КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЕ УЧЕНИЕ О РОЗЫСКЕ

В чём отличия розыскной деятельности от расследования

Розыскная деятельность осуществляется путем проведения оперативно- розыскных и розыскных мероприятий и следственных действий, расследование - путем проведения следственных действий, организационно-технических и розыскных мероприятий.

 Если рассматривать эти оба вида деятельности как системы действий, то станет очевидным совпадение друг с другом двух элементов каждой системы. Что означает это совпадение? Можно ли на его основе делать вывод о том, что между розыскной деятельностью и расследованием следует поставить знак равенства? Одинаковую ли функциональную нагрузку в обоих случаях несут совпадающие элементы систем?

Попытаемся ответить на эти вопросы.

Оперативно-розыскные меры представляют собой специфический вид розыскной деятельности. Правом их проведения наделены лишь органы внутренних дел в лице некоторых (но не всех) своих служб и органы службы безопасности. Оперативно-розыскные меры носят непроцессуальный, преимущественно разведывательный (поисковый), характер и осуществляются специальными средствами. Указание на поисковый характер оперативно- розыскных мер и специальные средства их осуществления позволяет четко отграничить их как от следственных действий, так и от иных мероприятий органов дознания. Отсутствие же такого указания в определении оперативно- розыскных мер делает подобное определение беспредметным. По этим основаниям нельзя признать правильным определение оперативно-розыскных мер, предложенное в свое время А. Г. Птицыным.

Ныне определение оперативно-розыскной деятельности дано законодателем в ст. 1 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности": "Оперативно-розыскная деятельность - вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то настоящим федеральным законом... , в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий".

Целью оперативно-розыскных мер может быть и розыск скрывшегося преступника, похищенного имущества, возможных свидетелей и т. д. С этой точки зрения, их цель может совпадать с розыскными мероприятиями. Но розыскные мероприятия - это мероприятия, осуществляемые следователем в процессе расследования или по приостановленному делу только с указанной целью и только процессуальными или организационно-техническими средствами, тогда как основное назначение оперативно-розыскных мер - предотвращение, пресечение и обнаружение преступлений. Осуществляются они только оперативным работником и преимущественно негласными средствами.

Общими между розыскными мероприятиями и следственными действиями, как элементами розыскной деятельности, являются цель и субъект проведения, различными - формы и приемы осуществления. При этом следственные действия - это не какие-то специфические "розыскные" следственные действия. Их процессуальный порядок и тактика обычны.

Поскольку розыскные мероприятия и следственные действия, осуществляемые в розыскных целях, проводятся следователем в процессе расследования, постольку они являются элементами этого процесса, и в этом смысле и только в этой части розыскную деятельность можно считать элементом расследования. Оперативно-розыскные меры в содержание расследования не входят. Без такой оговорки включение розыскной деятельности в процесс расследования принципиально ошибочно. Именно поэтому нельзя согласиться с И. Ф. Демидовым, который пишет: "Оперативно- розыскная деятельность является частью розыска. Последний представляет собой совокупность оперативно-розыскных и следственных действий... Розыск не есть нечто, стоящее вне предварительного расследования, напротив, он слит с расследованием (разрядка наша - Р. Б.), входит в содержание последнего как его необходимая, составная часть".

Осуществление внепроцессуальных оперативно-розыскных мер составляет исключительную прерогативу оперативных служб компетентных органов, независимо от того, носят ли эти меры гласный или негласный характер. Предложение А. Р. Ратинова наделить следователя правом производства гласных оперативно-розыскных мероприятий подверглось обоснованной критике. Г. Ясинский по этому поводу справедливо указывал, что "нельзя смешивать процессуальную деятельность следователя, связанную с поручениями и указаниями о производстве розыскных действий, с проведением розыскных непроцессуальных действий органов дознания независимо от того, какими методами и средствами, гласными или негласными, они осуществляются".

Отправляясь от изложенного, можно перейти к анализу структуры розыскной деятельности как объекта научного исследования.

С нашей точки зрения, розыскная деятельность представляет собой систему, состоящую из двух видов объектов научного исследования.

Первый вид объектов - оперативно-розыскные меры, закономерности содержания и осуществления которых, тактика применения, сочетания и пути совершенствования изучаются и разрабатываются теорией оперативно- розыскной деятельности.

