|
В произведениях К. Маркса критика не превращалась в
отрицание всего, что создала буржуазная политическая экономия. Напротив,
сохранялись и развивались действительно научные элементы экономических теорий
предшественников. Результаты исследований Маркса в области истории и критики
экономических теорий столь же революционны, как и последствия его собственно
теоретических изысканий. Этот революционный переворот не был бы возможен без
применения принципиально нового метода критики. Критический разбор истории
политической экономии осуществлялся Марксом, так же как и анализ
капиталистического способа производства, с помощью метода материалистической
диалектики.
В соответствии с коренным принципом материализма
необходимо было выяснить, что возникновение и развитие политической экономии,
ее различные исторические этапы обусловливаются эволюцией капиталистического
способа производства. Маркс показал, что ранним ступеням капитализма, когда
преобладал торговый капитал, соответствовали монетарная и меркантилистская
системы, периоду зарождения капитализма в промышленности и сельском хозяйстве
— учение физиократов. Теория Смита базировалась на условиях мануфактурного
периода, отражая, по словам Маркса, предысторию крупной промышленности.
Наконец, в лице Рикардо буржуазная политическая экономия достигла своего
высшего уровня, соответствовавшего условиям зрелого капиталистического
способа производства. Тем самым было доказано, что в своих существенных
чертах и основных направлениях история буржуазной политической экономии
отражала процесс возникновения, развития и дальнейшей эволюции капитализма.
Сообразно этому должно определяться и место каждого мыслителя в истории
научной политической экономии, а критика теорий не может абстрагироваться от
тех общественных, прежде всего экономических, условий, при которых они
создавались.
Одна из заслуг Маркса заключается в
раскрытии закономерности, согласно которой история экономических теорий
отражает различия материальных интересов классов и развитие классовых
противоречий буржуазного общества. «В области политической экономии,— писал
Маркс,— свободное научное исследование встречается не только с теми врагами,
с какими оно имеет дело в других областях. Своеобразный характер материала, с
которым имеет дело политическая экономия, вызывает на арену борьбы против
свободного научного исследования самые яростные, самые низменные и самые
отвратительные страсти человеческой души — фурий частного интереса» 9[Там же.
Т. 23. С. 10].
Поэтому и история политической экономии есть вместе с тем
история, отражающая различия классовых интересов, которые, по словам Маркса,
определяют формы критики политико-экономами «самих себя».
В «Теориях прибавочной стоимости» показано,
что точка зрения Рикардо, нашедшая общее выражение в идее производства ради
производства, в целом соответствовала интересам промышленной буржуазии.
Наоборот, экономические взгляды Мальтуса и его полемические выступления
против теории Рикардо отражали интересы землевладельческих аристократов. Но
эти различия в классовых позициях, как показал Маркс, соединились с личными
субъективными особенностями. Если Рикардо был действительно объективен, умел
сочетать свою партийную позицию с научной беспристрастностью, выступая против
буржуазии, когда ее действия противоречили интересам развития
производительных сил, то выводы Мальтуса были подчинены интересам реакционных
элементов буржуазного общества и не являлись объективными. Подобного рода
субъективные обстоятельства принадлежат к числу факторов, которые определяют
относительно самостоятельное развитие политической экономии по сравнению с
развитием общественного производства и классовых противоречий буржуазного
общества.
Анализ полемики между буржуазными экономистами
и их нередко противоположных теоретических догм сам по себе не мог привести к
принципиально новым теоретическим выводам. «Только в том случае,— писал К.
Маркс,— если вместо противоречащих друг другу догм рассматривать
противоречащие друг другу факты и действительные противоречия, являющиеся
скрытой подоплекой этих догм, только в этом случае политическую экономию
можно превратить в положительную науку» 10[Там же. Т. 32. С. 145]. Именно
применение диалектики к исследованию экономических и исторических фактов создавало
основу для подлинно научной критики буржуазной политической экономии. С одной
стороны, развитие теории путем анализа реальной действительности служило
необходимой предпосылкой изучения истории политической экономии, с другой —
критика буржуазной политической экономии способствовала разработке
теоретической системы «Капитала». Маркс придерживался, таким образом,
принципа ретроспективного критического исследования истории теорий, согласно
которому предпосылкой последнего является теоретическое рассмотрение
соответствующих отношений и экономических форм. Этот метод позволял
представить историю политэкономии не в хронологическом порядке, а
соответственно объективным закономерностям развития науки.
Хотя изложению в рукописи «Теории прибавочной
стоимости» не был придан полностью внутренне упорядоченный характер, в ней
тем не менее прослеживается такая последовательность отражения истории
экономических теорий, которая в известной мере соответствует внутренней
структуре теоретической системы «Капитала». Если освободить возникновение и
развитие буржуазной классической политической экономии от внешних
случайностей и окольных путей, то в общем и целом оно шло по пути восхождения
от простых, абстрактных категорий к более полной и конкретной характеристике
экономики буржуазного общества. С этой точки зрения история политической
экономии своеобразно «повторяет», а тем самым по-своему и подтверждает
развитие теории в системе «Капитала».
