ИСТОРИЯ РОССИИ 18 ВЕКА

РОССИЯ В СЕМИЛЕТНЕЙ ВОЙНЕ 1756—1762. Война с Пруссией. Уайтхоллское соглашение. Апраксин. Кунерсдорфское сражение, Салтыков, Румянцев

В середине XVIII в. международное положение России значительно укрепилось, усилилось влияние ее среди европейских стран. Наглядным свидетельством возросшего могущества России явилось ее энергичное участие в Семилетней войне, которое едва не привело к гибели агрессивное Прусское государство.

Расширение Пруссии было основным вопросом международных отношений на востоке Европы в 40—70-х годах XVIII в. В России были встревожены быстрым усилением Пруссии, ее политикой непрерывного захвата чужих земель. Особенно беспокоили русское правительство непрекращавшиеся происки Фридриха II в Турции и Швеции против России, его устремления в Польше и Курляндии. Руководитель внешней политики России — капцлер А. П. Бестужев-Рюмин занял решительную позицию против Пруссии, находя, что она ввиду своей территориальной близости и «великой угрожаемой силы» представляет первую и главную опасность России. Он полагал, что необходимо унять «скоропостижного», как он его называл, короля Фридриха II.

Международная обстановка, предшествовавшая Семилетней войне, была очень сложной и напряженной.

Семилетняя война была последним перед буржуазной революцией во Франции общеевропейским конфликтом. В нем наметились уже те противоречия и то соотношение сил, которые существовали и во время революции и в течение значительной части XIX в. Дело шло, во-первых, о последовавшей после войны за испанское наследство стадии англо-французского соперничества за колонии и мировое господство и, во-вторых, о новом после войны за австрийское наследство столкновении Австрии и Пруссии за гегемонию в Германии. Эти два противоречия и лежали в основе конфликта. При этом прежняя многовековая борьба между Францией и Австрией, между Бурбонами и Габсбургами, несколько ослабевшая после войны за испанское наследство, окончательно сошла на нет и к началу Семилетней войны превратилась в свою противоположность — франко-австрийский союз.

Новое столкновение Англии и Франции распространилось на континент Европы: вся дипломатическая подготовка со стороны Англии была направлена на то, чтобы создать на континенте антифранцузскую коалицию и, безнадеяшо впутав Францию в европейский конфликт, разбить ее на море и в колониях.

Реальная обстановка действительно сложилась весьма благоприятно для Англии. Франция оказалась втянутой в австро-прусскую борьбу на континенте, напрасно и без славы для себя расходовала здесь свои силы и в конечном результате оказалась битой на путях мирового господства и в колониях. Таков был результат бездарной политики обветшалой и шедшей к своей гибели абсолютной монархии во Франции.

Натянутые отношения между Австрией и Пруссией не прекратились со времени войны за австрийское наследство. Мария-Терезия не желала отказываться от Силезии, захваченной Фридрихом И, и деятельно готовилась к новой войне. Обе сторопы вели энергичную дипломатическую подготовку, результатом которой было вмешательство в конфликт почти всей Европы. Наиболее неожиданным явилось сближение двух давних соперников, Франции и Австрии, и выступление Франции против своего старого союзника — Пруссии. Эта непредвиденная комбинация осуществилась следующим образом.

Англия издавна поддерживала в Европе монархию Габсбургов как соперницу Франции. С XVIII в. эта политика стала вдвойне необходимой для Англии, так как ей пришлось защищать на континенте от французов или от пруссаков Ганновер, фамильные владения новой английской династии, ганноверских курфюрстов по происхождению. Но со времени войны за австрийское наследство англичанам стало ясно, что на континенте появилась новая военная держава — Пруссия, которая наряду с Австрией непрочь была получить английские субсидии. В то же время отношения с Австрией у Англии стали явно портиться.

Еще весной 1749 г. Мария-Терезия запросила своих министров, какой линии ей следовало держаться во внешней политике. В обширной записке Кауниц подробно ответил императрице. У Австрии, писал он, есть друзья, есть и враги. К первым относятся Англия, Голландия, Россия и Саксония, ко вторым — Турция, Франция п Пруссия, самым непримиримым из ко торых является Пруссия. Вред, принесенный ею Австрии, непоправим. С Силезией отрезан не какой-нибудь второстепенный член, но главная, существенная часть государственного тела. Поэтому необходимо всеми силами стараться ослабить Пруссию и отобрать у нее Силезию. А это возможно только в том случае, если у Австрии будут союзники. На помощь морских держав — Англии и Голландии особенно рассчитывать не приходится. Остается Франция. На нее-то и должны быть направлены все усилия. Ее-то и следует из врага превратить в союзника.

Осенью 1750 г. Кауниц был отправлен в Париж в качестве посла, а уже в мае 1751 г. он с разочарованием уверял Марию-Терезию, что разорвать связь между Францией и Пруссией мало надежды.

Новым козырем в дипломатической игре Марии-Терезии и ее помощника Кауница было предположение о том, что король прусский собирается заключить договор с Англией и, таким образом, стать на сторону противника Франции. Мария-Терезия предлагала французскому правительству войти в соглашение с нею для охраны «правопорядка и мира» в Европе.

Намек на измену Фридриха II возымел во Франции свое действие, но поскольку никаких определенных улик на этот счет у французов еще не было, предложение императрицы не привело к большим результатам. Однако неожиданно, в самом начале 1756 г., дело обернулось полностью в пользу австрийцев, и помог австрийцам не кто другой, как сам Фридрих II.

Англичане, потеряв надежду, что Австрия, занятая приготовлениями к новой войне с Пруссией, сможет осуществить защиту Ганновера, попробовали «нанять» прусского короля. Фридрих II согласился на предложение англичан с тем большей охотой, что это спасало его, как он думал, от возможной диверсии со стороны России, которая была в добрых отношениях с Англией. Фридрих II, далее, надеялся, что его дипломатического искусства хватит на то, чтобы предполагаемый договор с Англией, по существу направленный против Франции, не поссорил его с французами.

Англия, заинтересованная в защите ганноверских владений не только от французов, но и от Пруссии, готова была заключить «субсидный» договор также с Россией. Она рассчитывала за определенную сумму денег получить в свое распоряжение русские войска и использовать их по мере надобности как против Франции, так и против Пруссии. Русское же правительство, идя на соглашение с Англией, ставило своей целью привлечь ее для борьбы с растущей прусской агрессией, отказываясь от передачи войск всецело на службу Англии.

1 февраля 1756 г. английский посол в Петербурге Уильяме был при глашен к канцлеру А. П. Бестужеву-Рюмину на конференцию, где и про изошел обмен ратификационными грамотами. К великому огорчению Уильямса, Россия отказалась выступить в Западной Европе протил кого-либо, кроме Пруссии. Принимая на себя союзное обязательство защищать Ганновер от покушений со стороны Фридриха II, Россия подчеркивала, что готова осуществить диверсию с востока против прусского короля, но не считает возможным посылать свои войска в Нидерланды или на Рейн и в Ганновер. Русское правительство не шло дальше того, что было явно в интересах его политики.

