Лозоходство и биолокация

Биолокация и спелеология. Исследование пещер биолокационным методом

Доклад на заседании Русского Географического Общества. Троц Влад, Москва 1999 г.  

Итак, биолокация и спелеология. Для начала попытаюсь сказать, что такое биолокация. В общих чертах это способность человека определять наличие каких-либо объектов, предметов в пространстве с помощью индикаторов. Под последними здесь понимаются некоторые общеизвестные в этой области предметы: ивовая или виноградная лоза, различные маятники, отдельно взятая рамка разной конструкции, наконец, две отдельные рамки преимущественно из меди, в крайнем случае, алюминия. (Почему именно из этих металлов, об этом чуть позже). Существуют и другие приспособления, но не будучи специалистом в этой области, останавливаться на них я не буду.

Сразу же отмечу, что я не вдаюсь глубоко в теорию биолокации в общем и акцентируюсь конкретно на спелеологии, не выходя за эти рамки.

В связи с этим в моём определении биолокация - это получение человеком информации о местоположении и общих характеристиках пустот в земной коре посредством рамок, которые являются промежуточным звеном в связи человека с подземными полостями. Таким образом, информацию получает непосредственно человек, а рамки лишь помогают "прочесть" и понять эту информацию, путём всевозможных вращательных движений, каждое из которых имеет свою трактовку, но воспринимается и осознаётся каждой личностью в отдельности, в зависимости от настроя, состояния и чистоты так называемых энергетических каналов. Это как раз та теория, в которую я обещал не вдаваться.

Так что же можно сделать с помощью рамок в спелеологии. Ну, во-первых, это поиск новых пещер. Как известно прямых поисковых методов для установления связи пещер с поверхностью нет (Дублянский В.Н.). И здесь надо внимательно оценивать косвенные признаки. Такие как: покрытые пышным мхом камни у входа, выносы временных водотоков, скопления крупных валунов в привходовой части и так далее; а также ряд геологических признаков, таких как: зоны сгущения трещиноватости, пересечения крупных и не только разломов, контакты карстующихся и некарстующихся пород. Так вот знание и умение анализировать все эти признаки позволяет выдвинуть биолокационный метод как прямой. В принципе получается противоречие с теорией Дублянского, но попытаюсь объяснить.

Для этого возьмём Крым с его богатым разнообразием поверхностных и подземных карстовых форм. Здесь развит в основном известняковый голый, задернованный, местами покрытый карст. Можно уверенно сказать, что почти всё доступное напрямую с поверхности давно открыто, и время, когда найденное в земле отверстие пяти метров в диаметре можно было считать ещё никем не пройденным, давно прошло. А ведь открыто всего около 30 % от общего числа возможных пещер и шахт. Особой проблемы с обнаружением предположительных мест входов в пещеры здесь нет. Это вполне возможно по выше указанным косвенным признакам, и глаз более менее опытного спелеолога это всегда заметит. Основная проблема - это разбор входа от глыб известняка. Довольно часто такие завалы практически неразбираемы, но сказать на 80-90 % сколько нужно работать, если есть такая потребность, можно прибегнув к рамкам. Держа перед собой рамки в определённом положении можно очертить контур входа, определить мощность завала до начала пустоты, определить направление входной галереи или глубину входного колодца и т.д. Таким образом решается основная проблема: "копать или не копать". Так разделены поноры и неоткрытые пещеры в Западном и Центральном районах Ай-Петринского плато, где на данный момент существует довольно много пещер, открытых именно так и множество начатых раскопов, половина из которых впоследствии брошена в виду нереальности подобных работ. По данному принципу был составлен перечень таких объектов со своим кадастровым номером, где указывается возможность или невозможность дальнейших работ.

Как было сказано выше, с помощью рамок можно определять направления подземных ходов и отслеживать их с указанием глубины. То есть можно делать поверхностную топосъёмку пещеры и выявлять новые продолжения с учётом перспективности. Именно так было сделано для шахты им. А. Григоряна на Ай-Петри, открытой в 1996 г. Работая до этого на поноре Осинник ялтинцы биолокацией определили, "что понор расположен на пересечении зон тектонических нарушений, а к северо-западу рамкой фиксировалась широкая зона - возможно пещерная полость." Эта "возможно полость" и была шахтой Григоряна. Чуть позже севастопольской группой была сделана биолокационная съёмка шахты ещё до её первопрохождения. В результате расхождения с нормальной топосъёмкой минимальны, что позволяет определённо говорить о возможных продолжениях.

