КОНДАРАКИ. ОПИСАНИЕ КРЫМА. 1873

От Алушты до  Феодосии. Судак – Сурож. Козы, Отузкая долина. Карадаг и Коктебель

Теперь нам остается провести читателя по юго-восточному прибережному пространству, чтобы вполне ознакомить его с Таврическим полуостровомъ.

Естественно, что путешественник, предпринимающий поездку от Алушты до  Феодосии, обязан после отдыха запастись кое-какою провизиею, потому что на пространстве этом он не найдешь ничего кроме курицы, яиц, молока и хлеба. К этому он должен ездить хорошо на лошади и не приходить в ужас, если придется проезжать над пропастями, потому что местныя лошади сильны на ноги и не имеют привычки спотыкаться если им предоставляют полную свободу.

От Алушты к востоку, идут два пути: один очень удобный, но чрезвычайно длинный до деревни Куру-узен, а другой в виде тропинки над берегом, мимо Паша-тепе*. Тропинка эта доступна для пешехода и только для местных лошадей с такими, седоками, которыя не боятся проезжать по окраинам, мало того высоких и отвесных берегов, но и поминутно осыпающегося, под ногами лошади, грунта земли. Признаться, при всей моей привычке ездить по гористым южно-бережским тропинкам, я здесь не мог быть равнодушным и безпрестанно сходил с седла, чтобы проходить небольшия пространства пешкомъ. Верхнее наслоение почвы от Паша-тепе, состоит преимущественно из разложившагося и пластами идущаго мергеля, на котором великолепно может рости виноградъ. Вид встречаемых здесь растений не имеет сходства с растительностию по сю сторону Алушты: здесь во множестве ростут терпентинное дерево, каперсы и ползущие камыши.

За несколько верст от Алушты, проводник обращает внимание путешественника на небольшую поляну, подходящую к самому морю, окруженную со всех сторон горами и прорезанную руслом высохшей реки. Место это носит название Ай-Яни-дере, т.е. овраг св. Иоанна. Здесь много одичалаго винограда и фруктовых дерев, верных признаков бывшаго поселения. Отсюда тропинка делается недоступнее, потому что идет над более высокими обрывами у основания которых шумит море. Вторая местность, имеющая признаки древняго поселения, отстоит в нескольких верстах от оврага св. Иоанна и именуется Еды-ев или Гептаснития. От этой местности до роскошнаго Куру-узен не представляется особеннаго разнообразия: все тот же мергель, изредка покрытый каперсами, терпентинными, дубовыми, грушевыми и кисличными деревьями, все тотъх-же вид холмов, с промоинами от дождевых потоков и тотъ-же берег, с крупными камнями: но в долине Куру-узена вас поражает великолепие фруктовых и виноградных садов с красивыми постройками владельца. Деревня эта расположена на высоком месте, у самаго берега и чрезвычайно живописна. Изъ. Куру-узена тропинка подымается на крутую покатость и соединяется с экипажным путем, ведущим в Кучук-узенъ. Разстояние от этих двух богатейших и чрезвычайно похожих одно на другое селений, самое неболыное.

Разница та, что от последняго кордонный путь менее опасный и более живописный до прибережнаго селения Туак, утопающаго в зелени садовъ. Туакская долина прорезывается рекою, всегда имеющею воду из родников и исключительно принадлежит татарам, которые занимаются хлебопашеством, садоводством и виноделиемъ. Туак или правильнее Дуак, на татарском означает трехконечный платок, которым опоясываются молодыя татарки, и действителыю, местность, занимаемая этою деревнею, имеет вид правильнаго треугольника. Туземцы указывают здесь на следы христианских кладбищ и церкви во имя св. Константина и Елены. Осматривая окрестности Туака, я был удивлен изобилием здесь черешневых гигантских дерев и множеством виноградников, составляющих необходимую собственность каждаго домохозяина; но гораздо более удивился, что люди, живущие у берега морскаго, не имеют ни малейшаго понятия о рыболовстве и не смотря на то, что обладают поливными местами, не разводят никаких огородных овощей. В окрестностях Туака находится знаменитая в Крыму пещера Фулунъ-хоба, великолепный водопад Джуръ-джур, и в зимнее время, поразительное явление на возвышенности Кара-тепе, известное под именем ледянаго дворца.