Но уже через два дня после обмена ратификационными грамотами английский посол объявил, что 27 января (н. ст.) 1756 г. в Уайтхолле между Англией и Пруссией заключено соглашение, по которому оба государства гарантировали взаимную неприкосновенность своих владений и обязывались не допускать иностранные войска на территорию Германии. Заключая этот договор, Англия видела в нем начало изоляции Франции и создание общей коалиции европейских держав против Франции. Она рассчитывала, что Австрия, Пруссия и Россия будут сражаться с Францией на континенте, тогда как англичане будут бить своего исконного нрага на море и в колониях.

Изумление и негодование французов на прусского короля, а русских на англичан не знало предела, хотя и выражалось в дипломатически вежливой форме.

Фридрих II предполагал, что Уайтхоллским соглашением он нейтрализует Англию, сохранит дружественные отношения с Россией и таким образом изолирует Австрию. А в этом заключалась его основная цель.

Но Уайтхоллское соглашение не оправдало надежд его инициаторов. Оно ускорило создание тройственной коалиции Австрии, Франции и России против Пруссии. 1 мая 1756 г. Мария-Терезия заключила в Версале договор с Людовиком XV, согласно которому обе державы обещали друг другу военную помощь — 24 тыс. чел. войска против всякого агрессора.

Русское правительство ответило на Уайтхоллское соглашение расторжением «субсидного» договора с Англией. На специальной Конференции 1, созванной в марте 1756 г., Россия ставила своей задачей, «ослабя короля прусского, сделать его для России нестрашным и незаботным; усиливши венский двор возвращением Силезии, сделать союз с ним против турок более важным и действительным. Одолживши Польшу доставлением ей королевской Пруссии, взамен получить не только Курляндию, по и такое округление границ с польской стороны, благодаря которому не токмо пресеклись бы нынешние беспрестанные об них хлопоты и беспокойства, но, быть может, и получен был бы способ соединить торговлю Балтийского и Черного морей и сосредоточить всю левантскую торговлю в своих руках»  .

Для войны с Пруссией Россия готовилась выставить 80-тысячную армию, а при необходимости и все силы. Одновременно русское правительство обратилось к Австрии с предложением совместных действий против Пруссии. Однако в Австрии не очень доверяли приготовлениям России к войне и опасались излишней торопливостью навлечь на себя нападение Фридриха II. В Австрии предпочитали ждать нападения Пруссии, а не выступать самим, так как, по смыслу договора с Францией, последняя обязывалась помочь Австрии лишь при том условии, если она подвергнется нападению. Австрия поэтому официально заявила в Петербурге, что она не собирается начать войну нынешним летом.

Таким образом, к середине лета 1756 г. русское правительство, в своем нетерпении сократить силы прусского короля и тем создать препятствия его агрессивной политике, готово было па соглашение с Австрией; онс готово было также вступить в соответствующее соглашение с Францией и было недовольно медлительностью австрийского двора.

Фридрих 2, убежденный, что Австрия побуждает Россию к скорейшему началу войны, но что дело затягивается только из-за неподготовленности русской армии к походу, решился напасть первым.

19 августа прусские войска вероломно, без объявления войны, ворвались в Саксонию. Заняв Дрезден и Лейпциг, Фридрих II предъявил Августу III, курфюрсту Саксонии и королю Польши, ультиматум с требованием примкнуть к нему и присоединить свои войска к прусской армии. Август III с 18-тысячной армией ждал под Пирной австрийской помощи; австрийские войска шли под командованием фельдмаршала Дауна. Но Фридрих II разбил австрийцев у Лобозица (1 октября 1756 г.) и затем заставил саксонскую армию капитулировать.

Разгром, учиненный Фридрихом II в Саксонии, имел своим последствием окончательное оформление антипрусской коалиции в Европе. 31 декабря 1756 г. Елизавета Петровна присоединилась к австро-французскому (Версальскому) договору, а 22 января 1757 г. была подписана новая ков вепция между Австрией и Россией. Каждая из союзниц обязывалась дер жать под ружьем не менее 80 тыс. регулярного войска, а Россия, сверл того, на Балтийском море — 15—20 линейных кораблей и не менее 40 галер. Обе стороны обязывались не заключать мира с Фридрихом Л без взаимпого согласия. В сепаратных статьях Мария-Терезия и Елизавета Петровна условились пригласить к участию в своем соглашении Францию, Швецию и Данию, причем две последние державы должны были получить вознаграждение в соответствии с долей их участия в войне. Ввиду усиления помощп, которую должна была оказать Россия Австрии, субсидии ей со стороны последней были увеличены до 1 млн. руб. в год. К договору прилагались две декларации; одна из них обеспечивала Рос сии получение Курляндии и Семигалии в обмен на Восточную Пруссию, другая подавала Австрии надежду на территориальные вознаграждения сверх возвращения Австрии Силезии и Глаца, т. е. своих же провинций, захваченных Пруссией в предыдущую войну.

Вероломное нападение Фридриха II на Саксонию и Австрию окончательно определило также и поведение Франции. 1 мая 1757 г. был подписан второй Версальский договор между Австрией и Францией. Вместо 24 тыс. чел. Франция обязалась выставить 105 тыс., содержать за свой счет для Марии-Терезии 6-тысячный отряд баварцев и вюртембержцев и выдавать ей ежегодно субсидию в 12 млн. флоринов.

Коалиция против Фридриха II была завершена вступлением в нее Швеции. За участие в войне против Пруссии Австрия обещала Швеции Померанию.

Военные действия начались в 1757 г. выступлением войск Фридриха II против Австрии. Фридрих II рассчитывал быстро расправиться с Австрией, затем обрушиться на Францию, вывести ее из войны, а после этого выступить против России. Прусский король полагал, что, лишив Россию ее союзников, он без особого труда справится с ней один на один. Однако этот план был совершенно нереален. Фридрих II недооценил сил и возможностей России и ее армии, обладавшей высокими боевыми и моральными качествами. Он явно преувеличивал силы и возможности Пруссии, военный потенциал которой был весьма ограничен.

Весной 1757 г. 100-тысячная прусская армия, перейдя Рудные и Ис полинские горы, вышла на чешскую равнину и 6 мая нанесла австрийцам поражение под стенами Праги. Но 18 июня австрийцы в свою очередь разбили Фридриха II у Коллина. Пруссаки потеряли около 13 тыс. чел., австрийцы 6 тыс. и только медлительность австрийского фельдмаршала Дауна спасла пруссаков от полного поражения.

