Общественные науки в России 18 века. Литература. Первые газеты и журналы

 

ИСТОРИЯ РОССИИ 18 ВЕКА

 

 

Общественные науки в России 18 века. Литература. Первые газеты и журналы

 

В это время велась большая работа в области общественных наук. В конце жизни В. Н. Татищев составил разносторонний, но не завершенный «Лексикон российской исторической, географической, политической, гражданской» (первая его часть была издана только в 1793 г.). О таком лексиконе думал и Ломоносов. Одновременно с Ломоносовым и в его же духе задумывался над вопросами развития производительных сил страны П. И. Рычков, выступивший с «Перепиской между двумя приятелями о коммерции». Крупным историческим трудом была «История Российская»

 

В. Н. Татищева, первые четыре книги которой начали издаваться только с 1768 г. Написанная в аспекте интересов дворянства, сочувствовавшего реформам Петра I, она состояла из текста и примечаний. В тексте автор старался дать взаимно дополняющие элементы летописного изложения, а в примечаниях комментировал последние со своей классовой позиции. Русскую историю Татищев делил на четыре периода: древнейший (до Рюрика), период до нашествия монголов, монгольский и период освобождения от монголов — с начала правления Ивана III до воцарения Романовых. Это была попытка относительно связного изложения русской истории, при всей классовой односторонности проникнутого любовью к родной культуре, которой автор уделял большое внимание. Однако Татищеву не удалось довести свое изложение до конца. «История» Татищева явилась ценным подспорьем для более поздних русских историков — М. В. Ломоносова, М. М. Щербатова, И. Н. Болтина и др.

 

Защитниками и выразителями экономических и политических притязаний буржуазии на некоторое уравнение ее прав с господствовавшим дворянством выступили профессора Московского университета С. Е. Десниц- кий, И. А. Третьяков, Ф.-Г. Дильтей, И.-М. Шаден, А. А. Артемьев и др. В «Представлении о учреждении законодательной и судительной и наказа- тельной власти в Российской империи» (1768), в рукописи, представленной Екатерине II, С. Е. Десницкий объяснял, как можно обеспечить «богатство и изобилие» не только для дворянства, но и для буржуазии. Кол лега его И. А. Третьяков выступил с проектом содействия быстрому «обогащению» имущих классов, изложенным в «Рассуждении о причинах изобилия и медлительного обогащения государств как у древних, так и у нынешних народов» (1772). Советуя поощрять «трудолюбие земледельцев», т. е. крепостных крестьян, путем правительственного их «защищения и ободрения» от помещиков, отмечая роль денег и банков в хозяйственной жизни, Третьяков особенно подчеркивал «две настоящие государственного обогащения причины»: «разделение трудов и изобретение художеств»

 

 

Внимание к интересам купеческой буржуазии проявлялось в эту эпоху не только в кругах московской профессуры. В первых «Трудах Вольного экономического общества», выходивших с 1766 г., стали появляться работы с разносторонней программой. Однако уже с конца 60-х и особенно с начала 70-х годов на страницах этого журнала все более начинали преобладать вопросы сельского, по преимуществу помещичьего хозяйства.

 

В 1770 г. в XVI томе «Трудов» были напечатаны два «Наказа для деревенского управителя в отсутствие помещика» — А. Т. Болотова и П. И. Рычкова. Наказы содержали указания приказчикам по поводу мер и приемов управления помещичьими имениями на основе максимальной эксплуатации крестьянского труда, по возможности без разорения крестьян, но с применением наивыгоднейших для помещиков организационных и технических средств и при соблюдении контроля над приказчиками в интересах помещиков. Некоторые научно ценные экономические и •агротехнические методы ставились, таким образом, на службу крепостникам.

 

Другим характерным отражением работы дворянской экономической мысли является так называемая Хозяйственная анкета 1767 г., составленная и распространенная на местах по указанию правительства в целях изучения причин роста хлебных цен в России,— вопроса, тревожившего правительство в связи с социальной опасностью дороговизны

 

С конца 60-х годов началась довольно оживленная публикация архивных материалов. В 1767 г. была издана «Русская Правда», в 1770 г.- «Журнал или поденная записка» Петра I и др. При содействии московских архивистов Н. И. Новиков в 1773—1775 гг. издавал в Петербурге замечательную серию исторических документов — «Древнюю Российскую Вив- лиофику». В ней публиковались старинные княжеские грамоты дворянству и духовенству, дипломатические материалы, документы по истории расширения русских владений, дворянские родословные и послужные списки, отрывки из летописей и документы по истории древнерусского просвещения и техники. Новиков хотел, чтобы в «Вивлиофике», как писал он в предисловии, отразилась «великость духа» предков, «украшенного простотой», чем «Вивлиофика» должна была содействовать укреплению любви к родине.