От Туака начинают чаще встречаться следы глауберовой соли и кварцевые кристаллы, окрашенныя хлоритом, прозрачныя и светлые, как алмазы. Сколько мне помнится, последние начинаются от возвышенных берегов, известных под именами: Ставро (крестъ) и Кутилья (щитикъ). Имена эти греческия, и нет сомнения, что они даны греками, древними обитателями этих местъ.

В нескольких верстах от Туака, на живописной долине, начинающейся морским берегом и примыкающей к горам, встречаются остатки древних построек, известных под именем Канака. Поляна эта с одной стороны покрыта старыми можжевеловыми деревьями, а с другой, по руслу реки, одичалыми виноградными лозами и фруктовыми деревьями. У конца долины, пересекаемой Яйлою, виднеется отверзтие большой пещеры Фулунъ-хоба. Пещера эта, по словам моего проводника, не для всех доступна. Только одни безстрашные пешеходы в состоянии в нее проникнуть, так опасна тропинка к ней и те, которые однажды решались побывать в ней и возвратились целыми, заклинались вторично не подступать к этому аду.

От Туака снова приходится спускаться к морскому берегу и безпрестанно карабкаться на отвесные холмы, прорезанныя водяными потоками, грозящими ежеминутно обваломъ; особенно неприятно смотреть снизу, когда по ним едет безпечный татарин, понуждая осторожную лошадь свою сильными ударами по голове. От Туака не более двух часов езды до Искута, одной из самых больших и богатейших деревень на крымском полуострове. Искут в переводе значитъ: стой! Туземцы полагают, что название это дано деревне их толпою, искавшею выгодной местности для поселения и когда искатели спустились с гор к этим роскошным полям, предводитель их, убежденный в невозможности найти более удобства для жизни, крикнул искутъ! и велел селиться. Они же уверены, что на этом месте раньше их существовало греческое селение Ай-Ери, (т.е. Св. Георгия) расположенное на той самой великолепной поляне у самаго берега, где ныне находятся огороды замечательных огурцовъ. Я говорю замечательных потому, что искутские огурцы бывают длиною более аршина и ими засаживается пространство около 40 десятин земли. Подобными огурцами славится еще одна местность в Крыму и именно: неподалеку от Севастополя селение Дуванъ-кой.

Искут расположен в глубине долины, перепоясанной рекою, по обеим сторонам которой, верст 5-ть, тянутся великолепные фруктовые сады, а не доезжая деревни в право идет другая долина, покрытая сотнями виноградниковъ. Само селение занимает подножие высоких гор, расположившихся против севера и запада в виде амфитеатра. Все домики построены однообразно и так близко один к другому, что издали можно принять за длинные коридоры с плоскою кровлею, покрашенною глиной стальнаго цвета*. В центре деревни стоит прекрасная мечеть с высоким каменным минаретом, подобным бахчисарайскимъ. Здесь редко встретишь бедняка, нуждающагося в дневномъ. пропитании, все имеют свои виноградныя и фруктовые сады, свою хлебопахотную, сенокосную и лесную землю, на пространстве около 8 тысяч десятинъ. Лес им служит на разнаго рода техническия изделия, которыя вместе с фруктами и винами очень выгодно сбываются в Карасубазаре, отстоящем отсюда в 5-ти часовом разстоянии.

Искутские татаре, тем еще отличаются от прочих единоверцев своих в Крыму, что решительно не принимают в общество свое сторонних людей и никогда не выдают замуж дочерей своих в чужия деревни. Они так любят местность, занимаемую ими, что не смотря на всеобщее недавнее возстание степных татар, распаленных фанатическими предсказаниями духовенства к непременному переселению в магометанскую Турцию, из них никто не захотел тронуться с места. Дружные и гостеприимные, они замечательны тем еще между собратами своими, что сами поканчивают всякаго рода споры и недоумения, возбужденныя кем либо и только в важных случаях прибегают к правительственным властямъ. В Искуте я впервые встречал хаджи, по несколько раз бывавших в Мекке и это убедило меня в зажиточности здешним жителей.