В это время на западе Германии французская армия маршала д'Эстре вторглась в Вестфалию и заставила англо-ганноверские войска герцога Куберлендского уйти за Эльбу, а их союзников — гессенцев и брауншвейг- цев — вообще прекратить борьбу. На севере шведы готовились захватить Восточную Померанию.

В начале июля 1757 г. русская армия под командованием С. Ф. Апраксина вступила на территорию Восточной Пруссии2. Военпые действия развивались успешно. Были взяты города Гумбинен и Инстербург; отдельный корпус во взаимодействии с отрядом кораблей флота овладел Меме лем, а затем вступил в Тильзит  . Наступая вглубь Восточной Пруссии, русские войска вскоре форсировали р. Прегель в направлении на Кенигсберг.

Главный город Восточной Пруссии прикрывала прусская армия фельдмаршала Левальда. Ее численность, как доносил С. Ф. Апраксин, достигала 36—40 тыс. человек. Это были главные силы противника, его отборные войска, «...от большей части природные пруссаки...» 19 августа 1757 г у деревни Гросс-Егерсдорф произошло решительное сражение, которое закончилось полной победой русских войск. Сражение было очень упорным и ожесточенным. Пруссаки неожиданно атаковали русскую армию в тот момент, когда она только еще выступала из лагеря, вытягиваясь в походную колонну. Опасность внезапного нападения усугублялась для русских еще тем, что местность крайне затрудняла развертывание боевого порядка: лагерь стоял на небольшом лугу, ограниченном с двух сторон р. Прегель и непроходимым вброд ручьем Ауксином; впереди находился болотистый лес  . Русским войскам приходилось занимать позицию под сильным артиллерийским и ружейным огнем противника. Несмотря на это, передовые части русской армии оказывали стойкое сопротивление. Конница пруссаков, атаковавшая фланги русского боевого расположения, была повсеместно отброшена. На левом фланге ей был нанесен сильный удар  .

Но в центре для русских складывалось тяя\елое положение. Левальд бросил сюда основную массу своих войск. Вторая дивизия В. А. Лопухин? мужественно сражалась более двух часов, но под давлением намного превосходивших сил противника, израсходовав почти все боеприпасы и потеряв до 2/з своего личного состава, стала медленно отходить к опушке леса. Казалось, что «победа неприятеля получена была уже наполовину»,— вспоминает участник сражения А. Т. Болотов  . Но в это время последовала смелая атака бригады генерал-майора П. А. Румянцева. Оставленная п резерве, эта бригада не получала никаких указаний от командующего Апраксина. Румянцев действовал по собственной инициативе. Под его начальством сводный гренадерский, Троицкий, Воронежский и Новгородский пехотные полки пробрались через густой лес и в нужный момент появились на угрожаемом участке боя.

«Сии свежие полки не стали долго медлить, но, давши залп, с криком «ура» бросились прямо на штыки против неприятелей и сие решило нашу судьбу и произвело желаемую перемену. Неприятели дрогнули, подались несколько назад, хотели построиться получше, но некогда уже было: наши сели им на шею и не давали им нремени ни минуты. Тогда прежняя прусская храбрость обратилась в трусость, и в сем месте, не долго медля обратились они назад и стали искать спасения в ретираде. Не прошло и четверти часа, как пруссакн, как скоты, без всякого порядка и строя побежали»,— рассказывает Болотов

Эта атака бригады Румянцева определила исход сражения. Прусская армия фельдмаршала Левалы;а была разбита наголову. На поле боя было подобрано более 3 тыс. трупов противника и захвачено 11 тяжелых и 18 полковых орудий. Потери русских составляли 1487 человек убитыми и 4494 ранеными  .

Русский главнокомандующий Апраксин проявил в этом сражении абсолютную беспомощность и полное неумение руководить боем, организовать взаимодействие войск. Победа была одержана только благодаря инициативе, проявленной командирами отдельных бригад и дивизий, а также благодаря храбрости, исключительной выдержке и самоотверженности русских солдат.

Успех русских войск не был, однако, развит. Апраксин, вместо энергичного преследования разгромленного противника с целью еге окончательного уничтожения, проеюял несколько дней на месте и после нерешительного продвижения до г. Велау отступил в Курляндию и Литву. Официально Апраксин объяснял свое отступление недостатком продовольствия и распространением в армии болезней. Но эти мотивы мало убедительны. Продвижение к Кенигсбергу, где имелись большие продовольственные ресурсы, было бы более правильным решением. Ссылка на недостаток про довольствия не была убедительной также и для русского правительства. Тот факт, что русская армия, наголову разбившая пруссаков, несмотря на одержанную победу отступила обратно к своим границам,— сам по себе вызывал серьезные подозрения в преступности действий командующего Апраксина

Апраксин был арестован и предан суду, но вскоре умер. Карьерист и интриган, он принадлежал к той придворной группировке, которая в своей борьбе за власть ориентировалась на наследника престола Петра Федоровича и его жену, в. кн. Екатерину Алексеевну  . Руководя военными действиями русской армии, он исходил из интересов этой придворной группировки, полностью пренебрегая государственными интересами России. Отступление Апраксина, пе оправданное никакими военными соображениями, было вызвано опасением изменения внешней политики России ввиду ожидавшейся смерти заболевшей тогда Елизаветы Петровны.

Недовольная безрезультатным исходом летней кампании, Конференция приказала новому главнокомандующему Фермору, назначенному вместо Апраксина, в течение зимы 1757/58 г. занять Восточную Пруссию . Наступая через Мемель и Тильзит, русские войска заняли И января 1758 г. Кенигсберг, а к концу января овладели всей Восточной Пруссией и вышли на нижнюю Вислу. Такое быстрое занятие Восточной Пруссии объясняется тем, что прусские войска не могли оказать серьезного сопротивления: не рассчитывая на активные действия со стороны русских зимой, Фридрих II отвел войска Левальда на запад, в Померанию, в держал в Восточной Пруссии лишь небольшие по своей численпости гарнизоны. Занятие Восточной Пруссии обеспечивало России крупные стратегические преимущества. Русские приобретали важный плацдарм для дальнейшего наступления на Германию, базы, необходимые военно-морскому флоту, и, наконец, возможность снабжать войска более удобным морским путем.

Зимний поход 1757/58 г. в пределы Восточной Пруссии обращает на себя внимание своей основательной подготовкой и образцовой организацией марша. Это относится в первую очередь к войскам, которыми командовал талантливый генерал П. А. Румянцев  .

