СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС РУССКОГО ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА ДО 18 ВЕКА. Изменения форм суда и уголовного процесса в 13-15 веках

 

 

СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС РУССКОГО ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА ДО 18 ВЕКА

 

Изменения форм суда и уголовного процесса в 13-15 веках

 

В русской истории 12 и 13 веков характеризовались двумя противоположными тенденциями. С одной стороны, продолжался процесс распадения Руси на отдельные княжения, а внутри их на «володения» великих бояр-землевладельцев и монастырей. Но, с другой стороны, и в период наибольшей феодальной раздробленности существовала тенденция к объединению всех земель. «Реальной основой существования этой идеи являлось то, что все русские феодальные княжества были населены русскими. Русский народ говорил на одном языке (при наличии ряда диалектов), пользовался одинаковыми светскими (Русская Правда) и церковными (уставы) законами. Он имел русскую гривенную денежную систему...»

 

Однако отдельные попытки наиболее сильных князей объединить все русские земли не могли еще быть успешными, так как экономические условия для образования централизованного общерусского государства еще не созрели. Экономические связи обычно не выходили за границы отдельных княжений. Крупные бояре отстаивали независимость своих земельных владений и срывали попытки централизации. Княжеские войны ослабляли способность Руси сопротивляться внешним врагам.

 

Памятник конца XII в. — «Слово о полку Игореве» красочно отразил княжеские усобицы н ослабление Руси. В «Житии Александра Невского», составленном в XIII в. во Владимире на Клязьме, описывалось умаление международного положения Руси: «Приключилась Руси болезнь», то есть постоянные феодальные распрн князей между собою («Труды отдела древнерусской литературы Института литературы АН СССР», т. V, М,—Л., 1947, стр. 188).

 

Период до конца XIV в. характеризовался наибольшей полнотой так называемых «иммунитетов», то есть предоставлением монастырям и боярам-землевладельцам наиболее широких владельческих прав (освобождение от подсудности государственным судам без всяких ограничений, большие льготы в области обложения и пр.).

 

Монастыри и бояре получают грамоты на свои земли с правом суда и всеми пошлинами Таким образом, рядом с государем-князем действовали и государи-бояре, и государи-монастыри, одинаково эксплуатируя феодально зависимое от них крестьянство и враждуя между собой за власть и связанные с нею доходы.

 

Таким образом можно сказать, что суды этого периода соответствовали делению земель на уезды и волости. В уездном городе действовал наместник, распространяя свою судебную власть и на «тянувшие» к городу волости, в других волостях по главным их селам проживали и действовали волостели с такими же функциями. При каждом из них находились тиуны, доводчики и пра- ветчики. Тиуны производили суд по поручению наместника или волостеля; доводчики призывали к суду ответчиков и истцов; праветчики «правили» деньги по кабалам и по судебным решениям.

 

Независимо от наличия этих наместничеств и волостельств в каждом уезде существовали и действовали на основе жалованных грамот соответствующего князя владельческие суды монастырей, церквей и отдельных землевладельцев

 

Все наместники и волостели являлись «кормленщиками», жившими за счет подвластного их суду населения.

 

 

Таким образом, на крестьян, кроме множества государственных налогов (в том числе и татарской «ордынской дани»), ложились и обременительные приношения на содержание наместников и волостелей. Они должны были уплачивать и «въездное», то есть дарр- вые приношения, каждому вновь назначенному наместнику или волостелю, и постоянные «кормы» как им, так и их тиунам, доводчикам и праветчикам  .

 

Многочисленные исторические документы показывают, что положение крестьян, находившихся под властью отдельных владельцев (монастырей, церквей и помещиков всех рангов), было не лучше, чем положение крестьян на государственной земле. Они освобождались от некоторых видов государственных податей, но зато обязаны были множеством повинностей в пользу своих владельцев.

 

Вотчинные суды и вотчинные судьи ничем не отличались от суда волостелей, чинивших расправу над государственными тяглыми людьми  . Постоянным явлением были попытки людей «отбиваться» от суда своих владельцев. И в отдельных случаях владельцы принуждены были обращаться за помощью к органам княжеской власти, которые водворяли в таких случаях «законный порядок»

 

О существе вотчинной расправы может дать представление следующий факт, хотя и относящийся к XVI в., но характерный и для более раннего времени. Архимандрит Спасского Ярославского монастыря Феодосий за недоплату крестьянами государевых податей днем держал их в монастыре и мучил правежом, а на ночь заключал в монастырскую тюрьму и притом самые подати взыскивал вдвое против положенного  .

 

Отмеченное раздробление судебной власти и создание множества владельческих судов, «кормившихся» за счет судебных пошлин и взысканий, приводило к установлению правил о личной подсудности каждого из участников тяжбы. Только в том случае, когда истец и ответчик или обвинитель и обвиняемый были людьми одного и того же владельца (князя или вотчинника) , дело их было подсудно одному суду, а именно суду их владельца. Но если один из тяжущихся был человеком, принадлежавшим князю, а другой — человеком, принадлежавшим вотчиннику, или оба они принадлежали различным вотчинникам, то оказывалось, что дело принадлежало двум различным «при- судам». Каждый из владельцев «судов и даней» был заинтересован в том, чтобы получить все, связанное с правом суда. Поэтому на практике возникал и находил свое урегулирование вопрос о новой форме суда, которая могла примирить интересы двух различных владельцев.

 

Четырнадцатый и последующие века знают такую форму суда под именем «с м е с н ы е или вобчие суд ы». Эти суды разрешали дела не только гражданские, но и уголовные в описанных нами случаях, то есть когда стороны принадлежали различным владельцам. Смесные суды могли учреждаться между двумя удельными князьями, между удельным князем и вотчинниками, имевшими право суда, например, монастырями и боярами, наконец, между отдельными вотчинниками.

