ИСТОРИЯ ЭКОНОМИКИ. Эпоха домонополистического капитализма

ЗАВЕРШЕНИЕ СОЗДАНИЯ КЛАССИЧЕСКОЙ БУРЖУАЗНОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ КАК НАУЧНОЙ СИСТЕМЫ. Роль Смита

Весь период развития политической экономии до А. Смита К. Маркс характеризует как период исканий истинного источника богатства. Политическая экономия развивалась как наука о богатстве. И хотя субъективные исследования концентрировались вокруг проблемы богатства вообще, фактически все дороги вели к богатству в его буржуазной форме. На этой позиции стоял и Смит. В центре его внимания также находилось богатство буржуазного общества, его природа и причины.

    То, что именно разделение труда Смит принял в качестве исходного пункта своей экономической системы, имеет глубокий смысл. Если труд является единственным источником богатства, т. е. создаваемых в обществе продуктов, то причинами роста богатства могут быть или увеличение количества труда, занятого в производстве, или же — и это главное — повышение его производительности. Решающий фактор производительности Смит видел в разделении труда. Значение разделения труда как производительной силы хорошо понимал еще У. Петти. «Действительный труд,— писал К. Маркс,— он с самого начала рассматривает во всем его общественном целом как разделение труда...» Он и «раскрыл значение разделения труда... в более обширном плане, чем Адам Смит» 1 [Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 39]. Смит, таким образом, не был оригинален. До него Тюрго, как уже отмечалось, положил разделение труда (правда, в земледелии) в основание своей системы.

     Разделение труда есть общее основание товарного производства и обмена, их предпосылка. Исследование капиталистического производства имеет, стало быть, разделение труда в качестве обязательного условия. Только при наличии этого условия могут быть выяснены и специфика общественного труда в товарном хозяйстве, и та форма, которую принимает в нем овеществленный труд,— форма стоимости, форма товара, являющаяся, как показал К. Маркс, элементарной формой богатства в буржуазном обществе.

Но А. Смит, начиная свое исследование с разделения труда, не берет его в качестве предпосылки. Руководствуясь неверным взглядом, будто буржуазный строй — идеальная форма производства, Смит стихийно приходит к разделению труда в том качестве, которое свойственно ему в условиях простого товарного хозяйства. А оно неразрывно связано с товарным обменом.

    Как было показано в первой главе, Смит исходит из того, что человеку от природы присуща естественная склонность к обмену, а реализуется она благодаря разделению труда. Он рассуждает по такой схеме: склонность к обмену — разделение труда — обмен. Обмен опять-таки определяет степень разделения труда. Поэтому разделение труда, открывающее систему Смита, это не общее основание товарного хозяйства, а разделение труда в социально обусловленной форме, т. е. фактически простое товарное хозяйство, или, как он говорит, «трудовой и торговый союз». Товарный обмен затруднен без денег, поэтому появляются деньги — «орудие торговли». Таким образом, из неверной методологической посылки (идеализация буржуазного строя) стихийно рождается верная догадка, что капиталистическое производство, которое Смит рассматривает как единственный источник богатства, надо исследовать прежде всего как товарное производство с органически присущим ему товарным обменом и деньгами — орудием этого обмена. Такое представление о капиталистическом хозяйстве — это, конечно, абстракция, простейшая, элементарная форма, далеко не исчерпывающая его содержание в целом. Но это — научная абстракция, позволяющая Смиту нащупать ту «сферу» в сложном механизме капиталистического способа производства, в которой можно путем анализа найти действительное основание, общий принцип экономической системы капитализма — стоимость (по Смиту, меновую стоимость).

  К стоимости А. Смит подходит в конце четвертой главы первой книги своего труда, посвященной деньгам. Но фактически стоимость становится центральной осью всего сочинения. Весь предшествующий анализ Смиту необходим для того, чтобы подойти к стоимости и дать знаменитое определение: «...труд представляет собой действительное мерило меновой стоимости всех товаров» 2 [Смит А. Указ. соч. С. 38]. В этом пункте заканчивается закладка фундамента здания смитовской экономической системы. Понятие стоимости (цены) служит в ней тем общим родовым признаком экономических явлений, по которому они вовлекаются в круг исследуемых объектов, в предмет политической экономии капиталистического способа производства.

    С методологической точки зрения Смит в общем, если рассматривать структуру всей его системы, шел путем, который К. Маркс назвал «правильным в научном отношении»: восхождения от абстрактного к конкретному, от простого к сложному, от единичного к целому. Это хорошо заметно в строении его системы в пяти книгах «Исследования».

