ИСТОРИЯ СУДА и УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА В РОССИИ. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС КИЕВСКОЙ РУСИ

Договоры Руси с Византией

Ранний русский закон о суде и наказаниях за преступления

Договоры Руси с Византией (911 и 944 гг.) в большей своей части посвящены вопросам уголовного права, а также отношениям международным, торговым, а не вопросам судопроизводства. Кроме того, надо иметь в виду, что нормы договоров должны были иметь характер определенного компромисса между договаривающимися сторонами. Однако можно все же сделать вывод о наличии ко времени заключения договоров развитой системы права Киевской Руси, так как договоры ссылаются на «закон русский»Решение некоторых вопросов в договорах близко к решению их в «Русской Правде»  .

Так, ст. 4 договора 911 года (соответствующая ст. 13 договора 944 г.) говорит об убийстве грека русским или русского греком. Греческий закон устанавливал в таком случае смертную казнь по приговору суда; «закон русский» знал кровную месть. Текст договора говорит о предании убийцы смерти, но не устанавливает какого-либо порядка исполнения нормы. Слова «да держим будет створивый убийство от ближних-убьенаго, да убьють и» вызвали большие разногласия, и вряд ли возможно их разрешить 3.

В случае бегства убийцы вопрос о наказании разрешался двояко. При наличии у него имущества оно обращалось в пользу родственников убитого; в случае отсутствия имущества надлежало производить поиски убийцы и при обнаружении его предавать смерти. И эта норма является компромиссной, учитывая, очевидно, необходимость скорейшего разрешения конфликта, могущего последовать в случае безнаказанности бежавшего убийцы.

В статье 5 о побоях и поранениях имеется прямое указание на «закон русский»; однако взыскание за это преступление исчисляется в греческих денежных единицах.

Статья б договора 911 года устанавливает денежное взыскание за кражу. Однако в ней имеется характерная оговорка о возможности для потерпевшего убить на месте преступления вора («да не взыщется смерть его ни от Христьян, ни от Руси...»)

Единственная статья — 3 —договора 911 года, имеющая отношение к судопроизводству, недостаточно ясна и вызвала ряд толкований. Прежде всего спорным оказался начальный термин статьи: «А о главах...» Обозначает ли он преступление убийства, подобно Русской Правде («за голову»), или ему надо придать более широкий смысл, то есть преступления вообще (так вслед за Д. М. Мейчиком  толковал эту статью С. В. Юшков)? Если принять второе мнение, то можно истолковать всю статью, как правило о делении всех доказательств по делам о преступлениях. К первой группе — «показания явленные» — относятся материальные следы события и показания посторонних лиц. Статья предлагает верить им. Ко второй группе относится присяга сторон, к которой надо прибегать, если доказательствам первой группы нельзя будет верить.

В летописном рассказе о заключении Олегом договора с Византией говорится, что русские, присягая, снимали с. себя щиггы и клялись богом Перуном. Очевидно, эта форма присяги имелась в виду и процессуальной нормой договора 911 года.

В отношении суда в Киевской Руси периода договора с Византией и позже, вплоть до начала XI в., у нас имеются лишь скудные указания. Так, летописец сообщает, что при Владимире за убийство взыскивалась денежная вира, шедшая в княжескую казну. Здесь отчетливо выступает значение наказания в качестве источника княжеских доходов.

Этот летописный рассказ раскрывает два очень важных момента.

Во-первых, тут проявилось активное вмешательство государственной власти в ранее регулировавшиеся родовыми обычаями отношения. Во-вторых, как это видно из всего повествования летописца, в вопросе о применении наказания столкнулись две тенденции.

Принятие христианства, сопровождавшееся появлением на Руси греческого духовенства со своими порядками, соответствовавшими всему строю государственных отношений Византийской империи, не могло не оказать влияния на законодательство Киевской Руси. Летописец говорит об отдельных «уставах», то есть законах; созданных Владимиром: он, «с новыми отцы нашими епископы снимаяся часто, совещашеся, како в человецех сих новопознавших Господа закон уставити»

Именно по совету епископов Владимир ввел замену вир смертной казнью за убийства, число которых значительно выросло. Однако, как говорит летописец, бояре вскоре настояли на возвращении к прежнему порядку взимания вир, мотивируя это мероприятие чисто финансовыми соображениями: «оже вира, то на оружии и на коних буди».

Сопоставление вышеприведенных норм договоров Руси с Византией и летописных рассказов позволяет сделать вывод о том, что в X (а может быть и в IX) веке уже существовал суд как орган государственной власти. Он не был, конечно, отделен от административных органов. Это был суд либо самого князя, о чем постоянно указывают светские и церковные источники, либо суд поставленных князем судей — его тиунов, заменявших его, или посадников. «Княж двор», как место суда — обычное наименование источников.

Если судебные виры могли быть источником значительных доходов, — это значит, что княжеский суд распространялся на все население , во всяком случае, по делам об убийствах, увечьях, ранениях, о краже и других более крупных преступлениях.

Точных сведений об организации и порядке деятельности этого суда нет. Отрывочные известия летописей позволяют, однако, сделать вывод о том, что, как и в других раннефеодальных государствах, киевские князья часто осуществляли суд совместно со своими боярами 

Иногда боярская дума совместно с «людьми», вечем стольного города осуществляют суд над членами княжеской семьи .

Источники подчеркивают, что судебная функция является одной из главных обязанностей княжеской власти, что князь лично должен осуществлять суд и отвечает за неправильные действия поставленных им для суда тиунов