Между тем, французская армия под командой генерала Ришелье в Ганновере и Брауншвейге усердно занималась грабежом только что завоевапной страны (осень 1757 г.). Вторая французская армия, под начальством герцога Субиза, шла в это время на юг к долине р. Майна. В это же время небольшой австрийский отряд (3400 чел.) под командой генерала Гадика подошел с юго-востока к Берлину, который оказался незащищенным. Прежде чем берлинцы догадались, что перед ними слабый отряд, Й прежде чем к городу подошло подкрепление, отправленное королем, Гадпк 16 октября (н. ст.) 1757 г. исчез, захватив с собой 225 тыс. талеров контрибуции, которую берлинский магистрат собрал ему в течение двух часов. Положение Фридриха II было в этот момент весьма серьезным: две французские армии действовали на западе, австрийская армия — в Силезии, русская армия — на границе Восточной Пруссии. Фридрих II форсированным маршем двинулся против французской армии. 5 ноября1757г. у Росбаха эта армия, насчитывавшая 45 тыс. чел., была разбита вдвое меньшей армией пруссаков. От Росбаха Фридрих II с армией свыше 40 тыс. чел. повернул в Силезию. Австрийцы, располагая армией от 60 до 66 тыс. чел., пе смогли противостоять натиску пруссаков и 5 декабря были разбиты у дер. Лейтен.

Таким образом, в исходе 1757 — начале 1758 г. французские и австрийские войска были повсеместно разбиты пруссаками; шведы долго собирались и выступили в июне 1757 г. Только одна русская армия, заняв в течение зимы 1757/58 г. Восточную Пруссию, одержала крупную победу важного стратегического значения. Успехи русской армии не очень нравились союзникам: Людовик XV и Мария-Терезия боялись, что Россия чересчур усилится; опасались также расширения границ Российской империи. Пресловутый гофкригсрат — центр всех австрийских промедлений — настойчиво требовал русской помощи в Силезии.

Закрепившись в Восточной Пруссии, русские войска в конце мая1758г. предприняли наступление в Померании и продвинулись до г. Ту- хельна. Отсюда русская армия повернула резко на юг, в Познань. Тем самым она далеко удалялась от своей базы в Восточной Пруссии, лишалась содействия флота, что, помимо всего прочего, создавало большие трудности в снабжении. Но такое направление военных действий удовлетворяло требованиям австрийского правительства, стремившегося привлечь как можпо больше русских сил ближе к Силезии. Развернув наступление в Познани, Конференция, не желая углублять разногласия, шла на явную уступку Австрии.

В соответствии с принятым планом кампании 1758 г. русская армия двигалась к рубежам рек Варты и Нетце, имея главной своей задачей занятие крепости Кюстрин (на Одере) г. Движение главных сил прикрывал сводный отряд кавалерии в составе 24 эскадронов, которым командовал генерал-поручик П. А. Румянцев. 2 июля войска Румянцева, действовавшие в Восточной Померании, заняли важную крепость Дризен. а еще через два дня нанесли решительное поражение прусским частям под г. Фридебергом К В конце июля был взят Ландсберг, осажден Кюстрин

Фридрих II, осведомленный об успешном наступлении русских войск на внутренние области Пруссии, прекратил свои действия против австрийцев. Сияв осаду Ольмюца, он двинулся к Кюстрину. Дауп ничего не сделал, чтобы преградить ему путь. В ночь с 22 на 23 августа Фридрих II переправился на правый берег Одера (между Шведтом и Кюстрином). Прусская армия насчитывала 32 760 чел. при 116 артиллерийских орудиях  .

В течение всего того времени, пока Фридрих II концентрировал войска на правом берегу Одера, главнокомандующий русской армией Фермор, проявляя поразительную медлительность, не предпринимал никаких решительных действий против пруссаков. Узнав о переправе прусской армии во главе с королем через р. Одер, Фермор прекратил осаду Кюст- рина и отвел свои войска к дер. Цорндорф. Общая численность русских войск достигала 42 590 чел., при 134 артиллерийских орудиях. Кроме того, одна дивизия (Румянцева), накануне сражения при Цорндорфе посланная к Шведту в Померанию, не участвовала в сражении.

Позиция, выбранная Фермором, была очень тесна; перерезанная глубокими оврагами, она упиралась тылом в болотистую р. Митцель и имела совершенно не прикрытые фланги. Впереди находились высоты, которые обеспечивали противнику скрытые подступы и давали преимущества к ведении артиллерийского огня. На этой крайне невыгодной позиции утром 14 августа русскую армию атаковали войска Фридриха II. Пруссаки применили излюбленный ими прием «косой атаки». Этот прием состоял в концентрации сил подавляющего превосходства на направлении главного удара и охвата атакованного фланга противника.

Главный удар Фридрих II направил на русский правый фланг, где он сосредоточил 23 тыс. чел. против 16 —17 тыс. русских войск . Атака пруссаков сопровождалась сильным артиллерийским огнем, но их первый стремительный натиск был успешно отбит русской пехотой и противник «прогнан до второй его линии». Тогда прусский король бросил в атаку кавалерию Зейдлица. Но в этот ответственный момент сражения главно командующий русской армией Фермор бежал с поля боя. Он появился на поле сражения не раньше, чем была отбита атака кавалерии Зейдлица. После этого прусская пехота снова атаковала русских с фронта, но сосредоточенный огонь русских батарей обратил ее в бегство.

Прусская армия, потеряв до 7з своего состава, потерпела поражение. Русская армия одержала полную победу. В этом сражении русские солдаты и офицеры, как всегда, проявили свои высокие моральные и боевые качества. По свидетельству историка Архенгольца, участника описываемых событий, капитана прусской службы, русская армия сражалась храбро и мужественно, «являя зрелище, какого доселе не видывали примеров»  .

Но заслуженная победа русских войск не была использована по вине главнокомандующего Фермора, немца, состоявшего на русской службе. Преступные действия Фермора были связаны с его ориентацией на Петра Федоровича и стоявшую за ним придворную группировку, которая раболепствовала перед Фридрихом II и всей прусской военной системой. Против него было предпринято специальное правительственное расследо вание, и он был снят с поста главнокомандующего русской армией. Новым главнокомандующим был назначен генерал П. С. Салтыков.

Французская армия в 1758 г. действовала независимо от австрийцев. Ее организация, ее действия свидетельствовали о полном разложении режима. Ришелье, командующий рейнской армией, был сменен графом Клермоном. 23 декабря н. ст. пруссаки нанесли ему тяжелое поражение при Крефельде. Французской армии пришлось очистить всю северо-за падную Германию с г. Дюссельдорфом. Клермона сместили и передали командование Контаду. Трудно сказать, кто из них, Клермон или Контад, был хуже. И тем не менее французам удалось одержать над пруссаками несколько побед, не имевших, однако, большого значения, и после них обе французские армии отошли на зимние квартиры: армия Кон гада — за Рейн, армия Субиза — за Майн.

Тем временем двинулись вперед австрийцы. Пользуясь отвлечением главных сил Фридриха II на русских, Лаудон захватил Бамберг. Даун вторгся в Саксонию и грозил Силезии. Однако он не смог реализовать свою победу: Фридрих II сумел быстро перебросить значительные подкрепления в Саксонию, оттеснил австрийцев в Богемию и ушел в Силезию.