 

Новиков проявил себя не только патриотической «Древней Российской Вивлиофикой», но и замечательным «Опытом исторического словаря о российских писателях» (1772). Это был первый в России опыт подведения с позиций просветительства исторических итогов и достижений прогрессивной русской культуры, преимущественно XVIII в. «Словарь» охватывал деятелей русской философии, науки, отчасти техники, литературы и искусства. Новиков заявлял в предисловии к «Опыту»: «Россия о преимуществе в науках спорит с народами, целые веки учением прославлявшимися; науки и художества в ней распространяются, а писатели наши прославляются».

 

Одновременно велась работа по изучению исторического процесса в России. В 1770—1774 гг. появились первые три тома «Истории Российской от древнейших времен» М. М. Щербатова.

 

Главным источником для «Истории» Щербатова служили летописи. Частично он учитывал уже и «Русскую Правду». С III тома в поле его зрения начали входить и некоторые актовые материалы. Периодизация русской истории у Щербатова мало отличается от татищевской. Щербатов проявил полную неспособность учесть и осмыслить роль народа в истории. Грубые ошибки он допускал и в исторической географии и этнографии.

 

В последней четверти XVIII в. развитие общественных наук происходило после кровавого подавления крестьянского движения 1773—1775 гг., в условиях реакционного стремления дворянско-крепостнической России укрепить феодальный строй.

 

Наиболее характерными для дворянской экономической мысли этого периода были классово выраженные выступления кн. М. М. Щербатова и А. Т. Болотова. В ряде произведений 80-х годов Щербатов настаивал на необходимости передачи дворянству всех, в том числе и государственных, земель, с закрепощением крестьянского населения; он требовал еще большего увеличения дворянских привилегий в промышленности в ущерб буржуазии, находил недостаточно выгодными для дворянства меры правительственной финансовой политики и т. д. Излагая все это, Щербатов невольно вскрывал в «Размышлениях о дворянстве» внутреннюю порочность и разложение крепостного строя. В отличие от него Болотов был в общем удовлетворен экономической политикой правительства. Все вопросы дворянского хозяйствования Болотов сводил к мерам и способам наивыгоднейшего использования дворянством растущих товарно-денежных отношений.

 

Для содействия помещикам в усвоении этих способов Болотов и издавал свои журналы — «Сельский житель» (1778—1779) и «Экономический магазин» (1780—1789).

 

Более значительную научную экономическую работу проводили в своих классовых экономических интересах представители купеческой буржуазии, не чуждые до некоторой степени народнохозяйственных установок. Среди относящихся сюда экономических и частью исторических произведений А. Фомина, В. Крестинина, М. Чулкова и др. наиболее интересным было принадлежащее М. Д. Чулкову обширное (7 томов, 21 кн.) «Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до ныне настоящего, и всех преимущественных узаконений по оной» (1781—1788). Для Чулкова торговля является «первым источником царских сокровищ», а «купцы — наиполезнейшие члены в обществе». Обращаясь, в первую очередь, к «капитальным купцам», он ставил перед собой задачу «собрать полную систему как бывшей до сего [с древности], так и ныне отправляющейся [русской] торговли». Под такой системой он разумел охват всех сторон и элементов торгового дела. Основанный в значительной степени на архивных документах, изобилующий подробностями о городах, реках, предприятиях, лицах и т. д., труд Чулкова явился исключительным для своего времени по полноте материалов о русской торговле и других хозяйственных вопросах.

 

Обстоятельное учебное руководство по экономической географии России составлено с буржуазных же позиций профессором Московского университета X. А. Чеботаревым Ни словом не упоминая о дворянах и не называя крестьян «крепостными», Чеботарев интересовался главным образом хозяйственной деятельностью «купечества», в состав которого он включил собственно купцов, а также городское и сельское население, принимавшее большее или меньшее участие в торговле и промыслах. Он обращал внимание также на природные ресурсы и крупную промышленность отдельных районов.

