ОРЕХОВАЯ МАЛАНКА - поверья связанные с орехом и молнией

 

ПОЛЕСЬЕ И ЭТНОГЕНЕЗ СЛАВЯН

 

 

Ф.К. Бадаланова (Москва) ОРЕХОВАЯ МАЛАНКА - поверья связанные с орехом и молнией

 

 

 

В некоторых деревнях Полесья существует поверье, согласно которому во время рябиновой ночи "маланка орехи съедает": "Проти девятой пятницы после Пасхи, проти десятой - эта сймая страшная ночь. У нас - рабйнавая ночь. Самае грбзнае время. Рабйнавая ночка - эта маланка блиская. Грома нема, а нёба гарйть. Раскусит ареха - а там темна, маланка папалла" (с. Челхов, Климовск. р-на Брян. обл.).

 

В этой деревне молния без грома называется маланкой и сухавёем: "Бывав лёта, уроде нету аблаков, нёба свётлае, чистае - а маланка: "Шчик-шчик!". Кажуть: "Во! Эта с^хавей! Суша будеть, суххе аре'хи! Сухавёй зьеу!" В с. Грабовке существует аналогичное поверие: "Як нарвёт арёхау, дак пустых багата, чорные у середине, гаварать: "Маланка съела!". Маланка выядае аре- хи. Сейчас рвэш apex - кусь, тамака малинка, чбрнае у середине. И кажуть: "Сегодня рабйнавая ночь выяла усе арехи!".

 

Б этом случае наблюдается закономерная семантическая трансформация: для местной традиции словом маланка обозначается не только сама молния без грома, но и то, что поражено этой молнией - орех с чернотой внутри, пустой орех: "Як рабинава ночь, маланка арехи выедае. Маланка - то е мблния без грбма. ! Рвэш apex - укусиш, а тамака мал&нка е у середине, чорна е. Гаварать: "Сегодня рабынава ночь бууа! Молния усю.ночь блис- кала! Выапа усе ар^хи!" В деревне Гнатовка на Черниговщине для понятия "молния без грома" существует атрибутивное словосочетание ар!хава маланка (см. в наст, сборнике тезисы О.А. Могилы).

 

Аналогичные поверия, связанные с комплексом "молния: орех", встречаются и у южных славян. Здесь они прикреплены ко дню св. Ильи (2.УШ). Как известно, св. Илья у славян - покровитель грома, его атрибуты - гром и молния. В Сербии верят "да tie лешници "омайати", ако грми уочи св. Или^е или на Илиндан"'''. По всей территории Болгарии существует поверие, что если "на Илинден гърмел гърми", орехи будут плохими, пустыми. Есть и поговорка: "Късметлйя като св. Илйя у оре'и и лёшници, кога гърми" (вар. "Честит като св. Илия в optcn, кога грми" ) - т.е."кому-то не везет". В некоторых болгарских селах Молдавии (выходцы из восточной Болгарии) существуют гадания с орехом, которые приурочены ко дню св. Ильи: "На. Илинден шъ про'баме оре'я - агь си пробаме късме'тя. Ако ти е убав орёя - шъ ти е убав късмётя. Прос орей - прос късмёт." (с. Кортен, Чадыр-Лунг. р-н)

 

Вероятно, полесскому семантическому комплексу "рябиновая ночь - молния без грома - пустой (спаленный) орех" соответствует южнославянский ряд: "Илинден - гром - пустой (спаленный) орех".

 

даем, а с тим пирогом ужэ подвязывають яблони пэревеслами. Пирог на руках, и кожну яблоню стукнэш пирогом, шоб родила" (с. Вышевичи, зап. авт.). В западной Сербии с той хе целью ударяли по стволу воловьим рогом (joBam, ОЧК, 179), а традиция привязывать к дереву рождественскую солому известна во многих районах Сербии и Хорватии.

 

Гадания об урожае будущего года по выпеченному хлебу обнаруживают сходство ритуалов в Полесье, Хорватии (сербы в р-не Карповца), Герцеговине (Попово поле), Боснии. Полесье: "На Богату кутью пирог таки пекуть, велики пирог. Так по том пирогу ямочки робять и говорять: -Це жито, це ячмень, це овес, просо, гречка, картопля. Ничого не кладут, тилько говорят. Як ямочки зоростают, буде зорожай. Як ямочки позапа- дают - зурожав не буде. Пашня не буде" (с. Выступовичи Ов- ручского р-на Житомирской обл., зал. Ф..К. Бадалановой). Село Машвина (Хорватия): "Господар... удара шаре у тидесто ножем и чашом у средини. Ове шаре нами^ени семеььу, па ко^е на^бол е набукти, оно fee те године на^бо-ье уродити" (Бег, ЖОСГ, 92). Для указанных южнославяноких областей такой способ выпечки главного обрядового хлеба ("чесница") многие авторы (Л. Мичович, Ш. Кулишич) считают наиболее архаичным.

 

Девические гадания Полесья сопоставимы с рождественскими гаданиями в Сербии, Боснии и Хорватии по порядку и структуре совершаемых действий, по типу текста, предназначенного для пересказа менее искусному участнику. Ритуальные предметы, напротив, не являются устойчивыми: место полесских хлебцев (балабуппси, помпушки) в гаданиях Боснии и Сербии занимают кости ритуального животного, выпекаемого на рождество. Повторение одинаковых императивных или инфинитивных глагольных форм с поел едущим кратким выводом, построенным как двучленная синтаксическая конструкция, характерно для текстов исследуемых ареалов. Полесье: "Пойти до соседи, украсти дрова, унэсти у хату, пошитать. як до пари, як нз до пари" (с. Вышевичи, зап. авт.).

 

В Самоборе (Хорватия) в рождественскую ночь "как скупа звони к пслноЁки, онда пуца коза би радо знала, ако бу оно лето замуж ишла, нек иде по дрва в дрвар- ницу нацепана и нек ниш не бро.1и, кулико je древ зела, само нек наручаз заграби, однесе в ку^ну и нек нутри преброди ак .1е на пар, бу ишла оно лето замуж, ак ни. не бу ишла" (Lsng, Saraob, 63, подчеркнуто мной - А.П.). Словесные клише, сходные с концовкой в хорватском варианте, можно ввделить и в текстах других типов полесских новогодних девичьих гаданий.

 

 

 

К содержанию книги: ПОЛЕСЬЕ