Итак, в кампанию 1758 г. союзники, члены антипрусской коалиции, не добились сколько-нибудь существенных успехов. Основная причина этого заключалась в отсутствии согласованности действий между отдельными ее участниками. Более того, на результатах кампании отрицательно сказались разногласия, существовавшие среди членов коалиции — Австрии и Франции, с одной стороны, и России — с другой. Объединившись с Россией для ведения войны с Пруссией, Австрия и Франция не желали допустить усиления России в результате этой войны. На протяжении всей кампании 1758 г. австрийское правительство не прекращало домогательств использовать силы русских в своих частных интересах, прежде всего для овладения Силезией, не считаясь с требованиями стратегической обстановки, положением русских войск. Французское правительство не остановилось даже перед тем, чтобы воспрепятствовать России использовать Гданьск (Данциг) в качестве морской базы; это сильно затруднило боевые действия русской армии и флота на важнейшем стратегическом направлении, ведущем в центральные области Пруссии. Подобная ситуация, несомненно, облегчила положение Фридриха II, позволила ему не только уйти от поражения, но и собрать новые силы для продолжения войны.

К весне 1759 г. установилось следующее соотношение сил на театре военных действий: па Рейне и Майне французы собрали 125-тысячную армию; почти 160 тыс. австрийцев под командой Дауна стояли в Чехии; 16 тыс. шведов были сосредоточены около Штральзунда; на нижней Висле 60 тыс. русских готовились к наступлению на Бранденбург. У Фридриха II было 230 тыс. чел.

В 1759 г. Конференция утвердила план, по которому русская армия должна была совместно с австрийской армией развернуть широкие операции в Бранденбурге, этой важной области Пруссии, откуда Фридрих II черпал значительные силы и средства для продолжения войны

В конце июня русская армия под командованием П. С. Салтыкова вступила в пределы Бранденбурга. Фридрих II выслал против русских корпус Веделя численностью в 27 380 чел. Салтыков располагал 40 тыс. чел., из пих в регулярных войсках было 33 тыс. чел. Превышая противника своей общей численностью, русская армия зпачительпо уступала ему в численности кавалерии (34 эскадрона регулярной кавалерии против 67 эскадронов противника)  .

Сражение произошло 12 июля при дер. Пальцпге. Сначала пруссаки дважды атаковали русских во фронт, но оба раза были отброшены. Затем они предприняли обход правого фланга русского расположения, но и здесь их отбили. Особенно отличились русские артиллеристы: ведя сосредоточенный огонь из шуваловских гаубиц и единорогов, они наносили атакующим частям противника большой урон, обращали их в бегство.

Перегруппировав свои силы, пруссаки снова атаковали правый флант русских. Кавалерии на этот раз удалось прорваться через первую линию боевого порядка, но дальше она продвинуться не смогла, остановленная огнем русской артиллерии и войсками, быстро переброшенными Салтыковым с левого на правый фланг. Кавалерия довершила разгром конницы пруссаков, действуя одним только холодным оружием. После этого пруссаки в полном беспорядке поспешно отступили в направлении Цюлихау . «Гордой неприятель ... храбростию генералитета и всего войска,— доносил Салтыков,— по пятичасной наижесточайшей баталии совершенно разбит, прогнан и побежден»  .

На поле боя было подобрано 4220 трупов противника. Русские потеряли 900 чел. убитыми и 3900 ранеными. Следует отметить, что русские могли нанести корпусу Веделя гораздо большие потери, но Тотлебен, командовавший легкой кавалерией, почти не преследовал разгромленного противника за пределами поля сражения. Несмотря на это, победа при Пальциге имела важное значение. Теперь русские войска могли соединиться с австрийскими и начать общее наступление на жизненные центры Пруссии — Франкфурт и Берлин. Действительно, 20 июня Франкфурт был занят русскими войсками. На другой день к ним присоединился австрийский корпус Лаудона (18 тыс. чел.), Салтыков предполагал затем начать движение на Берлин

Фридрих II понял, какая опасность грозит его столице. Это уже был не случайный налет Гадика, как в прошлом году. Двигалась огромная армия, упорство и боевые качества которой были ему хорошо известны после битв при Цорндорфе и Пальциге. По плану, главные силы австрийцев должны были соединиться теперь с русской армией. Даун требовал движения ее к р. Бобер, на соединение с ним, но сам не трогался с места. В это время Фридрих II появился в Берлине и можно было ожидать столкновения русских с пруссками. Это было ясно Дауну, но, может быть поэтому, он и оставался спокоен. Сражение, каков бы ни был его исход, должно было ослабить Фридриха. А если бы оно привело к разгрому русских, то тем лучше, плоды победы выпали бы на долю одних австрийцев.

Салтыков решил принять бой, имея в качестве подкрепления только корпус Лаудона. В конце июля русская армия укрепилась на высотах дер. Кунерсдорф, близ Франкфурта на правом берегу Одера, фронтом на север. Позиция была очень сильна, и Фридрих II не решался атаковать ее непосредственно во фронт. Он предпочел обойти русских на правом фланге и атаковать их укрепления с тыла. Но русский главнокомандующий своевременно разгадал намерения Фридриха II. Русская армия сделала разворот к югу, приняв новое расположение.

1 августа войска Фридриха II атаковали русскую армию. В общей сложности они насчитывали 48 тыс. чел. Действуя по принципу «косой атаки», пруссаки обрушились подавляющей массой своих сил на левый фланг русских и заняли высоту Мюльберг. Успех пруссаков в значительной степени объяснялся тем, что укрепления Мюльберга не были приспособлены к условиям местности: у подножия высоты большое пространство не простреливалось ни артиллерийским, ни ружейным огнем. Противник, правда, ценой больших потерь почти вплотную подошел к окопам русских и атаковал их с близкого расстояния. Затем пруссаки атаковали центр русского расположения — укрепления Шпицберга, которые обороняла дивизия П. А. Румянцева. Русские оказывали упорное сопротивление, неоднократно переходили в контратаки, навязывали противнику рукопашные бои. Встречая стойкое сопротивление русских войск, пруссаки, несмотря на то, что вводили в бой все новые части, только с большим трудом продвигались вперед. Тогда Фридрих II направил на русские окопы кавалерию Зейдлица. Развернувшуюся в стремительной атаке конницу противника русские встретили массированным артиллерийским огнем и нанесли ей большие потери. Затем Румянцев во главе двух русских кавалерийских полков и нескольких австрийских эскадронов контратаковал конницу Зейдлица во фланг. Произошла ожесточенная кавалерийская схватка, в результате которой пруссаки были отброшены.

