ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ

МЕТОД И ПРЕДМЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ

Нет ничего неожиданного в том, что мы начинаем с выяснения методологии изучения политической экономии как науки в целом, а следовательно, и методологии изучения отдельных экономических явлений.

Это необходимо как с принципиальной, так и с практической точек зрения.

Цель научного исследования состоит в том, чтобы начав с тщательного анализа отдельных явлений прийти к выявлению связей, существующих между ними, к познанию действительности в ее глубоком единстве и постоянном обновлении. Подобного результата нельзя достичь без соответствующего метода исследования, берущего на вооружение все инструменты, которые мышление человека смогло выработать в ходе своего развития.

Это требование предъявляется ко всем наукам, но его легче удовлетворить, когда дело касается научной систематизации явлений в области физической структуры вселенной или физического строения человеческого организма.

Конечно, и в этих областях исследования в силу глубокого единства человеческих знаний методология, т. е. общий подход к изучению явлений, единое понимание действительности, или философия, всегда были связаны с общим развитием мысли, т. е. всегда были выражением уровня, которого это развитие достигло в наиболее общих аспектах понимания жизни и места человека во вселенной. Не раз в прошлом господствующая идеологическая структура и следовавшая за ней методология, используемая в данный исторический момент, приходили в яростные столкновения с научными результатами, достигнутыми к этому времени на пути объективных научных исследований, т. е. фактическим уровнем знаний человека и степенью овладения им реальностью.

Достаточно напомнить яркий пример Галилея. Менее известны аналогичные случаи, когда периодически предавались анафеме исследования в естественных науках, особенно когда они касались строения человеческого организма. И все же в настоящее время в естественных науках поиски истины, движения к знанию более свободны, меньше подвергаются нападкам, менее связаны идеологическими оковами, хотя по‑прежнему зависят от уровня развития научного мышления в конкретном обществе, в котором ведутся эти исследования, и от развития технических знаний. Это происходит в результате того, что явления природы, составляющие предмет их исследования, носят отчетливее выраженный объективный характер, а их познание практически полезно для человека вообще, независимо от той социальной среды, в которой он живет.

Вот почему при чтении физического или медицинского трактата можно заметить, что рассуждения о методе  научного исследования и о его предмете  занимают немного места: они представлены чрезвычайно краткими положениями, ведущими к спокойно сформулированным выводам, даже если в них и преобладает неопозитивистская концепция.

Иначе обстоит дело в науках, изучающих историю деятельности человека, историю его организации в конкретные социальные формы, историю отношений, складывающихся и развивающихся между людьми, т. е. в так называемых общественных науках.

Здесь беспристрастное исследование, понимание реальности в ее прошлом и настоящем развитии, поиск объективных законов, которым подчиняется это развитие, особенно затруднены, поскольку на них воздействуют социальная структура, предрассудки, и поныне нередко создающие прямые препятствия на их пути. Так мистифицируется действительность.

Сказанное выше особенно относится к политической экономии, которая изучает наиболее важные из человеческих отношений – отношения, существующие между людьми в производстве благ, необходимых для жизни и развития человеческого общества. До сих пор эти отношения, как известно, были не отношениями добровольного сотрудничества между людьми на основе равенства, а отношениями господства одной социальной группы или одного класса над другими.

Поэтому понятно, что возникли и стали преобладать формы мистификации, основанные на утверждении, что специфические, исторически определенные производственные отношения, составляющие предмет исследования, соответствуют «божественному», «естественному» порядку вещей. Следовательно, не только сами эти отношения являются необходимыми, но и система, которую они образуют, рациональна, единственно возможна или, во всяком случае, имеет превосходство над всякой другой. Ясно, что на такую позицию не может стать подлинно научная мысль, и что сегодня она явно контрастирует с позицией историзма и диалектики, утвердившихся в других областях знания. Стремясь защитить эту позицию, ее пытались прикрыть фальшивой объективностью, фальшивой формальной логикой, основанной на априористических предпосылках идеалистического характера. В поисках формального логического совершенства этой позиции использовали эмпирический скептицизм, замаскированный наиболее абстрактным и трудным специальным языком.

Вот почему выяснение методологических позиций, существующих сегодня в изучении политической экономии, является предварительным условием для перехода к подлинно научной методологии, которая может привести к пониманию действительности в ее существовании и развитии, к открытию законов, которым она подчиняется, к выявлению взаимосвязи различных явлений.

Откроем любой учебник политической экономии, используемый в итальянских или других университетах. В них иногда можно найти горячие дискуссии о методе  исследования и еще чаще – разногласия по поводу того, что должно быть предметом научного исследования.

Даже в том случае, когда методологический подход лишь подразумевается, т. е. четко не формулируется и политически не заостряется, он тем не менее всегда существует, с большей или меньшей степенью логической связи, и проявляется в трактовках отдельных экономических проблем. Можно сказать, что обсуждение методологических предпосылок выдвигается на первый план в моменты глубоких социальных изменений, а следовательно, и кризисов научной систематизации: так было в начале эры капитализма, в 70‑х годах XIX в. и в последующие годы. Сегодня и в Италии дискуссии о методе  исследования приобретают все большее значение и создают необходимые предпосылки для научной систематизации экономических явлений. Очень часто в этих методологических дискуссиях логический подход смешивается с инструментами, которыми пользуется логика и которые являются общими для различных методологических подходов (здесь уместно напомнить о недавних работах итальянских ученых, например Ди Феницио). Так, говорится о дедуктивном и индуктивном методах, в то время как в действительности в этом случае «следовало бы говорить о различных логических инструментах научного исследования; проводится произвольное и неточное разделение наук на эмпирические и формальные; высказываются и другие соображения. Некоторые из них, несомненно, представляют большой интерес, но лишены ясной и единой философской основы.[1]

Я не имею намерения чрезмерно подробно останавливаться здесь на аргументации вышесказанного. Однако необходимо отметить, что современная экономическая мысль западного мира в настоящее время, в большей или меньшей степени, находится под воздействием трех различных типов методологического подхода, даже когда принадлежность к конкретным школам формально и не признают. В общем виде их можно определить следующим образом: подход с позиций субъективного идеализма, с позиций идеалистического рационализма и с позиций неопозитивистского эмпиризма и скептицизма. Сегодня, не в пример прошлому, больше не существует четкой дифференциации между этими различными направлениями, чаще всего они сливаются воедино. Однако читателю полезно знать их отличительные черты и уметь подразделять различные толкования политической экономии в зависимости от этих основных методологических позиций.