ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Законодательство о профсоюзах. Антипрофсоюзный закон — закон Лэндрама — Гриффина

Рабочее движение и законодательство о профсоюзах

Как уже отмечалось выше (гл. 11 разд. I), в начале XIX века трудовые отношения между рабочими и предпринимателями в самой общей форме регулировались нормами гражданских кодексов о договоре найма.

Это означало, что буржуа могли неограниченно эксплуатировать рабочих. По мере развития рабочего движения с середины XIX века стали появляться отдельные законы о труде, которые частично ограничивали произвол предпринимателей. Ho в целом такие законы еще мало влияли на условия труда рабочих и не представляли сколько-нибудь заметного явления в буржуазном праве.

Bo многих буржуазных государствах специальное рабочее законодательство появилось лишь после 1917 года под непосредственным влиянием первых советских декретов о труде, под прямым воздействием организованного рабочего движения, вступившего в новую фазу своего развития. C этого времени социальное, трудовое законодательство становится необходимым элементом буржуазной правовой системы (как в империалистических, так и в слаборазвитых буржуазных государствах), и вокруг этого законодательства развертывается острая классовая борьба.

Развитие трудового законодательства было результатом упорной борьбы рабочего класса капиталистических стран за свои жизненные права. Еще В. И. Ленин указывал, что фабричный закон «является вынужденной уступкой правительства», он «отвоеван у полицейского правительства соединенными и сознательными рабочими» и издание такого закона «показывает успех рабочего движения...». B то же время многочисленные социальные законы последних десятилетий являются выражением буржуазного реформизма, попыток буржуазной власти смягчить остроту классовых противоречий путем государственного вмешательства в трудовые отношения.

B законодательстве о труде ярко проявляется классовая природа буржуазной политики: тактика лавирования и уступок, с одной стороны, и прямое наступление на жизненные права рабочего класса и подавление организованного рабочего движения — с другой. Антирабочее законодательство является составной частью общей системы антидемократических мер, осуществляемых буржуазными государствами в интересах господствующих классов.

Двойственная тактика буржуазии особенно ярко проявляется в регулировании таких важных прав рабочего класса, как право на профессиональные объединения, пра- в о н а з а к л ю ч e н и e к о л л e к т и в н ы x д о г о в о p о в, п p a- во на забастовку. Эти права в принципе признавались в законодательстве или судебной практике некоторых буржуазных государств еще в XIX веке. Ho в период общего кризиса капитализма рабочие во всех буржуазных государствах вынуждены вести трудную борьбу за дальнейшее развитие этих прав и за признание их там, где законодательство до этого времени их не признавало. [50]

Так, в Германии Веймарская конституция декларировала право рабочих на профессиональные объединения, а закон 1920 года «О производственных советах» легализовал созданные еще во время революции 1918 года советы рабочих на предприятиях, хотя и свел до минимума их права. Bo Франции в 1919 году получили законодательное признание коллективные договоры рабочих и предпринимателей. B 1936 году правительство Народного фронта повысило роль таких договоров, распространив их действие не только на членов профсоюзов, но и на остальных рабочих и служащих того предприятия, где заключен такой договор. Право рабочих на создание профсоюзов и на забастовку признано в 1917 году конституцией Мексики, а затем в конституциях и трудовых кодексах большинства других латиноамериканских государств.

Длительную и упорную борьбу за признание элементарных прав на забастовку и иные формы профсоюзной деятельности вел рабочий класс США. Здесь вплоть до 30-х годов XX века правительственные органы и суды широко использовали для подавления забастовочного движения антитрестовские законы (бастующие рабочие объявлялись «заговорщиками-монополистами»), судебные запретительные приказы (инджанкшн), а также и внесудебные средства репрессий против боевых профсоюзных лидеров. Только в 1932 году по закону Норриса- Ла-Гардия и главным образом по закону Вагнера 1935 года федеральным законодательством были легализированы профсоюзы, коллективные договоры и забастовки рабочих. B то же время ряд широко практикуемых предпринимателями США антипрофсоюзных действий — отказ от заключения коллективного договора с профсоюзом, увольнение за профсоюзную деятельность и тому подобное — объявлялись в законе Вагнера «нечестной трудовой практикой» и ставились под контроль особого национального управления по трудовым отношениям.

После второй мировой войны в ряде буржуазных государств рабочему классу под руководством коммунистических партий удалось добиться новых успехов в борьбе за признание прав профсоюзов на предприятиях. Новые демократические положения по этим вопросам включались в принятые в послевоенный период конституции (Франция, Италия, Япония), в законодательные акты о труде, в разработке которых в ряде стран активное участие принимали парламентарии-коммунисты. B обстановке подъема и общего полевения рабочего движения буржуазные парламенты были вынуждены даже признать права трудящихся на участие в управлении производством и создать специальные производственные советы или комитеты предприятий (ФРГ, Франция). Разумеется, в условиях сохранения политического и экономического господства монополий такие уступки никогда не выходили за рамки буржуазного реформизма и буржуазного права. Ho эти нормы трудового законодательства используются прогрессивными силами в дальнейшей борьбе против власти монополистического капитала, борьбе за коренные социальные реформы, за социализм. Именно поэтому попутно с развитием социального законодательства буржуазия стремилась закрепить в нем ряд антипрофсоюзных, антирабочих положений, ограничивающих коренные права рабочего класса, направленных на раскол и подавление профсоюзного движения.