Второй вид объектов - розыскные мероприятия и следственные действия - в совокупности составляет содержание розыскной деятельности следователя. В этом качестве они - объекты криминалистики. Возвращаясь к ранее сказанному, заметим, что именно здесь коренится причина нашего несогласия с предложенным И. М. Лузгиным определением розыска как разрабатываемой криминалистикой системой следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Криминалистика изучает, совершенствует и разрабатывает средства и методы лишь розыскной деятельности следователя как субъекта работы с доказательствами. Относящиеся к этой деятельности положения теории оперативно-розыскной работы учитываются и используются криминалистикой подобно данным других наук, на основе тех принципов сочетания научных знаний, о которых мы уже подробно писали в первом томе Курса.

Гласный или негласный характер тех или иных оперативно-розыскных мер не может служить классификационным признаком при отнесении их к группе объектов, изучаемых криминалистикой или теорией оперативно- розыскной деятельности, как полагал вслед за А. Н. Васильевым и А. Р. Ратиновым В. М. Быков. Точно так же не служит основанием для включения оперативно-розыскных мер в число объектов криминалистической тактики их тактический в ряде случаев характер, как считает И. Ф. Демидов. Он делает этот вывод только на основе того, что в процессе расследования оперативно- розыскные меры играют вспомогательную роль, служат подготовке и созданию необходимых условий для осуществления следственных и иных процессуальных действий. Однако такой вывод можно сделать лишь в том случае, если отрицать существование иной, не криминалистической, а оперативно-розыскной тактики как части теории оперативно-розыскной деятельности. Но такая теория, как самостоятельная область научного знания, существует независимо от того, признают ли ее существование те или иные ученые.

Положение не изменится и в том случае, если, как это предлагал И. Г. Маландин, отдельные гласные оперативно-розыскные меры будут регламентированы уголовно-процессуальным законом. Он высказывался за "регламентацию в УПК отдельных сторон гласных форм оперативно-розыскной деятельности милиции и включение в предмет следственной тактики оперативно-розыскных действий в необходимом объеме. Представляется, что в следственную тактику следует включить те из проводимых гласным путем оперативно-розыскных действий, результаты которых служат основанием для построения следственных версий и могут быть проведены с соблюдением процессуальных форм. К такому действию по рассматриваемым делам (имеются в виду дела и дорожно-транспортных происшествиях - Р. Б.) может быть отнесен розыск скрывшихся с места происшествия водителей и транспортных средств (проводимый в гласных формах)". Мы уже неоднократно отмечали, что регламентация в законе того или иного средства, приема, действия вовсе не означает, что они перестают быть объектом изучения и разработки одной науки и "перекочевывают" в другую науку, отмечали, что закон не является частью той или иной науки, что он, как объект познания, может изучаться несколькими науками, являясь для них общим объектом.

Следует заметить, что в работах тех криминалистов, которые, не желая считаться с реальным положением вещей, упорно включают оперативно- розыскные меры в содержание криминалистической тактики, все рассмотрение проблемы сводится, как правило, к тому, что в каком-то контексте перечисляются такие оперативно-розыскные меры, как применение служебно- розыскных собак, прочесывание местности, преследование преступника по горячим следам, иногда наблюдение за возможными местами сбыта похищенного имущества. Но это только незначительная часть арсенала оперативно-розыскных мер, который, как следует из сказанного, не только на деле не разрабатывался, но до издания упомянутого закона об ОРД был просто неизвестен этим криминалистам. Попытки оправдать скудость приводимого перечня оперативно-розыскных мер их не подлежащим оглашению содержанием нельзя признать полностью обоснованными, так как в криминалистических работах перечисляются далеко не все даже гласные оперативно-розыскные меры.

Соотношение объектов криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности в системе розыска в целом можно представить в виде схемы, в основе которой лежит схема соотношения отдельных частей розыска, предложенная Е. Ф. Коноваловым.

Возвращаясь к характеристике отличия розыскной деятельности от расследования, уже сформулированной нами в общей форме ранее, добавим, что если цель розыска в целом - установление и обнаружение, если такая же цель свойственна и оперативно-розыскной деятельности как части розыска, то другой его части - розыскной деятельности следователя присуща лишь такая  цель, как обнаружение, ибо следователь имеет дело с розыском лишь известных, установленных объектов.

А. А. Закатов выделил следующие закономерности розыскной деятельности следователя:

•          "отображаемость в материальной среде и сознании людей признаков разыскиваемых лиц и иных объектов, что позволяет индивидуализировать их;

•          повторяемость поведения разыскиваемых обвиняемых и лиц, укрывающих разыскиваемые объекты, что позволяет прогнозировать их поступки;

•          зависимость поведения разыскиваемых от условий, в которых они находятся;

•          обусловленность выбора способов укрытия объектов преступным опытом укрывающих, их профессиональными навыками и психологическими свойствами;

•          взаимосвязь способов укрытия разыскиваемых объектов и следов применения этих способов