КРЕМЕНЬ

Кремень в хлебнице от запахов и плесени. Ионизаторы. Способ обработки воды

ИСТОКИ РОДОСЛОВНОЙ

Самое полезное в жизни - это собственный опыт

В. Скотт

Ученые полагают, что давным-давно, когда создавалась наша планета, атомы урана разбежались врассыпную по всем горным породам и рассеялись в них. Состояние рассеяния - чрезвычайно характерная особенность нахождения урана в природе. Но его мого- численные потомки: радий, радон, полоний, протактиний, актиний рассеяны еще более.

Урановые "дети" распадаются быстрее, чем их "великий родитель". В небольших количествах радиоактивные элементы не только безопасно распадаются в свое удовольствие, но и вносят свой полезный вклад в жизнедеятельность растений и животных.

Малые дозы радиоактивных элементов присутствуют во всех земных объектах: горных породах, почвах, в речных, морских и подземных водах. Наряду с космическими и солнечными лучами естественная радиоактивность образует природный (или натуральный фон окружающей среды). Ни на Земле, ни в Космосе пока не известны объекты, стерильные в отношении радиоактивности. Можно заключить, что естественная радиоактивность - неотъемлемое свойство окружающих нас объектов материального мира.

Миллиарды лет существует Земля и в течение всей ее бурной истории естественные радиоактивные элементы участвуют в бесконечном круговороте веществ в природе.

Ныне ученые заявляют, что получили неоспоримые доказательства наличия субатомной частицы, которая, как они предполагают, существовала в момент зарождения Вселенной. Они назвали эту частицу "первокварк". Международная группа ученых-физиков в современной правительственной лаборатории США, расположенной к западу от ЧИКАГО, работала почти 18 лет, собирая достаточно данных для доказательства существования "перво-кварка".

И всегда было так: узнав об активности кремня, люди сразу же спешили узнать, а не в радиоактивности ли тут дело. И хорошо еще, что об открытии феномена кремня я опубликовал несколько сообщений в прессе. Это полностью делало его "непричастным" к Чернобыльской трагедии. Задолго до нее я уже знал, что кремень, положенный в хлебницу, предотвращает ее от запахов и от плесени хлеба. Меня это весьма интересовало, но я помнил своего наставника из Саратова, "лучшего электрика авиационной промышленности" Николая Ивановича Сазонова, изобретателя прибора "Здоровье". Без его изобретения вряд ли быстро состоялись пилотируемые полеты космонавтов.

Но все по порядку. Без этого моего сотрудничества с Н.И. Сазоновым, я бы мог тоже уйти в сторону от истины, связанной с активностью кремня, проявляемой в "сухом" виде. Николай Иванович научил меня быть энтузиастом, оптимистом, терпеливым и настойчивым. Его пример жизненной активности трудно забыть, особенно сейчас, когда пройдено много. Позади остались подозрительно-ос- корбительное недоверие, явное замалчивание неординарного открытия, упорное сопротивление правительственных структур в организации официального признания реальности феномена кремня. А теперь вот появились искусственные барьеры на пути практического использования феномена во всех сферах нашего бытия, возводимые клерками тех же правительственных структур.

Все-таки энтузиазм - великая сила. Неслучайно все или почти все творческие люди с сожалением констатируют, что он иссяк и нет больше надежды и веры, что его можно растормошить. Но вопреки всему мы продолжаем искать эти малюсенькие средства для того, чтобы разжечь костер, используя пока еще горящие синим пламенем угли. Не хотим, что бы они угасли, будоража общественное мнение, которое сегодня, можно сказать, тоже почти бессильно.

Нас становится с каждым днем все больше и наша задача прежняя - не дать равнодушным противникам возможности "зажйво" похоронить феномен кремня. В нем кроется полезное, фундаментальное, перспективное начало. Потому и хотим сделать все, чтобы эстафета передавалась от нас к более молодым, остающимся все еще с верой и надеждой на лучшее в нашей творческой жизни. Их ответственность и высокий гражданский долг вместе с эстафетой перейдет к идущим впереди - хранителям национального достояния, каковым является кремень. Знать, изучать, преумножать знания о нем, хранить, собирать и использовать с большим, чем сейчас эффектом. Вот эти аспекты, которые захватывали и нас, мы желали бы, чтобы они были и у наших последователей, независимо от ситуации.