Характерен в этом отношении английский закон 1927 года «О трудовых конфликтах и тред-юнионах», представлявший собой реакцию монополистической буржуазии на всеобщую забастовку 1926 года. Этот закон запретил забастовки, которые преследуют иную цель, чем только содействие успеху в промышленном конфликте в пределах той профессии или той отрасли промышленности, в которой заняты участники стачки», или же стремятся «оказать принудительное воздействие на правительство или непосредственно, или путем создания затруднительного положения для общества». Тем самым запрещались всеобщие и политические забастовки, стачки солидарности. Закон открыто поощрял штрейкбрехерство и запрещал бастующим пикетирование предприятий. Этот реакционный антипрофсоюзный закон был отменен лишь в 1946 году.

Bo Франции после второй мировой войны буржуазия, вынужденная пойти на значительные уступки в области социального законодательства, в 1947 году протащила через парламент «Закон о защите свободы труда», затруднивший организацию забастовок. По этому закону считалось преступлением «посягательство или попытка посягательства на свободное осуществление труда», а также использование при организации забастовки «угроз, насилия, самоуправства или мошеннических действий». Правительство Пятой республики издало в 1959 году ордонанс «О стимулировании ассоциаций и заинтересованности трудящихся в предприятии», который внешне предусматривал участие рабочих в управлении хозяйственной деятельностью предприятия и в его доходах. Ho разрабатываемые с этой целью коллективные договоры могут заключаться между предпринимателями и коллективами трудящихся отдельных предприятий и помимо профсоюзной организации. Такая мера направлена на подрыв позиций профсоюзов и разобщение рабочих, занятых на разных предприятиях.

Ограничение важных профсоюзных прав рабочего класса было осуществлено в конце 40-х — начале 50-х годов также в Японии, ФРГ и многих других буржуазных государствах. Ho особенно характерным является послевоенное антипрофсоюзное законодательство в США, которое открыто направлено на подавление рабочего движения, на изоляцию в нем левых, революционных сил. Так, принятый в 1947 году закон Тафта — Хартли «О регулировании трудовых отношений» отобрал у рабочего класса США все те основные уступки, которые были сделаны ему по закону Вагнера 1935 года. Закон существенно ограничивал право рабочих на забастовки; запрещались политические забастовки и стачки солидарности; профсоюзы обязывались предупреждать хозяев о готовящейся забастовке за 60 дней; президент мог через суд получить приказ об отсрочке забастовки еще на 80 дней в случае, если она угрожает «национальному благосостоянию» или «национальной безопасности». Закон подрывал позиции профсоюзов на предприятиях: запретил «закрытый цех» (т. e. обязанность предпринимателя в соответствии с коллективным договором брать на работу только членов профсоюза), поощрял штрейкбрехерство, требовал от руководителей профсоюзов принесения присяги о непринадлежности к Коммунистической партии США.

B 1959 году реакционные круги в конгрессе США добились издания нового антипрофсоюзного закона—закона Лэндрама — Гриффина. Этот закон, принятый под предлогом борьбы с коррупцией в профсоюзах и имевший демагогическое название «Акт об отчетности н раскрытии фактов в отношениях между трудящимися и предпринимателями», устанавливал жесткий государственный контроль за внутренней деятельностью профсоюзов. Последние обязывались представлять в министерство труда свою документацию: уставы, годовые финансовые отчеты, материалы о поступлении средств в профсоюзную кассу и их расходовании, отчеты по процедуре выборов должностных лиц и их жалованью и т. д. Закон под страхом уголовного наказаниязапрещал членам коммунистической партии занимать какие-либо посты в профсоюзах (ст. 504) '. Мерой, направленной на оаскол рабочего движения, были также принятые с конца 40-х годов во многих штатах законы «о праве на труд»2. Эти демагогические [51] [52] законы под видом защиты права на труд лиц, не являющихся членами профсоюзов (преждевсегоштрейкбрехеров),запрещали включать в коллективные договоры положения о «профсоюзном цехе», т. e. условия, согласно которым лица, поступающие на работу, обязывались в будущем вступить в профсоюз.

Одной из специфических черт законодательства о труде, принятого в буржуазных государствах в последние десятилетия, является усиление прямого административного и судебного вмешательства в трудовые отношения и конфликты между рабочими и предпринимателями. Это вмешательство, отражающее государственномонополистические тенденции в буржуазном трудовом законодательстве, особенно резко проявилось в 20—30-е годы в фашистских государствах. Здесь антирабочее законодательство под. предлогом установления «классового мира» полностью ликвидировало право рабочих на профессиональные объединения и превратило принудительно создаваемые правительственные профсоюзы в придаток репрессивного государственного механизма. Подобное явление наблюдалось уже после второй мировой войны в законодательстве ряда латиноамериканских стран, где устанавливались диктаторские, террористические режимы (например, в Доминиканской республике при Трухильо, на Гаити при Дювалье).

Ho и в странах с буржуазно-демократическими режимами законодательство о труде предусмотрело создание различных специализированных административных органов, предназначенных формально для урегулирования трудовых конфликтов, а на деле служащих для подавления забастовочной борьбы рабочих. Эти органы (министерство труда или управления по трудовым отношениям, трудовые трибуналы и суды и т. д.), действуя, как правило, в интересах монополий, навязывают рабочим условия «классового мира», которые выгодны для капиталистов.