 

Исторические документы показывают большое разнообразие в организации смесных судов. Одни из них составлялись из постоянных волостелей или тиунов княжеских и таких же судей вотчинника; другие — из лиц, заранее назначенных для участия в смесном суде в случаях, когда понадобится его образование; третьи суды составлялись специально для отдельного, более сложного дела. Документы указывают на то, что в случае разногласий между смесными судьями было в обычае избрание ими третейского судьи из высших представителей духовенства или боярства для принятия решения.

 

В XIV в. договоры об учреждении смесных судов заключали еще и московские князья с удельными князьями Позже, с усилением Московского великого княжества, дела, в которых одна из сторон являлась подданным Московского великого князя, «тянули к Москве».

 

Но в грамотах конца XIV в. в отношении наиболее важных уголовных дел, затрагивающих интересы господствующего класса (разбой, душегубство, татьба с поличным), нередко устанавливалось, что в подобных случаях смесной суд должен собираться не по месту подданства обвиняемого, а по месту совершения им преступления. Это правило, конечно, больше обеспечивало энергию и быстроту преследования таких преступлений.

 

Кроме того, в отношении важнейших уголовных дел акты сохранили указания на то, что в ряде случаев как обычные, так и смесные суды обязаны были представлять свое производство на решение князя с боярами  .

 

Общим законом, который определял и ход процесса, и применяемые судами наказания, долго еще оставалась Русская

 

Правда в ее пространной редакции Не только в XIV, но даже в XV и XVI вв. суды нередко назначали стародавние виры и продажи, а в наиболее тяжких случаях применяли «поток и разграбление» в форме отобрания всего имущества осужденного и «вы- бития» его вон из земли» .

 

С этой тенденцией боролись великие князья Московские, которые вводили усиленные репрессии по наиболее тяжким преступлениям и предписывали казнить смертью разбойников и душегубцев. Однако многочисленные исторические документы показывают, что эти новые указы не всегда приводились в исполнение. Причинами были и злоупотребления судей, освобождавших за взятки преступников, и личные своекорыстные интересы отдельных вотчинников, которые охотно принимали на свои земли людей бежавших или изгнанных за преступления из других княжеств, и, наконец, слабость центральной власти.

 

В этом отношении интересна грамота великого князя Василия Ивановича 1524 года, которой запрещалось вотчинникам призывать к себе для поселения на пустых землях лихих людей, татей и разбойников, «выбиггых из городов и волостей»3.

 

Характеризуя систему «кормления», русский историк В. О. Ключевский так говорит о суде: «Во всяком правонарушении сталкивались три стороны: истец, ответчик и судья. Каждая сторона была враждебна обеим остальным, но союз двух решал дело за счет третьей» .

 

В XIV—XV вв. особенно усилился процесс захвата общинных земель крупными феодальными владельцами, духовными и светскими. Источниками расширения феодальных владений являлись не только «пожалования» великих князей, объявивших себя верховными собственниками всей земли, но и открытые захваты общинных крестьянских («волостных») земель. Монастыри, которые вели обширное хозяйство и торговлю, также прикупали новые села и получали их от богатых землевладельцев («вклады по душе»), то есть по завещанию с условием «моления» за них после смерти.

 

Вотчинники присваивали себе оставшиеся почему-либо нераспаханными участки общинной земли, а также превращали в «заповедные» леса и луга, ранее используемые крестьянами.

 

Такое раздробление общинных земель, частично подпадавших под руку того или иного вотчинника, влекло замену выборных органов общины тиунами и приказчиками вотчинников. К ним переходили все административные и судебные функции

 

Крестьяне, не попавшие еще в зависимость от феодалов-вот- чинников, составляли население государственных («черных») земель. «Черные люди» облагались данями и разными натуральными повинностями в пользу князя. Это население жило общинами, называвшимися «волостями» (на севере — «погостами»), на которые княжеская власть возлагала ответственность за поступление налогов и круговую поруку за нераскрытые преступления, направленные против интересов землевладельцев  .

 

Крестьяне, члены общины, владели индивидуальными участками, которые могли отчуждать. Нередко тяжелые повинности заставляли их идти в кабалу к вотчиннику: они получали от него заем, обязываясь отрабатывать проценты. Раз закабаленный крестьянин обычно уже не мог выйти из кабального состояния иначе, как получив от другого вотчинника деньги для уплаты долга первому владельцу и попадал, таким образом, в новую кабалу.

 

Усиление феодальной эксплуатации вызывало постоянные переходы крестьян от одних владельцев к другим, иногда за пределы отдельного княжества, что причиняло финансовый ущерб княжеской казне. Отсюда — ряд мер, стеснявших переходы крестьян от одного владельца к другому, устанавливаемых грамотами различных князей.

Общей, завершающей эти ограничения, мерой было постановление Судебника 1497 года, согласно которому крестьяне могли «отказываться» от владельца один раз в году, в Юрьев день осенний.

 

В договорных грамотах между великими князьями отдельных княжеств постоянно встречаются статьи о выдаче беглых крестьян и холопов, особенно совершивших преступление против прав феодала: «...холопа, ...должника, поручника, татя, разбойника, душегубца, рубежника, выдати по исправе от века»

 

 

К содержанию книги: Чельцов-Бебутов. Очерки по истории суда и уголовного процесса

 

Смотрите также:

 

Pуcсkое московское государство в xv-xvii веках. памятники права...  Образование русского феодального государства.

 

русского феодального права  История русского права  Феодальное государство  ФЕОДАЛИЗМ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РОССИИ