Сазонов Н.И. оказался в 1956 году в незавидном положении и только потому, что как честный человек на собрании коллектива своего опытно-конструкторского бюро, ведущей организации завода, на который меня направили после окончания Ленинградского технологического института холодильной промышленности (ныне Санкт-Петербургская академия холода), высказал свою личную точку зрения на развенчивание культа Сталина. Он считал, что нельзя так огульно критиковать деятельность "отца всех народов", чтобы не подорвать веру у молодых, неокрепших умом людей. За это он тут же был снят со всех административных и общественных должностей и старшим инженером направлен на работу к нам на завод. И вот инженер с восемнадцатилетним стажем и я молодой специалист оказались на одинаковых должностях и с одинаковыми окладами в одной лаборатории серийно-конструкторского отдела. Коллектив лаборатории состоял в основном из молодых до тридцати лет. Работу выполнял весьма ответственную, связанную с авиационной техникой. С приходом Николая Ивановича Сазонова растерянность и не- увереность у нас исчезла: не было бы счастья, да несчастье помогло, почти все мы потянулись к наставнику. Правда за это кое-кому, и мне в том числе, досталось от "бдительных" руководителей за появление собственной точки зрения на происходящие в ту пору события

Но возвратимся к основной теме нашего повествования.

Сразу, как только Сазонов появился в лаборатории, у него на столе оказалось множество книг, о которых никто из нас никогда не слышал. Но вот одна книга меня заинтересовала очень, тем более, что фамилия автора была Чижевский. И вспомнил я, что в институте у нас проводились опыты по кондиционированию воздуха. Мыши, которые дышали воздухом, пропущенным через ватный фильтр, буквально через полчаса теряли активность, а некоторые и погибали. Так вот, причину такому "фокусу" нужно было искать в книге Александра Леонидовича Чижевского, занимавшегося в ту пору аэ- роионификацией. Потому я знал, что мало заниматься увлажнением и термообработкой воздуха, которым дышат люди, находящиеся в замкнутых объемах. Его надо еще и ионизировать.

Я поинтересовался у Николая Ивановича, чем он занимается помимо испытаний и оформления отчетов? Он мне показал книгу Чижевского А.Л. и рассказал, что его от неудовлетворенности потянуло на изобретательство. "Можно создать прибор, который будет насыщать воздух отрицательными ионами. Тогда не будут болеть люди, животные повысят продуктивность. Вот только нет пока малогабаритных ионизаторов, но зато есть у нас с вами одно изделие, которое, если несколько переделать, используя современную элементную базу, то можно получить малогабаритный электроионизатор, который, уверен, будет лучше и надежнее "грязеобразователя" академика А.А. Микулина", - с пафосом произнес Сазонов.

Николай Иванович за несколько недель собрал прибор и показал нам, как с кончика иглы "скатывается прохлада". Заявка на предполагаемое изобретение была дана нам всем для прочтения. Он был настолько наставник, что и этот момент использовал для нашей учебы. По крайней мере я тогда усвоил азы изобретательства.

Месяца через три пришло ему положительное решение о выдаче авторского свидетельства на изобретение - Прибор здоровья.

Все мы были горды за нашего наставника. Это был первый изобретатель в многотысячном коллективе завода. В ту пору изобретательство, особенно в закрытых организациях, не очень-то поощрялось. Да и все мы были малограмотны в патентном отношении. Это потом, спустя пять-восемь лет обстановка с изобретательством в СССР кардинально стала меняться в лучшую сторону.

