эпизодами прямо противоположного свойства.

 

МАСТИФ  ПРОТИВ ОСЬМИНОГА

 

Дени де Монфор был первым натуралистом нового времени, написавшим обвинительные страницы, изобличающие осьминогов как опасных и кровожадных тварей. В следующей главе мы несколько ближе познакомимся с необычной судьбой этого Мюнхгаузена от науки.

 

«Однажды,— пишет Монфор,— огромный мастиф, сопровождавший меня в путешествиях к морю, привлек моё внимание взволнованным лаем. Когда я подошёл, то увидел осьминога с длиной рук в три фута.

 

Он защищался от бешеных наскоков собаки, животного огромной силы и неустрашимой отваги, которая уже однажды спасла мне жизнь при нападении волка».

 

Собака вертелась вокруг моллюска, пытаясь схватить его за щупальца. Они ускользали от её зубов и нападали с тыла, «ударяя пса по спине, подобно хлыстам».

 

Рядом было море, но осьминог не хотел отступить, оставив поле боя противнику. Спрут лишь на мгновение растерялся, когда увидел человека. Немедленно он изменил тактику, руки выбрасывались теперь реже, и в перерывах между атаками собаки спрут пытался подтащить своё грузное тело к воде. Заметив его нерешительность, собака осмелела, прыгнула вперёд, прямо в объятия моллюска, и вонзила зубы в одно щупальце у самого его основания.

 

Внезапно четыре гибких руки взвились над ней и крепко оплели. Собака рванулась, отчаянно забилась и, теряя храбрость, жалобно завыла, призывая на помощь. А спрут, выпучив глаза, быстро полз к воде и волочил за собой «с небольшим усилием» огромного дога. «Чудовище уже достигло края воды, когда я, не в силах больше выносить этого зрелища, бросился на помощь моему преданному псу. Я схватил два щупальца и, прочно уперев ноги в скалу, потянул со всей силой. Мне удалось оторвать от собаки эти руки».

Осьминог боролся, издавая крики ярости, «которые напоминали рычание свирепого сторожевого пса» (!).

 

Между тем собака не бездействовала, отгрызла два державших её щупальца, ещё разок рванулась и освободилась из осьминожьих силков. Затем «с яростью, равной которой я ничего не видел», набросилась на моллюска и загрызла его (с этого и следовало бы начать!). «Я решил,— благоразумно замечает Монфор,— никогда больше не ввязываться в драку с таким животным».

 

Все в этом рассказе выдумка: и рычание осьминога, словно «свирепого сторожевого пса» (осьминоги не издают ни звука), и удары щупальцами, как хлыстами (на суше осьминоги едва их могут поднять), и его непомерная сила.

 

Мастиф очень сильная собака, весит он килограммов пятьдесят — семьдесят . Одним движением челюстей этот пес шутя прикончит трехфутового осьминога. Никто из нормальных людей никогда не поверит, что животное весом в пять килограммов (средний вес метровых спрутов) может утащить отчаянно сопротивляющегося зверя, который весит в десять раз больше. Совершенная фантастика.

Но слушайте дальше.

 

«Мой друг пронзительно закричал и, прыгая на месте, пытался освободиться от чего-то, что крепко держало его снизу,— пишет другой сочинитель. С группой новозеландцев он переходил риф во время отлива, когда это приключилось.— Мы поспешили на помощь и увидели, что парень борется с молодым осьминогом. Оторвав щупальца от человека, мы освободили его.

 

Осьминог был небольшой — не более тридцати шести дюймов (приблизительно 90 сантиметров) в размахе щупалец, однако попавший в его лапы маориец не мог освободиться без чужой помощи и утонул бы с началом прилива».

 

Некая миссис Додд купалась в море на юге Франции. На мелком месте, где вода едва доходила ей до колен, из расщелины неожиданно появился вдруг осьминог и схватил её за лодыжки, да так крепко, что она не смогла двинуться с места. «Ещё несколько щупалец оплели её ноги, и миссис Додд оказалась в совершенно беспомощном положении». На её крик прибежали с берега люди и освободили несчастную из осьминожьего плена.

 

Злоумышленника измерили — он оказался длиной с кролика и весил всего несколько фунтов. Но история с миссис Додд наделала много шуму, и, переходя из одной газеты в другую, осьминог-агрессор постепенно вырос в чудовище с длиной щупалец в сорок футов.

 

Несколько лет назад я писал одному английскому натуралисту, который интересовался моим мнением по поводу этого происшествия: «Осьминог размером с кролика слаб, как кролик».

 

Любая женщина без особого труда может освободиться от его объятий, если не сразу — не одним рывком, то, так сказать, по частям — разрывая моллюска на куски (кстати, сделать это куда легче, чем разорвать кролика: у осьминога нет костей и сухожилий).

 

Однако даже небольшой (ростом с кролика) осьминог, внезапно схватив человека под водой, действительно оказывает, как кажется вначале, значительное сопротивление: он может удержать на месте ногу, занесённую для следующего шага. Но стоит посильнее рвануться, и осьминог неминуемо должен будет расстаться либо с вашей ногой, либо с камнем, за который он уцепился другими щупальцами.

 

 

К содержанию книги: Игорь Акимушкин: "Приматы моря"

 

Смотрите также:

 

ЖИВОТНЫЕ эукариоты  наутилусы  Моллюски  Как охотятся животные  Воды Мирового океана. Морская вода и гидросфера