ФЕОДАЛЬНО-ЗАВИСИМЫЕ ЛЮДИ КРЕСТЬЯНЕ

Отмена урочных лет. Принцип крестьянской крепости по писцовым книгам. Право владения крестьянами

Уложение 1649 г. содержит совокупность правовых норм о крестьянстве, определяющих его место в общественной структуре того времени. XI глава Уложения, посвященная крестьянам, названа «Суд о крестьянех». Из всех 25 глав свода только еще одна глава имеет подобпое наименование — глава XX («Суд о хо- лопех»). Обе главы, следовательно, рассматривают крупнейшие разновидности эксплуатируемых слоев населения под одним углом зрения как объекты права, j

В названных главах собраны законы, регулирующие правовые взаимоотношения феодалов по вопросам владепия как крестьянами, так и холопами. Тем пе менее правовые нормы, касающиеся крестьян, пе сводятся в Уложении только к нормам XI главы. Значительная часть их находится во многих других главах ().

Из таблицы следует, что законодательные нормы о крестьянах представлены в паиболее важных разделах Уложения, регулирующих как базисную, так и надстроечную сферу. Удельный вес их в ряде глав весьма значителен. Здесь-то п выступает первое отличие положения крестьяп от положения холопов. Если законодательство о холопах выделено в одпу главу, то о крестьянах говорится в той или иной мере в 17 из 25 глав Уложепия.

Итак, 111 статей в 17 главах Уложепия упоминают о крестьянах. Сказанное означает, что роль крестьянства в общественной жизни России того времени была значительной, от его жизнедеятельности зависели очень многие сферы общественной п государственной жизни феодальпого строя. Это нашло отражепие в том, что законы, касающиеся крестьяп, находятся во многих разделах русского права XVII в, Поэтому трудно согласиться с мнением тех историков, которые все значение Уложепия в отпошенип крестьян сводят к XI главе, а эту последнюю к одной норме — отмене урочных лет.

В равной мере неправомочно и мнение тех дореволюционнных авторов (В. О. Ключевский, М. А. Дьяконов), которые, исходя из общей концепции безуказпого закрепощения крестьян, не придавали в этом процессе большого значения Уложению.  В советской историографии вопрос о роли Уложения в судьбе русского крестьянства рассматривается шире и глубже. На основе высказанных в литературе мнений эта роль представляется в следующем виде.

В конце XVI в. был узаконен принцип крестьянской крепости по писцовым книгам, но крепости не полной и окончательной, а ограниченной. Институтом, ограничивающим действие крестьянской крепости, были урочные годы, введенные указом от 24 по- ября 1597 г.  Отсюда в основе самого закона о прикреплении крестьян и в практике его применения сложилось противоречие, суть которого удачно выражена А. А. Новосельским. Наличие указов об урочных годах, по его словам, «находилось в противоречии с установившимся признанием писцовых книг решающим документом в делах о крепостной зависимости крестьян. Указы об урочных годах как бы снижали значение писцовых книг». Данное противоречие и было снято Уложением 1649 г. Уложение признало незыблемой и постоянной крепостную зависимость по писцовым и переписным книгам и в силу этого отменило урочные годы, как противоречившие указанному назначению писцовых и переписных книг. Такое нововведение было принято правительством в ответ на настоятельные челобитья дворян и детей боярских большинства центральных уездов страны. 

Челобитная 1645 г. послужила толчком для составления наказа писцам 1646 г., в котором содержалось следующее обещание: «А как крестьян и бобылей и дворы их перепишут и по тем переписным книгам крестьяне и бобыли, и их дети, и братья, и племянники будут крепки и без урочных лет».  Исследуя наказ писцам 1646 г., С. Б. Веселовский пришел к заключению, что «перепись не преследовала финансовые цели». Ее цель и цель «последующей записки вольных людей состояла в переписке и прикреплении людей к тяглу». 

Указанные положения писцового наказа 1646 г. легли в основание первых статей XI главы Уложения. Но Уложению предшествовали и более близкие по времени события — челобитная служилых людей, выборных Земского собора 1648 г., об отмене урочных лет  и соборный приговор от 2 января 1649 г. о том же. По мпеншо Энгельмапа и Владпмир- ского-Будапова, приговор этот пе заимствован из Уложепия, а вошел в него.  Н. П. Загоскин пришел к выводу, что 1—14-я статьи XI главы «Суд о крестьяпех» составлены по инициативе выборных собора 1648 г.  Таким образом, крестьянская глава Уложения 1649 г. принадлежит к числу тех глав кодекса, которые наиболее тесно связаны с событиями 1648 г. и непосредственно предшествующих лет.