Коль скоро в городе произошло весьма знаменательное событие, с Сазоновым побеседовал собственный корреспондент газеты "Труд" (по Саратовской области). Появилась небольшая заметка, где были указаны вес и габариты прибора "Здоровье" и один немаловажный факт - прибор работал от сети 127 и 220 вольт

С профессором Лось (имя и отчество не помню) из Саратовского университета Сазонов повсеместно (в клиниках, поликлиниках, в цехах заводов, в конструкторских бюро и т.п.) апробировали прибор: заключения всюду были положительными. Но вот однажды, месяца через 1,5-2 в той же газете "Труд" появляется большая статья академика А.А. Микулина в которой Николай Иванович всячески поносится, называется шарлатаном. Мы думали, что Микулин обиделся за свой водяной ионизатор, имитирующий воздух вблизи водопада, насыщенный ионами, как утверждалось им в инструкции на его прибор.

Сазонов, впервые после "выноса" из партии был сильно подавлен. Мне было поручено отправиться в командировку в НИИ авиационной техники и Николай Иванович попросил меня взять его в помощники. Он мне сказал, что хотел бы там поговорить с Александром Леонидовичем Чижевским, проверить свой прибор на его аппаратуре и, если возможно, то дать отповедь великому изобретателю Микулину.

Наше начальство с радостью согласилось послать вместе со мной более опытного специалиста. Они не знали, что Сазонов едет в качестве помощника из-за уязвленного самолюбия, что ему хочется доказать свою правоту по прибору "Здоровье"

Николай Иванович знал где живет академик Микулин и мы с утра пораньше с Павелецкого вокзала поехали к так оскорбившему чувства изобретателя любимцу публики. Встретил он нас весьма и весьма настороженно. Сазонов не смог вымолвить ни слова, глядя на высокомерного детину. Нашелся я, сказав, что вот у Николая Ивановича Сазонова, которого Вы, Александр Александрович, незаслуженно назвали на весь Советский Союз шарлатаном, тот самый ионизатор, который Вам не понравился. Давайте испытаем его и поставим точки над i. Правда, Вам надо будет через газету публично извиниться. Не ожидая такого нахальства с нашей стороны, Микулин тут же пригласил нас в прихожую и стал набирать какой-то номер телефона. Когда ему ответили, он, извинившись, попросил Александра Леонидовича (это был Чижевский) принять нас и испытать ионизатор Сазонова. Разумеется, Чижевский с радостью согласился, и мы с неменьшей радостью поспешили к нему

Все произошло стремительно. Чижевский, поздоровавшись и пригласив нас сесть, взял прибор и ушел в другую комнату. Через несколько минут вышел оттуда и с извинениями за Микулина и себя стал благодарить Николая Ивановича за создание "революционного" прибора. Он говорил, что его уже много лет убеждают специалисты, что такой интенсивности электроионизаторы должны весить полторы тонны и "питаться" от силовой сети в 380 вольт. Сазонов расчувствовался и подарил прибор Чижевскому, даже не попросил, чтобы они с Микулиным извинились перед ним через газету "Труд".

Мы возвратились из командировки, приступили к своим обязанностям в лаборатории и, можно сказать, забыли о Микулине и Чижевском. И вдруг нас с Сазоновым вызывает Лазарев Николай Васильевич, директор завода, член ЦК и т.д. Почему нас? Почему не начальника лаборатории? Секретарь назвала точное время прибытия в приемную.

Кабинет у директора был огромный (такие кабинеты я видел и у других директоров "почтовых ящиков", когда по долгу службы приходилось бывать в разных концах Советского Союза). Мы еще на пороге, а Лазарев кричит нам из-за стола, стоящего у противоположного торца кабинета: "Что вы, голубчики, натворили, будучи в Москве? Почему вдруг Сазонов понадобился какому-то Королеву? Николай Иванович, кто это такой Королев, который телеграммой срочно Вас вызывает?"

-          Да не знаю я никакого Королева, Николай Васильевич, - говорит Сазонов. Директор смотрит вопросительно на меня. И я отвечаю: "Нет, не знаю". Тогда он со злостью рвет телеграмму и говорит: "Вот до чего дошли, мне Лазареву, указывают что делать".