Успехом частей, сражавшихся в центре, тотчас же воспользовался Салтыков: он предпринял энергичную контратаку на левом фланге. Пытаясь сорвать ее, Фридрих II снова послал свою конницу на укрепления Шпицберга, но она снова была сброшена с высоты. Разгромленные остатки прусской кавалерии были сметены огнем батарей Шпицберга. Это был переломный момент сражения. Наращивая удар по противнику, Салтыков перешел в общую контратаку. Решительной штыковой атакой по всему фротхту русские войска смяли и опрокинули пруссаков, которые в полном беспорядке бежали с поля сражения, ища спасения за Одером

Русская армия одержала решительную и наиболее крупную свою победу в Семилетней войне. Действительно, 48-тысячная армия Фридриха II была полностью разгромлена. Потери пруссаков непосредственно на поле сражения превышали в общем 17 тыс. Кроме того, у них было захвачено 26 знамен, 172 орудия и много другого военного имущества. Русские потеряли 2614 убитыми и 10 863 ранеными .

Кунерсдорфское сражение, закончившееся таким решительным поражением лучшей части прусской армии, показало тактическую зрелость русских войск, их высокую боевую выучку. Хорошо зарекомендовала себя русская артиллерия, сыгравшая большую роль в сражении. По своим тактическим и техническим качеством артиллерия русской армии намного превосходила прусскую. «Наша артиллерия,— доносил Салтыков,— а особливо же большая посредине армия из иовоивентованных орудиев и шуваловских гаубиц устроенная батарея великой неприятельской кавалерии и супротивным их батареям вред причиняла и кавалерии в намеряемой с той стороны атаки воспрепятствовала и несколько у неприятельских батарей пушек сбила и повредила»  .

Русские военачальники (Салтыков, Румянцев и др.) обнаружили возросшее боевое мастерство, умение руководить действиями войск, а солдаты и офицеры показали замечательные образцы мужества, непреодолимой стойкости и героизма. Салтыков высоко оценил действия русских войск в сражении. «Я за должность признаваю,— писал он,— всему генералитету, штаб и обер-офицерам и даже до последнего солдата справедливость отдать, что они в наижесточайшем огне так мужественно и неустрашимо поступали, как того от верных подданных и храбрых воинов ожидать можно»

Но последствия решительной победы оказались совсем не те, которых можно было бы ожидать. Из-за своекорыстной политики австрийского правительства, преследовавшего прежде всего свои частные интересы в ущерб общему делу сокрушения врага, а также в результате длительной бездеятельности австрийского командования, был упущен весьма благоприятный случай ворваться на плечах разгромленного противника в Берлин и заставить Пруссию капитулировать еще в 1759 г.

Имея огромный перевес сил над остатками прусских войск, австрийцы тем не менее не предпринимали решительных действий, не оказывали активной поддержки русской армии. Даун требовал, чтобы русские шли к нему на помощь в Силезию, стараясь, по выражению Салтыкова, их «глубже в землю завести и от Одера отдалить»  . Целых семь недель тянулись переговоры, из которых Салтыкову стало ясно только одно, что австрийцы хотят и дальше воевать русскими силами. Поэтому он был прав, отказав представителю австрийского командования, генералу Бук- кову, требовавшему от имени Дауна наступательных действий. В своей реляции императрице Елизавете Петровне фельдмаршал П. С. Салтыков следующим образом мотивировал этот отказ: «... и без того вверенная мне армея,— писал он,— довольно уже сделала и немало претерпела: теперь надлежало бы нам покою дать, а им (т. е. австрийцам.— Ред.) работать, ибо они (австрийцы.— Ред.) почти все лето пропустили бесплодно...»

Салтыков разгадал подлинный смысл предложений австрийского командования, заключавшийся в использовании русских войск для завоевания Силезии. Согласиться на это значило бы пожертвовать русской армией ради удовлетворения частных интересов Австрии, уклониться далеко в сторону от осуществления главной цели войны — разгрома Фридриха II. Вполне естественно, что Салтыков не мог пойти на такой шаг.

В результате разногласий между членами антипрусской коалиции Фридрих сумел оправиться от понесенного военного разгрома. Он набрал новую армию и получил возможность продолжать войну.

Австрийцы испортили все. Но русские победы не пропали даром. Пруссаки вынуждены были очистить Саксонию. Даун заставил прусского генерала Шметтау капитулировать в Дрездене, прусский генерал Финн сдался при Максене с 12 тыс. солдат, 20 ноября 1759 г. шведы захватили Анклам и взяли в плен другого прусского генерала — Мантейфеля.

В Западной Германии попрежнему действовали две французские армии — одна на Рейне, другая в области Майна. 13 апреля 1759 г. рейнская армия под начальством Брольи нанесла поражение Фердинанду Брауншвейгскому при Бергене и заняла Кассель и Минден. Здесь обе армии соединились, но начальники ссорились между собой, и Фердинанд, воспользовавшись этим, нанес французам, несмотря на их численное пре восходство, поражение при Миндене (1 августа). Французы отступили, бросили Кассель и отошли в зимовку к Майну.

Разбитый при Кунерсдорфе Фридрих II уже не отваживался в 1760 г. на наступательные действия. Как ни велики были английские субсидии (с 1768 г. по 670 тыс. фунтов стерлингов ежегодно) и варварские реквизиции дочиста обобранной Саксонии, но и их едва хватало на содержание армии численностью более 200 тыс. чел. В 1760 г. он мог противопоставить 70-тысячной армии русских и 180-тысячной армии австрийцев всего лишь 120 тыс. и против французов около 70 тыс. войск.

Прусский король принимал все меры, чтобы заключить сепаратный мир с самым сильным врагом — Россией. Но Елизавета Петровна отказалась даже обсуждать мирные предложения. Салтыков 13 марта подал план военной кампании 1760 г. Он сводился к следующему: овладеть всей Померанией до крепостей на Одере, занять в начале кампании Данциг, откуда противник получал хлеб и вербовал людей; по занятии Данцига отправить корпус для осады Кольберга; прикрывая осаду главной армией, взяв Кольберг, двинуться к Одеру и овладеть Берлином. Этим движением должны были воспользоваться союзники и напасть на Фридриха с превосходящими силами; занятием всей Померании будет достигнута надежда на мир, ибо противник потеряет большую часть своих владений.

Конференция не согласилась с планом Салтыкова и утвердила другой план, более отвечавший австрийским, чем русским интересам. По этому плану главная австрийская армия предназначалась для действий в Саксонии, а заново сформированная вторая армия — в Лаузице. Русская армия должна была двинуться к р. Одеру между Франкфуртом и Глогау.

В ходе войны все более выяснялось, что союзники России, члены антипрусской коалиции, особенно Франция, становятся ненадежными. Все союзники желали победоносного конца войны, но отнюдь не за счет усиления России. И в кампании 1760 г. австрийцы снова обманули надежды русских. Русские войска вступили в Померанию и овладели Кеслином; Лаудон разбил прусский корпус при Лапдсгуте (13 мая) и вторгся в Си- лезию. Но после победы он действовал чрезвычайно медленно и упустил благоприятный случай захватить Бреславль, удовольствовавшись занятием Глаца. По требованию австрийцев, прусские войска двинулись к Бре славлю, куда прибыл и окруживший город Лаудон. Но принцу Генриху удалось пробраться со своей армией в город под носом у австрийцев, и Лаудон отступил. 15 августа Фридрих II разбил Лаудона при Лигнице. Лаудон в Саксонии действовал крайне медленно и нерешительно.