 Монопольное право владения крестьянами закреплялось в Уложенпи за всеми категориями служилых чинов по отечеству (XI, 1, 2). Закон о наследственном (для феодалов) и потомственном (для крепостных) прикреплении крестьян является наиболее крупной и радикальной нормой Уложения, а отмена урочных лет сыска беглых стала необходимым следствием и условием претворения этой нормы в жизнь. Ничего подобного ни по значению, ни по последствиям другие главы Уложения не содержат.

Закон о прикреплении Уложение распространяет на все категории крестьян и бобылей. Оно делит крестьян на две крупные разновидности: крестьяне государевы — дворцовые и черносошные («государевы дворцовых сел и черных волостей крестьяне и бобыли») и крестьяне вотчин и поместий служилых людей по отечеству. Подвидом частновладельческих крестьян предстают крестьяне патриарших, властелинских (митрополичьих, епископских) и монастырских вотчин.

Препарируя эту классификацию, следует отметить, что в Уложении речь идет о двух основных разновидностях крестьян и бобылей — частновладельческих и государственных.  Уложение провозглашало закон о прикреплении черносошных крестьян к своим наделам наряду с прикреплением крестьян частновладельческих. Основанием прикрепления тех п других становились писцовые книги 1626 г. (XI, 1). Правительство, следовательно, пошло дальше обещаний, данных в наказе писцам 1646 г.  В отношении вотчинных и поместных крестьян для периода после 1626 г. законом устанавливались дополнительные основания крепости — отдельные или отказные книги, в которых крестьяне и бобыли или их дети записаны «по новым дачам» «после тех писцовых книг» (XI, 2). Основанием возврате крестьян, бежавших как с черносошных, так и с частновладельческих земель, признавался факт записи в писцовых книгах 1626 г. их самих или их отцов. Возврату подлежали одновременно жепы и дети беглых (XI, 1, 2, 3). Уложение, следовательно, закрепляло потомственную крепостную принадлежность, распространяя ее на членов семьи крестьянина и бобыля.

В качестве другого основания крепостной зависимости па будущее время устанавливались переписные кпиги 1646—1648 гг., которые учитывали мужское население крестьянских и бобыльских дворов любого возраста. На будущее зйачительпо расширялся круг родственников крестьян и бобылей, на которых распространялась крепостная зависимость. Помимо жен и детей, закрепощенных писцовыми книгами 20-х гг*, в этот круг по переписным книгам 1646—1648 гг. включались братья, племянники и внучата с женами и детьми (XI, 9). Уложение, следовательно, распространяло потомственную крепостную принадлежность по прямой нисходящей до четвертого колена (правнуки) и по боковой нисходящей до третьего колена (дети племянников), включая жен и мужей. Писцовые книги 20-х гг. и переписные 40-х гг. как основание крепостной зависимости могли дополнять друг друга (отцы могли значиться в первых, а дети — во вторых) или выступать независимо друг от друга: крепостная принадлежность устанавливалась 1) по записи отцов в писцовых книгах, если даже дети почему-либо не попали в переписные; 2) по записи в переписных книгах, если отцы записанных в них не значились в писцовых книгах (XI, 11).

Правительство рассматривало переписные книги 40-х гг. как наиболее точный и исчерпывающий по своим данным документ, в силу чего считало их показания окончательными. Отказывая в приеме челобитных об утаенных крестьянских дворах с 1 сентября 1648 г., законодатель мотивировал этот шаг тем, что в 1646—1647 гг. переписывали крестьян и бобылей «стольники и дворяпе московские за крестным целованием». «А которые писали не по правде и в те места посыланы переписывати вдругоряд, а за неправое письмо перепищиком учипепо жестокое наказание» (XI, 24). Еще до Уложения были широко распространены «полюбовные» сделки о крестьянах, в том числе о беглых, главным образом в форме поступных грамот. Уложение признало законным прошлые «полюбовные» сделки па беглых крестьян и бобылей, предписав отказывать просьбам о их пересмотре (XI, 8). 

Для последующего времепи в случаях отчуждения крестьян — как с землей, так и отдельно в качестве основания их прикрепления Уложение санкционировало отказные, отдельные кпиги, выписи из переписпых й иных книг, а также поступные, полюбовные, духовные, купчие и другие акты сделок па крестьян. Регистрация в приказах всех сделок на земли с крестьянами п па крестьяп без земли — в Поместпом, Монастырском л Большого Дворца — становилась обязательной. В противпом случае сделки теряли законную силу. И хотя отдельпые указы об обязательности регистрации актов сделок появплпсь еще в первой половине XVII в., с Уложением 1649 г. следует связать окончательное установление зарегистрированных в приказах и саш^цио- нироваппых государством документальных оснований крепостной неволи. Во всех этих установлениях наряду с крестьянами упоминаются п бобыли. Уложение, таким образом, завершило процесс правового сближения бобылей с крестьянами, распространив и на бобьхдей равную меру крепостной зависимости.