Переночевав в этой деревне, я с разсветом поехал осматривать Чебанъ-кале, это отдаленное, одиноко стоящее на мысе Агира над морем древнее укрепление. Миновав виноградную долину, мы поднялись на возвышенность Черкесъ-топе, покатости которой желтели нивами незавидных хлебовъ. Более часа мы двигались шагом по трудным тропинкам, но это доставляло мне удовольствие любоваться множеством величественных картин, представляющихся на протяжении до Аю-дага. Наконец пред нами показалась крепость Чебанъ-кале. Мрачная, почерневшая от времени, она имела вид громадной скалы, выдвинутой из пучины морской, чтобы следить за каждою волною до Медведь-горы. Я спустился с коня и пошел к ней пешкомъ. Всходя на предпоследнюю возвышенность, предо мною открылась обширная поляна, прорезанная руслом реки и засеянная хлебами. Тутъ-же я увидел кош, жилище пастухов и кардон пограничной стражи. Когда мы подступали к крепости, я спросил у проводника моего: не знает ли он почему называют это укрепление Чебанъ-кале, т.е. крепостию пастуховъ? Оттого-ли, что в ней скрываются от непогод чабаны, как полагают некоторые, или оттого, что около нея живут пастухи? — В эту крепость, нет входа — отвечал татарин и следовательно должно предполагать, что она пользуется своим наименованием от соседства пастуховъ.

Привязав лошадь к вековому можжевельнику, я подошел к крепости, с одной стороны уже обрушившейся, а с двух треснувшей во всю вышину. Обойдя ея с доступных сторон, я нашел только одно отверзтие в виде окна на 2-х саженном разстоянии от земли. Со стороны же отвесной скалы в море, оказалась довольно широкая с верху до низу развалина и вход с этой стороны показался мне невозможнымъ. С минуту я стоял в недоумении, обсуживая каким образом проникали в крепость эту строители ея, если только и во времена постройки местность сохраняла настоящий видъ? И мне казалось, что в нее проникапи в отверзтие окна и что она служила древним единственно для наблюдения за берегами до Пар Фенита. Более двух часов я кружился около Чебанъ-кале, стараясь найти какой нибудь признак древних владетелей этой крепости, но увы, ничего кроме голых камней нельзя было заметить.

В виду Чебанъ-кале расположен Капсихор, а дальше рисуются живописныя Судакские горы.

От Искута береговыя горы отодвигаются от моря и переезд к Капсихору не представляет особенных трудностей, хотя тропинка все также вьется по-над берегомъ. Капсихор находится в трех или четырех верстах от Чебанъ-кальской крепости в прекрасной долине, пересеченной двумя ущельями, в глубине и по сторонам которых густо разброшены фруктовые и виноградныя сады. При въезде в долину эту, на путешественника отрадно действует длинный ряд громадных тополей какъ-бы нарочно взращенных, чтобы прикрыть ее от влияния бурь и морских ветровъ. Многие, при взгляде на них, полагают, что им суждено заменять плотину против волн и наносовъ. Капсихор, судя по названию капси (жаркий) и хора (городъ), был когда-то греческим городкомъ. Это подтверждается отчасти и развалинами церквей, довольно хорошо сохранивших фундаменты. Мы не сомневаемся, что здесь, во времена цветущаго положения древней Судгагии, было обширное поселение, в котором занимались всеми почти отраслями сельскаго хозяйства.

