СРЕДНИЙ ПАЛЕОЛИТ КРЫМА В КОНТЕКСТЕ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ

Заселение Восточной Европы и Крыма в мустьерское время неандертальцами

Определение места Крыма в европейском контексте является одной из наиболее характерных черт изучения среднего палеолита полуострова. Причем, несмотря на территориальную близость Крыма к таким азиатским регионам, как Закавказье и Анатолия, основное место среди аналогий среднепалеолитических индустрий полуострова занимали европейские комплексы. «Европейская ориентация» поиска возможных аналогий была задана Г.А. Бонч-Осмоловским. Фактически, сочетая стадиальный и стилистический подходы, Г.А. Бонч-Осмоловский определил французскую стоянку Абри-Оди в качестве аналогии материалам Шайтан-Кобы, а для материалов Ильской, Ля Микок, Окенник, Надголонска, Клаузеннише и Кестен было отмечено сходство с крымскими стоянками Чокурчей и Киик-Кобой (Бонч- Осмоловский, 1930; 1934).

А.А. Формозов не только дополнил предположения Г.А. Бонч-Осмоловского идеей о крымских индустриях, как генетической подоснове костенковско-стрелецких верхнепалеолитических комплексов, но и обосновал наличие «мустьерских стоянок двух типов в Европейской части СССР» - с двусторонними орудиями и без таковых (Формозов, 1958, 1964).

В конце 50-х - начале 60-х годов С.Н. Бибиков (1959,1961) впервые предложил концепцию заселения Восточной Европы в мустьерское время. Центром расселения было предложено считать «Кавказское нагорье», откуда древние люди «гили, по крайней мере, в трех направлениях: 1) на южное предгорье Кавказского массива, на Черноморское побережье, заселенное еще в период агиель-клектона; 2) на запад и северо-запад. Этот путь отмечен стоянками Северного Кавказа, Приазовья и Крымского полуострова; 3) в район Поволжья (стоянка Сухая Мечеткау Сталинграда). Это первый этап расселения человека с Кавказа на рубеже нижнего и среднего палеолита. Второй этап связан с дальнейшим расселением мустьерцев в направлении к северу ... заселением средней Волги, Приуралъя и Уральского нагорья» (Бибиков, 1961, с. 5).

Данная концепция встретила как просто неприятие (Колосов, 1972), так и резкую критику (Праслов, 1968; Гладилин, 1976) со стороны оппонентов. Н.Д. Праслов доказал, что Приазовье было заселено еще в до- мустьерское время, а Северный Кавказ на рубеже среднего и раннего палеолита был отрезан водами Манычского пролива от северных территорий (Праслов, 1968, с. 60-63).

Ю.Г. Колосов на основании анализа материалов Шайтан-Кобы, молодовских мустьерских комплексов, а также некоторых материалов Болгарии, Греции и Румынии предложил балканский путь заселения Крыма (Колосов, 1972, с. 134-135). Также сходство молодовского мустье с материалами Шайтан-Кобы неоднократно подчеркивал А.П. Черныш (1965; 1982; 1987).

В.Н. Гладилин, не оспаривая достоверность концепции Ю.Г. Колосова, предложил центрально-европейский путь заселения восточно-европейской Равнины и Крыма носителями индустрий с двусторонними орудийными наборами (Гладилин, 1976; 1985). В работах В.Н. Гладилина, впервые со времен Г.А. Бонч-Осмоловского, четко прозвучало определение микокского характера ряда крымских индустрий (Гладилин, 1985). Более того, был намечен четкий маршрут, определено время и формы проявления центрально-европейского микока на Русской Равнине и в Крыму. «Можно предполагать, что в домустьерское время из Центральной Европы, в первую очередь, с территории ГДР и ФРГ на Русскую равнину, а может быть, ire Крым, переселились коллективы — носители одной или нескольких близких индустрий с орудиями средних и крупных размеров, обилием двусторонних форм и сравнительно немногочисленными зубчато-выемчатыми изделиями. Эти признаки характерны для так называемых «микокских» комплексов Центральной Европы.

 Не исключено, что памятники, бывшие генетической подосновой комплексов этого круга, и явились той «материнской» основой, из которой развились типы индустрии варианта мустье двустороннее на восточноевропейской равнине» (Гладилин, 1976, с. 145). Правда, западные исследователи и ранее не сомневались в микокском характере ряда крымских комплексов (Bosinski 1967, 1968, Gabori 1976), хотя некоторые ученые предполагали и шарантский статус крымских индустрий (Klein 1965, 1969а, 1969b). Со временем В.Н. Гладилин утвердился в своих предположениях, и его концепция приняла вполне завершенный вид - вариант мустье двустороннее восточноевропейской равнины и Крыма представлен двумя фациями: восточномикокской и бокпггайнской (Гладилин, 1985, с. 49-51).

Затем В.Н. Гладилин обосновал содержание карпатской фации, состоящей из ашельского и мустьерского этапов, и объединяющей леваллуазские индустрии Закарпатья и молодовского мустье (Гладилин, 1985, с. 26, 51). «Ашельская» подоснова была также обнаружена у бокштайнской и восточномикокской фаций. Для первой - это протобокштайнская фация, представленная подъемными материалами бодракских местонахождений в Крыму, для второй - протомикокская фация, включающая переотложенные материалы «ашельского комплекса» Житомирского местонахождения в Полесье (Гладилин, 1985, с. 26). Таким образом, долины рек Бодрак и Свинолужки стали связующим звеном палеолита Восточной и Центральной Европы. «Культурное и временное тяготение собранных на них коллекций к индустриям позднего агйеля и раннего «микока» севера ФРГ делает наиболее вероятным, учитывая обусловленную природными факторами общую направленность процесса расселения в палеолите Центральной и Восточной Европы с юго-запада и запада на северо- восток и восток ('Гладилин, 1976), проникновение в конце агиелъского - начале мустьерского времени на Русскую равнину и-в Крым части населения именно из этого центральноевропейского раннепалеолитического ареала» (Гладилин, 1985, с. 28).

В целом, предложенная В.Н. Гладилиным концепция заселения Восточной Европы на рубеже ашеля и мустье была поддержана и даже детализирована рядом исследователей. Появились разработки направленные на определение стадиального характера крымского микока (Евтушенко, 1996; 1999), технологического и типологического подразделения микокских индустрий (Yevtushenko 1998с; Кухарчук, 1999), культурно-исторического значения «микокских очагов» (Колесник, 1999), времени, путей и количества волн микокских миграций из Центральной Европы на восток и характер их взаимодействия с местными палеолитическими комплексами (Колосов, 1986; Степанчук, 1996а; 1999; Писларий и др., 1999). Анализ новых леваллуазских комплексов Прикарпатья также не опроверг вывод В.Н. Гладилина о рисских леваллуазских комплексах Королево, как о генетической подоснове леваллуа- мустье бассейна Днестра (Ситник, 1996).

Казалось бы, западное происхождение среднего палеолита Восточной Европы доказано и детализировано целым рядом специалистов. Вместе с тем, комплексные полевые и лабораторные исследования последних лет, главным образом в Крыму, позволяют усомниться в некоторых положениях концепции о западном происхождении ряда восточно-европейских среднепалеолитических индустрий.