Разработанный и реализованный в рукописи
«Теории прибавочной стоимости» метод научной критики служит надежным
средством анализа современной буржуазной политической экономии и
использования его результатов для дальнейшего развития марксистской
экономической науки на основе изучения исторической эволюции
капиталистического способа производства и его современного состояния.
Влияние «Капитала» К. Маркса на последующее
развитие политической экономии.
Совершившаяся с выходом в свет «Капитала» К.
Маркса научная революция в политической экономии с течением времени вызывала
все более значительные идейные и социальные последствия. Всемирная история
экономической мысли разделилась на две противоположные и все более
расходящиеся друг с другом ветви. Выйдя из одного и того же источника —
буржуазной классической политической экономии,— направление, начало которого
связано с именами Маркса и Энгельса, и позднейшая вульгарная политическая
экономия в процессе исторического развития все более и более удалялись друг
от друга. Первоначально противоположность двух этих направлений углублялась
вследствие классово различных теоретических и идейных предпосылок и
обострения классовой борьбы внутри буржуазных обществ. С возникновением и
развитием реального социализма она стала непосредственно отражать
социально-экономическую и политическую противоположность, соревнование и
борьбу двух мировых систем — социалистической и капиталистической. С этим
всемирным процессом необходимо связаны и исторические судьбы экономического
учения Маркса, получившего систематическое изложение в «Капитале».
«Практически интересное и теоретически
необходимое в политической экономии...— писал в 1868 г. К. Маркс,— далеко расходятся друг с другом»11[Там же. С. 75]. Применительно к «Капиталу»
«практически интересное» заключается прежде всего в его революционных
выводах, в научном обосновании исторически преходящего характера капитализма
и классовой борьбы как формы разрешения противоречий капиталистического
способа производства. Именно эта сторона содержания «Капитала» стала
распространяться особенно быстро и широко в различных странах мира, все
больше превращаясь с течением времени в руководство к практическому
революционному действию рабочего класса.
Что касается собственно экономических
положений, того, что Маркс называл «теоретически необходимым», то
первоначально, как уже отмечалось, вульгарная политическая экономия пыталась
их игнорировать, а затем стала огульно искажать примененный Марксом метод
научного исследования, отрицать сделанные им открытия в области экономической
теории вплоть до обвинения в «плагиате у Родбертуса». В упоминавшейся
рецензии Дюринга на I том «Капитала» наряду со ставшим затем шаблонным
подведением метода Маркса под схему гегелевской диалектики были сделаны
первые критические замечания относительно определения стоимости. Со временем
вопрос о стоимости превратился в центральную теоретическую проблему, которая
стала главным предметом критики со стороны идейных и классовых противников
марксистской политической экономии. Вокруг этого вопроса развертывались различные
дискуссии, особенно в Германии и России.
Еще при жизни Энгельса
критики Маркса стали утверждать, будто между определением стоимости в I томе
и определением цены производства в III томе «Капитала» существует настолько
разительное противоречие, что оно само по себе опровергает содержащееся в
первой книге сочинения Маркса понятие стоимости.
Особенно усилились нападки на развитую Марксом
теорию стоимости после смерти Энгельса и в связи с распространением теории
предельной полезности, один из основателей которой, Бем-Баверк, написал
брошюру «Теория Карла Маркса и ее критика», специально посвященную
«доказательству» того, что третий том «Капитала» непосредственно
«опровергает» первый его том, а имеющиеся в последнем определения стоимости
противоречат фактам. Под влиянием критики Бем-Баверка стали делаться попытки
«соединения» теории стоимости Маркса с теорией предельной полезности (К.
Шмидт, Э. Бернштейн в Германии, М. Туган-Барановский и др. в России и т. д.).
На Западе среди вульгарных экономистов, немецких кате-дер-социалистов и т. п.
в конце XIX — начале XX в. стало все более укрепляться мнение, будто теория
стоимости Маркса похоронена. Иначе обстояло в то время дело в России.
Здесь были столь же откровенные противники теории
трудовой стоимости, которые повторяли и по-своему дополняли Бем-Баверка и ему
подобных критиков Маркса. Но теоретические идеи «Капитала» в России
распространялись, интерпретировались, развивались не только последовательными
сторонниками и учениками Маркса. В той или иной форме они одобрялись и
поддерживались прогрессивными экономистами других направлений, в частности
«легальными марксистами». В 1890-х и 1900-х годах в русской литературе
развернулись широкие дискуссии вокруг теории стоимости Маркса, в которых участвовали
многие видные экономисты. Среди них было немало и тех, кто в той или в иной
форме защищал теорию, развитую в «Капитале».
