ИСТОРИЯ ЭКОНОМИКИ. Вульгарная буржуазная политическая экономия

Томас Роберт Мальтус. Доктрина Мальтуса. Концепция издержек производства

По мере того как в Англии развертывался промышленный переворот и утверждалась крупная машинная индустрия, миллионы мелких производителей, разоряясь, выталкивались в ряды пролетариата. Становилась излишней и часть рабочих. Они пополняли резервную армию безработных. Рабочий класс все глубже погружался в нищету. Пауперизм становился уделом всевозрастающей части населения страны.
      Бедствия, порождаемые капитализмом, вызывали протест рабочих, ремесленников, крестьян, который нашел свое отражение в незрелых еще формах утопического социализма (У. Годвин). Уильям Годвин (1756—1836) объявил частную собственность главной причиной нищеты и угнетения масс. Политическое брожение в стране усиливалось благодаря событиям Великой французской революции, которая нашла в Англии горячий отклик. Господствующие классы остро нуждались в идеологической защите существующих порядков. Их апологетом стал Мальтус.
 

     Томас Роберт Мальтус (1766—1834) родился в семье дворянина. По окончании Кембриджского университета он стал сельским священником, а с 1807 г.— профессором политической экономии в колледже Ост-Индской компании. В 1798 г. он опубликовал анонимный памфлет «Опыт о законе народонаселения», который явился резкой реакцией на французскую революцию и радикальные идеи Годвина. Из других работ Мальтуса следует отметить «Исследование о природе и возрастании ренты» (1815), «Начала политической экономии» (1820).
  

    Мальтус выступает в своих сочинениях идеологом обуржуазившейся земельной аристократии. Перед лицом посягательств промышленной буржуазии на власть он рьяно отстаивает монополию лордов на землю, ратует в их интересах за аграрный протекционизм. Но там, где интересы землевладельца и капиталиста совпадали, были направлены против рабочих, Мальтус защищал их обоих. Он стремился обелить господствующие классы, снять с них ответственность за нищету и страдания масс и представить как утопию всякое стремление к усовершенствованию существующего общественного строя. Этой цели и призван был служить памфлет Мальтуса «Опыт о законе народонаселения».
 

     По аналогии с природой, где, по словам Мальтуса, способность растений и животных к безграничному размножению сдерживается недостатком места и пищи, Мальтус «открывал» различные тенденции роста народонаселения и средств существования. Если население удваивается каждые 25 лет и возрастает в геометрической прогрессии, то средства существования, по утверждению Мальтуса, даже при самых благоприятных условиях не могут возрастать быстрее, чем в арифметической прогрессии. В таком случае через два столетия количество населения относилось бы к количеству средств существования как 256 к 9, а через три столетия — как 4096 к 13 и т. д. В этом постоянном стремлении населения к размножению, превышающему средства существования, и состоит, по словам Мальтуса, «закон народонаселения», действующий якобы «неизменно и могущественно», причем «с самого происхождения общества». Излишек населения по необходимости обречен на нищету, голод и вымирание.
  