Прошла неделя и пожаловал к нам в лабораторию Лазарев собственной персоной. Пришел, сел за стол заведующего и попросил удалиться всех, кроме Сазонова и Малярчикова. И такой он ласковый, такой тихий, словно и не "гроза заводчан и совнархозовцев".

-          Так вот, вызвали меня в Обком партии и разъяснили что к чему. Попросили незамедлительно командировать Николая Ивановича к Королеву. Но мы просим, чтобы до Москвы с Вами ехал и Малярчи- ков: Вы с ним кажется сработались. Мало ли что понадобится. Билеты куплены, деньги получите сейчас же. Время не ждет. Если будут еще задержки, мне пообещал Первый (в то время был первым секретарем Саратовского обкома Денисов), что не только разжалует, но и голову оторвет.

И вот не успели мы ступить на платформу Павелецкого вокзала, как услышали объявление из громкоговорителя: Сазонова и Малярчикова, прибывших из Саратова, просим подойти к справочному бюро. У справочного бюро нас встретили два добрых молодца и провели к машине. У гостиницы "Москва" один из сопровождавших вышел со мной, а машина со всеми остальными отправилась в неизвестном направлении. Мне было приказано оставаться в Москве до особого распоряжения. "Всегда ночевать в гостинице. Командировочное удостоверение будет у нас. Приехал один по делам чисто информационным: в библиотеки, на выставки и т.п.", - проинструктировал меня сопроводивший человек.

Через неделю появился в гостинице тот же человек. Вручил мне командировочное удостоверение с отметкой убытия и билет на поезд. Я спросил о Сазонове, он ответил, что Николай Иванович остается пока не сделает необходимую работу. Скажите жене, чтобы не тревожилась о нем. И удалился.

Сазонов возвратился в Саратов почти через месяц. Выглядел хорошо, но ни о чем не рассказывал. И только через год примерно мы узнали о результатах его работы: на завод пришла просьба направить документы с характеристикой на Сазонова Николая Ивановича, как одного из соискателей Ленинской премии.

Вот тут-то все и началось, отрыгнулось, как говорят. Никто не хотел давать характеристику человеку, исключенному из партии. Волокитили, волокитили и заволокители.

Но вот Николая Ивановича вызвали в Комиссию партийного контроля ЦК КПСС и восстановили в партии. За годы, что он был вне ее рядов, Сазонов заплатил членские взносы, благо получил гонорар за прибор "Здоровье". И тут же ушел с завода преподавателем в Политехнический институт (в ту пору, кажется, он был Автодорожным). Мне он сказал, что неприятно, когда люди, исключавшие меня из партии, пытаются поздравлять с восстановлением.

Сейчас уже не секрет, что Королев был влиятельным человеком, но и он не мог одолеть перемалывающую кости людям машину. Так и остался Сазонов, сделавший для космонавтики очень много, без наград и почестей и все из-за того, что был честным и прямым человеком.

В 1972 году в газете "Правда" была опубликована моя заметка о людях хороших. Потом ее перепечатали в книгу "Мой друг", издательство "Правда", где я говорю о Сазонове Н.И. как о своем наставнике.

Все это я написал для того, чтобы все знали: в науке не бывает случайностей, в ней все, по крайней мере должно быть закономерно. Нельзя назвать случайностью и открытие мною феномена кремня. Произошло стечение обстоятельств, наблюдательность помогла увидеть факт активации воды кремнем. Затем пошли новые обнаружения всевозможных фактов, в том числе и неожиданных свойств активированной кремнем воды Будучи подготовленным изобретателем я, конечно же, решил закрепить авторство за собой. Но вот у меня с этим делом не получилось как у Н.И. Сазонова. От подачи заявки до получения решения о выдачи авторского свидетельства на изобретение способа обработки воды кремнем (о других заявках как-нибудь расскажу, если представится возможность, после) прошло почти одиннадцать лет.