    Насколько удачно составил Смит композицию своей системы, можно заключить из того плана, который набросал К. Маркс в предисловии «К критике политической экономии»: «Я рассматриваю систему буржуазной экономики в следующем порядке: капитал, земельная собственность, наемный труд, государство, внешняя торговля, мировой рынок. Под первыми тремя рубриками я исследую экономические условия жизни трех больших классов, на которые распадается современное буржуазное общество; взаимная связь трех других рубрик очевидна» 3 [Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 5]. А если учесть, что анализ капитала К.. Маркс начинает с товара и денег, то связь между этой схемой и структурой «Исследования» Смита очевидна. Научные элементы системы Смита получили у Маркса дальнейшее развитие.

      Возможность разработки Смитом научной системы вытекала из принятой им методологии. Смит порвал с методом одностороннего анализа. Опираясь на философию Юма и Локка, Смит наряду с анализом и индукцией широко использовал синтез и дедукцию. Учение Локка и Юма имело для системы Смита и положительное, и отрицательное значение. Их дуализм и противоречивость в теории познания были воспроизведены и в системе Смита.

   Адам Смит начинает свое исследование, руководствуясь заранее определенным методологическим положением, и идет дальше дедуктивным путем: выведения новых положений на основе ранее сформулированных, постепенно переходя в общем от простого к более сложному и, наконец, к целому. Такой подход позволил Смиту обосновать главный принцип его системы — положение о том, что труд вообще является источником всякого богатства.

      Методологическая предпосылка, которой руководствуется Смит и которая лежит в основе его дедукции, обусловлена его позицией идеолога буржуазного общества. Для Смита буржуазный строй — лучший в мире, соответствующий истинной, естественной природе человека. На деле это была «природа» определенной социально-экономической фигуры — товаропроизводителя, хотя буржуазным идеологам, начиная с французских просветителей XVIII в., представляется, будто это человек вообще, существующий с незапамятных времен, а не представитель буржуазного общества.

  Как отмечалось в первой главе, Смит исходит из «природы» буржуа, частного собственника и объявляет его действительную черту — эгоизм — присущей человеку вообще. Из эгоизма вытекает склонность к обмену, якобы врожденная у человека. Чтобы реализовать эту склонность, необходим обмен, а чтобы осуществлялся обмен, необходимы деньги. Здесь всюду дедукция. На ней покоится и определение стоимости трудом, которое выводится из разделения труда и обмена как причины и средства увеличения богатства 4 [См.: Смит А. Указ. соч. С. 308].

      Однако методологическая посылка, на основе которой Смит дедуктивно пришел к определению стоимости трудом, с самого начала таила в себе изъяны. Они сказались затем и на положительных выводах Смита, и в целом на его дедуктивной системе.

    Ограниченность буржуазного кругозора не позволила Смиту уловить и выделить специфику буржуазного богатства, а потому и специфику труда, создающего стоимость. Поскольку буржуазное богатство — это богатство вообще, различия между тем и другим не замечаются. Богатство вообще есть совокупность потребительных стоимостей. По словам Маркса, «потребительные стоимости образуют вещественное содержание богатства, какова бы ни была его общественная форма» 5 [Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 44]. Для Смита же это специфическая форма буржуазного богатства. Он не видел, что такой формой буржуазного богатства является товарная форма, суть которой выражается не потребительной стоимостью, а стоимостью. Отсюда следовало дальнейшее смешение разных явлений. Не различая товарную и натуральную форму богатства, Смит объявляет труд единственным источником потребительной стоимости, а это уже неверно.

   Смешав источники потребительной стоимости и стоимости, Смит, естественно, не мог разглядеть и двойственного характера труда, создающего товар. Для того чтобы труд стал производить стоимость, необходимо, по его мнению, разделение труда. Однако он не видит, что разделение труда возможно и без товарного обмена, а стало быть, и при отсутствии товарной, стоимостной формы продуктов труда. Тем самым специфически общественную определенность труда, создающего стоимость, Смит растворял в общеисторическом понятии труда вообще. А отсюда неизбежное игнорирование различия между потребительной стоимостью и стоимостью, хотя сам Смит это различие и провозглашал. Волей-неволей он отходит от предмета политической экономии, ибо, по словам Маркса, «потребительная стоимость как потребительная стоимость, находится вне круга вопросов, рассматриваемых политической экономией. К области последней потребительная стоимость относится только лишь тогда, когда она сама выступает как определенность формы» 6 [Там же. Т. 13. С. 14]. То же наблюдается у Смита и при анализе разделения труда, когда он снимает различия между разделением труда внутри мастерской и в обществе в целом.