    Главная и постоянная причина бедности, по Мальтусу, мало или вовсе не зависит от образа правления или от неравномерного распределения имущества; она якобы обусловлена «естественными законами и человеческими страстями», скупостью природы и чрезмерно быстрым размножением человеческого рода. Поэтому «народ должен винить главным образом самого себя в собственных страданиях». Делу, дескать, не могут помочь никакие революции и социальные реформы. Есть только один выход — сокращение численности населения. Средствами против чрезмерного размножения он считал либо «нравственное обуздание» (воздержание от брака неимущих), либо — и на это Мальтус возлагал главные надежды — пороки и всякого рода несчастья (изнурительный труд, голод, нищета, болезни, эпидемии, войны и т. д.). Остается добавить, что Мальтус не считал нужным скрывать политическую направленность своего сочинения. Он прямо заявлял, что при всеобщем распространении его «истин» насчет источника нищеты «низшие классы» «станут более миролюбивы и послушны; они не так легко готовы будут на возмущение», а «опасные и зловредные учения» о необходимости «всеобщей ломки общественного устройства» потеряют свой кредит, и собственники обретут, наконец, желанный покой 5 [См.: Мальтус Т. Р. Опыт о законе народонаселения. Т. 1. СПб., 1868. С. 99, 102, 106, 97; Т. 2. С. 341, 243, 210, 250 и др.]
      Таким образом, учение Мальтуса объявляло бедствия, в действительности порождаемые лендлордизмом и капитализмом, неизбежным уделом человечества. Этой беспримерной по циничности апологии нищеты и эксплуатации трудящихся и обязан Мальтус своей печальной известностью. В теоретическом же отношении его памфлет не представлял собой ничего научного и оригинального. Основные идеи, касающиеся «принципа народонаселения», он попросту украл у своих предшественников (Стюарта, Уоллеса, Таунсенда и др.). Маркс с полным основанием окрестил первое сочинение Мальтуса как «ученически-поверхностный и поповски-напыщенный плагиат», бесстыдный «пасквиль на человеческий род!» 6[См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 630; Т. 16. С. 25].
  

    «Доктрина» Мальтуса порочна прежде всего в методологическом отношении. Мальтус безапелляционно переносил на общество законы природы, хотя в отличие от растений и животных люди не только потребляют, но и сами производят и увеличивают свои средства существования. Недаром еще в свое время Петти и Смит именно в многочисленном производительном населении усматривали показатель богатства страны. Мальтус порвал с этой позицией классиков. Он допускал, далее, грубейшую ошибку, пытаясь открыть «вечный» закон народонаселения. В действительности всякому способу производства присущи свои, особенные, имеющие исторический характер законы динамики населения. В частности, свойственный капитализму закон народонаселения состоит в том, что вместе с накоплением капитала неизбежно образуется излишнее (по сравнению с потребностями капитала в рабочей силе) рабочее население. Грубо извращая действительность, Мальтус объявил это относительное перенаселение абсолютным.
 

     Мальтусовские прогрессии основаны на прямой фальсификации статистического и фактического материала. Так, свою геометрическую прогрессию Мальтус выводил из данных о росте населения США в XVI — XVIII вв., совершенно игнорируя ту «мелочь», что этот рост происходил главным образом за счет иммиграции европейцев. Столь же нелепа и арифметическая прогрессия. Достаточно сказать, что ее единственным «основанием» является пресловутый «закон убывающего плодородия почвы», несостоятельность которого уже давно доказана как теорией, так и практикой.
   

   В главном своем сочинении «Начала политической экономии» Мальтус высказывался и по ряду теоретических проблем политической экономии, уделяя особое внимание вопросам стоимости, прибыли и реализации. Мальтус выступает здесь против Рикардо, защищая земельную аристократию, которую развенчивали классики буржуазной политической экономии.
   

   Свои удары Мальтус направил прежде всего против трудовой теории стоимости — исходного пункта и основы всей системы Рикардо. При этом он спекулировал на затруднениях, с которыми столкнулся Рикардо при определении стоимости рабочим временем. Не различая труд и рабочую силу, Рикардо не смог согласовать со своей теорией стоимости неравный обмен труда на капитал и объяснить возникновение прибавочной стоимости. Он не смог также согласовать трудовую теорию стоимости с фактом равенства прибылей на равновеликие капиталы различного органического строения. Эти затруднения Рикардо Мальтус пытался выдавать за свидетельство несостоятельности самого принципа определения стоимости рабочим временем, затраченным на производство товара. Трудовой теории стоимости Рикардо Мальтус противопоставил вульгарный вариант теории стоимости Смита — определение стоимости товара трудом, покупаемым на данный товар. «Новое» у Мальтуса состояло лишь в истолковании этого «мерила ценности». Смит считал, что труд, покупаемый на товар, тождествен труду, затраченному на его производство. По мнению же Мальтуса, количество труда, которым может распоряжаться товар, обусловлено издержками его производства, к которым он относил затраты живого и овеществленного труда плюс прибыль на авансированный капитал. Эта концепция издержек производства не дает, разумеется, никакого решения вопроса, ибо ее сторонники неизбежно вращаются в порочном кругу определения стоимости... стоимостью же, выводя стоимость товара из стоимости элементов, составляющих издержки его производства. Но зато облегчается апология капитала. Суть всех построений Мальтуса сводилась к отрицанию исключительной роли труда как источника стоимости, поскольку другим основным элементом объявлялась прибыль, которая выдавалась за излишек сверх труда, затраченного на производство товара. Но тем самым концепция издержек производства Мальтуса затушевывала отношения капиталистической эксплуатации, скрывала подлинную природу прибыли как присвоения без эквивалента прибавочного труда наемных рабочих.
  