 

Активно занимаясь экономическими и государственно-правовыми проблемами, деятели последней четверти XVIII в. с неменьшим интересом обращались и к проблемам истории. Историки могли теперь опираться на большой объем доступных исторических источников. Между 1788 и 1791 гг. Н. И. Новиков выпустил 2-е издание «Древней Российской Вивлиофики», удвоенное по объему и содержащее большое количество полностью воспроизведенных русских исторических источников.

В области общеисторической обработки архивных материалов наибольшую активность проявили в это время дворянские историки — М. М. Щербатов и И. Н. Болтин.

 

Крестьянская война., пережитая Щербатовым, наложила определенный отпечаток на IV—VII то- мы его «Истории». Уроками крестьянского движения объясняется несколь ко большее, чем прежде, внимание Щербатова к вопросам социально-экономической истории. Вначале это были вопросы преимущественно финансовой политики, но в бо лее поздпих томах «Истории» к ним присоединяются и проблемы экономического состояния служилого дворянства и крестьянства.

 

Роль народа в истории Щербатов отмечает с чувством ненависти. Напротив, у господствующего дворянства он стремится находить всякие «добродетели».

 

Другой историк этого времени — И. Н. Болтин выступил как представитель интересов среднего дворянства и апологет дворянско-самодержавной политики Екатерины II Ч Он был склонен преиуменыпитъ социальные трудности своей эпохи.

 

В полемических трудах Болтина «ставятся общие вопросы об отличиях русского исторического процесса от западноевропейской истории, о происхождении русского народа и возникновении крепостного права»  . Глубоко оскорбленный невежественно-клеветнической, легкомысленной и претенциозной книгой француза Леклерка (1784) о современной и древней России, он почувствовал себя обязанным «уличить и устыдить наглого ее сочинителя», что и сделал в своих «Примечаниях».

 

Его книги представляли обычно «примечания» по отдельным полемическим поводам, но эти «примечания» он умел несколько организовать и упорядочить по ряду крупных тем. Он приписывал географической среде и особенно климату ведущую роль в историческом процессе.

 

При многих ошибках в трактовке отдельных вопросов русской истории, понятных в условиях его времени, Болтин часто выступает как вдумчивый и проницательный исследователь. В древней Руси он правильно отметил наличие земледелия, ремесел и торговли. Вслед за Татищевым он высоко ценил «Русскую Правду» как источник для изучения древней Руси. Он задумывался над проблемой феодализма в России, отмечая принуждение «в первоначалии» развития феодализма на основе права помещика в деревне над его «подданными», и проводил иногда меткие параллели между развитием феодализма в России и на Западе. Болтин занимался историей не только дворянства, но и купечества, духовенства, ремесленников, и в этом его большая заслуга. При всех своих откровенно дворянских взглядах он понимал огромное значение крестьянства в истории России, изучал образование различных его разрядов, и особенно историю его закрепощения, выдвигая в объяснении последнего на первое место роль разнообразных экономических условий. Болтин не ограничивался, как его предшественники, древней историей России, но останавливался (хотя и не без дворянского пристрастия) также на исторических событиях XVIII в. Ов проявлял интерес не только к политической и социальной истории, но и к истории русской культуры, к исторической географии России.

 

Вопросы экономической истории России 80—-90-х годов привлекали внимание историков буржуазного направления, рассматривавших их преимущественно под углом зрения торговой буржуазии. Кроме труда Чулкова по «Истории российской коммерции», нужно отметить многочисленные произведения архангельских писателей — А. Фомина и В. Крестинина. Понятен также интерес буржуазных историков к Петру I, много сделавшему для развития нарождавшегося купеческого класса. О нем писал Крестииин и особенно много — Голиков в своих «Деяниях Петра Великого» (1788—1789) и в многотомных «Дополнениях» к ним (1790—1797), всего в 30 томах.

 

Приведенный в этих трудах огромный фактический материал сохранял значение длительное время.

 

В разработке вопросов русской истории исключительное место принадлежит А. Н. Радищеву, который первый отметил огромную революционную роль крестьянства в истории России. Раскрытием классового характера самодержавия он оказал влияние на позднейшую правильную; трактовку политической истории России.

 

 

К содержанию учебника: "Очерки истории СССР. 18 век, период феодализма"

 

Смотрите также:

 

политика России 18 века  Россия во второй половине 18   Всемирная история