    Все это накладывает отпечаток на его систему, создает в ней ряд слабых мест, делает искусственными переходы от одних категорий к другим. Деньги есть самостоятельное бытие стоимости, но Смит выводит их не из товара, не из движения стоимости. Напротив, стоимость появляется у него после анализа денег и рассматривается как результат разделения труда вообще, т. е. условий, которые имеют место при всякой общественной форме.

      Система Смита внутренне противоречива. Следуя Локку и Юму, он не мог найти подлинного единства дедукции и индукции, синтеза и анализа.

      А. Смит постоянно находится в кругу противоречий, не зная, в каком направлении искать выход. Как теоретик, он стремится проникнуть в сущность явлений и для этого использует дедукцию. Однако к тем же явлениям он подходит со стороны их внешней видимости, старается объяснить их индуктивным путем. Но между сущностью и видимостью явлений имеется качественное различие. Его-то и не может преодолеть Смит.

   Противоречивость взглядов Смита нагляднее всего проступает в трактовке стоимости — общего принципа экономической системы. Смит, как было показано, дает три разных, противоречащих друг другу определения стоимости: 1) стоимость есть затрата труда на производство товара, 2) стоимость определяется трудом, покупаемым на товар, 3) стоимость слагается из доходов — заработной платы, прибыли и ренты. Первое — научное определение стоимости — является результатом проникновения во внутренние связи производства, второе и третье — следствие обобщения внешних фактов. Такое противоречивое основополагающее начало экономической системы не могло выполнить своей функции связующего элемента. Тем не менее оно отвечало методологическим задачам, стоявшим перед Смитом. Смит не замечал противоречия между своими первым и вторым определениями стоимости. Но сказать, что он вообще не замечал противоречий, в тиски которых он попал, на наш взгляд, было бы неточно. Противоречие между первым и третьим определениями стоимости Смит, конечно, чувствовал, чем и объясняется его отказ от трудовой теории стоимости применительно к развитому капиталистическому хозяйству.

    Противоречивость исходного принципа системы Смита предопределила противоречивость и всей его системы. Отказ Смита от первоначально принятого определения стоимости трудом вызван тем, что это определение пришло в конфликт с фактами реальной действительности. В развитом капиталистическом хозяйстве (а к нему во времена Смита уже начался переход) трудовая стоимость действительно непосредственно не управляет движением рыночных цен. На этой стадии типичная рыночная цена обеспечивает покрытие издержек производства, в том числе расходов на заработную плату, и получение средней прибыли на капитал. Но Смит не смог устоять на позициях трудовой теории стоимости. Перед ним возникла альтернатива: или трудовая теория стоимости истинна — и тогда фактами надо пренебречь, или трудовая теория стоимости ложна — и тогда надо от нее отказаться. Верх взяло второе. Приверженность к локковской и юмовской индукции сделала и здесь свое дело, перевесив чашу весов на свою сторону. Индукция возобладала над дедукцией.

   Возможно ли было иное, третье решение проблемы? Да, возможно. Но не с позиции метафизической формальной логики, которой руководствовались и А. Смит, и Д. Рикардо. Выход был на путях диалектической логики. Но он еще не был подготовлен историей.

    В поисках основы движения цен А. Смит шел как бы двояким путем: со стороны явлений цены (индукция) и со стороны их сущности (дедукция). Но это кажущееся встречное движение мысли не могло привести к одному согласованному с обеих точек зрения результату, во-первых, потому, что между сущностью и явлением нет тождества, они качественно различны, во-вторых, потому, что при капитализме стоимость и рыночная цена, как показал К. Маркс, опосредованы ценой производства — превращенной формой стоимости. Без того, чтобы вывести цену производства из стоимости, невозможно установить связь между стоимостью и ценой. Но цену производства нельзя вывести из стоимости путем обычной формально-логической дедукции, путем силлогизма, так как здесь имеется качественное превращение одного в другое, требующее учета новых, дополнительных условий. Цену производства надо развить из стоимости. В то же время цену производства нельзя найти путем анализа, путем обобщения, как некое формально-логическое общее, присущее всем явлениям рыночной цены. Можно, конечно, установить какой-то функциональный эмпирический закон среднего уровня рыночных цен, но от этого среднего уровня цен нельзя подойти к его основе — превращенной форме стоимости, не начиная со стоимости. В этом суть. Поэтому применение Смитом и индукции, и дедукции не спасает положения, поскольку это делается метафизически. Не нашел решения данной проблемы и Давид Рикардо.