Как это было показано в статье, опубликованной в газете "Новости Белорусской Академии" за 30 августа 1991 года:

Под лежачий камень, как известно

Способности, как и мускулы, растут при тренировке

В. Обручев

Контрольный совет "ГОСКОМИЗОБРЕТЕНИЙ" при ГКНТ СССР официально признал изобретением обработку воды кремнем, о чем недавно было сообщено автору А.Д. Малярчикову. Но поражает период рассмотрения заявочных материалов; почти одинадцать лет нужно было Государственной патентной экспертизе изобретений, чтобы сделать это. За прошедшее время кремень оказал неоценимые услуги большому числу людей и стал не только объектом купли- продажи, но и объектом серьезных научных исследований. И если бы автор изобретения не прилагал усилий по защите приоритета за Государством, то, кто знает потекла ли бы "кремневая вода" к людям. Редакция попросила рассказать А.Д. Малярчикова о трудной судьбе теперь уже признанного изобретения.

Сейчас, когда уже никто не рискнет оспорить реальность феномена кремня, можно без особых эмоций показать весь путь прохождения заявки от подачи до признания способа "обработки воды кремнем". Здесь надо особо подчеркнуть, что это сделано не ВНИ- ИГПЭ, а последней инстанцией - Контрольным советом ГОСКОМИЗОБРЕТЕНИЙ.

Подать заявку на "Способ обработки воды" я решил после того, как перевернув горы научно-технической литературы по геологическим, физическим, химическим, биологическим и медицинским наукам, основательно "поломав голову" над тем, о чем никогда даже и не слышал, понял, наконец, механизм активации воды кремнем и причины превращения стабильно активной водной системы в немедикаментозное лечебно-профилактическое средство от множества недугов.

Заведомо зная, что, если я стану ссылаться на "чудесные" свойства активированной кремнем воды, мои заявочные материалы будут положены в ящик для "вечных двигателей". Пренебрегая объемом притязаний заявляемого решения, я сформулировал предмет изобретения как способ обработки воды, взяв за прототип реагент- ный способ обработки воды "хлоркой". Но таковы уж инструкции для подающих заявочные материалы. Мне пришлось указать все, что относится к механизму активации воды кремнем при нормальных условиях, иначе мне просто вернули бы материалы из отдела предварительной экспертизы изобретений. Механизм же обработки воды кремнем оказался настолько прост, что его понимает лю^ой человек без особых знаний. Но экспертизе необходимо знать, почему вода-оревращается в стабильно активную водную систему, при этом камень может использоваться "вечно". Вот тут-то мне пришлось сообщить буквально следующее.

Вода, по мнению ученых, является ассоциатом, состоящим из мицелл (роев) структурированной (льдоподобной) воды и мономерных молекул воды. Эту часть воды называют "аморфной". В любой водной системе, даже в двойном дистилляте всегда присутствуют протоны - ионы водорода диссоциирующих молекул воды. Когда кремень попадает в воду (при естественном воздухообмене, освещении и при комнатных температурах), протонируется его поверхность. Биологически активные молекулярные системы (предположительно порфины - четыре пиррольных кольца), фрагменты остатков организмов, которые формировали кремневое тело и которые перерабатывали его органическое вещество в минеральное образование в течение десятков миллионов лет, после поднятия суши, оказались захороненными в камне.

Эти фрагменты (сейчас уже общепризнано) несут в себе генетическую память и способность преобразовывать энергию фотонов в нужный, при катализации ими химических реакций, вид энергии. При протонировании кремня нейтрализуются ионные связи (гидро- ксильные), удерживающие в кремневом веществе эти системы.

Поэтому в воду переходит всего одна часть на 40-100 миллионов частей воды биологически активного вещества в течение 7 суток активации. Вода может сохранять качества, соответствующие ГОСТу на питьевую воду по лучшим его показателям сколь угодно долго, подчиняясь принципу Ле Шателье.