    Свою концепцию издержек производства Мальтус использовал и для такой трактовки проблемы реализации, которая оправдывала паразитическое существование землевладельцев и духовенства в буржуазном обществе.
  

    Поскольку прибыль непосредственно включалась Мальтусом в определение стоимости товара наряду с трудом и выступала с самого начала как нечто независимое от него, она могла быть лишь номинальной надбавкой к цене товара, а обращение — той сферой, где этот излишек возникал за счет того, что товар продавался дороже своих издержек. Мальтус, таким образом, рассматривал прибыль как результат отчуждения товаров. Тем самым он отодвигал «политическую экономию назад не только по сравнению с Рикардо, но даже по сравнению со Смитом и физиократами» 7 [Там же. Т. 26. Ч. III. С. 8].
   

   На базе таких ложных посылок Мальтусу нетрудно было доказать, что в рамках чисто капиталистического общества, представленного лишь капиталистами и рабочими, реализация прибыли невозможна. На свою заработную плату рабочие могут купить только часть произведенного продукта. Не может быть разрешена проблема реализации и путем обмена товаров между капиталистами, ибо то, что каждый из них выиграл бы от надбавки к цене, он тотчас терял бы как покупатель. Мальтус, однако, не хотел сказать, что капитализм вообще невозможен. Он находил ему «спасителя» в лице непроизводительных слоев населения (землевладельцев, попов, чиновников, солдат и т. п.). Эти «третьи лица» покупают, ничего не производя, и тем самым делают возможной реализацию прибыли капиталистов. Под видом создания достаточного спроса для капиталистов Мальтус возвеличивал земельную аристократию и оправдывал ее паразитизм, высокие ренты, налоги и десятины. Таким образом, Мальтус объявлял добродетелью паразитизм лордов и других тунеядцев, их чрезмерное потребление, нисколько не смущаясь тем, что своей «теорией народонаселения» он всячески ратовал за сокращение рабочего населения, оправдывал нищету масс нехваткой предметов потребления.
  

    Между тем достаточно поставить вопрос об источниках платежных средств непроизводительных классов, чтобы сразу обнаружилась вся абсурдность рассуждений Мальтуса о реализации. Совершенно очевидно, что единственным источником этих средств могут быть лишь те деньги, которые они без всякого эквивалента присваивают у капиталистов в форме ренты, налога и т. д. Выходило, что непроизводительные классы обогащают капиталистов тем, что покупают у последних товары на деньги, которые предварительно притекают к ним от тех же капиталистов.
    

  Остается добавить, что и саму идею о невозможности реализации прибыли без «третьих лиц» Мальтус заимствовал у Сисмонди. Но в отличие от Сисмонди, прославлявшего мелкое производство и тянувшего назад от капитализма, Мальтус не покидал почвы капитализма, отстаивая только такое его развитие, при котором надежно обеспечивались бы интересы прежде всего лордов и духовенства. «Этот негодяй,— писал Маркс о Мальтусе,— извлекает из добытых уже наукой (и всякий раз им украденных) предпосылок только такие выводы, которые «приятны» (полезны) аристократии против буржуазии и им обеим — против пролетариата» 8 [Там же. Ч. П. С. 124].