Салтыков, таким образом, не мог рассчитывать на реальную поддержку австрийцев. Не считая возможным в создавшемся положении принять бой против двух прусских армий — Фридриха II и принца Генриха, он стал отступать на север. Кампания затягивалась, превращаясь в бесплодные марши, и не давала решительных результатов. Салтыков жаловался на свою болезнь и на крайне медленные действия австрийцев. Конференция слала ему одно за другим приказания действовать более решительно, и в середине сентября, наконец, было дано согласие на его отставку с назначением на его место совершенно бездарного фельдмаршала А. Б. Бутурлина. Во исполнение предписания Конференции от 22 августа было решено занять легкими войсками Берлин. Занятие Берлина рассматривалось как временная мера, которая предпринималась вследствие того, что основные силы Фридриха II были связаны австрийскими войсками.

22 сентября 1760 г. в 10 час. утра русские легкие войска под командованием Тотлебена подошли к Берлину; 3. Чернышев занял Фюрстен- вальде. В Берлине этого времени население составляло приблизительно 120 тыс. Появление казаков вызвало в Берлине панику. Буржуазия бежала из города, остальное же население прятало свое имущество, но в обороне города принимать участие не собиралось.

Русские выставили батарею между Котбусскими и Бранденбургскими воротами и потребовали сдачи города. На помощь к ним подошли войска 3. Чернышева и П. Панина, а также отряд австрийцев. На 28 сентября был назначен штурм Берлина. Не ояшдая его, прусские войска отступили. Чернышев узнал об этом на рассвете и отправил с парламентером требование сдать город. Его парламентер встретился по дороге с офицером, посланным от командующего легкими войсками Тотлебена объявить, что город сдается и он, Тотлебен, занимается составлением условий сдачи. Эти условия заключались в том, что все военные, находившиеся в Берлине, получили право свободного выхода из города со всем своим имуществом. Королевский замок и общественные здания оставались нетронутыми. С Берлина Тотлебен взял 200 тыс. талеров на войско и 1 млн. 500 тыс. контрибуции. Поведение Тотлебена вызвало нарекания со стороны не только русских, но даже австрийцев и саксонцев. Тогда ов послал русских солдат за порохом для взрыва арсенала, но «по неизвестным причинам» порох, когда его брали, взорвался, причем погибло 13 русских солдат. Арсенал так и остался целым. Если, тем не менее, пушечные, литейные и оружейные заводы около Берлина и Шпандау все же были разрушены до основания, то это сделали без ведома Тотлебена русские начальники частей, входивших в состав его корпуса. За все эти благоволения к немцам Тотлебен получил крупную взятку от бургомистра города. Так «патриотические купцы» Берлина вознаградили «вежливого» немецкого генерала русской службы, оказавшегося шпионом Фридриха II.

Австрийские союзники были явно недовольны теми параграфами условий сдачи, которые предусматривали сохранение в городе порядка и неприкосновенность жителей. Считая себя не связанными этими условиями, они отнимали у населения все, что можно было унести на руках. Для борьбы с этими грабежами в Берлин были введены русские части, которые поддерживали порядок. Сам Фридрих признал позже, что русские «спасли город от ужасов, которыми ему угрожали австрийцы». Это не помешало ему, однако, приказать своему министру Фипкенштейну «сочинить хороший мемуар» по поводу зверств, якобы совершенных русскими.

Когда в Петербурге было получено известие о взятии Берлина, канцлеру А. П. Бестужеву-Рюмину принесли поздравления все иностранные послы, кроме английского. Австрийский, французский и саксонский представители настаивали на том, чтобы удержать Берлин и принудить прусского короля заключить мир. Но было уже поздно. Чернышев и Тотлебен оставили город (1 октября).

Хотя и кратковременный (три дня), но захват Берлина произвел огромное впечатление на современников и явился свидетельством силы русской армии, единственной, которая, несмотря на предательскую по отношению к ней политику австрийского правительства, наносила прусским войскам жестокие поражения. Однако Россия не смогла воспользоваться достигнутыми успехами и закрепить свою победу. Наоборот, русские войска вынуждены были оставить все занятые ими внутренние области Пруссии, уйти из Берлина и расположиться на зимних квартирах за нижней Вислой, у границ Польши.

Исход кампании 1760 г. объясняется прежде всего тем, что русская армия действовала без обеспеченного стратегического тыла. Войска слишком оторвались от своей базы в Восточной Пруссии. Коммуникации же па p.p. Варте и Нетце оказались растянутыми и не могли в достаточной мере обеспечить прочную связь с армией, находившейся па Одере. Русскому командованию постоянно приходилось опасаться за свои сообщения с тылом. Донесения главнокомандующего Г1. С. Салтыкова в Петербург, его реляции императрице Елизавете Петровне, представляемые им рапорты в Конференцию, а также переговоры и переписка с представителями австрийского командования достаточно ясно свидетельствуют об этом Именно потому, что русская армия не имела прочного тыла, она должна была в конце концов отказаться от всей завоеванной в 1760 г. территории Пруссии.

Не меньшую роль в общем неуспехе кампании сыграло и отсутствие необходимого стратегического единства действий союзников, что сильно сказывалось на протяжении всей войны. Союзники, члены антипрусской коалиции, имели различные цели в войне и добивались прежде всего осуществления своих собственных частных интересов. Австрия больше всего желала вернуть захваченные Пруссией Силезию и графство Глац. Все ее усилия были направлены к тому, чтобы сосредоточить здесь возможно больше русских войск, поставить их в полную зависимость от гофкригс- рата и достигнуть таким образом, намеченной цели с минимальными потерями со своей стороны. Возложив всю тяжесть военного бремени на одну русскую армию и ослабив ее в длительной и напряженной борьбе с армией Фридриха II, австрийское правительство рассчитывало соответственно подорвать внешнеполитическое положение России, уменьшить ее значение и роль при подведении итогов войны.

Франция еще больше, чем Австрия, опасалась роста силы и могущества России. Внешняя политика Франции на севере и востоке Европы издавна была основана на противодействии России в Швеции, Польше, Турции. Вступив в антипрусскую коалицию, французское правительство в течение всей Семилетпей войны очень болезненно реагировало на каждый успех русской армии, а подчас оказывало и прямое сопротивление России. Что касается Швеции, то в Семилетней войне она проявляла очень слабую активность.