Порфиновые системы достраиваются до порфиринов за счет веществ окружающей среды, восстанавливая растворенные в воде кислород, азот, углекислый газ соответственно в перекись водорода, аммиак, альдегиды Они структурируют аморфную часть воды и взаимодействуют с мицеллами (роями) льдоподобной воды. Весь объем активированной кремнем воды превращается в "живой" жидкий кристалл со всеми вытекающими отсюда последствиями: исчезают условия для существования микробов, поскольку только в аморфной воде могут растворяться соли, газы, органика Вода становится прозрачной и вкусной, долго хранится в герметичном сосуде с кремнем или без него, сохраняя приобретенные свойства

Предварительная экспертиза изобретений, несмотря на правильность оформления заявки (я - изобретатель, и ко времени отправки заявки имел уже свыше пятидесяти авторских свидетельств на изобретения, а потому был опытным заявителем) возвращает мне и ссылается на инструкцию. После.возвращает второй раз, затем третий. Чтобы получить желанную приоритетную справку, я подчиняю цель изобретения получению воды для нужд космонавтики, противовоздушной и гражданской обороны. Отправляю заявку по закрытой линии. Справка получена, можно спокойно ждать решения ВНИИГПЭ.

Но проходят все установленные сроки. Ни ответа, как говорят, ни привета. Только через полтора года получаю "Заключение" с массой вопросов. Обрадовавшись, отвечаю подробно на все "почему?", "где?", "как?", "зачем?" Для большей убедительности значения пор- фириновых систем в жизнедеятельности человеческого организма, я указал, что в воду из кремня среди множества элементоорганиче- ских соединений переходит и матрица, способная репродуцировать в организме кобальтосодержащий витамин В12. И каково же было мое удивление, когда пришло отрицательное решение, где экспертиза подчеркивала антигуманность заявленного решения. В качестве довода была приведена "кобальтовая пушка" для облучения тканей опухоносителей.

В своем обоснованном возражении я указал на страницы учебника химии для средней школы, где было сказано, что кобальт самый устойчивый из тяжелых металлов, что для "кобальтовой пушки" используют изотоп кобальта, получаемый искусственным путем. Этого оказалось достаточно, чтобы прекратить рассмотрение заявки и передать ее в Контрольный совет.

Начиная с 1984 года я регулярно стал обращаться в инстанции, которым прямо или косвенно подчинено изобретательство в СССР. Надо было иметь большое гражданское мужество и не бояться стать одиозной личностью, ибо изобретателей одиночек (с "легкой руки" академика Петрянова-Соколова) с 1972 года причислили к "анахронизму нашего времени", "социально опасным личностям". Сколько было за это время загублено "волею божьей" подлинных изобретателей, полностью разочаровавшихся во всем, только одному ГОС- КОМИЗОБРЕТЕНИЙ известно. В основном это были авторы основополагающих, как их официально называют "пионерных" изобретений. Среди "завалов" можно отыскать то, что заставляет японцев выкупить весь архив отклоненных заявок, в котором насчитывается не одна сотня решений научно-технических задач такого уровня.

Могло бы случиться такое и с обработкой воды кремнем, если бы я не успел использовать административно-командную систему до принятия Верховным Советом СССР закона "Об изобретательской деятельности в СССР".

В заключение хочу сказать, что мне крупно повезло. Сумел-таки убедить многих в том, что феномен кремня еще послужит людям, принесет огромную пользу государству, обществу. И только потому, думается, что хорошо усвоил великую народную мудрость: "Под лежачий камень вода не течет!"

А. Малярчиков, изобретатель.

И пришло мне на ум вот такое выражение Я. Коменского: Считай несчастным тот день или час, в который ты не усвоил ничего нового и не прибавил к своему образованию.

Работая с феноменом кремня, я постоянно прибавлял к своему образованию. Вот почему и стал слать заявку за заявкой в ГОСКО- МИЗОБРЕТЕНИЙ то на способ, то на устройство, то на материал, то на применение, естественно, с использованием феномена кремня.

Могу сказать только в свое оправдание, что изменилось время и я не мог получить авторские свидетельства на изобретения.

Однако ни минуты не потратил зря за эти пятнадцать лет. Постоянно инициирую работы с использованием кремня, провожу эксперименты сам, участвую в обсуждениях полученных учеными результатов

И постоянно вижу, что кремень - природный источник здоровья.