Из Капсихора идет тропинка чрез хребет горы в Воронскую долину, также останавливающую внимание растительностию, затем в Кутлакскую, не отличающеюся ничем почти в сравнении с предыдущею. От этой долины уже имеется колесная дорога на Судак, некогда славный торговый город на этом прибрежьи Тавриды, ныне незначителыюе местечко, но принадлежащее к числу самых интересных в Крыму, как по историческим воспоминаниям, так равно по красоте местоположения и производительности сил почвы. Оно расположено в долине невдали от моря, прорезано речкой Суукъ-су (холодная водя), изобилует водяными источниками и лесами и окружено долинами Таракташскою и Айсавскою. Местечко это в настоящее время едвали имеет более 500 жителей, но за то свыше сотни виноградников, производящих приблизительно до 200 т. ведер вина. Ни одна местность на Крымском полуострове соразмерной величины не производит такого количества вин и ни на одной местности не родится в таком изобилии особенной по величине ягоды, кисти и вкусу винограда. После сказаннаго делается ясным, что важнейшею отраслью производительности Судака служат вина и виноград, которые хотя во многом уступают южно-бережским, но как более доступные по ценности, имеют сбыт и значительно распространены под именем Крымских, в окрестных губернияхъ.

Въезжающий в Судак прежде всего заметит ряды виноградников с хорошими домиками, белеющимися в довольно отдаленном друг от друга разстоянии, затем покажется церковь и небольшая группа построек, составляющих так сказать сердцевину местечка. Все это конечно не особенно заинтересует, посетителя; но если он выступит из него и направится в окрестности, прилегающия к морскому берегу, здесь на всяком почти шагу он найдет следы древняго величия этого города; здесь он откроет минеральный источник и полуразрушенныя укрепления того величественнаго замка, о котором мы скажем своевременно с достаточною подробностию.

Судак в наше время редко кем посещается, за исключением садовладельцев, которыя съезжаются сюда на морския ванны или на виноделие. Его посещают также купцы, закупающие вина и фрукты, а иногда заходят парусныя суда и коммерческие пароходы.

В 10 верстах от Судака находится Кизильташский монастырь, основанный покойным архиепископом Иннокентием, ныне посещаемый многими поклонниками. Местность этого монастыря чрезвычайно живописна и останавливает внимание пещерою в красноватой скале, имеющую два отверзтия, из которых сквозь верхнее проходит вода, по народному убеждению, целебнаго свойства. Пещера эта, судя по мраморной плите и другим предметам, повидимому издавна считалась святынею греков, потомки которых 85 лет тому назад переселились в Мариупольския степи.

Кизильташский монастырь замечателен еще усердною деятельностию монахов, которые рано или поздно послужат примером трудолюбия окружному народонаселению. В истории этого, только что начавшаго жизнь, монастыря, встречается уже печальная страница исчезнувшаго без следов игумена, который, как в последствии оказалось, был убит в лесу Таракташскими татарами и сожжен на костре с целью скрыть признаки преступления. Долго местныя власти силились открыть тайну внезапнаго исчезновения заслужившаго всеобщую любовь этого настоятеля скита, но когда открыты были виновные, высшая власть распорядилась казнить их смертною казнию в пример прочим татарам и они были повешены в  Феодосии.

От Судака почтовая дорога идет на Эльбузлу в Старый Крым, Карасубазар и  Феодосию. Так как мы уже познакомили читателя нашего с первыми двумя городами, то направимся к последнему по не описанной еще местности. Последующая за Судаком долина называется Козскою. К ней едут чрез вершину Урбаша огибая скалу Делекли-кая, замечательную сквозным отверзтием на вершине. Долина эта именуется этим именем по деревне, окрестности которой утопают в зелени фруктовых и виноградных садовъ. Козы повидимому с глубокой древности были занимаемы греками, потому что здесь существуют остатки укрепления, именуемаго туземными Элтигенъ.