В 1760 г., как и в предыдущие кампании, шведские войска ограничивались действиями местного значения и то лишь в районе Штеттина. Они продолжали пассивно стоять в занятой ими части прусской Померании D отказались предпринять наступление на Бранденбург с севера в помощь русским войскам, занявшим Берлин.

Все это значительно затрудняло действия русских войск против Пруссии. Поэтому Фридрих II мог полностью использовать преимущества внутренних коммуникаций. Не разбрасывая сил и действуя по кратчайшим направлениям, он обрушивался против в данный момент наиболее опасного противника и не раз находил выход из, казалось бы, самого критического положения.

Учтя опыт кампании 1760 г., Конференция 1761 г. первоначально решила предпринять наступло ние против Пруссии со стороны Померании, через которую шли кратчайшие и наиболее удобные пути в Бран денбург. Однако, несмотря на все преимущества развертывания наступления именно г этом направлении, Конференция перед самым началом кампании изменила свое ре шение и в 1761 г. основные силы русских войск снова направила в Силезию. Это было вызвано тем, что русское пра вительство опасалось заключения Францией и Австрией сепаратного мира с Пруссией и пошло на уступки союзникам. Но русское правительство старалось во всех случаях сохранить свою армию и не позволить венскому гоф- кригсрату свести ее на положение вспомогательной при австрийской армии.

Избрав Силезию главным театром военных действий, Конференция одновременно направила в Померанию отдельный корпус русских войск под командованием генерал-поручика П. А. Румянцева, который получил самостоятельную задачу взять Кольберг. Корпус состоял из 4 полков пехоты, 2 драгунских полков, одного гусарского полка, 2 полков донских казаков и 15 резервных батальонов, всего общей численностью в 16269 чел. . Артиллерия, приданная войскам, состояла из 16 единорогов и 4 полевых пушек (не считая полковой артиллерии). Сухопутным войскам оказывала содействие эскадра Балтийского флота под командованием вице-адмирала А. И. Полянского. Эскадра доставила корпусу дополнительное подкрепление, высадив десант в 6500 чел. пехоты при 42 орудиях осадной артиллерии.

Фридрих И, учитывая важное значение Кольберга в системе обороны Пруссии и вероятность его новой осады в течение зимы и весны 1761 г.. провел ряд мероприятий по укреплению и усилению обороны крепости. Гарнизон Кольберга был доведен до 4 тыс. чел., число крепостных орудий доведено до 140. На расстоянии 3 км от крепости стоял сильный укрепленный лагерь 12-тысячного корпуса герцога Вюртембергского.

Созданная пруссаками система укреплений в сочетании с лесисто-болотистой местностью, окружавшей Кольберг, сильно затрудняла осаду. Трудности положения усугублялись тем, что в распоряжении Румянцева к моменту назначения его «начальником секретной Кольбергской экспедиции» находилось только четыре полка пехоты. Остальные части корпуса были разбросаны на значительных расстояниях. Нужно было сосредоточить корпус в одном месте и привести его в порядок. Румянцев развернул энергичную деятельность по подготовке корпуса к боевым действиям. Весьма важным мероприятием явилось обучение войск боевому построению колоннами и действиям в рассыпном строю. Были созданы специальные стрелковые подразделения — «легкие батальоны», впоследствии получившие название «егерских» Это было новым и значительным шагом вперед в тактике полевого боя.

В ночь с 7 на 8 августа Румянцев выступил к Кольбергу. Разбивая по пути кавалерийские части противника, русские войска 13 августа заняли позиции в 10 км от Кольбергского укрепленного района. В тот же день к Кольбергу подошел русский флот и начал обстрел крепости с моря. Для оказания еще большей помощи сухопутному корпусу с кораблей был высажен также морской десант, численностью в 2 тыс. чел., под командованием капитана Г. А. Спиридова.

Одновременно с действиями флота развернулись бои за передовые позиции укрепленного лагеря пруссаков. С помощью легких батальопов, сражавшихся в рассыпном строю, русские быстро продвинулись на обоих своих флангах и заняли лес, примыкавший к Кольбергу с востока. Отдельный отряд, посланный для разрушения коммуникаций Кольберга со Штеттином, активными действиями к западу от крепости полностью изолировал ее от остальной части прусской Померании.

Попытка противника глубоким обходным маневром прорвать кольцо блокады и выйти в тыл русским успеха не имела. Румянцев не только удержал все свои позиции к западу от Кольберга, но и занял еще Треп- тов, причем в этом бою русские гренадеры впервые пошли в атаку, «сделав батальонную колонну». Находившийся в городе отряд генерала Вер- нера численностью в 2400 чел. при шести орудиях был полностью уничтожен  . Содействуя сухопутным войскам, флот продолжал вести эффективную бомбардировку укреплений Кольберга. Этот обстрел производился непрерывно до 28 сентября, когда в связи с наступлением осени русская эскадра вынуждена была вернуться на свои базы в Кронштадт и Ревель.

Румянцев, получивший значительные подкрепления, все теснее сжимал кольцо блокады вокруг Кольберга. Правда, 21 сентября в Кольберг прорвался 12-тысячный корпус генерала Платена, но уже 8 октября он отступил. Боясь полного окружения, герцог Вюртембергский 4 ноября оставил укрепленный ла1ерь и отступил от Кольберга. Фридрих II прилагал отчаянные усилия, чтобы удержать крепость. По его приказу войска герцога Вюртембергского и Платена в течение ноября предпринимали неоднократные попытки прорваться к осажденному гарнизону Кольберга.

Русские войска, не прекращая осады, успешно сдерживали наступление пруссаков. 2 декабря Румянцев, введя в бой свои резервы, разгромил соединенные корпуса герцога Вюртембергского и Платена. Тем временем в Кольберге, в результате усиленной бомбардировки крепостных сооружений, был взорван пороховой погреб. В крепости иссякли все запасы продовольствия. 5 декабря она капитулировала. В плен были взяты: комендант Кольберга полковник Гейден, 88 офицеров и 2903 рядовых. Русские захватили 146 пушек, 1523 ружья и много разного другого вооружения, снаряжения и боеприпасов

Взяв Кольберг, русские войска прочно утвердились в Померании. Отсюда они могли предпринять решительное наступление на внутренние области Пруссии по кратчайшему направлению через Штеттин — Берлин, которое грозило неизбежной гибелью всему государству Фридриха II. «Следовало ожидать конца прусской монархии»,— отмечал Архенгольц2. Фридрих II также признавался, что «Пруссия лежала в агонии, ожидая последнего обряда» 3.

Действительно, к началу 1762 г. положение Пруссии было очень тяжёлое. Ее внутренние ресурсы иссякли, она не имела больше ни сил, ни средств для сопротивления. Тяжелое положение Пруссии усугублялось тем, что Англия, разбив Францию на море и в колониях и добившись осуществления своих целей, бросила Пруссию на произвол судьбы и прекратила выдачу ей субсидий.