О том, какое сложилось в этом отношении
положение в России, можно судить по свидетельству профессора Петербургского
университета П. Георгиевского, который в предисловии к изданной в 1897 г. на русском языке брошюре Бем-Баверка «Теория Карла Маркса и ее критика» писал: «На Западе
значение Маркса для экономической науки... уже вполне определилось: научная
несостоятельность его теории общепризнана, и нет ни одного сколько-нибудь
известного ученого, который продолжал бы еще держаться его теории. У нас, в
России, к сожалению, дело обстоит иначе. Патентованные представители
экономической науки, имена которых пользуются у нас, бесспорно, наибольшей
популярностью... являются проповедниками трудовой теории ценности, теории,
целиком позаимствованной ими у Маркса» 12[Бем-Баверк. Теория Карла Маркса и
ее критика. СПб., 1897. С. V]. И профессор призывал поскорее устранить
распространившееся в России «марксистское пленение человеческой мысли». Но
именно в России не только революционные идеи Маркса, но и экономическая
теория, изложенная в «Капитале», с течением времени все более
распространялись и укреплялись.
Новый этап в исторических судьбах «Капитала»
наступил в результате Великой Октябрьской социалистической революции,
приведшей к победе социализма. В то же время по мере углубления кризиса
мировой капиталистической системы и классического буржуазного мировоззрения,
а также с возникновением и развитием мировой системы социализма росла
популярность экономической теории Маркса в странах капитализма. Некоторые
видные представители современной буржуазной экономической науки стали
признавать К. Маркса как великого ученого мирового значения и даже
заимствовать отдельные теоретические положения из «Капитала».
Истинность и вместе с тем действительная
историческая значимость «Капитала» в наши дни подтверждаются прежде всего
фактом утверждения социализма в ряде стран мира. О научной прозорливости
Маркса свидетельствует и то, что внутри современных высокоиндустриальных
стран капитализма полностью развились те противоречия и отношения
капиталистического способа производства, в которых проявляется действие
открытого основоположником пролетарской политической экономии экономического
закона движения буржуазного общества. Ныне то, что более века назад
теоретически установил Маркс в качестве предпосылок социализма в рамках
капиталистического способа производства, стало эмпирически наблюдаемым фактом
(формы непосредственно ассоциированного капитала; монополизация его небольшим
числом «магнатов капитала»; превращение капиталистов в чисто денежных и
излишних для осуществления процесса производства; организация рабочего класса
в мощную силу, противодействующую всевластию капитала в производстве и
распределении; наличие избытка капитала при избыточном рабочем населении и
т.д.).
В наше время тем не менее продолжается, хотя и
в более утонченной, в частности математической, форме, критика теории стоимости
и прибавочной стоимости Маркса. В капиталистических странах сохраняются
представления об «устарелости» «Капитала», его непригодности для объяснения
экономики современного мира. Теория Маркса не является, конечно, готовой
схемой, которая может быть непосредственно приложена к капитализму нашего
времени. Такой подход находился бы в вопиющем противоречии с диалектическим
методом «Капитала». Известно, что «Капитал» остался работой, полностью не
завершенной ее автором. Кроме того, согласно первоначальному плану, К. Маркс
предполагал написать специальные книги о земельной собственности, наемном
труде, государстве, внешней торговле, мировом рынке. В тексте трех томов
«Капитала» перечисленные проблемы не получили всестороннего освещения
(изложены лишь отдельные моменты в связи с рассмотрением основных проблем
«Капитала»). Между тем развернутое и конкретное исследование, например,
наемного труда (включающее вопросы дифференциации размеров заработной платы в
различных отраслях, конкуренции между рабочими и т.д.), экономической роли
государства, проблем внешней торговли и мирового рынка имеет важное значение
для понимания не только современного капитализма, но и капитализма прошлого
века. Поэтому даже независимо от изменений, происшедших за последнее
столетие, применение «Капитала» к современной действительности предполагает
развитие его теоретических положений.
Соответственно внутренней исторической диалектике
капитала предпосылкой применения основных положений экономической теории К.
Маркса является их развитие на базе изучения реальных экономических процессов.
Образец такого опосредованного анализом новейших явлений капитализма развития
«Капитала» — работы В. И. Ленина, относящиеся к определению экономической
сущности империализма, как высшей стадии капитализма. В последующий период
исследователями-марксистами проанализирован и обобщен обширный эмпирический
материал, характеризующий современную ступень развития капиталистического
способа производства. Благодаря этому созданы необходимые научные предпосылки
для дальнейшего развития экономического учения Маркса в живой связи с
современной действительностью.
Особую значимость для современного этапа
политической экономии имеет использование реализованного в «Капитале»
диалектического метода. Применимость этого метода к современной экономической
действительности объективно определяется тем, что и новейший капитализм, и
реальный социализм диалектичны по своей внутренней природе. «Капитал» Маркса
является поэтому могучим методологическим средством познания экономики
современного мира. С помощью диалектико-материалистическо-го метода
разрабатывается и теоретическая система политической экономии социализма.
Метод «Капитала» сохраняет, следовательно, непреходящую научную ценность.
Имея в виду марксистскую теорию в целом, В. И. Ленин писал: «Учение Маркса
всесильно, потому что оно верно. Оно полно и стройно, давая людям цельное
миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с
какой защитой буржуазного гнета» 13[Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 23. С.
43]. Эта ленинская оценка всецело применима к политической экономии Маркса
как важнейшей составной части марксизма-ленинизма.
|