По предположениям Сумарокова, автора Крымских досугов, Козы суть древняя Козия, в которой якобы по словам Формалеони, какой-то Бабтиста де Гандино в 1429 г. был Генуэзским капитаномъ. На сколько это заслуживает вероятия — мы не беремся отвечать, но действительность жительства в ней до 1778-79 годов греков подтверждается развалинами церквей во имена Св. пророка Ильи с легендою об убиении в алтаре ея священника мусульманами при занятии русскими войсками  Феодосии, Св. Георгия и Успения Пресвятыя Богородицы. По разсказам одного старика, в 1815 году в окрестностях Коз существовали развалины большаго храма в готическом вкусе с мраморными украшениями. Нам также известно, что в этом селении, по приказанию князя Потемкина, впервые были разведены Токайския виноградныя лозы. Из природных замечательностей интересна здесь скала, прозванная банею дев, из которой на подобие дождливых капель просачивается вода. Всех садов в Козской долине в наше время насчитывают до 450, т.е. втрое больше в сравнении с числительностию их при присоединении Крыма к России.

За Козами следует Отузкая долина, замечательная множеством фруктовых и виноградных садов и оригиналыюстию окружающих ее скалъ. К Отузам ведет дорога между горами, заросшими лесомъ. Деревня верхний и нижний Отуз находится в 4-х верстах от морскаго берега. Название это происходит от татарскаго слова тридцать и без сомнения означает число хат, основанных впервые татарами. Подобныя названия деревень встречаются и в других местностях полуострова. Долина эта отпускает ежегодно до 100 т. пудов винограда и множество хороших сортов груш, яблок, грецких орехов, миндаля и т.п., за которыми приезжают нарочно закупщики.

В окрестностях Отуз встречаются развалины церквей во имя Успения Божией Матери и Св. Георгия, свидетельствующия о пребывании здесь Греков в конце XVIII столетия. Кроме этого, ниже деревни у морскаго берега на высоком холме, сохранились остатки стен от довольно обширнаго укрепления, без сомнения основаннаго греками, но Бог весть почему-то признаннаго покойным Бларамбергом за Хавон, одно из Тавро-ски Фских укреплений, воздвигнутых, как говорит Страбон, против Херсонеской республики, или проще против Митридатовских войск, которыя, явившись на помощь к Херсонесцам, укрепились на их крошечном полуострове — и отсюда уже предпринимали вылазки.

За Отузами природа постепенно начинает изменяться и становиться так сказать беднее. Но вот пред вами последняя полуразрушенная деревушка Коктебель, расположенная у подошвы горы Карадага (чернаго леса) с следами древних жилищъ. По словам Плиния, здесь была пристань Тавров первобытных жителей Тавриды; по остаткамъ-же храмов во имена Св. великомученика Дмитрия и Св. Георгия с целебным источником, незабытым еще окрестными христианами, видно, что здесь во времена ханскаго владычества было большое греческое поселение.

В Коктебеле обращает на себя внимание природный грот, образовавшийся в сблизившихся крутых скалах с вершин которых свешиваются огромныя деревья, а бока заросли кустарниками, мохом и плющами. Тот кто пожелает войти в этот грот, откроет в нем исток обильнаго ключа воды.

По народному преданию, в деревушке этой, в начале настоящаго века жила и скончалась султанша из рода гиреев — одна из последних ближайших родственниц несчастнаго Шагинъ-гирей-хана.

Коктебельский берег рекомендуем мы читателю нашему изобилием мелких много-камерных раковин красивых цветов и прозрачными камушками, которые нарочно собираются чинами пограничной стражи и очень дораго продаются в городах, богатым туристамъ. От Коктебеля едут на  Феодосию по соседству моря и чем ближе приближаются к ней, тем однообразнее становятся окружности. Последнею улыбающеюся местностию можно назвать Двуякорную бухту, в окружности которой выступают красивыя горы и несколько недавно разведенных фруктовых и виноградных садов, примкнувшихся к голому выступу той возвышенности, которая восточною половиною прикрывает Феодосию от южнаго берега.

Заканчивая этим наш топографический отдел, мы обязаны предупредить читателя, что этою частицею труда мы даем только поверхностное знакомство с местностями Тавриды, но подробнейшия сведения об этой стране следуют в специальных отделахъ: физическом, историческом, археологическом, ботаническом, зоологическом и т.п.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