Другая ситуация на Западном Кавказе на карстовых массивах в пределах среднегорья, в частности на хребте Алек и Воронцовском массиве. Здесь широко развит покрытый и задернованный карст. Большинство пещерных систем связано с постоянными или периодическими водотоками. Кроме шахт - современных поглотителей поверхностного стока атмосферные осадки поглащаются понорами, развитыми в эрозионной и гидрографической сети, обычно располагаясь в руслах и в бортах долин, в зонах интенсивной тектонической трещинноватости и у контакта карстующихся и некарстующихся пород. Большинство трещинных поноров в эрозионной сети забито обломочным материалом и относится к категории закрытых или полузакрытых. Однако с помощью биолокации можно выделить отдельные объекты, достоиные внимания. Эти объекты могут быть как началом неизвестных систем, так и связанных с уже известными. Примером может служить понор, открытый в ноябре 1998 г., расположенный на левом борту балки Заблудших, несколько выше входа в одноимённую пещеру. Биолокационные наблюдения показали незначительную каменную пробку, которая впоследствии была снята, и закономерную связь с известной пещерой. Более подробные исследования не проводились.

На Воронцовском массиве та вода, поступающая в недра с атмосферными осадками, которая минует прямое попадание в Воронцовскую систему, фильтруясь сквозь перекрывающие отложения, попадает в небольшие коррозионно-эрозионные шахты-поноры. Входы в эти полости с поверхности почти не прослеживаются, так как они перекрыты неравномерным земляным слоем мощностью 0,5 - 5 метров. Рамками возможна фиксация этих полостей и определение предположительных мест входов. Поисковые работы с помощью биолокации, проведённые в ходе двух экспедиций в ноябре 1997 и мае 1998 гг., показали, что количество потенциально новых пещер в районе составляет примерно 10 % от всех просто перспективных мест. Было вскрыто около 40 метапоноров, из которых четыре теперь являются открытыми (необходимо расширять входное отверстие), а два объекта являются полноценными пройденными пещерами. Это пещера МТР - 95 (-/10 ) и пещера Алёнушка. В последней были проведены исследования до глубины 50 метров. Заканчивается пещера двумя идущими почти параллельно меандрами, прохождение которых дело будущего. Но уже сейчас можно предположить, опять же посредством биолокации, дальнейший ход пещеры, которая в свою очередь после небольшого зала, колодца и ещё меандра должна соединиться с Кабаним провалом. Все выводы по данным поверхностной биолокационной съёмки.

Опять возвращаюсь к Крыму. Ещё одна область применения биолокации в спелеологии - это определение косвенных геологических признаков, упомянутых несколько выше, и связанных с ними подземных карстовых форм.

