СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

«Наказ» 1767 года, данный комиссии по выработке нового «Уложения», и судебная практика

Этот «Наказ», не являясь ни законом, ни официальной инструкцией для комиссии, был составлен самой Екатериной II и должен был выражать идеи французских просветителей в применении к русским условиям. Но он извращает дух тех образцов, из которых Екатерина позаимствовала пышную фразеологию, так как проводит основную мысль о том, что в России может быть только самодержавный порядок правления,

Нас интересует глава десятая «Наказа», посвященная «обряду криминального суда». Здесь был высказан ряд мыслей о необходимости гуманного отношения к обвиняемым, о несправедливости и нецелесообразности применения пыток и сформулирована так называемая «презумпция невиновности».

Но «Наказ» являлся показным кокетливо-лицемерным документом, которым Екатерина демонстрировала перед буржуазными французскими философами свою приверженность к идеям просветителей XVIII в.

Соответствующие статьи главы X «Наказа» Екатерины являются почти точным переводом мыслей Беккариа и Монтескье.

Статья 194 «Наказа» гласила: «Человека неможно почитати виноватым прежде приговора судейского, и законы не могут лишить его защиты своей прежде, нежели доказано будет, что он нарушил оные. Чего ради какое право может кому дати власть налагати наказание на гражданина в то время, когда еще сомнительно, прав ли он или виноват. Не очень трудно заключениями дойти в сему соразсуждению: преступление или есть известное или нет; ежели оно известно, то не должно преступника наказывать инако, как положенным в законе наказанием; и так пытка не нужна; если преступление неизвестно, так не должно мучить обвиняемого, пб той причине, что не надлежит невинного мучить, и что по законам тот не виновен, чье преступление не доказано»

Но и все гуманные высказывания о правах обвиняемого, и формула, согласно которой «обвиняемый почитался невинным», . и выраженное в ст. 194 «Наказа» негодование в отношении применения пытки — являлись сплошным лицемерием.

В тайном розыскном процессе, действовавшем во все время царствования Екатерины, обвиняемый из низших классов не пользовался никакими процессуальными правами и с самого начала почитался виновным.

К середине XVIII в., правда, несколько сократилось применение пыток. Но они даже в официальных источниках признавались законным средством обнаружения истины в важнейших политических и уголовных делах.

Из представленной Екатерине 2 в 1762 году Тайной розыскных дел канцелярией справки под названием «Обряд како обвиняемый пытается» видно, что в это время в практике отказались от установленного в петровском законе ограничения пытки и применяли самые жестокие и различные ее способы

И, как известно, во все время царстбования Екатерины особо свирепо применялись жесточайшие пытки, которые должны были исторгать сознание в совершении преступлений у виновного и невиновного, но навлекшего на себя подозрение в малейшем покушении на самодержавную власть и крепостное право.

Все отличие от прежних времен состояло в том, что опора престола, любезные сердцу Екатерины дворяне, — были освобождены жалованной грамотой 1785 года от применения пытки и телесного наказания.

В том же году были освобождены от телесного наказания купцы первых двух гильдий и именитые граждане. В 1796 году эта привилегия была распространена на священнослужителей. На короткий срок Павел I вновь уравнял все сословия и уничтожил изъятия от телесных наказаний, рассудив, что «как скоро снято дворянство (приговором суда), то уже и привилегия до него не коснется». Александр I в самом начале своего царствования восстановил все установленные Екатериной изъятия, распространив их и на монашествующих. С тех пор телесные наказания остались прочной привилегией «подлого народа».

Пытка была отменена только при Александре I, выразившим в указе пожелание, «чтобы самое название пытки, стыд и укоризну человечеству наносящее, изглажено было навсегда из памяти народной».