В своё время на Ай-Петри Институтом Минеральных Ресурсов УССР проводились индикаторные опыты с целью установления мест разгрузки и направления движения подземных вод. На схеме, показывающей результаты, были выделены основные разломы, разделяющие массив на части. Для выявления таких разломных нарушений был использован морфоструктурный метод, а также ряд полевых поисковых признаков: геологические (тектонические контакты), геоморфологические (перегибы в профиле долин), карстологические, гидрогеологические. То есть тектонические нарушения 1-4 порядков определялись опять же косвенно. И в связи с этим возникло ряд неточностей при трактовке гидрогеологической обстановки на массиве. На самом деле в ходе подробных биолокационных исследований было выявлено, что так называемый основной Спирадо-Скельский разлом как раз таким и не является. Сам по себе этот довольно древний разлом очень сильно "колотый", прерывистый и относительно заваленный. В связи с чем, в пещерах, приуроченных к этому разлому нельзя ожидать больших спелеологических достижений. Однако спелеологические перспективы Ай-Петринского массива довольно значительны. И связаны они с карстовой водоносной системой Бештекне - пещ.Скельская и к действительно основному Ай-Петринскому разлому 1-го порядка (разломы 1-го порядка это нарушения, имеющие протяжённость более 10 км при амплитуде 1,0-1,5 км). Этот разлом великолепно фиксируется рамками и прослеживается на всём своём протяжении. Именно на этом разломе находятся крупные полости этого района, а также главный питающий понор на полье Бештекне, создающие единую систему с разгрузкой в районе пещ.Чёрная и в глубине Скельской пещеры. Относительно последней. В литературе отрицается её принадлежность к этой системе, мотивируя это расположением за Спирадо-Скельским разломом. Однако новая трактовка ситуации на массиве, основанная на биолокационных исследованиях, касательно этого разлома, опровергает это. Это же подтвердилось неофициальными индикаторными опытами с окрашиванием, осуществлённых Севастопольской спелеосекцией в 80-е годы, когда краситель из Бештекне появился в Скельской пещере (до этого подобный результат не наблюдался). Проблема фиксации флюросцеина заключается в том, что водообмен происходит на больших глубинах (дно озёр Скельской пещеры так и не было достигнуто), а в приповерхностных слоях вода стоячая, и ни визуально, ни с помощью ловушек зафиксировать ничего нельзя.

Что касается спелеологического потенциала Ай-Петринского массива, то он составляет 900 - 1000 м. Последняя цифра относится к КВС ш.Каскадная - ист.Хастабаш, но пройти спелеологически её пока не удалось.

Подобное свойство рамок фиксировать воду под землёй хорошо иллюстрируется на примере Скельской пещеры, где на глубине 60 метров расположены значительные запасы пресной воды, на которую рамки очень чётко реагируют, и можно довольно чётко очертить контур подземных озёр. Так вот в 70-е годы была попытка бурения скважины с целью обеспечения населения, в частности Севастополя, пресной водой высокого качества. Точно не знаю, какие методы использовали те инженеры для выбора места, но пробурили они как раз в том месте, где воды почти нет. Если б они знали хотя бы элементарные принципы биолокации и использовали её, этого бы не произошло. А определить это может практически каждый.

Теперь немного остановлюсь на гипотезе о теории биолокации. Рамки реагируют на пустоты в земной коре вполне определённым закономерным образом. По своей сути подземная полость является диэлектриком и характеризуется большим значением так называемого кажущегося сопротивления rк, измеряемого в единицах удельного сопротивления (Ом *м). Этот параметр является определяющим в геоэлектрических исследованиях. В свою очередь рамки, в зависимости от материала (величина электропроводности) и диаметра проволоки (чувствительность), являются как бы аналогом установки, используемой в подобных геофизических исследованиях. Реагируя на любые изменения электрического поля, в зависимости от подземного объекта исследований: будь то пещерная полость, монолитный участок породы, наличие воды, тектонические разломы или зоны сильных геомагнитных аномалий (мест, где имеет тенденцию "врать" компас и происходят некоторые интересные вещи), рамки сообщают человеку информацию, помогающую более осмысленно и продуктивно работать в области спелеологии на конкретных карстовых массивах.

На основе всего выше сказанного можно сделать вывод.

Рекомендуется применение биолокационного метода, как достаточно перспективного, несколько проверенного, но не до конца обоснованного для поисковых и научно-исследовательских работ в области спелеологии и карстоведения, в частности: для поиска выше расположенных входов для увеличения глубин известных систем (особенно характерно для высокогорного карста), установления геологического строения массивов, для выявления зон интенсивной тектонической трещинноватости, разломов всех порядков, установления направлений и мест разгрузки подземных вод, поиск продолжений в известных пещерах и открытие совершенно новых.

Во многих этих направлениях активная работа ведётся и сейчас. А конкретно на Ай-Петринском массиве, где на данный момент с помощью биолокации выявляются геологические, гидрогеологические и, естественно, карстолого-спелеологические особенности отдельных частей массива, что позволяет по-новому понимать научные трактовки известных теорий, дополнять их, создавать новые теории и более конкретно определяться в обширных спелеологических исследованиях нашего времени.